– Два. Я не люблю, когда у меня пытаются забрать то, что принадлежит мне. – Итан смерил меня холодным взглядом. – Это, я надеюсь, очевидно.
– Более чем, – пробормотала я.
– И три. – На этот раз Итан встал. Джесс был шире его в плечах раза в два, но стройный молодой маг внезапно стал казаться выше в сумраке камеры. – За этим трюком стоит лишь одна цель – твоё желание позабавиться. Оно не осуществится.
Джесс сделал шаг вперёд, и его глаза жадно блеснули.
– Неповиновение, – с хриплым торжеством произнёс он. – Мелкий сосунок без жезла, тёмное отродье… ты бунтуешь. И твоя должница это подтвердит под присягой.
– Даже не подумаю, – вырвалось у меня.
– Скажешь, – мстительно подтвердил Джесс. – А потом пойдёшь со мной и сделаешь всё, что скажу я. Если, конечно, хочешь, чтобы тебе было хорошо.
Итан сделал быстрое движение, потянувшись к жезлу, которого у него не было. И тут же поморщился, явно вспомнив об этом.
Но поздно. И, судя по сверкнувшим глазам Джесса, очень зря.
– А, лезешь в драку? – Тюремщик ухмыльнулся. – То, что мне и нужно!
В его руке появился толстый тупой жезл. Тюремщик расхохотался, взмахнув им.
– На этот раз ты поплатишься, – прошипел он. – И твои магистры меня не остановят.
Секунда, ещё один взмах жезла – и магические обручи, хищно сверкнув, обхватили плечи Итана. Я вскрикнула.
Ещё два обруча захватили бёдра и колени. Последний перехлестнул шею, сдавливая горло. Дыхание Итана сделалось хриплым и неровным, но он не произнёс ни слова.
Я в ужасе глядела на него. Я видела эти штуки раньше, но только при аресте матёрых, здоровенных парней. Уж точно не с беспомощными узниками!
– Прекратите!
– Попробуй повыступай теперь, Волнар, – издевательски произнёс Джесс. – Ха! Связать бы всю вашу компанию и подвесить под куполом. Слышал, кто-то так и сделал, а? Умный парень.
– Ничего хорошего с ним не произойдёт, – без выражения произнёс Итан. – Память у нас хорошая.
Вместо ответа Джесс нажал на жезл, и петли-обручи вокруг Итана затянулись туже.
– Хватит! – резко сказала я.
Тюремщик направил жезл на меня.
– Тоже бунтуешь? – в голосе появились ленивые, издевательские нотки. – Может, и с тобой поиграть, милашка?
Гордиться собой не буду: мне было страшно. Я слышала от отца, что магию захвата почти невозможно преодолеть. Дикая боль, тяжелейшее усилие… и на это способен только сильный и волевой маг с железным характером. А моя магия заблокирована. Да и что я сделаю, даже если вырвусь?
– Пожалуйста, не надо… – начала я.
И осеклась. Итан медленно сделал шаг вперёд. Обручи вокруг него тускнели, рассыпаясь на глазах. На коже остались красные полосы, ему должно было быть безумно больно, но спина Итана оставалась идеально прямой, а лицо — высокомерным, хотя дышал он тяжело и прерывисто.
– Много лет назад целый квартал выгорел насквозь, – произнёс Итан хрипло, но отчётливо. – Никто не знал, где был Тёмный Магистр в ту ночь, но все слышали, что это его рук дело. Его приспешники сделали всю работу за него. Тайные убийства, похищения, тёмная магия… ты ведь помнишь эти дни, Джесс, не так ли?
Тюремщик смотрел на освободившегося Итана круглыми глазами.
– Эти дни вернутся, – зловещим тоном сообщил Итан. – Когда-нибудь наследники Тёмного Магистра поднимут головы, и ты это знаешь. Скажи мне, Джесс, когда придёт время, на чьей стороне ты не захочешь быть?
Глаз тюремщика дёрнулся, но он выдавил презрительную ухмылку.
– Я уже десять раз слышал подобные речи от твоего дружка Леандро. Думаешь, в одиннадцатый раз они на меня подействуют?
– Нет, – очень спокойно произнёс Итан. – Но если ты выведешь эту девушку из камеры, а я не буду при этом присутствовать, то, когда наступит время, я сожгу всё, что захочу сжечь, а тебе останется ходить по пеплу и ощупывать формы головёшек. Если, конечно, не станешь пеплом сам. И знаешь, чем эта угроза отличается от остальных?
– Чем?
– Что есть вещи, за которые убивают. И вот за эту я тебя убью.
Я видела, что Итан едва держится на ногах. Он только что выбрался из магического захвата, превозмогая чудовищную боль, и был в разы слабее тюремщика.
Но Джесс явно был ошеломлён. И, кажется, принял угрозу всерьёз.
Джесс ткнул меня в спину. Я чуть не врезалась в стол.
– Изображаешь благородного героя, да, Волнар? – криво ухмыльнулся Джесс. – Или сумасшедшего? Что ж, сделаю вид, что ты своего добился. Я оставлю тебе девчонку. Пока.
Он ткнул жезлом, и приоткрытая внутренняя дверь камеры со скрежетом распахнулась, а за ней и внешняя.
– Сейчас у тебя есть свидетельница, – протянул Джесс, растягивая слова. – Но рано или поздно ты окажешься здесь снова, Волнар. Один.
Джесс отступил, оставаясь лицом к Итану, и указал на него жезлом.
– Запомни это.
Тюремщик вновь отступил, и дверь с силой захлопнулась за ним. С громким щелчком в замке провернулся ключ. Мы с Итаном остались одни.
В темноте, так как свеча была погашена. И в тишине.
– Гм, – нарушила молчание я. – Спасибо… наверное.
– Не стоит благодарности.
Вновь повисло молчание. Я не очень знала, что сказать.
– Точно не стоит? – наконец рискнула я. – Этот парень, тюремщик, был довольно решительно настроен.
– Он ничего бы тебе не сделал, – устало бросил Итан. – По крайней мере, того, чего ты боишься. Девственница? Он бы точно намочил шта…
Его голос оборвался.
В следующую секунду раздался грохот, и я услышала шум падающего тела.
– Итан!
Я бросилась вперёд и налетела на стол, больно врезавшись краем живота.
В темноте я видела очертания упавшего. Итан не издал ни стона, но подняться он тоже не пытался. Успешная попытка продраться через магические путы отобрала у него все силы… и мне страшно было представить, сколько боли он испытывал прямо сейчас.
Я наклонилась и протянула руку.
– Попробуешь подняться? – предложила я. – Или ты, гм, предпочитаешь пока полежать?
Взгляд, которым меня одарил Итан, мог бы испепелить на месте магистра. Я развела руками.
– Что? Извини, я просто попыталась помочь.
В камере определённо стало на несколько градусов холоднее.
– У тебя, – произнёс Итан голосом, вырезанным изо льда, – полностью отсутствуют манеры. Вернись на своё место и ложись спать.
– Даже не подумаю! – отрезала я. – Я не буду притворяться и делать вид, что всё в порядке! Ты меня спас и тебе нужна помощь!
А ведь Итан меня и правда спас. Вряд ли тюремщик совершил бы надо мной насилие, но страху я бы натерпелась досыта.
– Оставь меня в покое, – последовал холодный ответ.
Я вздохнула и села на корточки рядом с Итаном.
– Если ты будешь лежать дальше вот так, – произнесла я, – ты застудишься. Как бы больно тебе ни было, лучше встать. Правда.
Наши взгляды встретились. Я невольно вспомнила слова Итана о Тёмном Магистре:
«Целый квартал выгорел насквозь».
Передо мной был наследник страшной и тёмной силы, и он не боялся упоминать своё наследие и даже угрожать им. А я тут сижу и уговариваю его подняться, как маленького.
– Ладно, – произнесла я. – Но, может, я всё-таки могу помочь? Положить тебе на пол подушку, подстелить одеяло, рассказать дурацкую сказку на ночь? Или подставить тебе плечо, чтобы подняться? Ведь тут и правда холодно.
На мгновение на лице Итана отобразилось колебание. То, что мне и надо было.
Я быстро протянула ему обе руки и выдохнула с облегчением, когда Итан уцепился за них. Вот сейчас я помогу ему, подставлю плечо, и…
Я не учла, насколько Итан тяжелее и как мало у него осталось сил. Меня дёрнуло на Итана с такой силой, что я упала ему на грудь. И, судя по короткому злому выдоху сквозь зубы, не то чтобы он был этим доволен.
– Ох, – выдохнула я в ответ.
– Кажется, я должен себя поздравить, – раздался в темноте ледяной голос. – Поздравляю, Итан Волнар, тебе в должницы досталась дура.
Не такая уж и дура. Но ему наверняка было очень больно в эту минуту, так что я прикусила язык.
– Извини.
Его грудь была твёрдой и тёплой. И неожиданно уютной в этой кромешной тьме.
Рука Итана обхватила меня поперёк спины.
– Пять минут, – произнёс он. – Ты пролежишь здесь ровно пять минут, а потом подставишь мне плечо и поможешь подняться. Это понятно?
Ага. Стало быть, не очень-то тебе больно, раз ты отдаёшь приказы. Я скрыла улыбку в темноте.
– Конечно, – серьёзно согласилась я. – Пять минут. Точнее, четыре с половиной.
Наступила тишина.
Я прижалась щекой к груди Итана. Очень хотелось расслабиться и заснуть, но с пола тянуло холодом. Странно, что это беспокоило меня больше, чем то, что я сейчас фактически лежу в объятьях тёмного мага.
Или всё-таки не очень тёмного?
– Итан, ты всерьёз ему угрожал? – спросила я тихо. – Если бы со мной что-то случилось, ты правда превратил бы тут всё в головешки, убил бы тюремщика и так далее?
Итан хмыкнул.
– Представь, что ты попадаешь в место, где все считают тебя законченным мерзавцем и будущим убийцей. Где тебя учат магии с огромной осторожностью и проверяют тебя на каждом шагу. Где от тебя шарахаются. Что ты будешь делать?
– Ну… – Я чуть подумала. – Наверное, попытаюсь доказать, что я хорошая и не собираюсь становиться злобной убийцей. Буду делать добрые дела, помогать на кухне, угощать детей печеньем и всё такое прочее.
Темнота хмыкнула вновь.
– Это потому, что у тебя нет гордости. Представь, что она у тебя есть.
Хм. Я задумалась.
– Не знаю, – наконец сказала я. – Это тяжёлая ситуация. Если бы все думали, что я тёмный маг, и никто бы мне не верил…
Я представила, каково было Итану и Леандро, с которыми происходило именно это. «Мне очень жаль», – чуть не сорвалось с языка.
Итан утомлённо вздохнул.
– Всё очень просто. Когда мы с друзьями остаёмся наедине, мы шутим, что мы злобные тёмные маги, потому что магистры уже привыкли к нам так относиться. Их не переубедить. Как бы Айвор ни уверял нас в обратном, это не изменится никогда и ни за что. Так что, когда мы строим язвительные планы, а Леандро отпускает свои шуточки о тёмном владычестве, на это больше не обращают внимания. На нас поставили крест.