– О чем ты говоришь? Ты завладел всем. Разве что-то еще осталось?
– Неужели ты еще не догадалась? Это то, чего я хотел с того самого момента, как мы с мамой впервые переступили порог этого дома.
– Месть... – прошептала Бруни в панике. – Ты жаждешь отомстить...
– А теперь подумай, как я могу отомстить, милая Бруни? – спросил он зловеще, не спуская с нее глаз.
– Вот уж не знаю, что творится в голове у психопатов; боюсь, тебе придется просветить меня.
– Оставь свою иронию, – рассмеялся Кейн. – Неужели ты считаешь меня неуравновешенным?
– А что еще я могу думать? Отец отправил тебя учиться потому, что ты портил все, к чему прикасался, не говоря уже о твоем жестоком отношении к животным. Или ты забыл спаниеля миссис Бромли?
– Я не совершал этого преступления. Однако порча собственности была следствием моего вспыльчивого характера. И я готов признать это.
– Значит, ты все-таки повзрослел за эти десять лет, – хмыкнула Бруни. – Жаль, я совсем не вижу этого.
– Ты всегда видела только то, что хотела видеть, – произнес Кейн с нескрываемой горечью. – Но однажды придет время, когда тебе придется столкнуться лицом к лицу с реальностью.
– Мне странно слышать от тебя такие слова, – парировала девушка. – А теперь скажи мне, Кейн, какой ты придумал план мести? Я чувствую, что мне придется заплатить за грехи отца, иначе с чего бы тебе встречаться со мной наедине?
– Твой отец привык раздавать приказы. Надеюсь, скоро он поймет свои ошибки. Он потребовал, чтобы ты приехала сюда. И вот ты здесь.
– Мне надоели твои игры, Кейн, – в нетерпении прервала его Бруни. – Давай перейдем сразу к делу.
Кейн, затаив дыхание, смотрел на Бруни. Она считала его худшим из людей, но ему это было как нельзя кстати. Кейн не мог позволить себе открыть ей истинные причины, по которым он приехал сюда сегодня.
Долгое время Кейн ждал, когда ему представится возможность столкнуться с Оуэном Мерсером лицом к лицу. Десять лет он терпеливо ждал этого момента.
Остин Мерсер уже получил по заслугам. Насколько Кейн знал, вся семья еще скорбит о нем. Сам Кейн не испытывал ни капли сожаления о том, что единственный наследник Мерсеров умер.
Он сожалел лишь о смерти своей матери. О том, что так и не успел дать ей все то, чего она действительно заслуживала.
Кейн смотрел на Бруни и не мог скрыть своего восхищения.
За десять лет, что они не виделись, из угловатого подростка Бруни превратилась в красивую молодую женщину. Ее длинные светлые волосы волнами спадали на плечи, прекрасные голубые глаза излучали какое-то особое очарование, а пухлые губы так и притягивали к себе.
Но Кейн был достаточно терпелив. Он долго ждал. Еще немного ожидания ничего не изменит...
Бруни в ожидании глядела на Кейна. Она уверяла себя в том, что хуже уже быть не может. Раз уж он действительно стал теперь полноправным хозяином всего, что когда-то принадлежало ее семье, ей придется съехать со своей квартиры. Но она справится.
Бруни работала учительницей в балетной школе. Это занятие приносило неплохой доход, но все же ей приходилось иногда обращаться за помощью к родителям.
– Я заключил сделку с твоим отцом, – объявил наконец Кейн.
– Неужели?
– Я дам ему шанс избежать тюрьмы.
– Зачем тебе это? Особенно когда... – Бруни замолчала. Она помнила тот позор и унижение, через которые прошла София Капрулас, когда ее сына обвинили в намеренной порче имущества. Об этом стало известно местным журналистам, и они тут же назвали Кейна Капруласа неблагодарным мятежником, который не уважает своего благодетеля.
Бруни слышала, что Кейн провел некоторое время за решеткой, но его досрочно освободили за примерное поведение.
– Твой отец не выдержит и месяца в заключении, – заговорил Кейн. – Твоя мать не сможет ничем ему помочь. Ни один адвокат не возьмется за это дело.
– Ты все выдумываешь... ты, наверное...
– Боюсь, что нет, Бруни, – прервал ее Кейн. – Последние несколько лет твой отец был замешан в темных делах. Я узнал об этом и решил, что пора ему ответить за свои поступки.
– А ты будешь его судьей, так?
– Ну, конечно.
– Какова моя роль во всем этом? Я никогда не участвовала в семейном бизнесе, так что ты не сможешь впутать меня в ваши дела.
– Что правда, то правда. Но как бы то ни было, ты играешь главную роль в этом спектакле. По крайней мере, если не хочешь, чтобы твои родители отправились за решетку.
Бруни замерла на месте. В голове мелькнула страшная догадка. Хотя вряд ли Кейн пойдет так далеко...
Она взглянула ему в лицо, пытаясь понять, что происходит сейчас в его голове, но Кейн выглядел холодным и неприступным как скала. От его взгляда кружилась голова. И Бруни знала, что он чувствует это. От волнения у нее пересохло в горле, а в голове застучало.
Бруни поднялась на ноги и тут же пожалела об этом. Она оказалась всего в нескольких сантиметрах от Кейна. Его близость волновала и пугала ее. Девушка попятилась назад, но Кейн перехватил ее локоть. Отступать было некуда.
– Убери от меня свои грязные руки! – прошипела Бруни сквозь зубы.
В глазах Кейна промелькнул неподдельный гнев, но все же он повиновался.
– Тебе придется привыкнуть к моим прикосновениям, Бруни. Может быть, спустя какое-то время ты будешь умолять о них.
– Ни за какие сокровища мира я не позволю тебе прикасаться ко мне! – гордо воскликнула Бруни.
– Даже за все миллионы, принадлежавшие Мерсерам?
– О ч-чем ты говоришь?
– Теперь ты знаешь мой план, Бруни. Твои родители получат свободу и хорошую финансовую поддержку, но только при одном условии.
– Каком? – выдохнула девушка. Она не хотела знать ответ, но слова сами слетели с губ. Каким-то образом Бруни почувствовала, что ей не понравится то, что она услышит.
Предчувствие не обмануло.
– Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Бруни знала, что сейчас больше похожа на рыбку, пойманную в сети, но не могла ничего с собой поделать.
– Первое апреля наступит через два месяца, – наконец вымолвила она.
– Это не шутка, Бруни.
– Ты же не думаешь, что я серьезно восприму эти слова?
– Если хочешь, чтобы твои родители провели остаток дней в тюрьме, можешь воспринимать это как шутку.
– Это просто злая шутка, – настаивала девушка.
– Нет.
Что-то в его голосе заставило Бруни поверить в то, что он говорит серьезно. Бруни молчала, не в силах вымолвить ни слова. И тогда Кейн заговорил снова:
– Не позднее чем через две недели ты станешь моей женой, или твои родители сегодня же отправятся в тюремную камеру.
– Тебе нужно непременно поработать над тем, как делать предложение женщине, – съехидничала Бруни. – Не могу понять, как ты вообще приглашал девушек на свидания все это время. Может, ты просто тащил ближайшую девушку за волосы?
– Нет. Я бы не стал пользоваться такой грубой тактикой, – ответил Кейн спокойно.
– Тогда что же? Наверное, ты платил им?
– Осторожнее, Бруни, – предупредил Кейн. – На твоем месте я бы не стал испытывать мое терпение. Я ведь могу уйти с тем, что есть, и оставить твоих родителей самих разбираться с законом.
– Не могу понять, почему ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж, – холодно сказала Бруни. – У нас нет ничего общего.
– Полагаю, ты имеешь в виду, что твоя семья считает тебя представительницей голубых кровей, тогда как я, скажем так, полукровка?
– Твое сознание точно помутилось за эти десять лет, если ты и правда думаешь, что я соглашусь стать твоей женой. Да я бы ни за что не согласилась жить с тобой даже по соседству, не то что в браке.
– Понятно, что сейчас мысль о замужестве со мной претит тебе, но, возможно, со временем все изменится.
– Мои родители никогда не допустят, чтобы эта свадьба состоялась, – сказала Бруни неуверенно. – То, что их единственная дочь выйдет замуж за сына одной из бывших служанок, разобьет им сердце.
– Твои родители уже показали свое отношение к нашему браку, но, поняв, что поставлено на карту, приняли мудрое решение. Они дали свое благословение. Хотя я в нем и не нуждался. Я бы все равно получил тебя.
– Ты ничего не забыл? – насмешливо бросила ему в лицо Бруни. – Разве невеста не должна принять предложение руки и сердца?
– У тебя нет другого выбора, кроме как принять его.
– Что ж, а теперь послушай меня, Кейн Капрулас. Я не принимаю твое отвратительное предложение. Тебе придется убить меня, чтобы я согласилась пойти с тобой к алтарю.
– Я не думал о венчании, я хотел просто...
– Свадьбы не будет! – в сердцах воскликнула Бруни.
– Мы обойдемся гражданской церемонией, – спокойно продолжал Кейн, как будто она ничего и не говорила. – С минимумом приглашенных.
– Я бы с трудом назвала тебя гражданином, – возмутилась Бруни. – Ты ведешь себя как отвратительный дикарь! Да кто ты такой, чтобы раздавать команды?
– Я вполне могу вести себя цивилизованно, Бруни.
– Да ты полное ничтожество! О чем ты думал, когда вернулся сюда после стольких лет и ворвался в мою жизнь, размахивая документами и настаивая на какой-то мести? Ты, наверное, не в своем уме, если хотя бы на секунду подумал, что я свяжу свою жизнь с человеком, которого презираю всей душой.
– А мне понравится учить тебя уважать меня. Я так долго ждал этого.
– Как я могу уважать тебя, Кейн? – холодно бросила Бруни. – Да ты последний человек на земле, заслуживающий уважения. Ты – ничто, слышишь меня? Ты просто кусок...
Бруни не успела закончить. В одно мгновенье Кейн оказался рядом, прижимая ее к стене. От страха у девушки перехватило дыхание. Она как завороженная смотрела на него, не в силах пошевелиться. А потом... потом он приблизился к ней и поцеловал.
Бруни пыталась сопротивляться, но вдруг почувствовала, что тает от его теплых ищущих губ. Как будто кто-то вдруг разжег в ней пламя, потухшее много лет назад. Но ведь, в конце концов, именно с Кейном она впервые познала сладость страстного поцелуя.