Зорлом умел убеждать не только словами. Его магия раскалила меч разъяренного коллеги, и зять гранмага спрятал оружие в ножны. Карм и вовсе не отреагировал на произошедшее: толстяк после неожиданного удара в лесу так и остался сидеть на дороге.
– Найдите Артуна, – подавляя внутреннюю дрожь, приказала Злавадская.
Волшебники принялись тушить лес, а журналистка, машинально спрятав лук в кожух, бросилась к телохранителям. Удар Холга оказался настолько сильным, что никто из них не уцелел. Женщина с тоской смотрела на своих юных защитников, ощущая себя виновницей их гибели.
«Они ведь были молодые, сильные и владели магией. Ведь так? Почему я… – Журналистка взглянула на подарок Зулга. Палец с перстнем даже посинел от холода. – Неужели такое маленькое колечко сумело победить?..»
– Госпожа, мы нашли мальчика. Он жив, но сильно обгорел и без сознания, – доложил Зорлом.
– Где тут поблизости найти лекаря?
Через пару минут телега в окружении трех всадников двинулась на восток. Еще трое находились в повозке. В городке, через который Злавадская проехала полчаса назад, им могли оказать первую помощь.
Гордьеры встретили путников мрачной тишиной. Горы, словно гигантские ступени возвышались над людьми массивными порогами. Куда ни брось взгляд – вокруг одни серые громадные монолиты, которые отличались друг от друга только формой и количеством трещин, черными нитевидными вкраплениями раскрасивших скалистые стены.
Андрей пытался найти хотя бы один остроконечный пик, но тщетно. Казалось, создатель, обустраивая Гордьеры, решил особо не мудрствовать и ограничился вертикальными и горизонтальными поверхностями.
– Я здесь родился, – сказал Гзур, глядя вверх.
Дух колючего тумана белым облаком плыл впереди отряда. Когда люди приблизились к первому порогу, он остановился.
– Шаман, а как вы туда забирались? Утес ведь без единого выступа! – Фетров внимательно изучал поверхность стены.
– Может, они летать умеют? – улыбнулась Вероника.
– Нет, уважаемая, все гораздо проще. Дорога наверх проходит через пещеры. Только надо очень хорошо знать, через какие именно. Мы для своих делали специальные пометки.
Облако выбрало самый простой путь и попросту взмыло вверх. Таркова проследила за ним взглядом.
– И я бы так хотела. Раз – и ты наверху.
– У меня тоже ползать по расщелинам нет особого желания, – согласился с ней фокусник. – Но придется.
– Вну… Прошу прощения, вождь, дальше тебе вести людей, – обратился к внуку шаман. – Мы, считай, на родину возвращаемся.
Юноша еще не привык к новой роли, но быстро сообразил, что нужно делать. Он отошел на несколько шагов и осмотрел трещины в граните.
– Нам сюда, – сказал лидер и уверенно направился к пещере.
Там он создал светлячка и пошел по каким-то видимым лишь железнорожникам знакам. Теперь у парня было новое второе имя – Решимый. И внук шамана ему вполне соответствовал.
Вероника, Фетров и Остроокий замыкали процессию. Шаман освещал путь с помощью магии, шагая позади Андрея.
– Гзур, а что это было за дерево, в которое превратился твой посох? И почему духи колючего тумана так его боготворят?
– У духов свои ритуалы, и это дерево для них вроде алтаря. Причем вырасти такое деревце может лишь в нашем мире и только могучему шаману под силу его найти. Странху повезло: он обнаружил растение и сделал из него посох.
– Но оно ведь было как живое!
– Конечно живое. Странх в свое время усыпил диковинное растение, а я сегодня спел песню пробуждения. Без нее ни один дух не догадался бы, что за палка у меня в руках.
– Она придавала тебе силы?
– Да, посох значительно расширял мои возможности.
– И не жалко было с ним расставаться?
– Я знал, на что шел. К тому же дерево, вновь обретя свободу, подарило в благодарность свой росток. Как только все устроится, я посажу его в укромном месте и буду ждать. Года через три у меня появится новый посох.
Так они и путешествовали с уступа на уступ: люди – через пещеры, облако – по воздуху. Наконец дух колючего тумана завис перед просторной расщелиной. Когда к ней приблизились железнорожники, дымка облетела вокруг Андрея и устремилась внутрь пещеры.
– Дальше тебе идти одному, – промолвил Гзур.
Проводник не умел разговаривать. Он изъяснялся знаками, понятными лишь шаманам.
– Хорошо. Урунк, ты не одолжишь мне ключ?
Юноша снял его с шеи и протянул Фетрову:
– Удачи тебе, вождь.
– Спасибо, вождь. Она мне очень понадобится.
– Только не говори, что отправишься туда без меня. Не забыл? Я работаю твоим телохранителем, и никто меня с этой должности не увольнял.
– Извини, Вероника, – пожал плечами фокусник. – Может оказаться, что вдвоем путь гораздо опаснее.
– Он прав, уважаемая, – поспешил подтвердить Гзур. – Зеркальный взгляд в подземелье, начиненном магическими ловушками, станет источником больших неприятностей. Чары, отскочив от вас, могут обрушить своды тоннеля.
– А откуда там ловушки? – не желала отступать Таркова.
– Все ценности нашего мира всегда имели надежное прикрытие. Не думаю, что для пелены мутного страха сделано исключение.
Синеглазка была вынуждена согласиться.
– Ты только возвращайся скорее. – Она поцеловала Андрея в щеку.
– Да я мигом, соскучиться не успеешь. – Змеиный король развернулся и быстрым шагом направился внутрь.
– Я успею, – тихо произнесла Вероника вдогонку.
Тич не собирался раскрывать свое инкогнито до тех пор, пока не выяснит, где находится брат. Кудыр-маг в сопровождении котерза добрался до озера и отпустил собачку домой. Солнце к этому времени уже скрылось за горизонтом. Незадолго до полуночи он встретил одного из служивых, который и рассказал о победе правительственных войск. Правда, боец не знал подробностей и ему ничего не было известно о судьбе Сурича.
На поле боя работали санитары и похоронные команды. Первые отыскивали раненых, вторые укладывали погибших на большие телеги. Смерть в этот день собрала богатую жатву. Кудыр-маг еще возле озера переоделся в одежду рядового воина и сразу принялся помогать санитарам. Среди огромного количества трупов ему все же удалось обнаружить пятерых раненых. Под утро Тич настолько вымотался, что уснул прямо под открытым небом рядом с такими же усталыми людьми.
Проспав до полудня, парень отправился к штабу. Артуна он не нашел, но узнал, что ученик выехал ночью в Девятиград, сопровождая Сурича, который получил сильный магический удар и находился в коме. Тич уже успел восстановить магические способности и решил догнать отряд – его не отпускала поселившаяся в душе тревога за обоих близких ему людей.
Привратник приманил одну из бродивших поблизости лошадей и верхом отправился на восток. Спустя час кудыр-маг добрался до места, где по одну сторону дороги на обширной площади были повалены обгоревшие деревья. Тич остановился, пытаясь определить, что здесь произошло. В том, что и лесоповал, и пожар являлись результатом применения могучих чар, у волшебника сомнений не было.
«Неужели Сурич очнулся? И с кем он сражался?» – задумался привратник.
Он так глубоко ушел в размышления, что не сразу заметил наступление сумерек. До заката еще оставалось немало времени, поэтому волшебник насторожился.
– Да, это снова я, – раздался за спиной детский голос.
– Знаешь, что здесь произошло? – стараясь не показывать удивления, спросил кудыр-маг.
– Разумеется. Некий Холг попытался прибрать к своим рукам твоего брата, прикинувшись кронмагом. Но тут сначала вмешался Артун, затем подъехала пышногрудая брюнетка, а в итоге Холг переломился пополам.
– Как это?
– У женщины оказалась непробиваемая защита от магии и стрела с уникальным наконечником.
– Что с Артуном и моим братом?
– Пока живы, но потрепало их сильно.
– Тогда у меня к тебе будет третье желание.
– Погоди-погоди… Я же сказал, что сам предложу тебе…
– Я не собираюсь выбирать то, что предложишь ты! Сейчас нет ничего важнее жизни этих двоих.
– Есть, – возразил крамген.
– Назови.
– Жизнь целого мира, а точнее – трех сразу. Ведь если погибнет эта реальность – и твои друзья, и ты сам отправишься к праотцам.
– Прямо детские страшилки на ночь из серии «все умерли». По-моему, преследуя свои цели, ты просто хочешь заморочить мне голову.
– Да, я преследую свои цели, поскольку наш мрак тоже под угрозой. Ты видел, во что превращаются Врата после прорыва?
– В треугольники.
– Это сначала. – Обладатель детского голоса начал терять напускное спокойствие. – А потом они становятся трехлучевыми звездами, грани которых постоянно сближаются. Ты видел, чем все заканчивается в плетениях твоего ученика?
– Пожаром.
– Звездочка взрывается. То же самое произойдет и с Вратами. Только последствия окажутся гораздо более плачевными.
– И какими же?
– Произойдет огромный выброс энергии, который пробьет дыру еще в один мир. А облако станет четырехугольным, поскольку будет соединять сразу четыре реальности. Потом ситуация повторится, дымка преобразится в четырехлучевую звезду. Ее схлопывание породит еще больший энергетический всплеск, пробивая новый путь…
– И что в этом плохого?
– Пока между собой соединяются сходные миры – ничего, но стоит связать несовместимое… Ты учти: каждая реальность вносит в чужой мир свою частицу. Если часть моего мрака, к примеру, окажется в каком-нибудь из светлых миров или наоборот, может возникнуть коллапс. Реальности станут проваливаться друг в друга. Ты представляешь, что начнется?!
– Нет, – честно ответил волшебник. – Но, судя по всему, мало никому не покажется. Неужели малорослики сами до этого додумались? Они же не самоубийцы?!
– Идею курмистру подсказал один из наших, – тяжело вздохнул крамген. – Убил бы гада собственными руками.
– Хочешь, чтобы это сделал я?
– Нет, Зузлоз уже покинул нас. Я предлагаю тебе помочь человеку, который в одиночку пытается исправить непоправимое.