Глава 44
Осколки стекла брызгами разлетелись во все стороны, частью поранив открытую кожу кистей, когда шиноби прикрывал голову и использовал локти как таран, но обращать на это внимание просто не имелось времени, тем более, что царапины не влияли на боеспособность. Быстрый удар ногой по стене снаружи, оставивший небольшой кратер в камне и сеточку трещин во все стороны, позволил Хироши получить дополнительное ускорение и пролететь зеленые насаждения перед замком, с треском врезавшись в наружную стену и в тот же самый момент рвануть в сторону, уходя от прошивших кладку насквозь потока молний. Проклятый Какузу буквально наступал на пятки, наглядно показывая разницу в уровне и заставляя его в ярости скрипеть зубами.
— Признаться, нынешняя работа выдалась на редкость удачной — солидная награда за голову, неплохой гонорар и возможность заткнуть рот одному из болтунов, что лучше бы держали свои знания при себе, — донесся позади спокойный, даже какой-то расслабленный голос древнего нукенина Водопада, несмотря на настоящий поток техник, сыпавшийся на канпеки нингё, — Нашли новую информацию — молодцы, но держите её при себе, не привлекая лишнего и главное, моего внимания.
В движении отбив взмахом меча и волной чакры несколько водяных снарядов от грёбанной маски, он едва сдержал желание выругаться, осознав причину появления столь грозного врага в этом захолустье — всего несколько походя обронённых слов! Какая-то падаль донесла старику, не придумавшему ничего лучше, чем устроить масштабную охоту и у него для этого имелись не только соответствующие связи, но и силы с лихвой. Хироши даже мог бы счесть это забавным, вспоминая упорно ходившие слухи о вспыльчивом характере Какузу, если бы не очень серьёзная угроза собственной жизни, и где-то даже понимал живую легенду среди нукенинов — без конкретного привлечения внимания к странице последнего, очень малое количество читающих вообще решили бы перечитать представленную там информацию.
Потому что за десятилетия активных действий ои-нины селений не зря кушали свой хлеб и там было записано всё возможное по конкретно этому бойцу эС-ранга, попортившему кровь много кому и не менялось уже долгое время, так что даже самые дремучие ниндзя имели представление о Какузу и его возможностях. Вполне понятный расчет, избавивший бы отступника Такигакуре от разглашения весьма чувствительных способностей тайного киндзюцу Такигакуре но Сато хотя бы в течение ближайшего времени.
Несколькими короткими рывками в разных направлениях добравшись до вершины внешней стены, он перемахнул гребень и впечатав подошвы в камень, со всей силы оттолкнулся от твердой поверхности, придавая телу ускорение и даже не озаботившись сбить язычки пламени с одежды от прошедшего буквально в считанных сантиметрах огненного шара.
— Больше десятка болтунов уже лишились возможности чесать языками и думаю, голова бойца А-ранга послужит окончательным предупреждением для остальных умников, — продолжил трепаться Какузу, — но признаться, наличие не указанных в Бинго Бук сенсорных способностей стало для меня приятным сюрпризом — твоё сердце послужит отличным материалом взамен уничтоженной маски.
Приземлившись в клубах песка на со вкусом оформленном пляже дохлого аристократа, канпеки нингё недовольно поморщился — не стоило и надеяться, что столь опытный ниндзя проглядит обстоятельства уничтожения одного из своих сердец, не сделав правильных выводов. Позволив себе быстрый взгляд через плечо и обнаружив, что три маски взобрались на вершину только что покинутой стены и вовсе не собирались останавливать преследование, он рванул дальше к воде, забросив меч в ножны на спине и начав стремительно складывать ручные печати.
— Суйтон: Мизу Буншин но Дзюцу (Высвобождение воды: Техника водяного деления тела).
На создание выросших из воды трех клонов ушел солидный кусок чакры, но они почти сразу доказали собственную полезность — закрыв создателя, один подставился под пылавший сгусток огня в форме головы дракона, а оставшаяся пара воздвигла толстые водяные стены, блокируя последовавшие атаки других стихий и прикрывая отступление Хироши. Правда, ненадолго — мощный источник чакры нукенина следовал прямо за собственными созданиями и всего за несколько мгновений разобрался с возникшим препятствием. Мгновений, за которые канпеки нингё смог преодолеть сотню метров и создать новых водяных клонов.
Вместе с сжиганием чакры на предельное укрепление тела и щедрым расходом на ниндзюцу, далеко не полный резерв чакры стремительно осушался и шиноби опасался, что просто не успеет дотянуть до помощи через Таначи но Зентай (Единое Целое). Не в последнюю очередь из-за превосходящей скорости древнего ниндзя, в то время, как он сам почти рвал мышцы, довольно простой ирьёнинской техникой сняв природные ограничения организма. Еще не Хачимон (Восемь Врат), скорее — бледная копия для разбирающихся в медицине. Тем не менее, значительно повышавшая физические характеристики, что в среде наёмников вполне может спасти жизнь.
Имея в основе личности воспоминания Основы, а временами и обновления о проведённых высокоуровневых битвах, Хироши относился к элитам мира ниндзя с опаской, но в общем-то ровно и лишь самостоятельно столкнувшись с эС-рангом, смог воочию оценить разницу на деле, а не по воспоминаниям других и увидеть, какой путь еще предстояло пройти. Неожиданно хлынувшая в кейракукей мощная чакра слегка успокоила натянутые как струна нервы, но даже полученная подпитка не гарантировала больших шансов удрать от Какузу.
— Кроме райтона еще и владение суйтоном? Воистину, сегодня день сюрпризов и жаль только об этом не стало известно раньше — тогда награда точно выросла бы больше текущих одиннадцати миллионов рё! — в этот раз в голосе отступника Такигакуре слышалось небольшое удивление, — Я запомню тебя, Хироши Мечник.
— Смотри, как бы не пришлось в скором времени запоминать собственную смерть, — с клокотавшей в груди злостью тихо процедил наёмник, чувствуя, как начали гореть мышцы ног под предельной нагрузкой, а позади быстро исчезали водяные клоны заграждения, не в силах справиться с атакой масок и самого нукенина, неуклонно сокращавших дистанцию.
Ситуация осложнялась еще и тем, что канпеки нингё не обладал должным контролем, чтобы одновременно производить новых буншинов, укреплять тело и залечивать множество получаемых микротравм, как это мог делать Основа. Быстро приближался момент, когда Хироши предстояло сделать простой выбор — развернуться и с честью принять бой, причинив какой-то ущерб и гарантированно погибнув в процессе, либо упорно продолжать удирать дальше и постепенно слабеть, теряя боеспособность и скорее всего, став легкой добычей.
Новая порция мизу буншин, увеличенная в полтора раза от прошлого количества, подарила еще меньшую задержку. Попробовав уйти в сторону берега — чтобы воспользоваться уничтоженной ранее маской дотона и скрыться от древнего ублюдка в толще земли, куда он последовать не сможет — но не смог продвинуться дальше десятка метров, как сбоку прилетел настоящий огненный шторм, отрезая дальнейшее продвижение и вынуждая вернуться к прежнему направлению по центру русла весьма широкой реки. Когда подобная ситуация повторилась и с другой стороны, шиноби отчетливо понял, что его просто загоняют и ослабляют ради снижения рисков для сердец нукенина — при желании, погоня могла закончиться еще во время побега с территории острова аристократа.
Конечно, можно было попытаться нырнуть ко дну и уже оттуда уйти под землю, но несясь по поверхности реки и оставляя за собой сноп брызг, канпеки нингё передвигался значительно быстрее, чем мог бы сделать под водой. К тому же, можно было не сомневаться, что Какузу предусмотрел и этот вариант отступления, имея способы задержать и исключить побег жертвы — даже если позабыть о водяной маске, прицельный удар райтоном по воде гарантированно парализует на несколько секунд и позволит прикончить без хлопот. Пока Хироши оставался сухим и продолжал бежать, этого можно было не опасаться.
— Суйтон: Мизу Буншин но Дзюцу (Высвобождение воды: Техника водяного деления тела)!
— Суйтон: Дайбаку Суихоша (Высвобождение воды: Большая взрывная волна воды)
Новые клоны за спиной подняли небольшое, при этом широкое и массивное цунами, оказавшееся рассечённым не менее массивным лезвием футона, позволив проскочить преследователям в образованную брешь, но выиграли для канпеки нингё драгоценные мгновения. Бежать дальше не имело смысла и следовало показать старику, что ради получения его головы придется сильно постараться. Закончив складывать ручные печати быстрее, чем когда-либо за время своей короткой, но насыщенной жизни и чувствуя, как каналы кейракукей сигнализируют болью о чрезмерной нагрузке, Хироши в прыжке развернулся и встретил врагов новой техникой, на этот раз атакующей.
— Суйтон: Суирьюдан но Дзюцу (Высвобождение воды: Техника Снаряда Водяного Дракона)!
Поднявшийся из реки огромный дракон, изрядно понизивший уровень воды, надёжно заслонил его самого и с ревом устремился к нукенину Водопада, а следом уже следовало новое ниндзюцу в хорошо знакомой комбинации:
— Райтон: Кангекиха (Высвобождение молнии: Волна Сотрясения)!
Быстрый рывок вперед от которого застонали нагруженные связки и прикосновение к телу дракона отправило волну электричества, делая последнего еще более опасным, но наёмник отлично понимал, что этого вовсе недостаточно даже повредить одну из масок, поэтому следуя по пятам за ниндзюцу, выхватил правой рукой клинок, а окутанный зеленой чакрой большой палец левой с размаху вонзил в живот — в ту самую точку, через которую в Хачимон открывались Томон (Врата Предела). Единственные, которые мог искусственно открыть даже не самый опытный ирьёнин, если знал о подобной возможности, в отличие от шестых врат и выше. Начать с первых как делал Основа, не имелось достаточного контроля и пришлось прибегнуть к подобному варварскому способу.
От пронзившей с головы до пят жуткой боли Хироши чуть не упал, провалившись в воду левой ногой по колено — не зря очерёдность открытия является строжайшим требованием для пользователя, и он только что подписал себе приговор при превышении предела в обмен на значительное физическое усиление в течение очень короткого времени — но титаническим усилием воли восстановив контроль и чувствуя, как тело наполняется болезненной мощью, рванул влево, прямо к ощущавшейся там одинокой твари.