Конструктивистская площадь Площадь Свободы, Харьков
На выходе со станции метро «Держпром» вы видите первый проект советской площади. Это самая конструктивистская площадь на территории СССР и единственное общественное пространство, напоминающее о первом, наиболее открытом интернационалистском и космополитичном десятилетии его существования. Первое, что обращает на себя внимание, – это не только масштаб площади, но и ее весьма своеобразная пространственная неопределенность. Она действительно разделена надвое; первая часть, осматривать которую лучше с дальнего края, где площадь смыкается с в общем-то нормальных размеров проспектом, сравнительно обычная, даже при том, что замощенная ширь меж двух гигантских неоклассицистских зданий эпохи расцвета сталинизма напоминает то ли проезжую часть, то ли публичное пространство. После первого потрясения от размеров, вторая существенная составляющая кажется более прозаичной – это памятник Ленину, одна из бесчисленных статуй, производство которых было поставлено на поток. Таких монументов в каждом советском городе было, как правило, несколько; у этого по крайней мере есть одно достоинство – он сменил здесь Сталина.
Харьков – один из нескольких украинских городов, принимающих Чемпионат Европы по футболу 2012 года. В рекламном ролике 2011 года площадь показана без центральной фигуры, чтобы не дай бог не огорчить УЕФА, западных туристов и прочих. В другом городе памятник уже давно бы снесли, но харьковский стоит. Помимо возвышающегося как небоскреб из комикса про Супермена постамента – эта, как и большинство ленинских статуй, предполагает под пиджаком тело скорее чемпиона по борьбе, нежели странствующего интеллектуала – прежде всего поражает его поза. Рука простерта к стоящим за ним высоткам, и жест этот как будто говорит: «Смотрите, что я построил!» За памятником Ленину сквер, разбитый уже так давно, что зелень стала пышной, а деревья разрослись. Здесь прямоугольные башни из стекла и бетона, соединенные подвесными галереями, встают полукругом и с определенной точки смотрятся симметрично, с любой другой точки складываясь в беспорядочный силуэт большого города. Это и есть Держпром (по-украински) или Госпром (по-русски).
Здание притягивает внимание, отвлекая от площади, – это одно из величайших в мире произведений архитектуры XX века, забытая по невероятному стечению обстоятельств достопримечательность модернизма, многоуровневый мегаполис в миниатюре. Ознакомиться с ним можно уже в метро, купив жетон – круглый, пластмассовый, копеечного вида, как правило потрескавшийся и стертый за долгие годы использования, прохождения сквозь монетоприемники, хранящий следы миллионов суетливых ноготков. На одной стороне изображен символ «М» и надпись «Харкiв», на другой – контур здания будущего, устаревшего не меньше, чем само метро, оформленное в футуристическом стиле 1970-х.
Здание состоит из нескольких башен, стоящих под разным углом друг к другу и соединенных крытыми переходами на высоте в несколько этажей. На крыше самой высокой башни установлена радиоантенна. По нижнему краю пластикового рельефа загибаются рельсы и стоит еще одна «М». Даже если вы не собираетесь в Харьков ради того только, чтобы осмотреть это здание, вы могли видеть его и ранее, например, на эмблеме города, которой помечена каждая страница меню в скором поезде Киев – Харьков, где его более четкое и яркое изображение парит над котлетами и прочими разносолами. Того, кто никогда не видел его даже на фотографии, поразит эта воплощенная в жизнь конструктивистская мечта; таких утопических зданий молодой СССР позволить себе не мог (а вскоре вполне сознательно от них отказался), но по какой-то невероятной случайности они пробрались-таки в реальность. Побродив по городу, вы найдете изображение этого комплекса на любительских в картинах «под импрессионистов», которые продают туристам на уличных базарах, – это символ большого (размером примерно с Варшаву или Гамбург), но забытого миром города, его Кремль, Рейхстаг, Биг-Бен. И эта бескомпромиссная, неприукрашенная, внушительная и далекая от популистских вкусов площадь ценится в Харькове очень высоко.
Госпром – типичный большевистский акроним, означающий «Государственная промышленность», – был построен по результатам конкурса, предложенного комиссаром польского происхождения и бывшим главой ЧК Феликсом Дзержинским.
Город должен был получить проект правительственного комплекса, подобающего столице советской Украины, каковой в то время был именно Харьков: индустриальный, преданный идеям коммунизма город большевики предпочли не внушающему доверия националистическому Киеву. Но зданий хоть как-то похожих на столичные в Харькове не было, и рождение этой площади было обусловлено необходимостью придать провинциальному городу блеск, сделать из него современный советский и бюрократический центр. Таким образом, Госпром должен был стать главным зданием столицы, эдакой центробежной точкой Штадткроны (Stadtkrone), о которой рассуждали мечтатели вроде Бруно Таута, и воплотить в себе новую социалистическую систему художественных ценностей в противоположность эклектике и неоклассицизму Киева. Для реализации проекта выбрали пустырь – tabula rasa – рядом с Харьковским университетом. Общий план площади, получивший поддержку Дзержинского, в 1925 году разработал молодой архитектор Виктор Троценко. Центрально-осевая симметрия значимого правительственного здания сочеталась в нем с элементами авангарда. Если Мавзолей Ленина, построенный годом раньше по проекту Алексея Щусева, был компромиссом между древним, династическим образом и менее приземленным супрематизмом Малевича, с заметным преимуществом первого, то здесь наоборот: любой намек на классицизм тут же развеивается неожиданным силуэтом здания, которое на расстоянии становится похоже на супрематистский объект, созданный из переплетения тоннелей, ромбов и многоугольников. На круглой площади стоят две вертикальные башни, далее, мимо различных кубических зданий к центральному скверу (со статуей), центральной пешеходной зоне и комплексу высоток. Периметр планировалось застроить зданиями, а сама площадь должна была стать настолько же неправдоподобно огромной, как Дворцовая в Петербурге или Красная в Москве, которые, к слову, тоже были спроектированы для массовых мероприятий и военных парадов. После смерти Дзержинского в 1926 году площадь была названа его именем.
Первым этапом стало возведение Госпрома / Держпрома по проекту Сергея Серафимова, Самуиула Кравеца и Марка Фелгера, начавшееся в 1925 году. Это бескомпромиссный и мощный модернизм, в основе которого – простые, строгие формы из стекла и бетона; широкие окна и разбивка на составные части не позволяют воспринимать комплекс как цитадель тоталитаризма. Три части здания соединены пролетами на разных уровнях от четвертого этажа до восьмого (источником, помимо чистого вдохновения, возможно, послужили уже реализованные проекты, например Ригли-билдинг в Чикаго). В самом высоком из связанных между собой «небоскребов» двенадцать этажей. Единственный элемент этого, в целом намеренно лишенного иерархии ансамбля – противоречащий постулатам теоретиков конструктивизма симметричный центральный вход, напоминающий чуть ли не лишенную декоративных элементов арку из стекла и бетона. Однако многоуровневый силуэт и мягкие изгибы круглой площади подразумевают, что центра у здания как будто и нет, как нет и очевидного «значения», хотя причудливая легенда гласит, что с высоты птичьего полета здание должно смотреться, как первый такт Интернационала.
Вторую мировую Госпром пережил нетронутым, несмотря на несколько попыток взорвать здание. Не справившись, фашисты стали держать в башнях животных. Позднее площадь много претерпела от суровых перипетий истории Харькова. Вторая и третья части комплекса, построенные в том же стиле, были исковерканы тяжеловесной кирпичной кладкой, закрывшей широкие окна; к ровным бетонным поверхностям приладили декоративные элементы. Их силуэт и план по-прежнему далеки от классицизма, а вот когда-то модернистский Обком КПСС в конце площади был полностью перестроен в имперском сталинском стиле и стал совершенно неузнаваем. После войны площадь должен был дополнить последний штрих – многоступенчатая готическая башня, небоскреб, теперь уже в натуральную американскую величину, похожий на московских «семерых сестер» или варшавский Дворец культуры и науки. Небоскреб так и не построили, хотя его изображение на гигантском полотне, украшающем харьковский вокзал, служит фоном для многих героических свершений. Установленная в 1950-х на самой высокой башне Госпрома телекоммуникационная вышка стала менее затратным вариантом устройства центральной точки; а не так давно на плоских крышах появились неоновые вывески и подсветка; учитывая, что и то и другое было предусмотрено по проекту еще в 1920-х, сожалеть об этом не приходится.
Совершенно очевидно, что площадь должна была стать местом проведения уличных празднеств раннего революционного периода, что отразилось даже в ее плане, на котором прямоугольное пространство врезается в круглое, как бы приглашая организованные массы выступить на открытое место. Поскольку ни парадов, ни организованных массовых праздников здесь больше не случается, сперва может показаться, что площадь полностью утратила свою функцию и оттого стала архитектурным сумасбродством, существующем в масштабе, которому не может соответствовать этот экономически неблагополучный постиндустриальный город.
Подходя к площади, я обратил внимание на дамочек среднего возраста – в прическах, нарядах и остроносых туфлях, которые, по-видимому, являются обязательным для украинских женщин атрибутом. Они позировали на фоне Госпрома. Судя по тому, что вокруг вертелись фотографы, доводя их позы до совершенства, дамы были непростые – местные сановницы, актрисы, представительницы бизнеса или даже политики. Получается, что это именно то здание, с которым идентифицируют себя харьковчане, это их символ, символ их города. Для сравнения, Баухаус – сопоставимое по размеру и значимости здание в восточногерманском Дессау – производит впечатление окраинного, почти загородного комплекса, которому горожане явно предпочитают несколько общественных построек времен Вильгельма I. Одно из самых знаменитых зданий XX века обделено вниманием. А вот Серафимову, Фелгеру и Кравецу удалось создать произведение, которым горожане гордятся и с которым идентифицируют себя до сих пор.