Напомню, что Аполлоний Тианский и его спутники столкнулись нос к носу с нежитью эмпусой тоже ночью. Напомню также, что, согласно легенде Царицынского леса, инспектор, направленный императрицей в Царицыно, был чрезвычайно напуган чем-то или кем-то в том лесу опять-таки в ночном мраке.
Нелишне здесь же заметить: неведомые существа, плетущие косички в гривах коней и лошадей, занимаются этим делом тоже лишь в ночное время.
Наконец, самое интересное! Согласно данным статистического анализа, проведенного А. Кузовкиным и А. Семеновым (я о нем рассказывал ранее), "летающие тарелки" большей частью наблюдаются после захода солнца и до его восхода. Причем пик наблюдений всегда и всюду приходится на девять-десять часов вечера по местному времени.
Самые разнообразные таинственные существа, включая операторов НЛО, предпочитают контактировать с людьми в основном под покровом ночной тьмы. Контакты в дневное время - редкие исключения, лишь подтверждающие это правило.
"Нечистая сила боится дневного света", - писал в прошлом веке этнограф С. Максимов. Говоря современным языком, корпускулы солнечного света губительны для нее.
В Царицынском лесу волосатые карлики наблюдались в XX веке лишь однажды. Ранее я рассказывал об этом наблюдении. Женщина столкнулась с ними возле мостика, переброшенного через овраг, в самом начале прошлого столетия. Заметьте, произошло это опять-таки пасмурным вечером. И с того дня мохнатые уродцы более ни разу не являлись людскому взору.
Но вот что интересно. По словам старожилов деревни Баженов-ки, ежегодно - примерно два или три раза в течение каждого года - в Царицынском лесу уже в наши дни поднималась по ночам… ну, скажем так, какая-то суета, возня. Шло там какое-то шевеление. Явственно была слышна беготня неких неведомых существ. Когда же утром озадаченные жители Баженовки с опаской и вместе с тем с любопытством отправлялись в лес, дабы поискать там следы того ночного переполоха, то никаких следов не находили.
Подчеркну, даже в зимнюю пору! Снежный наст между деревьями оказывался нетронутым, не было на нем отпечатков, к примеру, подошв от ботинок или голых ступней. Всюду, куда взгляд ни кинь, снег лежал ровным непотревоженным слоем.
Ровным слоем лежал он и под двумя декоративными мостиками, перекинутыми через овраг…
Пришла пора описать этот овраг и эти мостики.
От станции "Орехово" Московского метрополитена до оврага и до мостиков рукой подать. Станция расположена в живописном месте - на обширном лугу перед лесом.
Овраг начинается почти прямо на краю того леса, отороченного полосой негустого кустарника. За кустами земля в лесу как бы разламывается, треснув точно спелый арбуз, оседая вниз оврагом. Широченная трещина в ней тянется глубоким разломом на десятки метров, теряясь среди вековечных деревьев. Под их кронами, склоненными над оврагом, виднеются декоративные мостики, перекинутые через этот овраг.
Дугами выгнутые, они расположены на расстоянии приблизительно 100 метров друг от друга. Причем они как бы полуутоплены в овраге, а не перекидываются с одного его верхнего края на другой. Декоративные игрушки, мостики вонзают свои концы в середины противолежащих склонов.
Чтобы ступить на их игриво выгнутые спинки, надо сначала спуститься к ним, прошагав метров десять по крутому склону оврага. Двести лет тому назад по спускам бежали к мостикам изящные лесенки. Их останки скорее угадываются на откосах, нежели бросаются в глаза. Крутизна склонов оврага немалая.
По такому скату автомобиль в принципе сумел бы, наверное, съехать на мост. А вот вытаскивать его оттуда пришлось бы с помощью лебедки: по столь крутому склону он сам не смог бы выехать вверх. Но это - в теории.
На практике же никакой автомобиль вообще не сумел бы приблизиться к оврагу, чтобы съехать на мостик, тот или иной. Дело в том, что аллеи в лесу, прорубленные двести лет назад к мостикам по указанию архитектора Баженова, негусто, но для автотранспорта совершенно непролазно заросли за минувшие годы деревьями, высокими и тонкими.
Отправившись однажды в конце ноября 1984 года на очередную прогулку по Царицынскому лесу, я вышел на склон оврага и оторопел, увидев, что с мостиков - с обоих! - исчезли перила, ограждавшие слева и справа проезжую часть на них. Куда они делись? Быстрым шагом направился я к ближайшему мостику и, взойдя на него, обнаружил, что перила валяются слева и справа от него на дне оврага. Та же картина наблюдалась и возле соседнего мостика.
На эти мостики, напомнил я сам себе, не въедешь на автомобиле. Но если не безумный автолюбитель, крушащий все и вся на своем пути, то кто же, спрашивается, опрокинул с мостиков, снес единым махом с них в овраг перила - тяжеленные, неподъемные?
Эти перила, вернее громоздкие ограждения, были сооружениями фундаментальными, ставившимися на века, как, впрочем, и все, что ставилось Баженовым в пределах Царицынского дворцового комплекса… Однако вот они, валяются на дне оврага, состоящие из витиеватых решеток и пяти тумб - каждое.
Ранее - да буквально вчера или позавчера! - тумбы размещались вдоль бровок мостиков на расстоянии полутора метров между ними. От тумбы к тумбе тянулась, сплетаясь в витиеватые узоры, железная решетка.
Любая из тумб являла собой массивный, метровой высоты и полуметровой ширины, сборный блок, составленный из пяти кругляшей тесаного белого камня, насаженный на толстый металлический штырь. Нижний конец штыря был, само собой, надежно вцементирован в кладку моста.
Один из двух мостиков через овраг, с которых… перила спрыгнули сами. Слева от мостика видна полоса ограды с внушительными каменными тумбами. Идеально прямой линией ограда лежит на склоне оврага, уходит ровной лентой к его глубокому дну и столь же прямо протягивается по его противоположному склону. На снимке справа - А. Прийма проводит приборные замеры на мостике.
Но сейчас короткие обломки штырей торчали из оснований белых раскиданных в овраге тумб, точно гнилые корни зубов. Какая непонятная свирепая сила выломала тумбы, вырвала, что называется, с мясом из мостовой кладки? Прошлась, словно бульдозером, по мостикам?
Я пригляделся повнимательнее к ограждениям, валяющимся в овраге, и удивленно присвистнул, поднимая брови.
Тумбы, эти совершенно неподъемные болванки, лежали на дне оврага аккуратными рядами. Слева от мостика - один аккуратный ряд, справа - другой. Точь-в-точь то же самое - возле второго мостика. Как по линейке, вытянулись под мостами по глубокому дну оврага четыре идеально ровные решетчатые железные ленты, перемежавшиеся тумбами. Решетки, стягивающие тумбы в собственно ограждение, остались при падении на дно оврага целехонькими. Они нигде, даже на сантиметр, не прогнулись!
Я пялился на натуральное это чудо дивное, недоуменно чесал рукою в затылке и лихорадочно искал ответ на вопрос: что произошло здесь? Каким образом такое вообще могло произойти? Что за титанические хулиганы-тяжеловесы пошалили тут? И каким манером удалось им уронить ограждения с мостиков вниз с такою редкостною сноровкою, я бы даже сказал - с артистизмом? Ведь ясно было видно: все тумбы оказались сметенными с мостиков в овраг синхронно, одновременно.
Впечатление было таким, будто некая грозная сила единым махом оторвала тяжеленнейшие эти перила от мостовой кладки. Поддерживаемые ею, перила как бы привзлетели над мостами и… И в плавном осторожном пируэте, дабы ни в коем случае не повредить железные ограды, сами вниз с мостов спрыгнули.
Причем спрыгнули недавно!
Напоминаю, обнаружил я эти "самоспрыгнувшие перила" в Царицынском лесу в 1984 году - в самом конце ноября. Тогда на лугу, раскинувшемся перед Царицынским лесом, метрах в двухстах от оврага, завершалось строительство тоннеля метрополитена. Метростроевцы прокладывали линию подземки грамотно, культурно. Деревню Баженовку они, как я уже писал, снесли, конечно, вчистую, но вот раскинувшийся рядом с Баженовкой лес не тронули. Они в лесу вообще не появлялись, ибо прекрасно знали, что лес этот является государственной заповедной зоной. Я не обнаружил никаких следов пребывания метростроевцев с их экскаваторами, тракторами и тягачами в районе оврага и мостиков.
Что же получается? С вертолета, что ли, обезумевшие пилоты трос с рельсом спускали и крушили им перила на мостах?!
…В романе Клиффорда Саймака "Заповедник гоблинов" обыг-рывается тема некоего моста, под которым водится нечисть. Не вдаваясь в детали, скажу, что гоблины в романе обещают разрушить мост. Отправной точкой художественных фантазий Саймака послужили английские предания о маленьком народце холмов.
В русском фольклоре, как и в английском, тоже циркулируют из века в век и из сюжета в сюжет рассказы о леших, обитающих под мостами: "Там, где мост в лесу, обычно водятся лешие…" Во всех этих рассказах есть немаловажная черточка, деталь: когда люди начинают беспокоить леших - к примеру, открывают возле моста придорожный трактир, лешие тут же покидают насиженное ими, но потревоженное людьми место.
Причем они, когда уходят, разносят мост в клочья или, по крайней мере, оставляют сильно поврежденным. По мосту прокатывается нечто вроде землетрясения, локализованного строго в одной-единственной точке - в месте нахождения этого самого моста.
Предположим, в таких рассказах есть рациональное зерно. Примем рассказы за рабочую гипотезу. И тогда странное аномальное явление - феномен неподъемных "самоспрыгнувших перил" - обретает объяснение, перестает быть неразгадываемой загадкой.
Кто сбросил перила с мостиков? И, сбросив, разложил их по дну оврага аккуратными линиями?
Те самые гномы, что поселились под мостиками сразу же после того, как мостики были отстроены в овраге; ну, понравились они гномам - и все тут.
Те самые, что однажды уже прервали, застопорили грандиозную новостройку в этих местах почти ровно двести лет тому назад. Те самые, у которых, видимо, пороху не хватило законсервировать куда более мощное строительство, оснащенное по последнему слову техники XX века, - прокладку линии метрополитена.