Антураж таверны явил собой образ далеко постапокалиптической забегаловки, выдержанной в стиле тёмных веков. Чёрный, грязный пол из бетона; обшарпанные стены, измазанные в субстанции, ставшей смешением крови, льющейся литрами на драках и тошнотой, вызываемой от постоянной передозировки алкоголем. Всего десяток квадратных столиков и по четыре стула за каждом. Где-то в углу расположилась нечто похожее на барную стойку, где еле держась за бочонок с пивом, стоит пьяный в стельку владелец.
В потолке пробита огромная дыра, а к ней приставлена лестница. Оттуда периодически спускались люди в обносках, чтобы подать пищу на столы и принести выпивку. Внезапно имя парня, произнесённое в крике, отрывает юношу от созерцания «прекрасных» видов таверны:
– Данте! – прозвучал задорный призыв. – Давай к нам!
За столиком, расположенного возле большущей дыры между стыком первого этажа и подвала у самой стены, сквозь мрак проступают две фигуры. Юноша осторожно направился туда, а как увидел знакомое лицо присел на табуретку, сев по центру, выполняющую роль стула.
– Проклятье, долго мы тебя ждём. – Вымолвил парень, сидящий под самой дырой, что заставляет его постоянно отряхиваться от снега.
– Яго, зачем ты привёл меня в это место?
– Познакомить тебя с человеком, который поможет нам решить все проблемы.
Данте повернул голову, и образ незнакомца тут же отдался в душе волной недоверия. Кожаное пальто закрывало тело, широкая шляпа едва сползла на лицо, отчего тусклый свет озаряет только мощный подбородок. Ладони покрылись кожаными перчатками, а в кобуре, хорошо видневшейся, блистает револьвер.
Другой юноша, коротко подстриженный, с выдающимися крупными чертами лица, носящий рваную кожаную куртку, с такими же изумрудными глазами, похожим характером, но более энергичным, вновь заговорил:
– Брат, нам нужно кончать то дело. Ты нашёл торговца?
Осмотревшись по сторонам, поняв, что в заведении никого кроме них нет, Данте спокойно отвечает:
– Да, он сказал, что купил кинжал у Салима. Откуда ты вообще знал, что кинжал у торгоша?
– Увидел как-то, но был слишком занят, чтобы его… м-м-м… допросить.
– Так ребятки, мне никто не расскажет, зачем меня позвали сюда? – Звучит вопрос от загадочного мужчины.
– Это кто? – ткнув пальцем в мужчину, вопрошает Данте. – Что он вообще тут делает?
– Это тот, кто нам поможет. Данте, пойми, мы должны отомстить за смерть друзей. Я поговорил с некоторыми парнями, они согласились подтянуться и рассчитаться за убийство.
– Хорошо, тогда давай я нашего помощника посвящу в детали.
– Буду рад. – Криво улыбнувшись, произнёс мужчина.
– Всё началось месяц назад, когда стали поступать первые угрозы о том, чтобы мы пошли прочь с «Серого Рынка». Мы с нашими друзьями занимались торговлей тем, что ещё можно было назвать едой. Кому-то не понравилось, что мы нарушаем монополию на их торговлю. И тогда владыки того рынка устроили самосуд и казни. – Внезапно Данте слегка хлопает по столу, высвобождая злобу, шум удара разнёсся по всей таверне. – Пятеро наших друзей погибли от рук тех мразей. Я и сам едва не погиб от рук убийцы.
– Мы не собираемся оставлять это просто так. – Заговорил Яго. – Мы заставим отплатить убийц.
– Тише, ребятки. – Говоря, чуть поднял руку мужчина. – Я работаю на рынке услуг наёмников несколько лет и знаю всех глав рынков. Я вам немножко помогу. Вам нужен не Салим.
– Тогда кто?
– Ну, Салим это всего лишь исполнитель. Вам нужен заказчик, а сами понимаете, кто им может быть.
– Глава рынка. – На выдохе молвит Яго. – Но как нам…
– Его найти? Победить? – Перебил наёмник Данте. – Никак. Я могу помочь вам найти его особняк, но не буду это делать, пока не заплатите. У меня даже есть парни, но работать они тоже будут за деньги.
Данте взглянул на Яго, копошащегося у себя в карманах. Через секунду он вытаскивает несколько десятков помятых серых купюр с номиналом «10000» и протягивает их наёмнику. В ответ послышался лишь смех, переходящий в иронию:
– Этого хватит только на то, чтобы я вам указал сторону, в которой находится особняк. Не более того.
Юноша в плаще прикоснулся к небольшой шкатулке и поставил её на стол. Звучание ключа, поворот замка и ларчик отворился, демонстрируя содержимое. Микросхемы для человекоподобных роботов, перемешались с блистающими маленьким слитками золота, украшения и драгоценные камни перемешались с купюрами с номиналом «1000000».
– Хм, за это можно целую армию нанять. Откуда у тебя всё это, паренёк?
Внезапно спокойную обстановку разрывают тяжёлые шаги с постукиванием металла и странные визги. Данте молниеносно оборачивается и видит, как двое широких мужчин, облачённых в странные одежды с металлическими элементами, держат за шиворот негра-торговца.
– Это он! Он меня зажал! – Указывая на Данте, верещит торгаш.
– Смерть тебе! – Крикнул кто-то из бандитов.
Негра тут же отбросили в сторону с такой силы, что послышался хруст костей. Данте отлично понимает, кто это такие и что с ним хотят сделать. Он быстрым движением руки достаёт вытянутый гидравлический пистолет футуристической конструкции и сжимает курок. Глухой звук плевка, прозвучавший два раза, ознаменовал две выпущенные иглы, пробившие глаза и вошедшие в мозги. Двое верзил тут же рухнули наземь, без чувств.
На звук падения высунулась одна разносчица еды и выпивки. Она не кричала, просто тяжко выдохнула от осознания того, что ей придётся оттаскивать три тела.
– Прирождённый воин! – Вскликивает незнакомец, пару раз хлопая в ладоши, и обращает взгляд затемнённых глаз прямо на Данте. – Хорошо, я помогу вам. Можете позвать даже ваших парней. Будет веселее.
Глава вторая. Возмездье
Этим же вечером. Сиракузы-Сан-Флорен.
Сумерки медленно берут власть над уходящим днём. Всё больше зданий впадают в объятия ночи, укутываясь в саван мрака, превращаясь в неотделимую часть сумеречной композиции. И с каждой половиной часа в городе становится всё темнее и темнее, знаменуя, что всё скоро скроется во мраке до конца.
Но в поднебесье не зажглось ни одной звезды, ибо всё покрылось толстым слоем тяжёлых облаков, посыпающих землю снегом. Однако множество огней зажглось в самом городе, только это не огни домовых ламп, а сияние десятков тысяч костров. Нищие, больные, бездомные: всё дно общества слетается на эти костры, как ночные твари на сияние уличного фонаря.
По городу спокойно разгуливает лихой напористый ветер, вздымающий в небеса тучи лёгкого мусора и гоняющий его вдоль неубранных улиц. Но ветер не один, ибо рука об руку с ним наступает на Сиракузы-Сан-Флорен лютый мороз, идущий прямо с севера. Объединяясь в единую погодную фантасмагорию они несли лишь обморожение и смерть в хладу, если кто-нибудь не успеет найти источник тепла иль укрытие на ночь.
Погода и климат, сдвинутые адскими неконтролируемыми выбросами в природу и вконец добитые ядерными войнами, превратились в нечто неописуемое и сводящее с ума. Но большая часть промышленных выбросов виде тысяч тонн ядовитых серых облаков породили пелену над огромными частями планеты, что вызвало резкое похолодание.
Но никому не было дело до природы и погоды, ибо всех интересует только вопрос выживания в мире, ставшим воплощением адских земель. Человеческая цивилизация, существующая на остатках былого величия, копошится в этом мире подобно тому, как черви возятся в трупе великого человека, эмитируя в нём псевдо-жизнь. От начала эпохи Континентального Кризиса прошло множество лет, некоторые учёные утверждают, что целые столетия, но человечество до сих пор напоминает лишь тень самого себя.
Всё, что осталось от первозданной природы нужно искать далеко от остатков человеческой цивилизации, там, где всё осталось в недосягаемости для неё. Только там ещё можно встретить то, что назвали бы сейчас природным чудом.
Сиракузы-Сан-Флорен не стали исключением. Город, возведённый в эпоху всеобщего благоденствия, явился в какой-то момент адским кошмаром для жителей. Страна, которая раньше тут была, словно сделала далёкий прыжок назад в эпоху городов-государств, только с переложением на манеру мрачного будущего.
Новое средневековье? Скорее всего, человечество дошло в определённый момент истории ни столько до пика своего развития, сколько набрало ненужного мусора от прогресса и проломилось под тяжестью собственного невежества. И хвала Господу, что остатки человечества не вернулись на исходную стадию, с которой и началось развитие вида Homo Sapiens.
Как и в средневековье, тут появилась своя знать, но с ориентацией на постапокалиптическую действительность на неофеодализм. Иначе говоря, возникли властители и пожиратели жизни, держащий мир в ежовых рукавицах. Новая элита, выжившая при глобальной катастрофе, накопившая как можно ресурсов и захватившая власть везде, где только можно было.
Главы военизированных бандитских формирований стали «новыми рыцарями» эпохи футуристического феодализма. То, что некогда звалось армией, теперь превратилось в толпу озверевших наёмников, которых ведёт титулованный командир, направляющий за деньги и ресурсы дико рычащую свору «солдат».
Обезумевшие от «идейного просвещения» исповедники новых религий предстали в невыносимой реальности как сословие «духовенства». Несущие подчас сумасбродные идей крайнего растления или ультра праведности становятся в глазах народа едва ли не героями слова и мастерами пламенного обжигающего поэтического слога. За ними идут толпы, внимают словам, лишённым смысла, тысячи, десятки и даже сотни тысяч людей.
Предприимчивые дельцы, сколотившие своё огромное состояние на том, что сначала накопили необходимые для жизни ресурсы, а потом и стали им торговать, когда нужда принимала самые дикие и отталкивающие формы, зарабатывая ещё больше. День за днём, год за годом, век за веком росло и продолжает увеличиваться капитал новых «графов» и «баронов». Передавая своё положение по наследству, целые столетние рода, как эхо из начала великого Континентального Кризиса, продолжают удерживать народ силой оружия «новых рыцарей» и душу трепещущим, прогнившим смыслом, словом.