на отдельных участках прибегая к помощи местных ледоколов. По примеру советских судов корабли и других стран начинают «приспосабливаться» к зимней навигации на Святом Лаврентии…
Но большой морской дорогой, ведущей к гаваням на Великих озерах, река стала всего лишь пятнадцать лет назад, после введения в строй глубоководного канала, преодолевшего порожистые участки и соединившего с нею внутренние судоходные бассейны. Теперь океанские суда достигают самых дальних портов Канады и США. Монреаль и Торонто, Гамильтон и Буффало, Детройт и Чикаго находятся ныне на одном водном пути. Глухие канадские провинции с пуском в эксплуатацию Глубоководного морского канала Святого Лаврентия (как величают канадцы эту водную дорогу) разом приобщились к разноязычному миру моряков.
Да и местный жизненный климат сугубо сухопутных городских центров большого материка стал превращаться в «морской»…
Благодаря Сивею расширяется экспорт пшеницы канадских равнин, металла Гамильтона, автомобилей Детройта.
Зеленые берега по обеим сторонам. Правда, до каждого из них километры. Фарватер не тесен! Постепенно берега сближаются. Гористые наслоения полуострова Гаспе остались позади. Они слились с невысокими нагорьями материка, у которых расположились поселки Матан, Метис-Бич, Мон-Жоли и еще один с забавным названием Труа-Пистоль (три пистолета). Некогда в этих краях корсары совершали набеги на городки, выросшие на побережье. Для защиты от них сооружали укрепления и даже форты. Они играли важную роль и в баталиях, вспыхивавших между французскими поселенцами и английскими колонистами. Враждующие стороны старались привлечь на помощь различные племена индейцев… В конечном счете больше всего страдало быстро редеющее коренное население. В истребительных битвах XVIII века некогда многочисленные индейские племена, теснимые как французами, так и англичанами, уничтожались иногда полностью.
Теперь в долине Святого Лаврентия, изрядно политой кровью, трудятся фермеры и лесорубы, промышляют рыбаки. Любознательные туристы разъезжают по укатанным дорогам с путеводителями, описывающими красоты края и дела минувших дней.
Полюбоваться канадской землей есть смысл. Не зря Канаду нередко именуют американской Сибирью. Действительно, и в климате, и в природе этих обширных районов нашей планеты есть немало общего…
Можно найти сходство и с европейской территорией нашей страны. Так, например, диапазон расхождения январских и июльских температур составляет в Квебеке 31,4, а в Москве 29,9 градуса, в Чикаго и Ленинграде он совпадает — 27 градусов. До шестидесяти разнообразных пород деревьев насчитывается в лесных зонах Канады, примыкающих к реке Святого Лаврентия. Среди них раскидистые ели, сосны, пихты. Часто встречаются милые нашему сердцу березы, тополя, кедры, реже дубы… Но особенно привлекают внимание чудесные канадские клены. Идешь осенью по улицам какого-нибудь тихого канадского городка, а кругом полыхает пламя всех оттенков. Ноги тонут в оранжево-карминовом великолепии опавшей листвы! Из сахарного клена канадцы добывают весной отличный сок.
…Мы плывем все дальше и дальше. Лоцман, которого мы приняли на борт, зорко наблюдает за фарватером, но на свободных участках реки рассказывает с чисто французским красноречием о достопримечательностях природы, жизни местного населения.
— Мсье, люди здесь живут довольно неприхотливо… Да, неприхотливо! Им приходится немало потрудиться, чтобы заработать на пропитание. Им некогда, да и не на что разъезжать, совершать поездки в большие города… Уверяю вас, здесь многие ни разу не видели ни Квебека, ни Монреаля. Даже имея автомашину, часто довольствуются поездками в соседний городок, а широкий мир изучают по телевизору, опять-таки если он есть!
Лоцман умолк, сосредоточив свое внимание, чтобы осуществить плавный поворот на речной излучине и разойтись со встречными судами, а затем продолжал свой рассказ: — Здесь еще трудно живется, потому что земельные участки и рыбный промысел дают гроши. Чтобы завести свое дело, нужен капитал… Не столь уж маленький: ведь всюду конкуренция. Сейчас в моде мотели, гостиницы, придорожные бары и сувенирные лавочки для проезжих автомобилистов. Нужно немало долларов, чтобы завести такое дело, и еще коммерческая ловкость, больше того — чутье! Нет, мсье, в провинции воздух хороший, но живется нелегко. Поэтому многие предпочитают податься на запад, в большие центры и в крупные промышленные районы.
Местность становилась все более гористой. Чаще встречались окруженные изумрудной зеленью поселки. То и дело навстречу попадались тяжело груженные суда. Быстро двигаясь по течению, вздымая волны, они скрывались за кормой. Большей частью это были зерновозы под английским и панамским флагами, вывозящие высокосортную канадскую пшеницу.
Но вот, рокоча дизелями, прошел новейший контейнеровоз с большими металлическими ящиками, прочно закрепленными на палубе. За последние годы широко стали применяться перевозки грузов в стандартной таре. Это существенно ускорило погрузку и разгрузку судов.
Показался крупный шведский «пассажир» с тремя коронами на светло-кремовой трубе. Он возвращался в далекую Европу. Громкая поп-музыка понеслась по речной глади.
Смеркалось. Довольно крутой изгиб фарватера— минуем Орлеанский остров, разделяющий речное русло на две протоки. Впрочем, они тоже внушительны — шириной в сотни метров. Берега сравнительно густо населены, и в сгущавшихся сумерках мы увидели множество мерцающих огоньков.
Но вот из-за туч показался багровый диск заходящего солнца. Он осветил островерхие кровли многобашенного древнего замка, показавшегося нам просто фантастическим. Верхушки башен еще горели ярчайшей червонной позолотой последних лучей, а в оконцах замка уже вспыхивал электрический свет.
Оранжевые блики плясали на потемневшей речной глади. По сторонам сузившегося русла и впереди теснились разнокалиберные суда.
Теплоход сделал крутой поворот на изгибающемся дугой фарватере и вновь оказался на свободном русле. Сбавляем ход. Будем вставать на якорь.
— Вот и Квебек! — удовлетворенно произнес лоцман.
Тем из наших мореходов, кто еще не бывал в этих краях, утро принесло разочарование. Древний «замок» при ближайшем рассмотрении оказался далеко не древним. Здание выстроено в самом конце XIX — начале XX века.
Называется эта «древность» отель «Шато-Фронтенак». Мы побывали в нем: величественные порталы, идеально поставленный сервис. Предусмотрены все виды услуг. Для денежных постояльцев — искусственный климат, цветные телевизоры, дежурный автомобиль, а по желанию — карета!..
— Здесь останавливалось восемь королевских особ, премьер Уинстон Черчилль и президент Франклин Делано Рузвельт! — напоминает администратор и показывает список. В числе почетных постояльцев значатся имена «звезд» Голливуда, видных западных полководцев и американских космонавтов…
Но «Шато-Фронтенак» — это еще не весь Квебек, а лишь его парадный фасад, «лицевая сторона». За отелем тянется стена старой крепости, в которой и ныне несут караульную службу по строго заведенному английскому ритуалу, как в лондонском Тауэре. В час развода караула, когда солдаты в старинных красных мундирах и высоких медвежьих шапках совершают свой торжественный обряд, к воротам цитадели собираются десятки любопытных туристов… За территорией крепости и соседними зданиями военного ведомства расположен живописный парк, украшенный многими памятниками. В XVIII веке здесь разыгралась короткая, но жестокая битва между английскими и французскими войсками, окончательно решившая судьбу Канады.
Впрочем, основную роль в победе англичан сыграла не столько «битва при Квебеке» и неудачи Франции в Семилетней войне[4], сколько большая численность английских поселений по сравнению с французскими. Надо еще сказать, конечно, и о глубоком кризисе феодально-монархической Франции, предшествовавшем Великой французской буржуазной революции…
На побережье и склонах вознесенного над излучиной реки крутого холма теснятся дома старого Квебека. Сложившийся исторический облик города не нарушают и новые сооружения нашего времени. Своеобразный колорит Квебека очень эффектен. Нет во всей Северной Америке более запоминающегося населенного пункта, чем этот «Канадский Гибралтар», бывшая столица «Новой Франции!..». О Квебеке можно рассказать много интересного. Но это тема особая. Здесь лишь скажем, что в его экономике значительную роль играют порт, обслуживающий морские и речные суда, крупные целлюлозно-бумажные предприятия, работающие на местной древесине, лесопильные заводы, судостроительные верфи и емкие элеваторы. Развита и пищевая промышленность. Вместе с пригородами население Квебека приближается к 480 тысячам. Изрядные доходы приносит городу «индустрия туризма». Ведь Квебек — Мекка для американцев. У причалов Квебекской гавани стоят в ожидании зимней «страды» канадские ледоколы, окрашенные в красный цвет.
Сразу за кручами Квебека возникают ажурные фермы стального моста, перекинутого через реку. От верхушек мачт нашего теплохода, проходящего под мостом, до его ферм остается еще достаточно места для средней яхты. Длина этого первого на реке со стороны Атлантики моста вместе с далеко идущими съездами — одиннадцать километров. Сооружался он в течение десяти лет и эксплуатируется с 1917 года.
Движение по реке становится все более интенсивным. Наряду с океанскими и морскими судами все чаще встречаются лейкеры — корабли для озер и рек. По своим размерам они часто не уступают «иностранцам» из далеких стран. Но облик лейкеров весьма своеобразен. Первая надстройка с ходовым мостиком и штурманской рубкой, где сосредоточено управление кораблем, находящаяся у морских судов на середине палубы, а теперь нередко и на корме, у озерных судов расположена впереди, на самом полубаке! Здесь обычно размещены каюты капитана, его помощников и части команды. За