Дед лишь кивнул, но было видно, что мой ответ пришелся ему по нутру, может, я ответил и не совсем так, как он хотел.
Дальнейшая беседа скатилась к Прокопу и к тому, что он послезавтра вместе с Богданом и десятком послужильцев поедет объезжать мои земли. Будет устанавливать мою власть, так сказать, и будет там моим представителем.
Приоткрылась дверь, и в светлицу завалился Елисей.
— Я разузнал все, — с одышкой произнес он.
— Присядь, покушай, — указал я на стол. — После расскажешь.
Елисей тут же уселся на лавку, первым делом налил себе медовухи в кубок и тут же осушил его в один присест, а после попытался отдышаться.
— Уф, — выдохнул Елисей от лавки и вытер рукавом рот.
— Ну а теперь рассказывай. Чего удалось выяснить? — задал я вопрос.
— Кабак этот не государев. Его Дрочила каждый год откупает и платит весьма хорошо. Точную сумму выяснить не удалось, но более пятисот рублев. За ним вроде как какой-то дьяк стоит, но кто, я не успел узнать. Место дурное, то драка, то еще чего, как мне шепнули. Дрочило еще и стрельцам приплачивает, что бы они кабак стороной обходили. В самом кабаке действительно сегодня драка была, кровь возле порога есть, а внутри больше десятка бражничают да хвастаются перед друг другом, — закончил Елисей.
— Ты чего задумал, Андрей? — донесся до меня вопрос Прокопа.
— Поучить кой-кого уму разуму и что моих людей не след трогать. Сейчас у них поспрошаем, как и чего было, а там и посмотрим, — ответил я.
— Может, царю пожаловаться? — выдал Богдан.
Все взгляды обратились на Богдана, и под ними он заробел и покраснел.
— Это что же, мне за каждую обидку к царю бегать жалобиться? — изогнул я бровь вопросительно. — Так какой же я князь тогда, коли сам ничего не могу сделать и буду к царю бегать? Как люди мои будут на меня смотреть, если я сам не смогу за них заступиться? Как остальные бояре будут на меня смотреть? А о том, что людей моих побили, узнают. Я должен ответить! — твердо произнес я.
— Да понял я, понял, — замахал руками Богдан. — Я ж чего, я только предложил, — скороговоркой произнес он, а Прокоп только горестно вздохнул и кулак показал сыну.
— Вот и славно, — поднявшись из-за стола, я направился в амбар, а за мной следом и остальные.
Лекарь все еще промышлял с болезненными, поя их каким-то взваром из трав.
— Княже, я все сделал, — тут же отозвался лекарь.
— Благодарствую, — кивнул я. — Как тебя звать-то?
— Фрол сын Петров я, из стрельцов. В аптекарском приказе отучился. Теперь вот больных пользую, в основном из стрелецкого приказа, — тут же представился лекарь.
— Я запомню. Дедушка, оплати, — сказал я и шагнул в амбар. Пятерка побитых по-прежнему лежала на сене, они уже были укрыты одеялами и умирающих не напоминали. Лица их активно опухали, и даже синяки начали проглядывать.
— Ну что, соколы сизые мои. Долетались! А ну сказывайте, как так вышло-то, что вам бока намяли? — грозно произнес я.
— Дык, — донеслось от одного, и он тут же потупился под моим взглядом.
— Больше их было. Да и не ожидали мы. К тому же выпивши были, — со злостью и возмущением высказался рядом лежащий Данька.
— Вот и расскажи, — протянул я.
— Да чего уж рассказывать, — махнул он рукой и скривился от боли. — На торг решили прогуляться, посмотреть чего да прикупить. Вчера ж по рублю дали, вот и пошли. Кабак этот попался, будь он неладен, вот и решили туда зайти да выпить.
— Выпили? — весело усмехнулся я.
— Выпили, — с протяжным вздохом согласился Данька. — Кувшинчик один распили, так хорошо стало. Там еще сидели людишки, к нам подвалили и предложили их угостить. А с какой чести нам угощать их? Слово за слово и Петрушке кистенем в голову прилетело, а там только отмахиваться успевали. Вот и все. Я даже и не помню, как досюда добрались, — повинился Данька.
— Ага и деньги все забрали. А еще пояса и ножи, — донеслось от Васильки, это ему руку сломали.
— В общем, урок вам это, думать будете наперед, где и с кем пить! — строго произнес я и вышел из амбара.
Лекарь уже ушел, на меня же внимательно все смотрели.
— В общем так, седлайте коней и броню наденьте, дубины возьмите. Пойдем за своих посчитаемся, и упредите всех, чтобы оружие не применяли, насмерть не били.
— Это хорошо, а то уж застоялся я. Не все тебе, Андрей, веселиться, — кровожадно произнес Олег.
Пока все собирались, я поглаживал Черныша и грустно вздыхал. Ведь поучаствовать в драке мне не светило. Так как нельзя, не поймут окружающие, если князь в кабацкую драку полезет, а чтобы наглецов проучить, есть мои люди. Я же должен блюсти себя, согласно местным понятиям.
Людям понадобилось с полчаса, чтобы собраться. Все были в броне. А дубины и палки они обмотали тряпками-шкурами.
Наконец-то мы выдвинулись, час неспешной езды, и мы оказались на берегу Неглинной, кабак располагался невдалеке от общественных бань.
— Надо урок преподать, что не стоит просто так меня и людей моих трогать. Заходите и всем, кто есть в кабаке, преподайте урок. Хозяина же ко мне. И без смертоубийств мне тут, — грозно произнес я.
— Ну, тут как выйдет, — оскалился Олег.
— Карась, Лагодь. Вы к окнам встаньте. Рябой, Жишка, вы снаружи останьтесь, — внес дополнения дед, и все взоры людей обратились ко мне.
— Понеслась, — оскалился я, кивнув.
— А-а-а, за князя, — взревели люди и понеслись в кабак, размахивая дубинами.
Вместе со мной остались только дед и Прокоп, а остальные предпочли развлекаться.
Из кабака мгновенно начали раздаваться крики и ругательства, а спустя пару мгновений из окна выпрыгнул плюгавый мужичок в одной рубахе, и его тут же приголубил дубиной Карась, так что мужичок тут же свернулся калачиком и заскулил. Вот только Карасю пришлось его оставить и принимать нового, вылезающего из окна.
Остальные тоже не стояли без дела, ведь из кабака побежал народ.
Минут десять продолжалось избиение, и вот из дверей появились Олег с Елисеем, они за волосы тащили толстого мужика и кинули его к ногам Черныша.
У мужика все лицо было залито кровью.
— Ты, что ли, Дрочило? — спросил я, с интересом разглядывая хозяина кабака.
— Уа-а-а, — только и завывал он.
— А ну сказывай, когда тебя князь Старицкий спрашивает, — тут же пнул Елисей мужика без всякой жалости, а Олег вновь схватил его за волосы и поставил на ноги.
— Я-я-я, — хлюпая разбитыми губами, протянул мужик.
— Слушай меня сюда, Дрочило. В твоем кабаке побили моих людей! Сильно побили. Ты не разнял и не утихомирил никого. Не кликнул стрельцов и не предупредил меня. Так их еще и ограбили на пять рублев. Пояса и ножи забрали. То твоя вина.
— Не виноват я, — тут же упал на колени Дрочила.
— Ага, как же, — зло усмехнулся я. — В общем, деньги вернуть, как и все остальное что взяли. Сверху этого еще десять рублев на излечение моих людей. Сроку тебе два дня. Куда принести, у людей спросишь, подскажут. Не исполнишь, пожалеешь. Я слово в том даю. Князь Андрей Володимирович Старицкий.
— Нету у меня столько, — тут же заюлил Дрочило. — Не боишься ли, князь, царского гнева? — тут же попытался припугнуть меня хозяин корчмы.
— Ха-ха-ха, — тут же развеселился Олег, а следом за ним и остальные усмехнулись. Дрочило лишь с испугом на них покосился.
— Насмешил, — усмехнулся и я. — Ты у людей поспрашивай, кто такой князь Старицкий. Все, пшел отсюда, пес смердящий, — и я махнул рукой.
Олег тут же направился в кабак, крикнув в двери, чтобы заканчивали развлекаться.
К тому моменту, как мы отправились назад, уже начало смеркаться. Так что Прокопу и всем моим послужильцам пришлось остаться у деда.
Зато за ужином мы более подробно обсудили поездку Прокопа по моим землям и чему ему стоит уделить внимание.
С утра на подворье меня уже ждал Василий, я по привычке хотел только с ним отправиться, но, переговорив с дедом, взял еще двоих сопровождающих из его послужильцев. Не пристало князю и первому боярину с одним сопровождающим быть.
Прибыв в кремль, я дождался царя, и мы пошли на заутреннюю службу, после которой направились во дворец, только не в палаты, в которых происходило заседание думы, а в иную комнату.
— Что, Андрей, готов? — весело поинтересовался у меня Дмитрий.
— К чему? — спросил я, весь напрягшись.
— Как, ты не знаешь? — наигранно удивился Дмитрий, я же помотал головой.
— К царской охоте, — улыбнулся царь.
— Готов, — ответил я, а у самого в мыслях промелькнуло: «Боже, как я хочу уже свалить к себе в вотчину и наконец заняться делом, а не это все…».
Глава 16
Глава 16
Наконец-то впереди появились стены земляного города, и я выдохнул. Я смог, я пережил эту чертову царскую охоту. Впечатлений хапнул, конечно. Одни сборы и путь чего стоили, тысяча человек, не меньше, в этом деле участвовали. Бояре, подьячие, стольники и псари, ближние люди царя и охрана как иностранные, так и стрельцы, и еще хрен пойми кто. Так еще и сотня подвод, на которых везли всякое нужное: шатры, снедь, медовуху и вино.
Вот уж охота так охота и вечная пьянка, как итог двенадцать трупов и четверо пропавших. Леса глухие, как из сказок, там не то что одному потеряться можно, но и отряд в сотню голов пропадет, не заметишь, да и недалеко от Москвы. Несколько людей в пьяном состоянии с коней сверзились, и все, сразу на небо, двоих кабан задрал, а остальные кто где шею себе свернули.
Полтора дня пути до охотничьих угодий добирались, три дня там и еще полтора дня обратно.
Так-то было весело, вот только для меня напряженно, так как мне свернуть шею было легко, очень уж условия подходящие. Умер на охоте князь Старицкий, помянем раба божьего — и все!
Вот только Дмитрию не особо было до меня дело, он развлекался, как мог, пил и гонял зверье разное. Да и остальные не отставали, каждый трофей обмывали, и тут же слуги его готовили на огне. Удачные выстрел из лука или удар копья тоже обмывали, в общем, пир непрекращающийся, а еще песни, музыка