Все эти россказни Бриджит слышала тысячи раз, с тех пор как стала достаточно взрослой, чтобы их понимать. Они были вечным фоном ее существования, подобно тому как озеро вечно окружало ее дом на острове.
Погрузившись в эти невеселые мысли, Бриджит ничего не замечала вокруг, как вдруг услышала чье-то осторожное покашливание. Она вздрогнула и машинально взглянула туда, откуда донесся звук. На тропинке, прямо перед ней, стояла женщина. Ее напудренное лицо было пухлым и бледным, линялые светлые волосы топорщились от неумелой завивки. В ушах у женщины побрякивали серьги с нанизанными монетками, на веснушчатой груди красовалось такое же ожерелье. Еще больше золота, по всей вероятности поддельного, сверкало у нее на руках. Несколько дырочек на черной кружевной шали с бахромой, точно так же как и прорехи на кремово-зеленой юбке, были старательно заштопаны.
— Тетя Грэйс, — сказала Бриджит так спокойно, как только сумела, — зачем вы сюда пожаловали?
«Ужконечно, не для того, чтобы посетить могилу своей сестры?» Бриджит едва удержалась от того, чтобы сказать это вслух. Грэйс Лофтфилд вдруг изменилась в лице, словно услышала эту невысказанную мысль, но тут же гордо расправила плечи, демонстрируя, что она слишком великодушна, чтобы обижаться.
— Мне нужно с тобой поговорить, — заявила она. Бриджит вздохнула:
— Так говорите же. — Она скрестила руки на груди и принялась раздраженно постукивать носком ботинка по гравию, но тут же, спохватившись, перестала. Даже если тетя и заметила ее нетерпение, то виду не подала, только огляделась по сторонам. Неизвестно, что именно она там увидела, но что-то ее встревожило.
— Не здесь. Пойдем ко мне.
Бриджит начала злиться. «У меня нет ни малейшего желания потакать вашим капризам, милая тетушка».
— У меня есть дела поважнее. К тому же я должна вернуться домой до темноты. — Бриджит решительно обошла тетку. — Если вы действительно хотите мне что-то сказать, можете идти со мной.
Грэйс окаменела от такой дерзости, и у Бриджит возникла надежда, что тетя оставит ее в покое. Однако вскоре у нее за спиной послышались хруст гравия, шелест юбок и звон украшений. Бриджит продолжала смотреть прямо перед собой, а поля шляпки защищали ее лицо от настойчивых взглядов тети.
Наконец терпение Грэйс лопнуло, и она воскликнула:
— Бриджит! Я хочу тебе помочь!
— Помочь?! — Бриджит резко остановилась и взглянула на свою тетку глазами, полными изумления. — Никогда, ни разу в жизни вы не предлагали мне свою помощь! С какой стати это понадобилось вам теперь?
Тетя Грэйс расправила плечи и с наигранной гордостью вздернула круглый подбородок, видимо, решив еще раз проявить чудеса благородства и оставить без внимания новое оскорбление.
— Тебе угрожает опасность, — объявила она, — я ВИДЕЛА это.
Бриджит пристально, не понимая, посмотрела на тетю, и тут до нее дошло. Она невесело рассмеялась:
— Вы видели? О, тетя, я вас умоляю!
Грэйс покинула Песчаный остров и переехала в Бейфилд в ранней молодости. Вскоре после этого она объявила себя медиумом и гадалкой. Те самые дамы, что брезгливо отворачивались при встрече с Бриджит, сидели, трепеща и затаив дыхание, в полутемной гостиной Грэйс Лофтфилд, пока та сверлила глазами голубой стеклянный шар и сообщала им о том, что «видит».
В шестнадцать лет Бриджит, нарушив запрет отца, пробралась на один из сеансов тети Грэйс. Она надеялась, что если тетя и вправду окажется ясновидящей, то в ее лице она обретет союзника. Ведь она понимает, каково это, когда реальность ускользает и на смену ей приходят видения. Может, тетя Грэйс даже возьмет ее к себе, в город, где так много людей, не то что на маяке. А может, она расскажет Бриджит о маме… Бриджит сидела в полутемной гостиной, опустив поля шляпки, которую ни разу до этого не надевала, так низко, чтобы другие посетительницы не разглядели ее лица, и нервно теребила передник. Из-за кружевной занавески в комнату впорхнула Грэйс и, останавливаясь перед каждой из женщин, обошла гостиную по кругу.
— Сегодня вы получите ответ на ваш вопрос, — сказала она первой даме.
Обращаясь к другой, она лишь покачала головой:
— Сожалею, но известия, которых вы так ждете, принесут весьма печальные перемены.
Наконец она поравнялась с Бриджит, та подняла голову, и взгляды их встретились. Бриджит поняла, что тетя ее узнала. Но Грэйс произнесла:
— Сожалею, но для вас у меня ничего нет, — и двинулась дальше.
Спиритический сеанс продолжался, где-то грохотали невидимые барабаны, беспокойно трясся и двигался столик, Грэйс закатывала глаза, что-то бормотала и завывала потусторонними голосами… Все это время Бриджит сидела ни жива ни мертва, а когда тетушка уронила голову на руки, изображая изнеможение, Бриджит поднялась и ушла.
Грэйс была мошенницей. Даже хуже, ведь и мошенникам вовсе необязательно плевать на своих родных.
— Знаю, ты думаешь, будто ты — единственная, кто наделен даром ясновидения, — сказала Грэйс, — но хочу напомнить, что ты не первая в нашей семье, кто…
Это уж чересчур!
— Прошу вас, тетя Грэйс, — Бриджит подняла руку, не желая больше слушать, — вы можете продавать свой товар городским кумушкам, но не надейтесь, что его буду покупать я. Я видела, как вы работаете, и, признаюсь, невысокого мнения о ваших талантах.
Под подбородком Грэйс заколыхались складки кожи и жира.
— Я не обязана отчитываться перед тобой, девчонка, — огрызнулась она.
— Разумеется. Собственно, вы вообще не обязаны со мной разговаривать, — Бриджит подобрала подол юбки и решительно зашагала дальше, глядя прямо перед собой.
Позади послышалось пыхтенье и голос тети:
— Тот человек, что находится на маяке. Он собирается забрать тебя с собой.
Бриджит остановилась как вкопанная. Какое-то время она не слышала ничего, кроме собственного дыхания и шума ветра в ветвях деревьев. «Не поддавайся. Недавай ей запугать себя». Она обернулась:
— Откуда вы можете знать, что происходит на маяке?
Грэйс тем временем приближалась — медленно, шаг за шагом, будто кошка, готовая наброситься на свою жертву.
— Держись от него подальше, — злобно прошипела Грэйс, и Бриджит не могла не заметить, как побледнело ее лицо. — Он увезет тебя так же, как…
«А вот это вы зря, тетя. Это уж чересчур».
— Так же, как что?
Но та уже и сама поняла, что сболтнула лишнее. Глубоко вздохнув, она вернулась к своему обычному жеманству:
— Как мешок сахара, — сказала она, растягивая губы в улыбке, — увезет тебя в своей маленькой красной лодке.
Это было невыносимо. Тетя Грэйс просто обманщица! Но если так, то откуда она знает о необычной окраске лодки? Конечно, от Песчаного острова до Бейфилда слухи доходят быстро, но ведь кроме нее самой, миссис Хансен и Сэмюэля незнакомца еще никто не видел…
На лице тети Грэйс отразилась тревога, и на этот раз, похоже, искренняя.
— Я просто не хочу, чтобы ты попала в беду, — кротко сказала она.
Только теперь Бриджит заметила, что запуталась пальцами в концах шали и машинально туго скручивает ткань, словно пытаясь ее разорвать.
— Но почему вы решили помочь мне именно теперь? — спросила она и смутилась, услышав свой хриплый, дрожащий голос. — Я попадала в беду много раз, однако раньше вас это не волновало.
Грэйс не стала изображать раскаяние.
— Я зарабатываю на жизнь, играя на женских слабостях, — ответила она. — Конечно, мои клиентки ожидают от меня некоторой эксцентричности, но есть вещи, которых они бы мне не простили.
И в этот миг волшебство исчезло. Ветер донес до кладбища отголоски городского шума, и Бриджит с ненавистной четкостью снова осознала свое место среди людей.
— Ну да, например, если бы вас увидели в обществе ублюдка и убийцы в одном лице? — усмехнулась она.
На этот раз Грэйс отвела взгляд, сердито стрельнула глазами куда-то в сторону и скрестила руки на затянутой в корсет груди.
— Я никогда не говорила о тебе ничего подобного, Бриджит.
— Но вы никогда этого и не отрицали, разве не так?
Грэйс не появилась в доме на острове, когда Бриджит лежала в горячке после родов. Она не появилась и в зале суда, когда Бриджит обвинялась в убийстве собственного ребенка.
— Мы все пытаемся прожить свою жизнь как можно лучше, Бриджит, — сказала Грэйс, как будто это было достаточное оправдание для стольких лет предательского молчания. — Возможно, я и совершила ошибку, что тянула так долго… Но теперь-то я здесь! — Она картинно раскинула для объятия свои полные, унизанные кольцами руки.
Бриджит едва удержалась, чтобы не фыркнуть, и отступила.
Грейс сделала шажок к ней:
— Теперь я раскаиваюсь и готова на все, что в моих силах. Говорю тебе: ты в большой опасности из-за этого человека.
— И что же мне теперь делать? — спросила Бриджит скептически, выпутывая пальцы из шали. — Об этом ваши видения сообщили?
Грэйс немного помедлила. Только секунду, но Бриджит не могла ошибиться: тетя на что-то решилась.
— Увези его подальше, — сказала она, — и живи, как жила раньше.
— Как жила раньше… — эхом отозвалась Бриджит и притворно вздохнула. — Хорошо, тетя. — Она поправила шаль и взглянула вверх, чтобы проверить, как высоко над деревьями поднялось солнце. — Благодарю за совет. А теперь, если не возражаете, мне все-таки пора идти.
Но тетя Грэйс решила оставить последнее слово за собой:
— Если бы твоя мать была жива, она сказала бы тебе то же самое.
Это была последняя капля. Бриджит не выдержала.
— Да как вы смеете! — сказала она ровным тихим голосом, чеканя слова. — Отец говорил, вы даже не пришли на ее похороны! Прощайте, тетя Грэйс.
На этот раз тетка не пыталась ее остановить. Сердце Бриджит готово было разорваться от ярости, обиды и невысказанных слов. И все же, несмотря на гнев, она понимала, что тетя Грэйс действительно что-то знает и рассказала далеко не все. Однако возвращаться было уже поздно. Бриджит оставалось только идти и идти вперед, спускаясь вниз по холму обратно в город.