Мне было жаль расстаться с ней. Мы познакомились достаточно близко, чтобы я мог открыть для себя и понять эту прекрасную, строптивую особу. Все эти плотины, турбины и насыпи не смогли полностью ее укротить.
И в каком-то смысле я рад этому. Уж слишком много в нашем мире непротивления и примиренчества. И пусть «Олд-мизери» бунтует, изменив ли русло, посадив ли буксир на мель. Наши предки проклинали эту реку, сражались с ней не на жизнь, а на смерть и в то же время любовались ею. И река должна остаться верной себе.
Об авторе
Гордон Янг — американский журналист, член редколлегии журнала «Нейшнл джеогрэфик», на страницах которого он неоднократно выступал со своими очерками и репортажами о разных странах мира. В нашем ежегоднике публикуется впервые.
«УКРОЩЕННАЯ МИССУРИ»
Вера Ветлина
НЕ ПРОЙТИСЬ ЛИ НАМК ДИНОЗАВРАМ!
Заметки натуралиста
Рис. М. Сергеевой
В самом деле, не пройтись ли? Нет, я не приглашаю читателя попытать счастья в поисках полумифического лохнесского чудовища, то более, то менее достоверными сообщениями о котором пестрят газеты и журналы. Не зову в пустыню Гоби, где советские палеонтологи отыскали уникальные кладки яиц динозавров, своеобразные «ясли» доисторических ящеров. Не собираюсь, наконец, рассказывать об экспонатах Палеонтологического музея, хотя останки и чучела многотонных существ, населявших Землю сто и больше миллионов лет назад, весьма впечатляющи.
Я имею в виду живых ровесников древних ящеров — динозавров растительного мира, уцелевших в бесчисленной смене поколений до наших дней. Лучше всего было бы отправиться на их поиски в тропические джунгли, во многом еще сохранившие первобытный облик. Но такое путешествие далековато. Попробуем поискать ближе, например в Сочи.
Здесь, в Нижнем парке дендрария, неподалеку от нового цирка, растет странное дерево. Впрочем, такие же деревья можно увидеть и в других сочинских парках. Они сразу бросаются в глаза своим необычным обликом, и, чем внимательнее рассматриваешь их, тем больше удивляешься.
Действительно, что за дерево? Можно загадать загадку: ствол тополиный, а ветки расположены мутовками, как у ели; плоды похожи на сливу, а листья… Листья — это особая загадка. Склейте мягкие хвоинки лиственницы, сложив их плотно рядками друг к другу в виде двухлопастного веера, прикрепите веер к длинному гибкому черешку — получите изящный листок странного дерева. Словно тысячи крохотных вееров, овевают они дерево в жаркую пору. Листья сидят пучками на бугорках, похожих на шпоры, — укороченных побегах. Точно так же располагается хвоя у лиственницы. И окраска похожа. Летом листья кажутся голубоватыми от воскового налета, покрывающего иглы хвойных деревьев, а осенью, перед опаданием, они лимонно-желтые, как осенняя хвоя лиственницы.
С плодами тоже неразбериха. Чаще всего их вообще не увидишь ни летом, ни осенью. Но на некоторых деревьях (женских) можно обнаружить похожие на мелкие сливы желтые плоды с сочной мякотью и твердой косточкой. Говорят, они съедобны, но не спешите пробовать: у плодов неприятный запах.
Где плоды, там непременно в свою пору должны быть и цветы. Каждому школьнику известно: плод образуется из разросшейся завязи цветка. А вот цветка вы не найдете. Ни одного, ни на одном из этих деревьев, ни в какое время года. Их не бывает. Дерево, плодами похожее на представителя высших цветковых растений, по способу размножения близко к голосеменным, хвойным, а еще ближе к палеозойским семенным папоротникам, стоящим на одной из самых низких ступеней эволюции. Подобного развития плода, как и строения листа, не встретишь более ни у одного современного растения.
Так кто же он, этот двуликий Янус растительного мира? Дерево, заблудившееся между эпохой древней флоры, когда на нашей планете еще властвовали голосеменные, в том числе хвойные, и сменившей ее современной, выдвинувшей на первое место более совершенные цветковые растения? Его научное название — «гинкго билоба», гинкго двулопастной. Именуют его и «динозавровым деревом», а Чарльз Дарвин назвал «живой окаменелостью», дошедшей до нас из головокружительной глубины веков.
Палеонтологи по крупицам извлекают из «каменных архивов» Земли замурованные в них «документы» — материальные следы былой жизни. Благодаря их трудам мы можем заглянуть во тьму веков, тысяче- и миллионолетий. Спускаясь мысленно по их ступеням, обнаруживаешь, что еще в самом начале «сотворения» планеты начиналась жизнь. Микроскопические комочки живого вещества, бактерии и водоросли существовали, как утверждают ученые, в архейской эре, отделенной от нас примерно тремя миллиардами лет.
Сменялись эры — грандиозные периоды жизни планеты. Ступенька за ступенькой (в каждой — миллионы лет) все живущее на Земле непрерывно обновлялось и совершенствовалось.
Чтобы побывать в эпохе динозавров и гинкго, надо остановиться на той части лестницы времен, которая обозначена эрой средней жизни — мезозойской. От ее начала до наших дней больше двухсот миллионов лет.
Молодая планета тогда кипела энергией и деятельно обустраивалась. Она примеряла то голубые одежды морей, в которые погружалась почти целиком, то поверх обширных материков, вытеснявших моря, нагромождала горные хребты. Она перебирала всевозможные формы, в какие можно заключить жизнь. Отвергала устаревшие, искала новые.
В середине мезозоя от Японии до Британских островов, от побережья Северного Ледовитого океана до Австралии — повсюду климат был теплее, чем ныне. Поднимались удивительные леса из древнейших, не похожих на наши хвойные, саговников и араукарий. Среди обширных трясин возвышались колонны болотных кипарисов, в местах посуше и попрохладнее, по берегам рек и озер, росли гинкговые леса. Зародившись еще в пермском периоде палеозойской эры, то есть почти 300 миллионов лет назад, гинкговые в мезозое достигли расцвета. Может быть, именно на них природа проводила свой первый эксперимент по переделке хвойных деревьев в лиственные?
В полумраке удивительных лесов таился мир чудовищных животных; главенствовали среди них ящеры. Бегемотоподобные парейзавры обитали в прибрежных водах. В воздухе носились летающие ящеры — птерозавры. Но хозяевами планеты в ту пору были динозавры — гигантские пресмыкающиеся весом до 60 тонн и длиной до 35 метров. При устрашающей внешности многие из них были вегетарианцами, их лакомое блюдо, возможно, могли составлять гинкговые плоды и листья.
Многое изменилось с тех пор на планете. Вымерли гигантские пресмыкающиеся. На смену диковинным лесам древних эпох пришли современные, «первую скрипку» стали играть цветковые растения. Лишь немногие из могикан, пройдя все испытания временем, изменяясь и приспосабливаясь, дошли до наших дней. Среди них гиикго билоба — последний представитель некогда обширного ряда гинкговых растений, бесценный экспонат из рабочей мастерской природы, который наглядно показывает, как она лепила, совершенствовала свои творения.
Гинкго считали давно вымершим. Остатки его окаменевших стволов и листьев находили в раскопках начиная с девона. А в поздних слоях, близких к нашей эпохе, они исчезли.
И вот открытие… В 1690 году врач голландского посольства в Нагасаки Кемпфер, занимавшийся в свободное время изучением местной флоры, обнаружил живые гинкго в Японии. В этой стране, как и в Китае, их считали священными деревьями. В китайских поэмах «серебряный абрикос» упоминался еще в IX веке.
«Живым ископаемым» заинтересовались ученые всего мира. Оно стало переселяться в Европу и Америку. Великий Гете вырастил редкостное дерево в своем веймарском саду и посвятил ему стихотворение, которое так и называется «Ginkgo bilоbа». Удивительное строение листа гинкго навело поэта на философские размышления.
Вот это стихотворение:
Этот листик был с востока
В сад мой скромный занесен,
И для видящего ока
Тайный смысл являет он.
Существо ли здесь живое
Разделилось пополам,
Иль, напротив, сразу двое
Предстают в единстве нам?
И загадку и сомненья
Разрешит мой стих один:
Перечти мои творенья,
Сам я двойственно-един.
В диком виде гинкго сохранилось до наших дней лишь в немногих труднодоступных местах Южного Китая. А выращивают его чуть ли не во всех ботанических садах мира.
Дерево оказалось необычайно «покладистым» и в южных районах растет даже на городских улицах. Его можно увидеть не только в Сочи и Сухуми, но и в Молдавии, на Украине, даже в Минске и Риге.
Приятная и необычная внешность стройного дерева, неуязвимость для болезней и насекомых-вредителей, умение приспособиться к загрязненному воздуху, чего не выдерживают многие деревья, делают его поистине неоценимым для городских насаждений. Более того, специалисты утверждают, что гинкго не поддается огню, и из него можно создавать противопожарные полосы. Вероятно, исключительная пластичность, приспособляемость к любым условиям и позволили «динозавровому дереву» успешно перенести грандиозные катаклизмы, происходившие за миллионолетия, дожить до наших дней.
Широко известна нашумевшая в ученом мире история целаканта. Ископаемые останки этой кистеперой рыбы палеонтологи находили в слоях девонского периода древностью больше 300 миллионов лет. Подобно гинкго среди растений, этот представитель ископаемой фауны сохранил в своем строении переходные черты, свидетельства эволюции. Передние плавники целаканта напоминают примитивные конечности. Ученые предполагают, что именно от этих рыб и берут начало наземные позвоночные.