Когда Мирэ и Хёнчжэ раскрыли свои страхи, Наин не нашла что сказать. Отсутствие родителей она давно воспринимала как данность, это не было страшной правдой, которую она не хотела бы знать. Но теперь у нее появилась такая. Хотя она не была уверена, стоит ли раскрывать этот секрет для начала себе самой.
Чжимо поставила пульверизатор на стол и взяла Наин за руку. Она повела ее в самый дальний угол цветочного магазина, к маленькой клумбе с цветами, посаженными не для продажи, а просто для собственного удовольствия. Там росли растения, названия которых Наин не знала и происхождение которых было неясно. Чжимо присела перед клумбой и жестом показала Наин, застывшей неподалеку, чтобы та села рядом.
Там были растения, похожие на кораллы из моря, низкие деревья с колючками, похожими на кактус, и цветы с восемью разными видами лепестков на одном стебле. Чжимо указала на одно из растений. Это был стебель примерно метр в высоту, с одиноким белым бутоном, похожим на ландыш. Стебель казался таким тонким, что его могло согнуть даже дыхание, но он твердо удерживал большой бутон. Наин посмотрела на растение, затем повернулась к Чжимо, не понимая, к чему все это. Она нахмурилась, как бы требуя, чтобы Чжимо наконец ответила на ее невысказанный вопрос.
– Это ты, – сказала Чжимо, держа Наин за руку. Потом начала нежно поглаживать каждый палец Наин. – Этот стебель рос вместе с тобой, на кончиках твоих пальцев. Так что это – ты. Пока ты пряталась в земле, я видела, как этот цветок растет, и знала, что ты тоже хорошо растешь.
– Не говори так серьезно. Это звучит как правда, – ответила Наин с неловкой улыбкой. Чжимо была из тех, кто даже шутки произносил всерьез, так что было легко поверить ее словам. Сейчас верить ей было опасно. Но Чжимо, не обращая внимания на реакцию племянницы, протянула руку вперед.
– Покажи. Мне было интересно.
– Что?
– Побег, выросший из твоих пальцев.
Наин на автомате поднялась. Она не могла понять, то ли Чжимо просто подыгрывает племяннице, говорящей глупости, то ли все это всерьез. И в этом была проблема. С одной стороны, происходила очевидная чепуха, но Чжимо воспринимала ее как нечто естественное, имеющее место быть, и даже знала то, чего Наин не говорила. Девушка была сбита с толку серьезностью тети и даже думала теперь, что все сказанное может быть правдой.
Чжимо продолжала тянуть вперед руку и смотрела на Наин.
– Прости, что не сказала тебе раньше.
Похоже, она не собиралась признавать, что это шутка.
В альбоме, который хранился в кладовке цветочного магазина, обнаружилась фотография Чжимо, держащей новорожденного, всего измазанного в грязи. Младенец выглядел так, будто его только что вытащили из земли, как огромный батат или редьку. Сама Чжимо на фотографии походила на фермера, радующегося хорошему урожаю. Тетя сказала, что этот «батат» и есть Наин. Наин настолько пристально вглядывалась в фотографию, что у нее начали слезиться глаза. «Если его хорошенько помыть, может, будет больше похоже на человека?» – подумала она и принялась тереть фотографию рукавом. Чжимо не уставала повторять, что собиралась когда-нибудь ей все рассказать, что это не было бы тайной вечно. Наин слушала ее вполуха и продолжала листать альбом. Фотографии в нем шли в беспорядке. Фотография момента ее рождения была на первой странице, а дальше оказались только снимки одного и того же растения. Наин заметила, что это было то самое растение с белым цветком, которое Чжимо показывала ей ранее.
То растение было сначала размером с палец, потом становилось все больше, пока не сравнялось по высоте с Чжимо. За десять дней до рождения Наин появился крошечный бутон, который все разрастался, а потом полностью распустился в день ее рождения. Чжимо говорила, что этот цветок – часть тела Наин. Она невнятно кивнула. Ей было нелегко принять, что она, столько лет твердо верившая, что росла в материнской утробе, на самом деле пустила корни в земле. Увидев, как лицо Наин становится все более смущенным, Чжимо достала из кладовки какую-то книгу и открыла ее.
«Посадите росток в землю. За десять дней он пустит длинные и крепкие корни. Некоторые из корней, растущих во все стороны, утолщатся. Они постепенно увеличиваются в размерах, сплетаются и в конце концов образуют неровный комок. Это происходит примерно через тридцать дней после посадки. Это семя жизни. Иначе говоря, зародыш или ядро рождения. Корни будут поглощать питательные вещества из земли, и неровный комок, напоминающий батат, начнет принимать форму. Появятся голова, руки и ноги. По мере роста зародыша растение на поверхности земли также станет больше. Через полгода комок, похожий на батат, становится подобием младенца, и корни соединяются с его десятью пальцами и стеблем растения. Младенец, свернувшись калачиком, как белка в зимней спячке, получает питание через пальцы. Он растет и растет, и, когда растение на поверхности земли зацветает, приходит время извлечь ребенка. У родившегося таким образом ребенка в свое время появятся в пальцах зародыши, которые в будущем могут прорасти. Эти ростки можно сохранить и посадить в землю, чтобы создать новую жизнь. Однако не все десять ростков из пальцев превращаются в зародыши. Это зависит от человека: некоторые ростки умирают до посадки, а некоторые, будучи посаженными, не дают жизнь. В среднем менее трех из десяти ростков превращаются в зародыши».
Наин внимательно изучала описание рождения, приведенное на двух страницах книги, и затем посмотрела на кончики своих пальцев. Это были просто пальцы. На них не осталось следов, от которых шли бы ростки.
Чжимо взяла ее за руку и сказала:
– Я понимала, что, раз ты уже начала слышать звуки, значит, скоро придется рассказать правду. Я думала, что, если скажу тебе об этом сама, ты меньше испугаешься, но кто-то опередил меня. В любом случае, хотя твое рождение и отличается от остальных, ты все равно часть общества. Ты тоже состоишь из плоти и крови. Ты ничем не отличаешься. Так что не бойся.
«Ты ничем не отличаешься». Эти слова казались Наин очень чуждыми.
– Не отрицай это слишком долго.
Чжимо обняла Наин. Ее большие и грубые руки нежно поглаживали затылок племянницы. Наин, слушавшая ее историю сидя, как деревянная кукла, наконец-то расслабилась, почувствовав теплые прикосновения. Она крепко обняла Чжимо и, уткнувшись лицом ей в плечо, начала говорить. Ее голос звучал приглушенно, но Чжимо, казалось, слышала и понимала все. Наин объяснила, что уже несколько дней как слышит звуки, что у нее на пальцах росли побеги и что она была очень сбита с толку и подавлена. Ей казалось, что она сходит с ума, она хотела рассказать об этом Чжимо, но ее охватил страх, и она не смогла легко раскрыться.
Чжимо кивнула, как будто полностью понимала замешательство Наин. Она сказала, что Наин слышала звуки, которые издают растения, и что они звучат на другом языке, непонятном людям.
Вернувшись домой и плюхнувшись на кровать в своей комнате, Наин почувствовала, как ее тело словно проваливается в простыни. Казалось, что, лишь пошевелив пальцем, она сможет выбраться из чувства беспомощности, как из ночного кошмара, но она намеренно ничего не предпринимала. Ей хотелось еще немного повисеть в этом состоянии. В конце концов, комната была всем, что она имела. Наин глубоко выдохнула, еще больше расслабляя тело. Руки и ноги покалывало, и чувство беспомощности постепенно отпускало. Глядя на отдаляющийся потолок, Наин размышляла, что изменилось. Она ожидала потрясения, способного перевернуть весь мир, но теперь, лежа на кровати и размышляя, поняла, что ничего подобного не чувствует.
Она оказалась в ситуации, которую восприняла драматично, как персонаж сериала. Если вдуматься, то раскрылся всего лишь секрет ее рождения, а такие секреты, вообще-то, не редкость. Даже если оглянуться вокруг, можно найти много тому примеров. Например, Хёнчжэ, который с самого рождения прошел через множество испытаний. Наин решила, что ей нужно побыть одной, и пропустила ужин, но чем больше она думала, тем сильнее убеждалась, что у нее нет таких уж серьезных проблем. По крайней мере, так она себя чувствовала. Ее даже начал мучить голод – верный признак того, что тревога из ее мыслей отступает все дальше.
Однако все же нужно было прийти к заключению. Наин снова вернула к себе ускользающую мысль. Изменилось ли что-то? Конечно нет. Или же… Все-таки на самом деле уже что-то изменилось. Появился звук. Если верить словам Чжимо, то растения начали издавать звуки. Это означает, что теперь она не просто видит деревья на горизонте и вдоль дороги, сорняки на клумбе и цветы в школьном дворе – она слышит звуки, издаваемые растениями. Так же как и другие живые существа, растения издают звуки, хоть они и недоступны для восприятия человеком. Несмотря на это, они существуют, дышат, и живут, и дают миру знать о себе через звуки. Это важный момент, но в то же время не слишком. Ведь с течением времени эти звуки станут такими же естественными, как и любой другой шум, и перестанут привлекать внимание Наин. Поэтому, хотя это и изменение, оно с течением времени перестанет казаться значимым.
Следовательно, важным было только то, что звуки менялись в зависимости от места. Там, где много деревьев и травы, звуки раздавались громче, чем в городе, где таких растений было меньше. Это было интересным открытием, которое привело Наин к пониманию природы звуков. Поэтому голоса, которые сейчас доносятся к Наин из-за окна, можно считать нормальным явлением. Наин села на кровати, распахнула окно. На другой стороне четырехполосной дороги, за цветочным садом, виднелась гора Сонёнсан. В свете яркой луны были видны высокие деревья и столбы электропередачи, раскиданные по склонам. Наин придержала рукой раму окна, а подбородок положила на подоконник, вслушиваясь. Прозвучало слово. Слово, которым они называли себя на своей родной планете. Планете под названием Ригель. Здесь жили представители расы Нууб. Они не смогли спасти свою планету от гибели, и половина населения отказалась от эвакуации, приняв решение погибнуть вместе с родиной. Один из двух космических кораблей столкнулся с астероидом, и лишь ничтожная часть пассажиров смогла добраться до Земли. Это было очень давно, очень-очень давно.