Это достаточное основание, чтобы внимательно прочитать книгу. Хотя я и не тратил слов на извлечение морали из установленных немалым трудом исторических фактов. Одно из наших с вами исторически сложившихся свойств – нелюбовь к нравоучениям. Читайте и делайте выводы сами.
Часть перваяИзначальная Русь
История – это не только набор фактов, как нередко принято считать. Это прежде всего понимание наших предков, их мотивов и побуждений, реальных обстоятельств их жизни. Ранний период нашей истории в IX–X веках, о котором мы знаем меньше всего, задает ученому и читателю очень интересные загадки. Разгадывая их, мы и приходим к пониманию людей Древней Руси, которое хотели обрести. Заодно мы учимся понимать историю – не как твердо установленную истину, не как публицистику, которую каждое десятилетие переписывают заново, но как текущие результаты непрекращающегося научного поиска. Историческая наука, создаваемая трудами многих поколений ученых, опирающихся на достижения мысли предшественников, – интереснейшая вещь сама по себе. Она основана на правилах и аргументах и требует от каждого читателя самостоятельно решать классический вопрос: «Что есть истина?»
Легенды о первых князьях
Начало истории каждого древнего государства легендарно. В том числе начало истории Древней Руси. И подход отечественных историков к этим легендам вполне обычен. Они уверяют, что князь Рюрик, Beщий Олег, Игорь Старый и его вдова княгиня Ольга – исторические, существовавшие на самом деле фигуры. Но используют источники о них так, как будто пересказывают миф. Похожая ситуация существует и в других странах. Например, кому придет в голову, перечитывая «Легенды и мифы Древней Греции» Куна, вспоминать римских авторов начала нашей эры, которые по крупицам собирали и на свой вкус компоновали мифы древних греков? Или авторов эпохи Возрождения, которые придали этим сложенным из крупиц «древнегреческим легендам» внятную литературную форму? Если эта форма настолько хороша, что не хочется вспоминать о клочках гимнов и обрывках текстов о богах и героях, дошедших в 10‑томном «Описании Эллады» Павсания (II век) или толкованиях Анджело Амброджини (XV век), из которых доступное нам повествование было заимствовано, а затем талантливо сложено?!
Наши «легенды и мифы Древней Руси» вошли в историю и литературу в гораздо более четкой форме, отлитой уже в XII веке. То есть не спустя тысячелетие, а всего через 150–200 лет после загадочных событий, связанных с рождением Русского государства. Это всем известная со школьной скамьи «Повесть временных лет» – летопись, лежащая в основе большей части русских летописных сводов. С XII до XV века она составляла начало почти каждой летописной книги, где бы ни продолжали ее писать: в Киеве, Владимире, Суздале, Переяславле-Залесском, Галиче-Волынском или ином городе, кроме Великого Новгорода.
Историки справедливо отвергают рассуждения о том, что раз наши летописи в основной массе сохранились в списках XV–XVI веков, то их рассказы о древних событиях сомнительны. Ученые начали сравнивать летописи между собой еще в XVII веке. И в XIX веке поняли, что «Повесть временных лет», ведущая рассказ с древности до начала XII века, не подвергалась в летописных сводах заметным изменениям. Летописи составлялись, редактировались, компилировались и переписывались много веков, но их начальное ядро в виде «Повести временных лет» сохранялось неизменным.
Создание этого великого памятника нашей истории и литературы вполне определенно датируется началом XII века. Историки надежно установили источники этого крупного летописного свода и спорят лишь о том, составил его монах Нестор или иной обитатель Киево-Печерского монастыря. Поскольку особых изменений в тексте «Повести временных лет» нет, это произведение обычно цитируют не по сводному тексту, а по одному из лучших списков. Такими списками являются рукописи Лаврентьевской летописи 1377 года и Ипатьевской летописи 1420‑х годов[2].
Рассказы «Повести временных лет» о создании Русского государства варягом Рюриком, призванным славянами и финно-уграми «из-за моря» княжить в Новгород в 862 году, его родичем Вещим Олегом и сыном Игорем, занявшими Киев и объединившими племена на водном пути «из варяг в греки», описаны в школьных учебниках как факты несомненные.
Конечно, ученые понимают, что имеют дело с легендами. Эти рассказы никак не подтверждены другими источниками, например, иностранными. Более того, они им противоречат. Имен первых русских князей иностранцы попросту не знали. Сведения «Повести временных лет» о набегах русов[3] на владения Византии подтверждаются греческими источниками лишь в одном случае: когда летописный рассказ о набеге двухсот русских кораблей в 866 году прямо заимствован из греческой Хроники Амартола, переведенной на славянский язык в XI веке и бытовавшей в Древней Руси. При этом византийцы не заметили даже особо ярко описанного в «Повести временных лет» победоносного похода Вещего Олега на Царьград в 907 году.
Несправедливость: грозные походы и пограничные набеги болгар византийские хронисты тех лет фиксируют, а наших русов, посуху ходящих вокруг их столицы на ладьях под парусами, не замечают! Вещий Олег лично прибивает на врата Царьграда свой щит, а греки ни имени его не знают, ни о самом существовании героя не подозревают. Император, согласно «Повести временных лет», платит Олегу огромную дань, а обычно скаредные греки, ворчливо описывая свои непростые отношения с разными варварскими «архонтами» (князьями), об этом убытке не скорбят – его просто не помнят! И даже о заключении ими в 911 году торгового договора с русами, текст которого приведен в «Повести временных лет» и радует нас до сих пор, не подозревают…
Легенда о первых Рюриковичах, лежащая в основе хрестоматийных представлений о победоносном рождении русской государственности, вполне могла бы такие «нестыковки» пережить. Мало ли о чем не пишут иностранцы! Может, греки не хотели упоминать о своем поражении (хотя обычно потери и пережитые страхи описывают). Или не желали умножать славу русских князей, в которых некоторую опасность все-таки видели. Легендарное начало истории каждого государства на то и легендарно, чтобы верить в него с гордостью, отринув сомнения.
И мы бы с вами поверили. Но, к великому сожалению, историки знают, что кроме «Повести временных лет» о тех же героях и событиях по-иному повествует другой русский источник – Начальная летопись, созданная примерно на полвека раньше «Повести временных лет». Начальная летопись писалась в 1073–1074 годах, вероятно, Никоном Великим, монахом, а затем игуменом (1078–1088) того самого Киево-Печерского монастыря, в котором позже трудился летописец Нестор или иной монах, составивший «Повесть временных лет».
Текст Начальной летописи наилучшим образом отразился в летописных сводах Великого Новгорода – в Новгородской Первой[4] и последующих летописях. Древнейший ее список датируется 1330‑ми годами и является самым старым из списков русских летописей (он на полвека старше Лаврентьевской летописи)[5]. Печаль состоит в том, что легенда о первых русских князьях, переданная Начальной летописью, постоянно противоречит легенде, рассказанной в «Повести временных лет». Например, победоносный поход Олега на Царырад (с хождением на ладьях посуху, прибиванием щита и взятием дани на команды русских кораблей) датирован в Начальной летописи не 907‑м, а 922 годом и описан без упоминания о князе Игоре. В обоих источниках подвиги совершает Вещий Олег, но в «Повести временных лет» число русских ладей умножено по сравнению с Начальной летописью со 100 до 2 тысяч, а воинов – с 4 тысяч до 80 тысяч. И таких противоречий в основе нашей легенды множество.
Разумеется, у историков, давно обнаруживших столь разные версии легенды о первых русских князьях, возникало желание списать противоречия на старинное противостояние столичного града Киева и исконно вольнолюбивого Господина Великого Новгорода. Действительно, в новгородском летописании Начальная летопись имеет различные местные добавления, подчеркивающие значение родного города с самых древних времен. Но из естественного желания спасти более стройную и красивую версию легенды, изложенную в «Повести временных лет», ничего не вышло. Потому что было доказано: составитель «Повести» переделывал и дополнял именно Начальную летопись, написанную именно в его монастыре… Более того, творец «Повести временных лет» намеренно удревнял и приукрашивал события истории первых князей Рюриковичей, попутно объясняя читателю, как и зачем он это делает.
В итоге мы имеем два рассказа о первых русских правителях, не соответствующие сведениям соседей и почти во всем противоречащие друг другу. Учитывая легендарность обоих рассказов, в популярной историографии принято излагать события ранней русской истории только в красивой и стройной версии «Повести временных лет». В ней и кораблей у русов больше, и воинство внушительнее, и подвиги первых Рюриковичей – самые ранние.
В Начальной летописи вообще нет даты призвания из-за моря Рюрика. Дату эту придумал путем умозаключений составитель «Повести временных лет». Вот и будем считать «рождением русской государственности» указанный в «Повести» 862 год. Правда, согласно тем же летописям, в Киеве во главе объединения славянских племен правили в то время князья Аскольд и Дир. Именно они, согласно «Повести», возглавили страшный, но в итоге (из-за бури) неудачный поход русов на Царьград в 866 году. Но ведь в летописях даты начала правления этих более «главных» (киевских, а не новгородских) князей нет – так что оставим в учебниках истории 862 год.
Это не слишком справедливо. Греческие и латинские источники сообщают нам о сокрушительном походе русов на Царырад еще в 860 году. То была действительно великая – и первая хорошо описанная в источниках – победа русского оружия. Чтобы атаковать крупнейший город того времени на 360 кораблях, осаждать его и безжалостно разграбить окрестности столицы сильнейшей империи, наших воинов кто-то должен был объединить. Ни морским разбойникам-варягам, ни отдельным славянским племенам мероприятие такого масштаба было не под силу. Сравните: в летописях в 866 году Аскольд и Дир ворвались в гавань Царьграда на двухстах кораблях. В 922 году Вещий Олег, коварно убивший Аскольда и Дира, а затем много лет объединявший славянские племена вокруг Киева, взял с греков дань, по Начальной летописи, на команды ста кораблей (на каждом по 40 мужей). То есть количество атакующих русских кораблей по мере прихода к власти Рюриковичей сокращается: вначале их было 360 (по иноземным источникам) или 200 (по греческой хронике и нашим летописям), а Рюриковичи в первый поход собрали лишь 100.