– Он наш отец, – выдавил из себя Карсон.
Брукс с подозрением посмотрел на брата:
– Почему ты в этом так уверен?
– Письмо из коробки, которое я вам показывал. Он пишет, что причинил ей боль, что очень скучает и сожалеет, что все так произошло, и что без него ей и мальчикам будет лучше. Подписано письмо инициалом «С».
– Это за уши притянуто, – возразил Брукс. – В мире полно людей с именем, начинающимся на «С».
– Согласен. Но в данном случае речь идет о Саттоне Уинчестере. Не помню, говорил ли я вам обоим, что когда он потребовал встречу с Джорджией, он предложил ей миллион долларов за подписание контракта на работу и на роль его любовницы.
У Грэхема челюсть отвисла и стакан с выпивкой буквально завис в воздухе.
– Ты это серьезно? Вот старый кобель!
Карсон утвердительно кивнул:
– Если Саттон таким образом нанимает сотрудниц и любовниц, то это похоже на правду. Допустим, они встретились в кафе и закрутили роман. Узнав, что она беременна, он предлагает ей должность своего персонального помощника, обеспечивая ей тем самым медицинскую страховку и декретный отпуск. Работая официанткой, она целый день была на ногах, а вынашивать двойню тяжело. Я понимаю, почему она приняла его предложение, особенно если бы ей пришлось лечь на сохранение.
Брукс задумчиво на него посмотрел:
– Если он столько сделал для мамы в ее первую беременность, почему уволил, когда она носила тебя? Это нелогично.
Карсон покачал головой:
– Не знаю почему. Но я думаю, что это связано с тем письмом, которое я нашел в коробке. Похоже, что это не Саттон решил ее уволить.
– Ну, – сказал Грэхем, – он в то время был женат. Думаешь, что супруге стало известно о его семье на стороне и она решила положить этому конец?
Брукс хмыкнул:
– Ты видел Селесту Ван Хутен? Хладнокровная женщина. Это на нее похоже.
– Нам нужны доказательства, – запротестовал Грэхем, взъерошив светлые волосы. – Если мы хотим раз и навсегда узнать правду, нужен тест на отцовство. Не уверен, что старик согласится на это, ведь тогда мы законно будем претендовать на жирный кусок его многомиллионного состояния, когда он умрет. Я не смогу добиться судебного решения о проведении ДНК-теста, основываясь лишь на факте, что мама работала в его компании, когда был зачат Карсон. Нужны доказательства, что между ними были любовные отношения.
– Кто может знать об этом, кроме них двоих? – спросил Брукс.
– Да, это непросто. Саттон наверняка не трубил на каждом углу о своих любовницах.
– Но кто-то мог знать, – настойчиво сказал Карсон. – Коллеги или прислуга в доме.
– С этого можно начать, – согласился Грэхем. – Я еще покопаю, может, и найду того, кто помнит то время, хотя тридцать лет минуло с тех пор.
Задача не из простых. Несмотря на кажущийся оптимизм, Карсон уловил нотки сомнения в голосе брата. Наверняка Саттон платил и служащим, и прислуге хорошие деньги, чтобы они держали рот на замке. Но если кто и способен добиться правды, так это Грэхем.
– Хорошо, ну добьемся мы ДНК-теста и окажется, что он наш отец. Что дальше? Мне кажется, что добром это не кончится.
– Это уж точно, по крайней мере для Саттона, – согласился Брукс. – Мы заставим его заплатить за то, что он сделала с нашей мамой и с нами. Он действительно мультимиллионер, и мы наравне с его женой и тремя дочерями станем законными наследниками. Игра стоит свеч.
– А разве не жена наследует большую часть состояния?
Грэхем отрицательно покачал головой:
– Селеста уже два года как бывшая жена. Она уже получила свою часть наследства. Остальное достанется дочерям. Несмотря ни на что, Саттон может изменить завещание, включив в него нас. Мы только должны немножко его к этому подтолкнуть.
Карсон был недоволен. Это все имело смысл, и Саттон все это заслужил. Но ему все это не нравилось.
– Хорошо, мы добьемся ДНК-теста, попадем в завещание, но есть одна неприятность.
– Какая? – хором спросили близнецы.
– Если мы правы, значит, Саттон Уинчестер – наш отец. Мама нас предупреждала держаться от него подальше. Она говорила, что он опасен и без него нам гораздо лучше. Я всегда думал, что она преувеличивает, и надеялся, что при личной встрече мы убедимся, что он лучше, чем мы о нем думали. Но если это действительно Саттон, я боюсь, что самые худшие наши предположения относительно отца окажутся верными.
– Джорджия?
Оторвав взгляд от тарелки с едой, к которой она едва притронулась, Джорджия посмотрела на Карсона, заметив в его взгляде беспокойство. Мысли ее витали где-то в другом месте. Карсон понял, что она его совсем не слушает.
Она так мечтала остаться с Карсоном наедине, но сейчас ей было явно не до него. Он привел ее поужинать в дорогой ресторан, и по такому случаю надел элегантный темно-синий костюм в тонкую полоску, который очень ему шел. Карсон выглядел прекрасно, но Джорджия не видела и не слышала его.
– Да, – вяло отреагировала она.
– С тобой все в порядке? Ты какая-то рассеянная сегодня. Тебе неприятно, что мы вместе вышли на публику?
Джорджия отрицательно покачала головой:
– Нет, просто у меня кое-что случилось.
Карсон понимающе кивнул и отпил вина из бокала. Официант унес его пустую тарелку. Он прихватил и практически нетронутую тарелку Джорджии. У нее совсем пропал аппетит после этого телефонного звонка. В тот момент жизнь для нее остановилась.
– Хочешь поговорить об этом? – спросил Карсон. – Я весь внимание.
Ей было страшно говорить о произошедшем. Но Карсон был единственным, с кем она поделилась своим прошлым, и должен понять, как это важно для нее. Она могла бы поделиться с Шейлой, но не стала ей звонить, решив, что та не одобрит ее поведение.
– Хорошо, – наконец сказала она, – вчера вечером мне позвонила моя мать.
Карсон от удивления приподнялся со стула.
– Твоя мать? Правда?
Джорджия утвердительно кивнула.
– Я жила без нее двадцать шесть лет, и вдруг она сваливается, как снег на голову. Сказала, что видела мою пресс-конференцию по телевизору на прошлой неделе, нашла мой телефон и позвонила.
– Для тебя это был шок.
– Еще какой, – взволнованно сказала Джорджия.
Во время разговора с матерью она едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Повесив трубку, она дала волю слезам. Это было сродни сюрреализму: услышать в трубке незнакомую женщину, называющую себя ее матерью. Она даже не помнила ее голос, но Джорджия быстро поняла, что говорит с Мисти Линн Адамс.
– И что она сказала?
– Разговор был довольно короткий. Она сказала, что пытается начать новую жизнь и хотела бы восстановить отношения со мной. У меня ощущение, что звонок мне – часть реабилитационной программы по избавлению от наркозависимости. Она хочет приехать в Чикаго повидаться со мной.
– Ну и дела, – Карсон перегнулся через стол и взял Джорджию за руку. – Здорово. А ты сама, что чувствуешь?
– Я в смятении, – призналась она. – Я хочу с ней встретиться и задать несколько вопросов, но не думаю, что мы сможем стать лучшими подругами. Жизнь у мамы складывается непросто. Не знаю, сколько она продержится, а если вдруг наступит рецидив, я не хочу попасть в ловушку.
Карсон сочувственно кивнул:
– Я понимаю. Ты хочешь узнать свою семью и начать общение, но существует причина, по которой их не было в твоей жизни. Иногда ты думаешь, а не лучше ли оставить все по-старому.
– Точно. Но я все же встречусь с ей. Я послала ей денег, чтобы она смогла приехать на автобусе из Детройта. Она остановится у меня на несколько дней. Посмотрим, что из этого выйдет.
Карсон нахмурился.
– Джорджия, – сказал он после небольшой паузы, – ты считаешь, что поступаешь правильно, послав ей деньги и пригласив остановиться у тебя? Она же фактически чужой человек.
Она отняла у него руку, спрятав ее под столом.
– Я думала об этом. Билет на автобус стоит всего сто долларов. Если она потратит их на дозу и никогда здесь не появится, это будет мне относительно дешевым уроком. Но я все же должна хоть капельку ей доверять, чтобы встреча состоялась.
– Но жить у тебя, – продолжал настаивать Карсон, – не думаю, что это правильно.
Скептицизм Карсона не прибавил Джорджии оптимизма. Что он хочет от Джорджии? Чтобы она спрятала столовое серебро? Так у нее его нет и в помине. Все ее сбережения ушли на покупку квартиры, а ее мать не сможет унести при всем желании.
– Какой у меня выбор? Если у нее нет денег на билет, значит, она не может остановиться в отеле. Мне придется за него заплатить. И потом, это всего несколько дней, Карсон. Если я почувствую неловкость от ее пребывания у меня дома или невозможность оставить ее там одну, я немедленно сниму ей жилье, хорошо?
Карсона покоробил ее резкий тон.
– Послушай, Джорджия, извини, что я такой пессимист. Вероятно, это издержки воспитания в неполной семье. Я просто не хочу, чтобы тебя обидели.
– Все будет хорошо, – настаивала Джорджия. – Я знаю, что должна быть осторожна и осмотрительна с Мисти. Я полагаюсь на твою поддержку.
Карсон поднялся со своего места и, сев рядом с Джорджией, обнял ее и нежно поцеловал в щеку.
– Я целиком на твоей стороне, даже не сомневайся. Я просто переживаю за тебя.
Джорджия расслабилась в его объятиях, и сомнения отступили.
– Спасибо. Я не привыкла, чтобы обо мне кто-то беспокоился.
– Привыкай. Хотя я и сам не в своей тарелке после открытия Грэхема. Мама предупреждала, что наш отец страшный человек, но я и представить не мог, что им окажется Саттон Уинчестер.
Джорджия тоже была ошеломлена этой новостью.
– Что вы собираетесь предпринять?
– Грэхем попытается найти свидетелей их романа и через суд добиться теста на ДНК.
Джорджия рассеянно кивнула, но ей показалось, что братья пока и сами не знают, что будут делать, когда им откроется правда.
– Если он ваш отец, тогда что?
Как она и предполагала, Карсон пожал плечами:
– Понятия не имею. Сомневаюсь, что он