– А Алиса?
Кейт зажмурилась.
– Алиса… она моя мать. Я нажала тогда на спусковой крючок, я застрелила чужака, но первой смертью на моей совести была Алиса Харкер – из-за меня мы и сбежали. Из-за меня Келлум послал в погоню монстров. Из-за меня она умерла.
Две слезинки скатились по щекам Кейт, но, прежде чем Август успел протянуть руку, девушка смахнула их.
– Монстр здесь из-за меня.
Август сглотнул.
Да, он не мог лгать, а правда была жестокой. Он осторожно шагнул к Кейт, и когда она не отстранилась, то обнял ее. Она не расслабилась в его объятиях – оставалась напряженной как струна.
– Мы ее остановим, – произнес Август.
– Она – моя тень, – пробормотала Кейт, уткнувшись лицом ему в воротник.
Когда она заговорила снова, слова прозвучали так тихо, что человек ни за что их бы не расслышал.
– Я сама ее остановлю.
Слоан снял перчатки и осмотрел покрытые волдырями, сочащиеся сукровицей ладони.
– Жервоприношение, – задумчиво вымолвил он, глядя на укутанную клетку. – Келлум любил говорить, что жертвоприношение – краеугольный камень успеха. Конечно, Келлум предпочитал приносить в жертву других…
Услышав шаги Алисы, он оборвал фразу.
Странно как-то – ведь обычно Алиса отличалась сверхъестественной способностью появляться и исчезать без предупреждения. Но сегодня ее шаги гулко разносились по цокольному этажу. И шла она не от лестницы, а с другой стороны, от тоннеля метро. Во времена правления Харкера малхаи заставляли приходить и уходить только этим путем, чтобы не пугать живущих в здании людей.
За месяцы, минувшие с момента возвышения Слоана, и до этого его нового проекта тоннель стал владением исключительно корсаи. Но теперь оттуда появилась Алиса, припорошенная пеплом.
– Как там наша небольшая диверсия? – спросил Слоан. – Я слышал взрывы…
– Она здесь, – оборвала его Алиса.
– Кто?
– Кейт Харкер, – ответила Алиса, сверкнув глазами. – Она здесь!
Слоана пробрала дрожь. Не от страха, нет, – от удовольствия. Предчувствие горячей крови, хлынувшей в рот, привкуса ненависти, жизни, покидающей голубые глаза.
Глаза Келлума на лице его дочери – их не способны заменить никакой эрзац, никакой суррогат, никакая искупительная жертва.
– Точно?
– Она выглядит как я, только все неправильное, какое-то хилое, человеческое. И она была с сунаи! Откуда она взялась? Откуда? – Алиса не могла сдержать возбуждения. Она принялась расхаживать взад-вперед. – Я хотела разорвать ей горло, но там было ничего не посмаковать, да и все это оказалось неожиданно… Но в следующий раз…
– Ты ее не убъешь, – заявил Слоан.
Красные глаза Алисы расширились.
– Но она – моя!
– Я первый в очереди.
– Ты можешь заполучить кого пожелаешь…
– Да.
Алиса глухо зарычала и полоснула когтями по горлу Слоана – но они лишь вспороли воздух, и в тот же миг его пальцы сомкнулись на ее тонкой шее. Обожженные ладони пронзила боль, а Алиса оскалилась и вцепилась когтями ему в руку, но Слоан не отпустил ее.
Алиса явно стала забываться. Забыла, кто она такая и кто он такой, и что для него она – не хищник, а добыча.
Из-под его когтей по шее Алисы поползли капли черной крови. Слоан вздернул худое тело в воздух.
– Слушай меня внимательно, – бесстрастно проговорил он. – Мы с тобой не ровня. Мы – не семья. Не родственники. Ты еще соплячка. Тень. Твоя сила – слабое подобие моей силы. Ты продолжаешь существовать лишь потому, что я тебе позволяю. Но мое покровительство – вещь хрупкая, и, если ты надавишь хоть чуть-чуть, я тебе клыки повыдергиваю голыми руками и оставлю умирать от голода. Ясно?
Алиса заворчала, как дикий зверь, но ответила:
– Да…
Слоан увидел, что губы ее начинают выговаривать слово «отец», и сжал пальцы сильнее.
А потом разжал их, и Алиса упала на колени, тяжело дыша. Когда она схватилась за горло, Слоан с удовольствием отметил, что она дрожит.
Он присел рядом с ней.
– Ладно-ладно, – проворковал он, натягивая перчатки. – Не дуйся. Катерина принадлежит мне, но, если ты будешь полезна, я с тобой поделюсь.
Алиса медленно подняла голову. Красные глаза блестели.
– Что я должна сделать? – хрипло спросила она.
– Как ты себя чувствуешь?
Кейт отлепила голову от плеча Августа. По его тону – такому заботливому! – она поняла, что он не станет дальше говорить про Алису.
– Я пока еще себя не совсем потеряла, – сказала она, потому что это было максимальное доступное ей приближение к правде.
– Если Слоан захватил Пожирателя Хаоса…
– Захватил.
– Значит, мы знаем, где его найти. Мы вместе соберем отряд и…
Комм Августа выдал короткую череду помех. Потом из него зазвучал голос Генри. Кейт отстранилась.
– Мне пригодятся крепкие руки.
Кейт шагнула к краю крыши. Прежде город сиял огнями. Теперь он погрузился в темноту разной степени плотности, усеянную непроглядно-черными пятнами.
– Уже иду, – произнес Август в комм и посмотрел на выход с крыши.
– Я думала, ты ненавидишь кровь, – заметила Кейт.
– Ненавижу, – согласился Август. – Но жизнь не может состоять только из удовольствий.
Он приостановился у выхода, явно ожидая, что она последует за ним, но Кейт не могла больше переносить грозящий клаустрофобией Компаунд. Только не сейчас.
– Если все в порядке, я побуду здесь еще немного.
Август заколебался, но Кейт обвела рукой окружающее пространство.
– Куда я отсюда денусь? – поддела его она. – И, кроме того, – ее губы тронула усталая усмешка, – тут меньше вероятности, что меня отыщет Соро.
– И менее вероятно, что я причиню кому-нибудь вред.
Август смягчился.
– Ладно, – проговорил он. – Но… не подходи близко к краю.
Хлопнула дверь, и Кейт осталась одна. Она даже не осознавала, насколько вымоталась, пока не начала разваливаться.
Девушка села на крышу и обхватила колени руками. Перед глазами у нее стоял призрак того монстра, Алисы. Донесения о потерях.
Все жуткие убийства в базе данных были отмечены буквой «А».
Что она натворила?
Она провела последние шесть месяцев, пытаясь спасти другой город, в то время как ее родной И-Сити горел. Полгода охотилась на монстров, хотя монстр, порожденный ею, убивал людей в И-Сити.
В кармане формы что-то звякнуло.
Кейт с трудом подняла голову. Она схватила тогда бронежилет со стены, а карманы проверять было некогда. Она порылась с них и достала планшет размером с ладонь, стандартную часть снаряжения бойца ФТФ. Наверное, кто-то забыл гаджет, и Кейт увидела сообщение на экране, и мысли рассыпались.
Оно было озаглавлено КОХ – акроним из тех, которые не разгадаешь, если только это не твое собственное имя.
Катерина Оливия Харкер.
А когда Кейт постучала по экрану, то обнаружила, что послание отправлено не на конкретный планшет. Оно разослано всем. Общая рассылка по сети ФТФ.
Сообщение состояло из одного предложения.
«Ты боишься собственной тени?
«.
Кейт позабыла, как дышать.
Она снова перенеслась в тоннель. Теперь она смотрела, как ее тень исчезает во тьме, и хотела кинуться за ней, но сейчас рядом не было ни Соро, ни Августа – никого, чтобы отвлечь ее, и она вскочила и кинулась к двери и на лестницу – вниз, вниз, наружу. Стремление горело в ее жилах, как лихорадка, и даже без настойчивого голоса в голове, толкавшего ее вперед, Кейт знала, что Алиса – ее создание, ее монстр.
И ее обязанность – убить тварь.
Пока та не прикончила кого-нибудь еще.
Генри не хотел, чтобы Август выполнял грязную работу.
Он хотел, чтобы сунаи играл.
– Для раненых, – объяснил он, указав на лазарет и на солдат, попавших под взрывы на электростанции, два десятка мужчин и женщин на койках.
В Компаунде были на исходе болеутоляющие средства. Раны стали редкостью в ФТФ: те, кто уходил на задание, в большинстве своем или возвращались целые и невредимые, или не возвращались вообще.
– Но в лазарете нет звукоизоляции! – возразил Август.
– Играй тихо, – заявил отец. – Я согласен на пару очумелых прохожих, если раненым полегчает.
Август сходил за своей скрипкой. Генри покинул лазарет, Август закрыл за ним дверь, пододвинул стул, нерешительно коснулся смычком струн.
Он подумал про солдата в камере.
Про Соро, сворачивающих ему шею.
Про Лео, говорящего, что это пустая трата сил.
Но солдату полегчало, и он перестал корчиться.
Может, мы предназначены для чего-то большего, чем убийства.
Он заиграл, и через несколько секунд приглушенные стоны поутихли.
Скорченные тела расслабились, дыхание раненых выровнялось, а души начали проступать на поверхности, наполняя лазарет неярким, но ровным светом.
Август выдохнул. Он и сам расслабился под музыку, и впервые за четыре года его песня ощущалась как нечто живительное. Она наполняла его, как жизнь, как душа, и…
Запищали планшеты. Они сработали одновременно по всему Компаунду, и Август запнулся, упустил мелодию. Общее извещение? Для личного состава?
Он отложил инструмент и достал из кармана планшет.
Он прочитал сообщение, перечитал его раз и другой – вскочил и помчался наверх, позабыв про скрипку.
Дверь хлопнула, но за ней оказались лишь пустая крыша и открытое небо.
Кейт исчезла.
Август спустился вниз – в квартиру, пытаясь успокоиться, твердя себе, что она не станет так поступать, не пойдет прямиком в ловушку, уж точно не пойдет в одиночку, что Кейт слишком умна…
Но он слышал слова, что она прошептала, уткнувшись ему в воротник, и видел плещущееся в ее глазах серебро, демона, который толкал ее мысли к насилию.
Харрис с Ани играли в карты на диване, между ними примостился Аллегро.
Ани улыбнулась.
– А у вас, значит, есть кот!
Джексон варил кофе. Планшет был у него в руках.
– Август, ты не в курсе?..