Мобильный в кармане завибрировал. Я встрепенулся. Провел ладонью по колючей щеке. Придурок! Быстрым движением достал телефон и, не глядя на экран, сипло сказал:
– Алло.
– Стив, мне, конечно, жаль вас отвлекать, но у нас конференция. Марти сказал, ты должен быть.
Должен. Я должен сочинять музыку и петь на концертах.
– Хорошо, Джерад. Приеду.
– Ты в порядке? – спросил друг.
Все он знает, будто в душе копается.
– Да, отлично.
Я бросил трубку. Психоанализ в мои планы точно не входил.
Страх железными прутьями сковал грудную клетку. Не тревога или беспокойство, а именно страх, от которого цепенеет тело, учащается пульс, ком подкатывает к горлу и ноги становятся ватными. Думал, что подобное буду испытывать, сталкиваясь с пауками. Но сейчас был готов увидеть и даже потрогать мерзких тварей, только бы ощущение страха исчезло.
Я переступил грань, обидел Ари. К тому же недавно накинулся из-за глупости – имя. Раны-воспоминания плохо заштопаны. Я нажимал в больные точки. Знал слабые места. Боялся, что на этот раз перегнул палку в желании уберечь от дурного влияния и она отомстит, если вообще захочет меня видеть. Я боялся ее потерять. Какие, к черту, пауки?
У бара я припарковался через два часа, взвинченный и растерянный. На конференции отвечал на вопросы в каком-то полусне. Опять спросили про Софи: «Мы расстались» – на этот раз обозначил четко.
Вывеска Cotton Candy сверкала в лучах полуденного солнца. Когда я перестану приходить в эту дыру?! Я выкурил сигарету. Что дальше? Прости-извини? Рэтбоун, ты жалок.
– Привет, Асоль. Где Ари? – Я подлетел к барной стойке, которую, как и в предыдущий раз, протирала рыжеволосая бестия.
– Откуда я, твою мать, знаю? – рявкнула Асоль. – Я в няньки ей нанималась? Слежу за ней?! – Бросила мокрую тряпку и ударила по стойке.
Какое счастье, что Ари не успела так озлобиться…
– Прости. – Асоль потерла лоб. – Она наверху. У Джеймса.
– Вы поругались? – осторожно спросил я.
– Нет! – отрезала Асоль, вернувшись к мытью стойки. – Отвали.
– Все же… Стоп! Ты сказала у Джеймса? Ее друга?
Асоль кивнула.
– Вот дьявол! – Я кинулся наверх.
Шаткая лестница скрипела. Руки дрожали. Сердце билось о ребра, а виски сдавило. Убью этого Джеймса! Закопаю на заднем дворе стрип-бара!
Без стука я распахнул первую дверь. Огляделся. Помещение напоминало квартиру-лофт. У прямоугольного стола – раздетый по пояс мужчина. Он спокойно варил кофе. Русые волосы, серые глаза.
В другой момент этот парень вызвал бы у меня человеческую симпатию – он казался простым и добродушным.
– Где Ари? – прохрипел я. Сжал кулаки, и ногти впились в ладони.
– О, привет. Ты Стивен Рэтбоун, верно? – Парень усмехнулся и разлил кофе по кружкам. – Я Джеймс. Ари много о тебе рассказывала.
Он протянул мне ладонь.
Серьезно?
Я проигнорировал жест и повторил вопрос:
– Где Ари?
Джеймс не успел ответить. Позади нас распахнулась дверь ванной комнаты, сквозь шум воды женский голос:
– Ты не видел мои трусики, Джеймс?
– Детка, посмотри за диваном! В прошлый раз они были там! – крикнул Джеймс и послал мне взгляд: «Чувак, ну ты понимаешь».
В прошлый раз? Значит, не Джеймс приходил к Ари, а она к нему? Как шавка прибегала к хозяину, ублажить за дозу?! Во мне что-то щелкнуло. Разгорелось пожаром. Будто перед глазами взорвали петарду.
– Конченый ублюдок! – прохрипел я.
Резко дернул Джеймса на себя. Он не смог ничего сделать, я придавил его к полу коленом. Одна из кружек упала рядом: не разбилась – дешевый пластик. Я замахнулся и оставил на щеке «друга» багровый синяк, разбил губу, вмазал по ребрам.
– Не смей сопротивляться, ублюдок, иначе убью тебя. – Мой голос звучал будто из преисподней, а костяшки заныли и окрасились в алый цвет.
Я избил бы его до смерти – слишком много ярости, бессилия, злости на себя, на Ари… но меня остановил женский вопль.
– Что ты делаешь?! Не трогай его!
Подняв голову, я уставился на зеленоглазую брюнетку. Она приходила в бар за ребенком. Эми… Ми… Эмилия, точно! Она стояла в дверях ванной комнаты в полотенце, с мокрыми волосами, и смотрела с ужасом. Тут я вспомнил, что она говорила во вторую нашу встречу про своего парня.
– Ой… – промямлил я. Очевидно, Ари в ванной не было.
Джеймс скинул меня и, поднявшись, заковылял к Эмилии.
– Ты не говорила, что у тебя есть парень, – кивнул он в мою сторону и прикоснулся к синяку под глазом. Зашипев от боли, Джеймс выругался.
– Он не мой парень!
– Я не ее парень, – на автомате повторил слова Эмилии. – Я думал… Ари… она…
– Что случилось?!
Ари стояла у входа в лофт, скрестив руки на груди. По ее спортивным шортам, топику и кроссовкам я понял: она едва ли делала что-то неприличнее танцев. А ее суровый взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Привет, – зачем-то сказал я и помахал разбитыми костяшками. Можно мне машину времени? Или нейтрализатор [42], как у «Людей в черном»?
Ари проигнорировала мое приветствие и обратилась к друзьям:
– Объясните.
– Этот чокнутый напал на меня! – Джеймс кричал, но без злости, словно его забавляла ситуация. – И разлил мой кофе. – Он грустно вздохнул и позволил Эмилии приложить к его глазу лед.
Сильнее волнует напиток, а не разбитое лицо? Кто из нас чокнутый! И не дал мне сдачи! Сейчас, при свидетелях, когда я с достоинством приму от него пару синяков и, так уж и быть, сломанный зуб.
– Из-за чего напал? – спросила Ари, пытаясь сохранять спокойствие. Ее недовольство выдавало ритмичное топанье ногой.
– Понятия не имею! – Джеймс дотронулся до лица и зашипел от боли. – И правда… из-за чего, друг?
Они синхронно уставились на меня… Упс.
– Ты головой думаешь, Стивен?!
– Думаю… иногда, – пробормотал он, следуя за мной подальше от лофта. – Ты рассердилась, что я мог предположить?
– Ты мог предположить: я люблю тебя сильнее, чем ты думаешь, и ценю дружбу, чтобы из-за мести терять и то и другое!
Стивен Рэтбоун стал мудрее? Беру свои слова назад. Я надеялась, он приедет извиниться, поговорить. Но… не устраивать же бои без правил!
Мы зашли в комнату-студию: сегодня тут я набила кучу синяков и растянула связки, игнорируя физическую боль, танцуя до изнеможения, чтобы заглушить боль душевную.
Я закрыла дверь и сердито уставилась на Стивена. Он был готов убить любого, кто претендует на меня. Волнуется и любит до потери рассудка. Его фанатичная забота приятна… иногда.
– Ты не будешь бить моих друзей и решать, с кем мне общаться?
Стивен виновато кивнул:
– Я верю тебе, Ари. Перегнул. Прости.
– У Джеймса прощения проси.
Придется неделю покупать другу выпивку. Спасибо, Рэтбоун!
– И я не должен был так реагировать. Джеймс тебе помог.
– Да, – согласилась я. – Поговори с ним, если беспокоишься. – И быстро добавила: – Как взрослые! Без разборок в песочнице!
Стив криво улыбнулся и поцеловал меня в губы. Долго злиться не получалось. Внутри разлилось тепло. Вспыльчивый, любимый идиот. После поцелуя Стивен достал из кармана визитку. Протянул мне.
– Что это?
– Клуб анонимных наркоманов. – Я открыла рот, чтобы вдоволь возмутиться – не надо мне ничего такого! – но Стив объяснил: – Ходи дважды в неделю. Никаких мозгоправов, никаких копаний в прошлом. Эти люди такие же, как ты.
– А если я откажусь?
Ощетинилась. Готова к нападению. Ничего не бывает просто так. Где подвох? Я ждала, что он начнет уговаривать, успокаивать, умолять… Но Рэтбоун оскалился и провел визиткой по моему подбородку:
– После таких встреч меньше процентов сорваться. А если Neon Cloud или любая другая дурь попадет в твой организм, я уйду. Несмотря ни на что, я уйду, Ари. Понимаешь? – Он дотронулся визиткой до моей грудной клетки, под которой испуганно замерло сердце. – И никогда не вернусь.
Живо представила, каково это – вновь остаться одной. Без него. Особенность нашей психики в том, что мы способны пережить ситуацию в голове, словно она реальна. Я едва смогла выдохнуть:
– Понимаю.
– Обещаешь не делать глупостей?
Его губы совсем близко.
– Обещаю.
Он вложил мне в ладонь визитку, и я смогла восстановить пульс. Ссора окончательно стерлась. Мы оба сделали выводы.
Стивен достал из кармана кое-что еще. Телефон.
– Ты… – начала я. Он дал мне наушник.
– Надеюсь, простишь, что я сам сыграл на пианино. – Стив мягко усмехнулся и включил запись. – Слушай в трудные минуты. Слушай и помни – эту песню мы сочинили вместе. Гимн любви. Я люблю тебя, Ари.
Заиграли первые ноты. «Цветочные облака». Моя мелодия. Его слова.
– Я тоже люблю тебя, Стивен.
Разумеется, я опасался, что Ари подсядет снова, – ее некому контролировать. Мало шансов, а рецидив побороть сложнее. Но остается верить: я достаточно напугал мою королеву драмы и она будет стараться.
Аристель ушла, чтобы закончить тренировку, а я решил зайти к Джеймсу. Верю, что он не спал с Ари, но жизнь ей испортил. Завернув за угол, постучал (вспомнил о приличии) в знакомую дверь.
– Открыто! – крикнула девушка. Эмилия.
Я застыл, не решаясь войти.
– Открыто. – Она повторила не раздраженно, а скорее устало.
Неловко щелкая пальцами – не придумал, что сказать в оправдание, – я прошел в лофт. Эмилия вытирала тряпкой разлитый по полу кофе.
– Ах, – только и сказала она.
– Да… Вот…
– Ничего не говори, мистер Рэтбоун.
– Просто Стивен. – Я смутился: Эмилия старше всего на пару лет. И я надеялся, мы станет приятелями.
– Стивен. Не передо мной нужно объясняться. Не перед Джеймсом. Вы с Ариэль поговорили? – Я кивнул. – Будь помягче с ней.
– Конечно, – сказал я, убедившись, что Эмилия ничего не добавит.