– Мы там и не жили, – ответила Светлана, – просто договорились, что нам дадут номер на сутки, и всё. Таких суточных постояльцев там даже не записывают в журнал и документов у них не спрашивают.
– Конспирация? – хмыкнул я. – Сняли номер на сутки только для того, чтобы встретиться со мной?
– Да. А что тут такого?
Мне сейчас очень не хотелось продолжать шпионскую тему. Лучше вспоминать о чём-то более приятном, но что-то заставляло меня возвращаться и возвращаться к нашей первой встрече.
– Значит, всё у вас было распланировано заранее? И встреча на улице, и поломанная сумка, и ночь в гостинице, и встреча утром с… кстати, как зовут этого человека? Я у него тогда не поинтересовался.
– А от кого он тебе привет передавал, помнишь?
– От моего старого знакомого ещё по России Виктора Николаевича.
– Ну, и зови его так. – Светлана пристально посмотрела на меня и отвернулась к окну. – Он не будет возражать.
Может, у меня чересчур богатое воображение, заносящее время от времени старого шестидесятилетнего дурака туда, куда не следует, но мне показалось на миг, что я попал сейчас в какой-то ржавый, но безотказный капкан, расставленный коварными чекистами из тридцатых годов прошлого века, где действуют непреклонные партийные начальники и суровые исполнительные дамы, по необходимости и без возражений ложащиеся в постель к подозреваемому преступнику. Аргумент, оправдывающий любой поступок этих зомби: «ничего личного». Всё у таких исполнителей точно рассчитано и скрупулёзно отмеряно, однако… какую ценность я для них представляю? Ума не приложу…
– Ты так и не ответила на вопрос: где этот… Виктор Николаевич сейчас? Он обещал закончить рассказ о моём брате. Ведь это же было главной целью нашей встречи?
– Какие у него планы, я не знаю, он меня в них не посвящал, – пожала плечами Светлана, – но если обещал встретиться с тобой, то непременно встретится. Он никогда не обманывает.
Какие бы нехорошие подозрения ни приходили мне сейчас в голову, я никак не мог поверить, что эта девушка могла беспрекословно выполнять приказы своих суровых шефов и так искусно имитировать страсть в постели… Неужели наша ночь входила в чьи-то планы, и всё в ней было разложено по полочкам? И потом съёмки на телефон, которые были или нет, неизвестно…
Видно, Светлана что-то почувствовала и даже схватила меня за руку:
– Ты, Игорь, наверняка подумал, что я какая-то шлюха, которую используют по мере необходимости всякие злые дядьки из враждебной разведки? Ведь думал же?
– Ничего не думал! – смутился я и отвернулся.
– Всё это совсем не так, – помолчав некоторое время, сказала Светлана тихо, – да, я помогаю ему, но… сам посуди, разве он что-то пытался у тебя выведывать? Разве ты обладаешь какими-то секретами, которые могут кого-то заинтересовать? Начитался, небось, глупых книжек про шпионов… А он наоборот разыскал и выложил информацию, которая тебе интересна. Что в этом плохого?
– Тогда что всё-таки происходит? – не вытерпел я. – Зачем кому-то, кроме меня, понадобилось разыскивать моего брата? И существует ли он в действительности? Не знал бы я про него, и всё было бы спокойно.
– Не знаю. Говорю же, что он меня в свои планы не посвящает, да мне и не нужно знать ничего лишнего… Скажу лишь одно. Можешь мне не верить, но это правда: я никогда раньше не встречала такого человека, как ты.
– Такого лоха, как я?! – Я уже почти злился на неё, и мне на мгновение пришло в голову, что нужно всё бросить, отвезти ей назад в город и распрощаться уже навсегда. Как бы это ни было мне больно.
– Перестань…
На её глазах выступили слёзы, и сердечко во мне сразу взволновано заколотилось. Если всё это по-прежнему игра, то какая же она потрясающая актриса! Так классно сыграть какая-то банальная оперативница, раздвигающая ноги по приказу шефа, по моему пониманию, просто не сможет.
– Ладно, проехали. – Я осторожно снял руку с руля и погладил её коленку, и сразу же её ладонь, по-прежнему горячая и слегка влажная, легла на мою руку. – Сейчас мы едем отдыхать, загорать и купаться, а всё остальное – да гори оно синим пламенем! Больше никаких разговоров о твоих начальниках, моих братьях и прочей ерунде…
Безымянный пляж, на который мы натолкнулись совершенно случайно, оказался именно тем самым райским уголком, который я загадал перед началом нашей поездки. На море небольшие зелёные волны, светло-серый песок мелкий и чистый, людей вокруг почти не видно, а солнце уже потихоньку сползало к горизонту и почти не пекло. Рай земной…
Светлана долго не выходила из воды, а я больше сидел на камешке, курил одну сигарету за другой и разглядывал её стройное, почти не загоревшее, но от природы смуглое тело. Уж, и не знаю, как расценили бы мои немногочисленные друзья такое поведение убелённого сединами джентльмена-пролетария, но я, несмотря на все свои комплексы и подозрения, напоминал сейчас нетерпеливого безусого юнца, который до смерти влюбился в женщину, впервые ответившую ему взаимностью.
Наконец, она накупалась вволю и обессиленно рухнула на песок рядом со мной.
– Игорь, – неожиданно спросила она, – а ты не жалеешь, что приехал в Израиль? Только честно, без лозунгов.
– И сам не знаю, – пробормотал я, – просто у меня принцип такой: если уж что-то сделал, то потом не оглядываться назад, не жалеть упущенное и не грызть себя… Я даже не задумывался об этом ни разу – что сделал, то сделал.
– А кем ты работал, когда жил в России?
– Разве в вашем комитетском досье это не указано?
Светлана помолчала минуту и сказала обиженно:
– Я не знала, что ты такой грубый…
– Какой есть. Жизнь заставила.
Видно, я всё-таки перебрал со своими ехидными репликами, и Светлана на меня обиделась. Некоторое время она лежала на песке, отвернувшись, потом легко подхватилась и побежала к морю. А я по-прежнему безучастно следил за ней и даже полез в карман за следующей сигаретой.
– Игорь, – донеслось до меня, – иди сюда!
– Я вроде больше не собирался лезть в воду, – недовольно буркнул я, но в горле у меня почему-то перехватило.
– Иди сюда, – повторила Света, – я жду…
Вода приятно холодила ноги, но чем глубже я заходил в воду, тем сильнее билось моё сердце. А потом мне на плечи легли её руки, и я окончательно позабыл обо всём…
Мы снова лежали на песке и тяжело дышали. Никогда раньше у меня ещё не было этого в воде, но всё произошло спонтанно и поистине волшебно. Шестнадцатилетний мальчишка, два дня назад пробудившийся во мне, был в диком восторге, и всё внутри меня просто ликовало.
– Света, – тихо позвал я её, – прости меня, пожалуйста…
– За что? За что мне тебя прощать?
– Ну, не знаю. За то, наверное, что я такой нетерпеливый и грубый. Всего хочу сразу…
– Я тебя понимаю. Не за что мне тебя прощать.
Перевернувшись на спину, я принялся смотреть в быстро темнеющее небо. Звёзд ещё не было, но сквозь лёгкие полупрозрачные облака уже проглядывала бледная луна.
– Поехали куда-нибудь ужинать, – предложил я, – угощу тебя средиземноморской кухней, вина выпьем.
– И то верно! Я жутко проголодалась.
В город мы вернулись, когда уже наступил вечер. Улицы были полны публикой, выбравшейся из закрытых помещений после долгого знойного дня на вечернюю прохладу, а на набережной было совсем замечательно. Отовсюду лилась музыка, во всех кафе и ресторанчиках сидели люди. Такие же, как мы, проголодавшиеся и только что вернувшиеся с моря, которых запах жареного на углях мяса просто сводил с ума.
Найти место в одном из рыбных ресторанчиков нам всё же удалось. После купания аппетит и у меня, и у Светланы был волчий, поэтому мы без лишних разговоров съели по большому блюду овощного салата, и немного сбавили обороты, только когда приступили к рыбе.
– Я так ещё и не спросил у тебя, – вдруг вспомнил я, – когда твой шеф собирается снова встретиться со мной? Ты же понимаешь, что я в нетерпении, а ему-то зачем тянуть время?
– Меня он в свои планы не посвящает, – сразу нахмурилась Светлана и, заметив мой недоверчивый взгляд, быстро проговорила, – честное слово, не знаю! Но увижу его, спрошу. Хотя он со мной никогда не советуется и не любит лишних вопросов.
Некоторое время мы сидели и слушали музыку, потом я предложил после сытного ужина неторопливо прогуляться по набережной. Светлана отрицательно помотала головой:
– Нет, что-то я устала. И на солнце, видимо, перегрелась, голова немного побаливает. Лучше закончим на этом…
Когда мы вышли из ресторанчика, на улице была уже глубокая ночь. Людей стало меньше, и хоть кафе и ресторанчики всё ещё продолжали работать, но музыка стала тише, и появились первые свободные столики.
Мы медленно пошли по улице, и когда впереди замаячила припаркованная мной машина, я предложил:
– Ну, что, поедем ко мне? Надеюсь, твой суровый начальник тебя не хватится, если за весь день ни разу ни мне, ни тебе не позвонил.
– Нет. – Светлана покачала головой и даже слегка оттолкнула меня. – На сегодня всё.
– Как всё? – удивился я. – У нас же так прекрасно прошёл день, давай и завершим его прекрасно.
– Я же сказала нет, значит, нет! Не уговаривай меня, пожалуйста.
– Что ж, – разочаровано протянул я, – как хочешь… Давай хотя бы провожу или подвезу тебя до места, где ты остановилась. Как я понимаю, к той гостинице, где мы встречались первый раз, ехать больше не нужно?
– Знаешь, милый, я доберусь сама, пешком. – Её лицо сразу превратилось в какую-то неподвижную маску, а губы сжались в ниточку. – Езжай домой. Когда понадобишься, с тобой свяжутся.
– Но ты мне так и не сказала…
– Всё, Игорь, до свидания.
Не говоря больше ни слова, Светлана повернулась и пошла по улице. Некоторое время я глядел ей вслед, потом сел в машину, но тут же выскочил наружу и осторожно отправился за ней следом. Попробую-ка скрытно проследить, куда она пойдёт. Едва ли от этого будет большая польза, но – чем чёрт не шутит?
А она тем временем дошла до светофора и свернула за угол. Что