Я не могла позволить себе утонуть в этом, потеряться в жаре их тел. Не сейчас…
Собрав всю волю в кулак, я рывком вывернулась из их рук. Сделала шаг назад, переводя дыхание. Колени дрожали, но я заставила себя держаться прямо.
— Кажется, вы слишком увлеклись, — голос звучал удивительно ровно, хотя внутри всё ещё бушевало пламя.
Лерис склонил голову, изучая меня, его взгляд был тяжёлым, голодным.
— Возможно, — признал он, облизывая губы. — Но ты ведь не ожидала, что мы будем просто слушать, верно?
Тарин не сказал ни слова, но его глаза горели и это был не просто азарт. Это было нетерпение, сдерживаемое с трудом.
Я сглотнула, собирая мысли.
— Урок закончен, — объявила я твёрдо.
Они оба замерли.
— Уже? Ты уверена? — лениво уточнил Лерис. — По-моему, самое интересное только начинается.
— Достаточно, — отрезала я, хотя сердце бешено стучало, а низ живота приятно тянуло.
Напряжённая тишина повисла в воздухе. Они изучали меня, оценивая, проверяя, насколько твёрдо моё решение.
Затем Тарин усмехнулся, коротко, хрипло.
— Хорошо, — сказал он, наконец. — Но знай…
Он приблизился снова, но не коснулся. Просто наклонился чуть ниже, так, что наши лица оказались слишком близко друг к другу.
— Мы ещё вернёмся к этому.
Я и не сомневалась в этом.
5
Дверь захлопнулась за моей спиной с глухим стуком.
Я оперлась о стену, прикрыв глаза, и пытаясь унять дрожь, бегущую по телу. Оно всё ещё помнило их прикосновения — жаркие, уверенные, оставляющие на коже следы, которых не видно, но которые невозможно забыть.
Тарин… Лерис…
Они оба были слишком близко. Слишком… настоящие, слишком горячие.
Я провела руками по лицу, глубоко вдыхая. Сердце не желало успокаиваться, пульс бился в висках. А в груди продолжал тлеть огонь, не дающий покоя.
Нет.
Я не могла так.
Сбросив с себя платье, я направилась к ванной.
Вода была горячей, почти обжигающей, но мне казалось, что этого недостаточно. Я погрузилась в неё, прикрыла глаза. Тонкие струйки пробежали по коже, смывая напряжение, но не избавляя от жара внутри.
Я провела пальцами по шее, по плечам, вспоминая, как минуты назад там скользили чужие руки. Как тёплое дыхание касалось ложбинки на груди.
Глупо… Глупо отрицать то, что меня охватило приятное возбуждение. Глупо пытаться это забыть, если внутри разгорелось пламя.
Я задержала дыхание, скользя ладонями ниже, нужно было сбросить напряжение, успокоиться.
Я рваными движениями ласкала себя, чтобы избавиться от разлившегося внутри жара. И только достигнув пика удовольствия, стала смотреть на всё более трезво.
Я всё ещё лежала в ванной устало обмякнув. Нужно было что-то делать с этими драконами и с тем, как присутствие влияло и будоражило меня.
Когда вода стала почти прохладной, я наконец-то выбралась и не обтираясь полотенцем, полностью нагая рухнула на кровать. Тело налилось приятной тяжестью, словно тёплая волна уносила меня в глубину. Я даже не заметила, как провалилась в сон, утопая в мягких объятиях темноты.
Но едва веки сомкнулись, как мир вокруг изменился.
Воздух стал гуще, насыщеннее, наполенный чем-то тягучим, пряным. В комнате было тепло, но почему-то по спине пробежали холодные мурашки. Я пошевелилась, но движения были ленивыми, словно меня окутал невидимый, вязкий туман.
И тогда я почувствовала их.
Теплые ладони — одни крепкие, властные, другие легкие, почти играющие заскользили по моему телу. Они двигались медленно, изучая, будто пробуя ощущения на вкус.
Глубокий, рваный вдох. Я не сразу поняла, что это мой собственный.
Тепло прижалось ко мне спереди, а следом и сзади. В груди вспыхнул странный трепет, но я не могла ни отстраниться, ни даже пошевелиться.
— Ты дрожишь, — голос раздался у самого уха, низкий, тягучий, словно проникающий под кожу.
Я вздрогнула.
— Разве тебе не нравится?
Чей это голос?
Я знала его.
Чьи-то пальцы заскользили по моей руке, обвивая запястье, чуть сжимая, будто пробуя, насколько я послушна. Другое прикосновение горячее, уверенное, пробежало по талии, легко, но ощутимо.
— Ты такая мягкая, нежная, — продолжал голос, переходя в едва слышный, мурлыкающий шёпот.
Я хотела заговорить, но слова не выходили. Горячее дыхание коснулось шеи, обжигая не хуже пламени.
— Тебе приятно?
Я задохнулась. Приятно.
Кто-то за моей спиной наклонился ближе, и я почувствовала, как пряди его волос скользнули по моей коже. Горячее, обнажённое тело плотно прижалось ко мне сзади. Я чувствовала его каменные мышцы, чувствовала, как его возбуждение прижалось ко мне, как он тёрся о мое тело.
— Ты хочешь ещё?
Хочу…
Этот голос был другим, ниже, грубее. От него по позвоночнику пробежал электрический разряд.
Я не могла ответить. Не могла понять, что происходит.
Я попыталась пошевелиться, но пальцы лишь сжали простынь. Дыхание сбилось, кожа пылала там, где меня касались, ласкали, дразнили.
— Почему ты молчишь? — шёпот у самого уха, и вместе с ним лёгкое касание губ к виску.
— Неужели тебе не нравится?
Губы двинулись ниже, скользя по щеке, коснулись шеи, короткий поцелуй, а затем укус. Поцелуи медленно спускались к груди, губы обхватили набухший сосок, втянули в себя, заставляя податься вперёд тело. Он играл со мной, с моей грудью, лаская, посасывая каждый сосок по очереди, тёр их пальцами, оттягивал и отпускал.
Меж тем другие руки продолжали изучать тело, сместились с талии на живот, задержались там на короткое время, заскользили ниже… и замерли. В нетерпении я качнула бедрами, давая понять, что хочу продолжения.
И тогда ладонь накрыла моё сокровенное место. Горячие пальцы ласкали медленно, дразня, растягивая удовольствие. Он не торопился входить в меня, ласкал осторожными, неумелыми движениями. Я помогала ему, раздвинув ноги двигала бёдрами в такт его движениям.
— Расслабься, доверься нам, — мурлыкнул один из них, а другой тихо засмеялся.
Я не могла.
Но тело предавало меня, оно отзывалось на каждое прикосновение, каждое слово сказанное шёпотом, выгибалось на встречу рукам, губам.
Они были слишком близко, слишком реальные.
Я резко открыла глаза.
Комната была пуста. Только лунный свет пробивался сквозь шторы, очерчивая знакомые силуэты мебели.
Но дыхание все еще было сбивчивым. Сердце бешено колотилось. Я все еще чувствовала тепло на своей коже, низ живота тянуло, а между ног было слишком влажно.
Я прижала ладони к пылающим щекам, с трудом приходя в себя.
Что это было?
И было ли это сном?
6
Я так и не смогла нормально выспаться.
Все утро меня преследовал странный, тревожный осадок. Сон или не сон? Я чувствовала их руки так отчетливо, что теперь любое воспоминание заставляло кожу покрываться мурашками. Но ведь это просто плод моего воображения… или нет?
Я провела ладонью по лицу, пытаясь привести мысли в порядок. Вода в кувшине была холодной, и я несколько раз умылась, прежде чем смогла хотя бы собраться с силами и выйти за порог своей комнаты. Мне предстоял второй урок.
Лерис и Тарин ждали меня в той же комнате, что и вчера. Сегодня обстановка казалась другой. Или дело было во мне?
Они сидели непринужденно, но как только я вошла, оба посмотрели меня, внимательно, оценивающие.
— Доброе утро, — голос Лериса был ленивым, но в глазах плясали искры.
— Ты плохо спала, — заметил Тарин. Он не спрашивал, он утверждал.
Я не дала себе дрогнуть.
— Мы продолжаем, — сказала я, делая вид, что не замечаю их взглядов. — Сегодня мы говорим о том, каким должен быть мужчина по отношению к своей женщине.
Лерис усмехнулся.
Я сделала шаг ближе.
— Мужчина может быть страстным, может быть напористым, — продолжила я. — Но, если он хочет не просто ночного увлечения, а преданности, доверия, любви… он должен быть другим.
— И каким же? — в голосе Тарина проскользнуло сомнение.
— Заботливым. — Я встретилась с ним взглядом. — Внимательным. Чутким.
Лерис прищурился.
— Это звучит слишком… нежно.
— А ты думаешь, женщина хочет быть рядом с тем, кто видит в ней только тело? — я повернулась к нему. — Ты должен стать для неё тем, к кому она потянется не только в минуты страсти, но и когда ей будет страшно. Тем, кто укроет ее от всего мира, а не только разожжет в ней огонь.
Лерис смотрел на меня, не мигая.
— Покажи, — вдруг сказал Тарин.
Я моргнула.
— Что?
— Покажи, как мужчина должен обращаться со своей женщиной.
Я сжала губы.
— Хорошо, — я сделала вдох и обошла комнату, затем остановилась перед ними. — Представь, что твоя женщина устала. Ей холодно. Она не хочет слов, она хочет чувствовать, что ты рядом, ей нужна твоя забота.
Я посмотрела на Лериса.
— Что ты сделаешь в этом случае?
Он склонил голову, раздумывая, затем медленно поднялся. Подошел ближе, не резко, а мягко, будто давая мне время привыкнуть к его присутствию. Его руки легко опустились мне на плечи, а затем он немного прижал меня к себе, тепло разлилось по коже.
— Так? — его голос звучал тихо, низко.
Я кивнула.
— А теперь представь, что она растеряна. Что ей страшно. Как ты дашь ей понять, что рядом с тобой она в безопасности?
На этот раз двинулся Тарин.
Его движения были другими — более уверенными, менее игривыми. Он встал позади, обнял и его ладонь легла на мой живот, широкая, теплая, защищающая. Я не ожидала, но на мгновение действительно почувствовала себя иначе и это было приятное чувство...
— Ты права, — тихо произнес он. — Это… нечто иное.
Я глубоко вздохнула.
— Отношение — это не только слова, не только жесты и прикосновения. Это чувства. Уверенность, что рядом с этим человеком ты не просто игрушка, а нечто большее.