знахор Колдуны, ены тольки врэд делают, а знахор — хорошый, ён отделае [снимет порчу].
с. Старые Ярилоличи Репкинского р-на Черниговской обл., 1980 г., зап. А. Б. Ключевский.
№ 26. Шептухи — шепчут [лечат] Чародинка, як и ведьма — то плохое. Шаптуха— на добро. Вмдьмы — на зло, чорну книгу выучивають.
с. Плехов Черниговского р-на Черниговской обл., 1980 г., зап. Е. В. Максимова.
№ 27. Шэптали и плохому, и хорошему. Ведьмак, ведьма — сурочыть, на плохое. Ведьмак на плохое все делал, тольки на плохое. А шзптун — на хорошэе делал, вылечивал.
с. Хоробичи Городнянского р-на Черниговской обл., 1980 г., зап. А. Б. Ключевский от Седюки Евдокии Филипповны, 1914 г. р.
Глава 1. ВЕДЬМА
По данным Полесского архива класс полуде ионических женских существ, вредящих людям, представлен, прежде всего, образом ведьмы. Это один из самых популярных в местной традиции и широко известных персонажей. К тому же вера в его реальное существование сохраняла свою актуальность вплоть до недавнего времени; на период работы наших полесских экспедиций 70—90-х гг. она отмечалась в большинстве обследованных пунктов. Народные названия этого персонажа — ведьма. ведьмарка — являются преобладающими на всей территории Полесья; часто, однако, используются также термины знахарка, чародейка, колдунка, волшэбница, ворожка либо эвфемизмы типа: «тая, што знае», «тая, што знаецца з чэртямы». В этом ряду особым образом выделяется фразеологическое выражение баба з мухами или з мухами в носу, используемое в значении ‘та, что много знает, хитрая, ловкая . Ср.: «Пришла баба з мухами, забрала корову... Цэ мухи [у нее1, шо вьедьма, цэ баба з мухами. Цэ погана баба, шо много знае. Баба з мухами — цэ вьедьма»; «От, кал ть, у нэи мухи у носэ. Це у ведьмэ мухи у носэ» (Вышевичи Радомышльского р-на Житомирской обл ).
Хотя по некоторым свидетельствам ведьма причисляется к разряду' нечистой силы («Ведьма — тос самое, шо знахор, гэто той самый чорт» — Одрижин бреет.), все же в большинстве случаев полешуки вполне определенно осознают разницу между мифическими существами (духами) и живыми людьми, причисляемыми к категории «знающих»: «Ведьма — цэ обыкновенна жэнщина, тольки шось вона знае» (Ковчин чернит); «Русалка — то дух, нэ вмдьма. Видьма робыться з люды-ны» (Бсрсзичи волын.); «Ис такие хозяйки хитрые, назывоюцца ведьмы» (Голубица гомел.).
Среди всех прочих «знающих», которые могут восприниматься одновременно как существа, опасные для людей, и как полезные, ведьма со всей определенностью причисляется к группе злокозненных персонажей; считается, что она использует свое сверхзнание во вред людям или ради собственного обогащения. Указание на ее вредоносность нередко фигу рирует в полесских дефинициях ведьмы: «Та ведьма — што врэд робить людям» (Стодоличи гомел ).
Свое сверхзнание она полу чает, по народным представлениям, либо при рождении от матери-ведьмы, либо если его передаст перед смертью опытная ведьма своей ближайшей родственнице: «Хто, мо, з предкоу знало, по потомству перэ-давало дачцэ. невестке... Старый умирае — молодому перэказвае. Так не родяц-ца [ведьмарями]. Народицца дитя, о тку ль жэ оно можэ такое быть? Перэда/оть!» (Замошье гомел,). Кроме того, ведьмой может стать любая женщина, изучившая колдовство (книгу «черной» магии), либо та, которая заключит договор с чертом — это так называемые учоные ведьма. В любом случае наличие у обычной женщины сверхъестественных способностей обеспечивается и поддерживается ее связью с нечистой силой: «Ведьма знаецца з томи нечыстиками. з портами знае-еца» (Копачи киев,); «Ведьма як людына. но з нечыстым духом знаецца» (Олбин черниг.). Характер этой связи может быть разным; женщина заключает договор с нечистой силой; черт вселяется в женщину (иногда против ее воли).
В противоречие с подобными суждениями (о том, что свои сверхъестественные способности этот персонаж приобретает за счет связей с чертями) вступают широко распространенные в Полесье поверья, согласно которым ведьма восполняет колдовскую силу, прикасаясь к церковным атрибутам или одежде священника. Контакты с такими христианскими реликвиями якобы обеспечивают ей удачу делают неуловимой: «им от стою сг/ла буде» (Старые Боровичи чернит.); «як посмыкче попа на Паску — то добрэ ей. а не посмыкче -— год ншпчо робать не сможет, тады ее уловят» (Олбин черниг). Почему предметы христианского ку льта поддерживают в ведьме ее колдовские способности, в народных мотивировках никак нс проясняется. Лишь в единичных свидетельствах предпринимается попытка объяснить этот факт тем, что в церкви ведьма «сдаст свои грехи», которые давят на нее, лишают силы.
Два центральных признака (принадлежность к числу' реальных, живущих в селе женщин, и обладание магическим сверхзнанием, обеспеченное связью с нечистой силой) оказываются важнейшими идентифицирующими характеристиками как для полесской, так и в целом для восточнославянской ведьмы.
Почти отсутствуют в полесских поверьях сообщения об особенностях внешнего вида этого персонажа. К числу' наиболее частотных относятся свидетельства о том. что в то время, когда ведьма выходит в ночное время из дома вредить людям, она выглядит как простоволосая женщина в белом (либо полностью обнаженная). Из прочих внешних признаков иногда отмечается, что у нее сросшиеся на переносице брови; пробивающиеся усики на верхней гу бе; от обычных женщин ее отличает хмурый взгляд или то. что она никогда не смотрит людям прямо в глаза. По единичным записям, ведьму можно распознать по наличию маленького хвостика или спрятанных под платком рожек (житомирско-черниговские данные).
Вес основные характеристики ведьмы проявляются в сфере сс вредоносных функций, среди которых абсолютно преобладающей оказывается способность перенимать молоко у чужих коров — это, безусловно, главная особенность «ведьминского» поведения в полесских верованиях. В местной традиции зафиксировано большое разнообразие магических приемов по отбиранию молока. Это нс только универсальные действия, при которых ведьма проникает в чужой хлев и выдаивает коров или собирает росу на общесельском пастбище, а затем поит ею свою корову, но и целый ряд других способов: она могла доить молоко из воткнутого в березу ножа, из подвешенного в хлеву полотна, из колка бороны; отбирала молоко одним своим взглядом; тем, что выкликала клички всех коров села: особыми приговорами; молоко приносили ей змеи и жабы: сама она собирала траву с межей между чужими полями и скармливала своей корове; набирала полные ведра воды из чужих колодцев и выставляла их за ворота, когда мимо гнали сельское стадо и т. п.
Среди других злокозненных действий упоминаются следутощие: ведьма отбирает урожай с чу жого поля, жирность свиней, яйценоскость ку р. в ее присутствии женщины не могут результативно прясть — вся пряжа идет на веретено ведьмы; она насылает порчу7 на людей и скот; делает вредоносный залом в злаковых посевах: превращает своих недругов в животных: реже — способна вы звать стихийные бедствия, засуху, нашествие насекомых и т. п.
Как и в других локальных традициях, в Полесье одной из характерных особенностей ведьмы является ее способность к оборотничеству. Ей приписывается способность принимать вид почти любого животного (чаще всего — жабы, кошки, собаки, свиньи; реже птицы — ласточки, аиста, вороны, гуся) или предмета (колеса, стога сена, ветки, коряги, клубка ниток). Однако лишь в единичных сообщениях говорится о том, какие способы используются сю в этих целях (кувыркание через голову, затыкание ножей в землю): в большинстве текстов такие уточнения отсутствуют.
Еще одна яркая черта полесской ведьмы —- это то. что обычно она проявляет свою демоническую активность лишь в определенные календарные праздники — в Юрьев день, на Ивана Купалу, на Пасху7, в день Благовещения или на Зеленые святки.
Своеобразные формы приобретает в Полесье весьма слабо разработанный мотив полетов ведьм на совместные сборища. Для местной традиции не характерны описания сцен шабаша, ночных оргий и гу ляний совместно с чертями. Обычно упоминаются лишь эпизоды приготовлений ведьмы к полету, за которыми подсматривает случайный свидетель, а затем сообщается об исчезновении ведьмы и последу ющем ее возвращении домой. Встречи окрестных ведьм, по поверьям, происходят на старых деревьях (на дубе, вязе, липе, тополе), лишь изредка — на горе или на «расходных дорогах».
Весь основной список полесских мотивов «ведьминского» круга может быть сгруппирован в трех крупных блоках: 1. поведение ведьмы как вредоносного по отношению к человеку7 существа: 2. признаки ведьмы как демонического персонажа; 3. поведение человека, который пытается распознать сельских ведьм, уличить их, обе звредить или наказать. Для первого круга наиболее типичными ока зывают-ся мотивы отбирания молока и других хо зяйственных благ, насылания порчи, стихийных бедствий, преследований человека; для второго — мотивы оборотниче-ства. связи с нечистой силой, тру дной смерти, активизации в особые календарные сроки. Для третьего — рассказы о том, что человек калечит животное-оборотня и затем распознает ведьму по характеру увечья; повторяет действия ведьмы, собиравшей росу, и затем не может справиться с потоком молока у себя дома; предпринимает усилия для распознавания ведьмы (во время церковной службы, по поведению ведьминой коровы, возле купальского костра и т. п.).
В целом образ полесской ведьмы совпадает по основным признакам с одноименным персонажем восточнославянской мифологии, специфические же его особенности могут быть отмечены, во-первых, в составе некоторых редких характеристик (не типовых и общеизвестных, а периферийных и единичных), а во-вторых — в комплексе данных о риту альных формах символического уничтожения (или изгнания) ведьмы, включенном в местную ку пальску ю обрядность. К числу малочисленных, но весьма показательных, относятся, например, такие приметы, которые характеризуют полесскую ведьму как персонажа-двое душника. Имеются в виду поверья о том, что пока демоническая душа ведьмы в ночное время летает вне дома, тело спящей женщины остается в своей постели (волын., бря