— Да, прям внук.
— Ва-а-ау…
Она протянула так, будто чудо какое-то увидела. Мне аж неловко стало.
— Ну до чего же хороший! Глазастенький такой! Прям милашка, — она повернулась на Императора, — Господин, а у него нет невесты? Я первая в очереди!
Я едва не поперхнулся третьим, и едва не последним кусочком стейка в моей жизни.
— Нет, Эскофье, — всё так же безразлично ответил император, — Родословной у тебя недостаточно. Отказано.
— Хотя бы любовницей…
— Это уже обсудите лично. Всё, не мешай.
Девушка вздохнула, посмотрела на меня, подмигнула и… вот клянусь, по женщине всегда видно, когда она хочет потрепать меня за щёчку! Я этот женский влюблённый взгляд узнаю из тысячи! С рождения его наблюдаю! Все хотят меня тискать! А кто не хочет — тот Катя.
И если бы позади меня не сидел ни много ни мало правитель страны, меня бы сейчас пожамкали за щёчки! А ещё… ещё… возможно, зацеловали бы аккуратные розовые французские губки!
Но нет. Думаю, это было бы уже чересчур. Видно, что у них хорошие отношения, но недостаточно, чтобы вообще в целом касаться наследника Германии.
Эскофье взяла тележку и покатила её на выход. И перед тем, как исчезнуть в дверном проёме, я аномальным слухом услышал перешёптывания на французском.
— «Правда, наследник?» — спросила какая-то взрослая служанка.
— «Правда! Прям наследник-наследник! Это его внук!» — зашептала Эскофье.
— «Ой, что будет-то… ох, перемены начинаются… если он сын Марка, то тогда он ещё и…», — покачала головой какая-то бабулька в чепчике.
— «Тс!», — шикнула Эскофье.
Дверь закрылась. Я хмуро повернулся и пару секунд смотрел в сторону исчезнувших сплетниц.
— Слышал, да? — спросил Вильгельм.
— Ага.
— И ты всё понял? — спросил он.
— Да, — сказал я.
— Значит ещё и французский понимаешь, — хмыкнул император, что слегка удивило, — А какие ещё языки ты знаешь?
— Все, — ответил я, — Все знаю.
— «Так уж прям все?» — спрашивает он меня на китайском.
— «Ага, прямо все», — отвечаю ему.
— «И этот тоже?» — спрашивает на японском.
— «И этот тоже»
— «Ну этот, скорее всего, тоже?» — спрашивает на корейском.
— «А этот мне вообще по работе нужен был»
И вот сейчас, после этого, Вильгельм наконец отложил вилку с ножом и переключился полностью на меня.
— Нет аппетита, да? — спросил он.
— Не особо.
— Что ж, тогда давай перейдём к делу.
Да, пора переходить к делу. Весь этот абсурд должен либо закончиться, либо перейти в следующую фазу. Вернее, рано или поздно он точно закончится! Как только с меня снимут эти дебильные наручники, я тут же прыгаю в эфир и всех предупреждаю! И мы всей страной дружно идём бить немцев!
Но, видимо, Вильгельм и сам это прекрасно понимает. Потому что сейчас, что тогда, что, скорее всего, вообще в ближайшие дни — я буду ходить с негатором.
«Рой!», — спросил я наномашины, — «Сколько там ещё⁈»
«Продолжаю анализ», — отвечает механический голос.
Чёрт, плохо. Я нервничаю. Конечно, Гнев и прочее внутреннее негатор не блокирует, но вот ни расширения территории, ни контроль меридиан, ни огонь, ни черта я не могу! Рой, конечно, пыхтит во всю, но мне этого мало! Как сбежать?
Я вообще в заднице!
— Что-ж, начнём., — начал император, расслабляясь на стуле, — Да, я правда твой родной дедушка. Марк — мой сын. Никаких подводных камней — всё вот так просто.
— Так я и поверил…
— Я не Виктор Князев — мне нет смысла патологически лгать в каждом слове. Я не дьявол. Уж кто-кто, но ТЫ можешь рассчитывать на мою честность.
Это меня покоробило. Виктор Князев ведь… реально дьявол. Сколько раз мы хотели к нему обратиться, сколько раз он мог нам помочь! Но мы просто боялись, что сами того не понимая, станем жертвой вечного контракта.
Каким бы могущественным наш правитель не был, сколько бы ни помогал… ты его просто боишься. Тёмный Император — как он есть.
И вот такая вот честность от такого высокого лица?..
Непривычно.
«Рой, считываешь эмоции?»
«Да»
«Лжёт?»
«Нет»
«Либо хорошо контролирует лицо…», — вздохнул я.
— Вытянули тебя с помощью того же ритуала, что и «Звери». Мы не смогли разгадать, какой критерий был у НИХ, но смогли восстановить само заклинание и разобраться, как приписать критерий уже НАШ — кровное родство со мной. По какой-то причине Марка не вытянуло, хотя тоже должно было. Видимо, мы совершили ошибку, последнего по линии. То есть тебя.
— С какой целью? — спросил я прямо.
— Разве у этого должна быть какая-то высшая цель? — он искренне задирает бровь, — Ты мой внук, о существовании которого мне никогда не говорили, о котором я узнал случайно, просто увидев в интернете! Да я людей в жертву принёс, чтобы тебя увидеть! Чтобы с тобой наконец поговорить!
Я притормозил с наездами.
Было обидно. Честно. Семья для меня — приоритет, в основном ради неё я и становлюсь сильнее. Я бы хотел дружить со всеми! И когда понимаешь, что уже восемь лет без твоего согласия тебя просто отделяют от родного дедушки…
А кого мне винить? Почему я обижаюсь на Вильгельма, а не всех остальных⁈
— Я подозревал, что Анна была беременна, и это причина, почему Марк сбежал. Так оно и оказалось. Мне никто ничего не говорил. Как и тебе, — вздохнул он, глядя на меня, — Единственные люди, которых я не считаю за расходный материал, за муравьёв-рабочих — это родня. Они и только они достойны занять место в моём разуме и сердце.
Что-то во мне срезонировало.
— Так ты хочешь знать причину, зачем я выкрал тебя так срочно? Марк сделал свой выбор — он предал свою родню и страну! — голос Вильгельма напрягся, — Но тебе, Михаэль, выбора не давали. И не дали бы.
Я поджал губы.
Да… обидно. Ужасно обидно. И теперь уже не на деда, не на Вильгельма.
А на всю остальную семью.
Меня водили за нос как идиота. Мне ничего… вообще ничего не сказали! Восемь лет подряд, каждый божий раз, когда я поднимал эту тему — её просто обрубали. Каждый раз находили причины, чтобы держать меня в неведении!
Мне очень обидно.
«Ну почему… почему бы не сказать…», — я сжал края стула, — «Ну зачем так было делать?..»
Я понимаю, что мама с папой ещё молодые… что могут совершать ошибки…
Но зачем они отобрали у меня моего родного дедушку? Почему даже не дали шанса его как-то узнать?..
— И что дальше? — тихо спросил я.
— Ну как что? Ты наследник страны, ты наследник Германии. А с учётом, что твой отец… — вздохнул он и на секунду нахмурился, будто подбирая слова.
— Кто? Кто мой отец? Ты обещал ничего не прятать! Не будь… как мои родители… — попросил я искренне.
Вильгельм поджал губы, выдохнул и вновь вернул лицо.
— Вторая сильнейшая страна Европы — Англия. По закону, принятому Европейским объединением, я не мог получить над ней контроль кроме как силовым смещением власти. Это — миллионы смертей, после которых наконец наступит мир. Но вышло все… сильно иначе.
Он нахмурился, а я напрягся.
Кажется, вот сейчас будет разрывная.
— Моя жена, твоя бабушка — она принцесса Англии, что делает тебя и Марка — наследником фактически всей Европы.
Сжимаю края стула.
Чёрт… чёрт, чёрт! Плохо всё складывается. Ужасно плохо для моих целей и счастливого детства! Куда-то всё не туда идёт.
Сильно не туда.
— Ты же знаешь, что Европа — страна вечных войн, так? — продолжал он, — Мы правда здесь все воюем. Каждый день где-то кто-то умирает. И твой отец, Марк… он был ключом, чтобы всех объединить. Но вместо мира, вместо формирования главной силы на планете, он выбрал…
— Не продолжай, — сжал я кресло, — Я знаю, что ты скажешь. Выбрал предать и сбежать, да? Нет, — я смотрю ему в глаза, — Он выбрал любовь, мою маму и меня. Вот что он выбрал.
У императора слегка заметно дёрнулась бровь. Он очень внимательно и пристально на меня посмотрел, прямо в глаза. Очевидно, мой ответ встал ему слегка поперёк горла, и сказать он собирался совершенно иное. Видимо, мои слова ему не сильно понравились.
Но он вздохнул, разгладил лицо и он вновь расслабился.
— Что ж, ты вправе иметь свою точку зрения. Нет, ты даже прав! Он действительно выбрал тебя и жену. А ещё выбрал сбежать и предать. Ты видишь позитив и любовь родителей, а я вижу продление войны ещё на тридцать лет, смерти и необходимость… тирании, — процедил он, сжимая кулак, отчего стёкла и тарелки задрожали, — Да, я не чувствую жалости к людям. Я действительно чёрствый и холодный человек. Но поверь, и удовольствия в страдании я не вижу. Я это делаю только потому… что уже видел, чем кончается слабость, — прошептал он, смотря куда-то вдаль, в воспоминания.
«В этот момент умерла его жена», — осознал я, слушая рассказ деда.
После этого тирания Вильгельма усилилась, а Германия стала сильнейшей в Европе. До этого была едва ли не четвёртой или даже пятой по силе.
И всё из-за смертей. Как всегда. Отец убежал от войны, Всеволод предал Добродетель, и так далее, и так далее.
— Михаэль, я по глазам вижу, ты прекрасно меня понимаешь. Сила — это гарант безопасности, свободы и жизни. Да и твой отец это понимал. Но он решил дать слабину и тем самым ослабил нас всех, — вздохнул он, — Вот и весь рассказ. Спасибо, что выслушал, внук.
— И что дальше? — тихо сказал я, — Что ты хочешь? Чтобы я стал правителем всей Европы?
— Да, — тут же ответил император германский, — Естественно, даже не в ближайшие пару лет. Но для начала хотя бы… я просто хочу… чтобы ты был здесь, был со мной. Чтобы ты смотрел, наблюдал и учился.
Опускаю взгляд.
«Лжёт?.. Пожалуйста, скажи что да… скажи, что здесь всё просто»
«Нет»
— Михаэль, пойми, ты УЖЕ маг тактического уровня. Ты уже способен на то, на что никогда не будут способны многие взрослые, посвятившие тренировкам всю свою жизнь! В тебе сочетаются такие свойства, которые не просто маловероятны — они невозможны! Ты делаешь то, что запрещает само мироздание, понимаешь⁈