– Нюхаю, – не выдержал я.
Соединив брови на переносице, Ари вскочила и крикнула:
– Пошел к черту!
– Стой. – Я попытался поймать ее за руку. – Нам хорошо… – Я чуть не брякнул: «Как три года назад». Подобная фраза взбесила бы ее, а мне правда казалось, что мы опять словно одни во всем мире. – Ари, я мечтаю видеть тебя счастливой. Цель всего, – мне удалось дотронуться до ее запястья, – ты. В стрип-баре тебе не видать успеха. Ты достойна большего.
Она стояла и хмурилась.
– Много красивых слов, – отрывисто бросила. – Много. Слов.
– Открыл свое сердце, – парировал я.
Ари вновь села на кровать – близко, касаясь коленом моего бедра. Упертая дурочка-истеричка. Любимая упертая дурочка-истеричка.
– Буду хорошо себя вести. – Эти темные глаза милого котенка… Аристель оживилась: – Если сорвусь, запри меня в квартире! Обещаю, я не буду сопротивляться!
– Заманчиво.
Я потер подбородок. Либо сейчас мы поругаемся, либо…
– Договорились. – Брови Ари взметнулись вверх. Она приоткрыла рот, а я, смеясь, объяснил: – Мне пора в студию. Джерад там с ума сходит перед возвращением ребят. Заеду в полдень в твой Cotton Candy, пообедаем. Надеюсь, ты найдешь на меня время. И будешь хорошо себя вести.
Аристель засмеялась и бросилась мне на шею. Доверие. Вновь подаю пример. Ари нужно немного свободы, и ей понадобятся друзья: они поддержат ее после моего отъезда…
Фоновая тревога раздражала, как затертый хит по радио, но я отмахнулся и мысленно переключил станцию.
«Соф, привет! Это опять Стивен. Я переехал. Тебе нужна квартира? Или не вернешься в Лос-Анджелес?»
Прочитано. Две галочки на сообщении. Без ответа. Какого. Мать. Ее. Хрена?! Горячая волна поднялась по горлу и прилила жаром к щекам. Верно говорят: хочешь, чтобы о тебе помнили – исчезни. Я совестливо добивался ясности, волновался за нее… Сучка Штерн не должна занимать мои мысли! Она добилась цели – получила контракт – и забыла о вокалисте Grape Dreams. Господь, пусть так и будет. Не заявится же Софи на порог, верно? Сочинять Ари сказки…
– Здоро´во. – Джерад отдал честь двумя пальцами, и я содрогнулся, вспомнив Аарона. – Ты чего в коридоре? – Джер оттянул ворот белой футболки и промокнул пот со лба. – Идем. – Он кивнул в сторону комнаты.
– Тебя ждал. – Мы зашли в переговорную. – Как ты от духоты тут не помер… – Я бросил пиджак на диван у панорамного окна.
– Хорошо отдохнул? – Андерсон сел на один из черных стульев и закинул ноги на стол. В его стиле игнорировать неинтересные вопросы.
Он достал из кармана телефон и переписывался с кем-то, пока я тщетно искал пульт от кондиционера.
– Сдох во всей студии, бесполезно включать, – любезно объяснил друг, когда я обыскал всю комнату.
Ну, спасибо! Я отвесил ему поклон и направился к кулеру с водой.
– Так что? Как отпуск?
– Если бы ты не названивал каждый час, отдохнул бы лучше. – Искоса глядя на него, я выпил воду и кинул стакан в урну. – Серьезно. Лучше бы мне Софи позвонила, чтобы четко сказать, свободен я или нет.
– Тебя это волнует? – усмехнулся он, не отвлекаясь от переписки. Наверняка отчитывался перед Марти. – Пусть малышка Ари понервничает, – добавил Джер, – и думает, что звонят всякие… модели. А это я, гитарист охрененной рок-группы.
Ага, который опять пытается контролировать мою жизнь.
– Ты не порвал с ней? – Джерад имел в виду, конечно, Софи.
– Порвал, – твердо ответил я. – Или она со мной. Эта дура не отвечает. – Я сел на соседний стул и задумчиво пощелкал пальцами. Рассказать Ари? Не волновать Ари? У меня съемки клипа, а я думаю о ерунде! Помассировал виски. – Какого хрена ты названивал, Джерад? Мозгов нет или ты впервые остался один в студии? Оторвись от телефона! Мы разговариваем.
Выпустив пар, я зачесал волосы назад. Впервые с затворничества смог на кого-то наорать. С Ари, конечно, пара пустяков нарваться на скандал, но я сдерживался. А Джер никогда не злился на мою вспыльчивость: иногда орем друг на друга похуже давно женатой парочки.
Друг перевел взгляд с телефона на меня.
– Скажи спасибо, неблагодарный ты ублюдок, что я согласился прикрыть твой зад перед Марти, пока ты проводил несколько недель в райском гнездышке. – Он многозначительно вскинул бровь; зря я рассказал ему про зависимость Ари. – Пока я доделывал работу. – Джерад одной рукой строчил сообщение, другой – стирал пот с лица.
– Ой, ладно тебе…
– Все свои партии записали и разъехались, а Джер крайний.
– Знаю-знаю, – пробубнил я. Он правда делал больше остальных и стал одним из продюсеров альбома. – Извини. Вспылил…
– Ты вещи собрал?
– Собрал.
– А ей рассказал?
– Нет.
Джерад перестал печатать и поднял голову.
– Стивен…
– Тяжело, – барабаня по столу, отозвался я.
Андерсон с хлопком положил мобильный экраном вниз, встал и навис надо мной. Сжал кулак. Врежет? Его темно-зеленые глаза внимательно уставились в мои, почти такие же зеленые. Недобратья, черт возьми!
– Стив, если ты не поедешь на съемки, мы распрощаемся с карьерой. Просто бум! – Разжал кулак, изобразил взрыв. – Ясно тебе?
– Разумеется, – проворчал я и обогнул его. Говорит очевидное! Я подошел к окну, а Джерад вновь сел на стул и задумчиво вертел в руках телефон. – И я поеду. Музыка, карьера – не обсуждается. Но видеть Ари… счастливую… со мной… снова. Она чертовски сладкая! Обнимает меня, целует. А ее руки и губы…
Я не договорил – услышал треск. Замолчал на полуслове, обернулся: разбитый телефон Джерада валялся на полу. Темный экран в трещинах. Оу. Я увлекся. Циничному другу не особо интересно слушать мои романтичные речи. Но мобильный-то за что пострадал?
– Джер… Ты как?
– Отлично. – Он усмехнулся, присел и поднял двумя пальцами остатки телефона. – Все равно надоел, старье. Там у iPhone золотая крышка появилась [40], а я же рок-звезда. И ты обнови мобилу.
О да, в роскоши Джерад Андерсон понимал. Мне вспомнилась его гребаная вилла в Малибу. Присев рядом, я спросил:
– Как он упал? Ведь был на столе.
– Понятия не имею, – беззаботно ответил и, вытащив сим-карту, выкинул телефон, вернее его остатки, в мусорное ведро. – Хоть раз бы нормальную технику сделали, придурки.
От жары болела голова и было трудно сосредоточиться. Я выпрямился, посмотрел на друга. Тот налил из кулера полный стакан воды, залпом выпил. Джер относится к людям как к вещам, и нет ничего удивительного, что на неодушевленные предметы ему плевать.
– О чем ты говорил? Про малышку Ари что-то.
Джерад все-таки был расстроен. Он заламывал пальцы – хотел курить – и смотрел в окно. Сплошное, во всю стену. Может, собирался разбить, чтобы запустить воздух в многоэтажную консервную банку? Пора нам на улицу. Но сначала я спросил:
– Поедешь со мной к Ари?
Я не причастен к разбитому телефону, но остаться без связи – дерьмово. Решил приободрить Джерада, а поездка в стрип-бар его точно повеселит. И я удостоверюсь, что моей девочке ничего не угрожает. Пусть они встретятся на ее территории, а я пойму, что опасность миновала.
– Мне зачем туда ехать? – Джерад растрепал мокрые от пота волосы. – Парни сегодня вернутся, кто-то должен показать результат нашей работы.
– Брось. – Я уловил намек, но проигнорировал. – Благодаря тебе я решился найти и вернуть Аристель. Ты что-то вроде ангела-хранителя. Забудьте уже старые обиды. Пусть она поблагодарит тебя лично.
Джер приподнял уголок губ, изобразив игривую полуулыбку.
– В стрип-баре поблагодарит? – с нотками наигранной похоти спросил он. – А бесплатно? Я, понимаешь ли, на мели, телефон разбил.
Легкие защемило. Перед глазами замигали черные точки.
– Не смей думать об этом! – Меня затрясло. – Не смей, понял?!
– Спокойно, Рэтбоун. – Джерад выставил ладони вперед. – У тебя истерика.
– Придурок, – сквозь зубы процедил я и пошел к выходу.
Идиотская затея. Обойдется. Поеду один. Марти недавно женился, поймет. Логан закоренелый женатик. А Бен… это Бен.
– Эй, – крикнул Джерад. – Мы едем?
Я повернулся, посмотрел на Андерсона – ему же все безразлично, кроме легкодоступных удовольствий – и мгновенно успокоился. Джерад – это Джерад. Как я могу не доверять ему? Лучшему другу. Я забыл его сущность? Его отношение к женщинам? Он не научился ценить их. Не наигрался в сердцееда, не нашел ту самую, не полюбил. Глупо ревновать к нему Ари. Она ему неинтересна, а вот бесить меня – очень интересно.
– Да, – сказал я. – Едем.
Заведение нравилось мне все меньше, а гадких воспоминаний было все больше. Но днем Cotton Candy мало походил на пристанище разврата – обычный бар. Интересно, кто оттирал с бордюра мою кровь?
У дверей я вдруг засмеялся.
– Что с тобой? – спросил Джерад.
– Нервное, – бросил я. – Привет, Люк. – Я прочитал на бейджике имя вышибалы.
– Смелый парень Ариэль! – Громила курил у входа и поприветствовал меня улыбкой. В солнечных лучах блеснули золотые коронки. – Прости за тот случай, работа. Проходи.
Кивнув, я пожал его огромную ладонь.
– Тот случай?! – Джерад плелся рядом, поправляя черную рубашку и поглядывая на Люка. – Что он несет?
– Забудь. – Я потянул друга в главный зал.
Рыжеволосая Асоль мыла барную стойку, касаясь грудью деревянной поверхности. Одежда едва прикрывала ее тело – топик с декольте и открытый живот. Отчитать бы Ари за выбор плохой компании. Эмилия нравилась мне больше.
Из колонок звучал рок, посетителей не было. Выходной или веселье начнется позже? Я прогнал мысль, что Ари – часть этого веселья, и подошел к Асоль. За мной по пятам шагал Джерад.
– Привет, – поздоровался я.
Хотел узнать: Ари танцует на втором этаже или занята чем-то более интересным? От тревоги я на пару секунд перестал дышать. Выдохнул.
– Привет. – Асоль двигалась в такт музыке, и сережки-кольца в ее ушах позвякивали. – Ари скоро спустится.