Не дожидаясь ответа, я рванула к нему, надеясь увидеть щенка. Даже не заметила, как успела соскучиться по бедовой псине.
– Да. Не теряй больше, – устало пробормотал отец и защелкнул на моем запястье браслет.
Собаки в прихожей не оказалось, зато на ремешке устройства, напоминающего часы, красовался логотип пса с антенной на голове и надпись Guard-2022.
– Что это? – трясущимися пальцами погладила я ремешок и немного выпуклый рисунок.
– Кристина, у тебя бывают небольшие провалы в памяти и дезориентация. Чтобы не потерялась, мы купили…
– Гарда, – закончила я за маму. – А собаки у нас, значит, не было? Щенка овчарки с болтающимися ушами.
Снова игра в гляделки. Кажется, родители научились общаться без слов. Это сильно раздражало и никак не помогало подавить нарастающую панику.
– Был. Давно, – осторожно начал отец, игнорируя мамин недовольный взгляд. – Он сбежал. А ты почему-то подумала, что он в лесу. Пошла следом, вернулась в слезах, грязная и без кроссовка. Мы тогда чуть с ума не сошли.
– А щенок не вернулся?
– Нет. Ты его любила очень. Взяла того, кого не хотели брать из-за ушей.
У мамы на глаза навернулись слезы. А я сама пыталась подавить ком в горле.
– Я к себе. – Я побрела на третий этаж.
Родители со спины допытывались, все ли нормально. Я механически кивала им в ответ. Разумеется, все было не в порядке. Реальность только начала выстраиваться и тут же дала трещину. Кто знает, может, в этот самый момент я не иду по лестнице в свою комнату, а тону в болоте.
Кровать выглядела пугающе, словно монстр, терпеливо ждущий, когда я закрою глаза. Сон внезапно стал подобен тихой смерти. Усну, а завтра все будет по-другому. Новые галлюцинации и ложь.
Настоящая Кристина умерла больше полутора лет назад, и появилась я. Но теперь она понемногу возвращается, и мне страшно. Если память вернется, что станет со мной?
Рука потянулась к новенькому ноутбуку. Лениво поводила пальцем по блестящим чистеньким клавишам, ожидая начала работы.
Под дверью кто-то долго шаркал, а затем постучал.
– Ты какао не выпила. Я новое сварила.
Голос у мамы был такой несчастный и потерянный, что я забыла о приступе жалости к самой себе. По умолчанию я отнесла родителей в категорию подозрительных личностей, забывая, что для них кошмар прошлого жив и жуткая постель так же пугает их по ночам страшными снами.
– Спасибо. Заходи.
– Что делаешь?
Стакан с какао оказался по левую руку.
– Хочу записывать все, что со мной случается. Странно, что не начала делать это раньше. – Я открыла блокнот.
– Не буду мешать. – Мама потрепала меня по волосам. – Не забудь принять ванную после пробежки. Люблю тебя.
– И я вас с папой.
Я быстро расписала события, начиная с приезда в поселок, за одним большим исключением. Андрею в этой истории места почти не досталось, лишь короткая заметка об утонувшем парне.
Выдохнув, я оставила компьютер включенным. Зафиксировала крышку и запомнила положение мыши. Доверяй, но проверяй. Интересно, устоят ли они от соблазна прочитать мой дневник?
Допила какао и спустилась на кухню.
– Кристина, я бы забрала кружку.
Мама вздрогнула и быстро затушила сигарету о жестяную банку с колой. Папа уже ушел спать, и она явно не ожидала, что ее застукают за вредной привычкой.
– Хотела помочь…
Мне стало неловко из-за увиденного, и я отвела глаза.
– Не говори отцу. Это так. Тяжелый день.
– Прости.
– Нет-нет. Это не из-за тебя.
Мама быстро опомнилась, но это было лишним. Все слишком очевидно.
Непонятно, почему они не хотят рассказать сами. Что же произошло полтора года назад, отчего мы переехали, а родителям Андрея выписали судебный запрет подходить ко мне? Остается только ждать завтрашней пробежки в надежде, что мой новый старый друг поделится секретами.
– Я в душ. Спокойной ночи, мам.
– Сладких снов, Кристина!
В ванную я прихватила с собой книжку и тетрадь с ручкой. Вести буду два дневника. Один для родителей, другой для себя. В том, что они прочитают мои записи, не сомневалась. Не буду мешать.
Я включила воду и уселась на полу, расписывая все, что мне известно о парне из озера. Информации было предельно мало. Высокий. Рост примерно метр восемьдесят, может, восемьдесят пять. Представила себя рядом с ним. Наверно, все же восемьдесят пять. Волосы каштановые. Глаза темно-карие. Слушает «Метеор», или «Метеору», не разберешь.
Чувствовала себя тупо, словно составляла досье на понравившегося парня. Сейчас проще зайти в соцсети и открыть страничку человека. Там будет все и даже больше.
Стукнула себя по лбу. А ведь правда! Однако тут же помрачнела, вспомнив о родительском контроле. Наверняка где-то проколюсь. История браузера или еще что. Лучше по старинке.
Значит, музыку любит тяжелую… Снова в память вклинился момент с концерта местной группы. Горькое пиво и Андрей. Тогда еще живой. Что за глупость мы собирались совершить?
Законспектировала свое видение и машинально обвела имя несколько раз, сделав буквы объемнее. Он нравится мне. Очень сильно нравится.
Сердце заныло.
Нужно навестить мемориал. Если мы были близки, это правильное решение.
«Не ходи!» – строго наказал знакомый голос.
– Блеск! Ты что, за мной в ванной следишь?
Больше Андрей не отзывался.
– Ты же не подглядываешь? – спросила я тихо, чтобы меня не было слышно за льющейся водой.
Еще бы он ответил!
Встала и огляделась.
– Может, скажешь, почему нельзя сходить к озеру? Иначе не послушаюсь.
«Это не мой мемориал. Мои кости не там».
– Конечно не там. Твое тело достали из озера в марте. На это намекаешь?
«Нет».
– Тогда объясни!
«Мне пора. Не могу долго. Он не дает… Прости… Не ходи туда, там не я».
– Кто он?
Звать бесполезно, если Андрей говорит «пора» таким замогильным голосом. Это я уже поняла. Оставалось только смириться и ждать новой встречи.
Умылась.
Долго смотрела на стекающие по лицу капли. Я ведь не плачу?
Лопоухий сбежавший пес, Андрей, концерт…
Карман штанов странно топорщился. Запустила в него руку, вытащила на свет грязную находку и поднесла к глазам обмотанный тонким проводом прямоугольник, перепачканный не то в цементе, не то в побелке. Дребезжащие динамики резко ожили, и охваченные шипением голоса запели:
Призраки выцветших дней
Бьются в закрытую дверь…[5]
Песню заклинило на этих строчках, и они повторялись и повторялись до тех пор, пока старый плеер окончательно не смолк. За спиной раздавалось тяжелое сбивчивое дыхание преследователя. Я обернулась…
Глава 4. Сколько тебе лет?/ Wie alt bist du?
Он тяжело и немного взволнованно дышал и ждал ответа. Глупость? А почему бы и нет?
– Давай.
Андрей протянул мне руку и повел прочь от старого кинотеатра по пустынным ночным улицам, мокрым от теплого дождя. Грохот басов и крики толпы остались позади, где-то там в табачном дыму среди тошнотворных стробоскопов. А весь мой мир теперь сфокусировался на спине малознакомого парня, который тащил меня навстречу обещанной глупости.
– У тебя очень красивые плечи, – внезапно похвалила я Андрея, а он обернулся и одарил меня смущенной улыбкой.
– Плаванием занимался.
– Круто, а я не умею плавать.
– Хочешь, научу? – оживился парень и чуть было не сменил курс в сторону Москвы-реки.
– Не сегодня! – крепче сжала я теплую ладонь. – На такую глупость пока точно не готова. Может, завтра?
Андрей рассмеялся.
– Ловлю на слове. Завтра в городском бассейне в десять утра!
– Нет, ты не увидишь меня в дурацкой резиновой шапочке, – запротестовала я и тут же оказалась в его объятьях.
По инерции шагнула вперед и уткнулась ему в грудь. Мой новый знакомый приятно пах, чем-то удивительно родным, и я невольно коснулась кончиками пальцев темной футболки. Что же на ней нарисовано? Никак не разглядеть.
– Уверен, тебе пойдет.
Андрей заправил прядь волос мне за ухо, и я растерялась.
– Откуда ты взялся вообще? – немного опомнилась я и отстранилась.
– Не узнала меня?
– Нет.
Я прищурилась, снова вызвав у парня улыбку.
– Ну и память у тебя, Кристина!..
В голосе сквозила наигранная обида.
– Какая есть…
Зато я не притворялась и начала всерьез дуться на нового знакомого.
– Антон, с тобой в классе учится. Он мой брат.
– Да ладно?!
Я еще раз внимательно оглядела Андрея. Ничего общего с пухлым светловолосым мальчишкой, сидящим передо мной и постоянно визгливо хихикающим на уроках.
– Двоюродный. Я снимал ваш выпускной в девятом классе. Ваша класснуха – мой бывший репетитор по физике. Она знала, что я немного увлекаюсь фотографией, ну, и…
– Точно! – как-то глупо протянула я гласные в слове.
Парень хмыкнул.
– Врушка. Не помнишь ничего, – покачал он головой.
– А сколько тебе лет, Андрей?
– Девятнадцать.
– А фотографии ты, кстати, так и не переслал. По крайней мере, мне.
Он сейчас лжет в наглую обо всем. Но я никак не могу подловить его. Никакой он не брат Антону, да и выпускной наш не снимал. Я бы запомнила.
– Да глупо получилось тогда. Хотел лично передать на флешке, как повод для знакомства, но… Они сохранились, если что. Могу показать, – с готовностью предложил он, видимо, заметив мою подозрительность.
– До того, как научишь плавать, или после?
Мне все-таки жутко нравилось заигрывать с ним.
– Можно в этот же день.
Наверно, стоило испугаться тому, как Андрей форсирует события и ведет меня в противоположную от дома сторону, но в тот день не пугало даже городское кладбище. Я смотрела на памятники и кресты, выглядывающие из-за раскидистых деревьев, и думала, как живется людям рядом с таким местом. Как раз напротив возвышались девятиэтажки с горящими через одно окнами. Поежилась.