В комнате повисла тишина, я ждала их реакции.
— Значит, нам есть чему учиться, — хрипло произнес Тарин.
Я кивнула.
— Мужчина должен быть нежен, заботлив, внимателен.
Я обвела их взглядом, недолго задержавшись на каждом.
Тарин, который снова вернулся к стене, сложил руки на груди. Его челюсть была крепко сжата, было ощущение, что он думает о чём-то важном. Лерис же снова сидел в кресле, рассеянно крутя в пальцах серебряное кольцо.
— Не только в повседневной жизни, но и… во всём.
Я сделала паузу, позволяя им самим додумать смысл моих слов.
— Женщина не трофей, не добыча, не бездушная кукла. Она живая, чувствующая. Для неё важны прикосновения, важны эмоции. Важно чувствовать, что она желанна… но не просто как тело, а как личность.
Между нами повисла тишина.
— Ты хочешь сказать, — медленно проговорил Лерис, отклоняясь назад, — что мы… слишком грубы?
Я посмотрела на него внимательно.
— Не совсем, я хочу сказать, что желание — это больше, чем просто страсть. Это тонкая грань между силой и лаской. Между тем, чтобы брать… и тем, чтобы заставить желать ещё сильнее.
Я специально сделала голос мягче, тише и это подействовало.
Тарин, до этого державшийся в стороне, вдруг шагнул ближе.
— И ты собираешься нас этому научить? Быть нежными, заботливыми?
Я сжала пальцы, сохраняя спокойствие.
— Если вы готовы учиться.
Лерис усмехнулся, но в его глазах вспыхнуло что-то опасное.
— Тогда научи нас. Научи быть такими, чтобы женщина рядом с нами была счастлива.
Я уже собиралась ответить, но он опередил меня.
В одно движение он оказался рядом, и его пальцы коснулись моего запястья, осторожно, медленно, почти невесомо.
— Так?
Я не сразу смогла ответить.
Потому что даже это лёгкое прикосновение обожгло, словно огонь.
— Почти, — я сглотнула. — Медленнее. Без спешки. Научись чувствовать партнёршу.
Он послушался.
Тонкие линии на запястье, кожа, чувствительная к прикосновениям, его пальцы двигались медленно, изучающе, чуть надавливая, затем снова ослабляя хватку. Переплёл наши пальцы, погладил костяшки, а затем поднес мою руку к губам и легко коснулся ее.
Моё дыхание сбилось, но я не позволила себе отстраниться.
— Чувствуешь разницу?
Лерис склонил голову к плечу, его губы тронула улыбка.
— Да… и, знаешь, мне это даже нравится.
Я перевела взгляд на Тарина.
Он молчал, но я видела, как его пальцы сжались в кулаки. Он боролся. С собой. С собственным темпераментом.
— Тарин?
Он медленно выдохнул, затем, будто решившись, тоже подошёл ближе.
Я не двигалась, даже когда он осторожно коснулся моих волос. Никакой спешки. Его пальцы прошли по прядям, затем едва ощутимо скользнули по шее. Необузданный огонь в его взгляде гаснуть не собирался, но теперь он учился сдерживать его.
— Неплохо, — голос дрогнул, и я тут же взяла себя в руки. — Видите? Это не сложно.
Но Лерис покачал головой.
— Сложно.
— Почему?
Он склонился ниже, настолько, что его дыхание коснулось моей щеки.
— Потому что мы всё ещё хотим большего.
Я почувствовала, как сердце пропустило удар.
Тарин всё ещё держал прядь моих волос, а его пальцы теперь скользнули к плечу.
— Но мы учимся, — тихо сказал он.
Я не была уверена, учились ли они… Или испытывали меня снова.
7
— Ты говорила, что мужчина должен быть нежным, — голос Тарина был задумчивым, но былв в нём какая-то напряжённость. — А если он не умеет?
Я приподняла бровь.
— Ты хочешь сказать, что…
— Мы хотим, чтобы ты научила нас, — перебил Лерис меня и Тарина, улыбаясь так, что у меня внутри все перевернулось. — Научила правильно целовать женщину.
Я открыла было рот, чтобы возразить, но осеклась.
Они смотрели на меня пристально, с огнём в глазах.
— Нет, — выдохнула я, покачав головой.
— Но ты же учитель, — напомнил Лерис, его улыбка стала шире. — Или ты собираешься нарушить условия контракта?
Я сжала губы. Ловушка.
Они знали, что я не откажусь от своих обязанностей.
— Хорошо, — наконец сказала я, шумно выдохнув. — Но только если вы будете слушаться меня.
— Конечно, будет делать всё как ты скажешь, — кивнул Тарин.
— Хорошо, тогда начнем с тебя.
Тарин не шелохнулся, но по тому, как были напряженны его плечи, было ясно, что он очень волнуется.
— Хорошо, — сказал он тихо и шагнул ближе.
Я заметила, как он сглотнул, прежде чем осторожно коснуться кончиками пальцев моей щеки. Я не стала торопить его.
Поцелуй был робким, неуверенным. Тарин едва касался моих губ, словно боялся сделать что-то не так. Я почувствовала, как он затаил дыхание.
Осторожно, не спеша, я чуть наклонила голову, целовала его в ответ, давая ему почувствовать, как нужно двигаться.
Его пальцы скользнули по моей щеке, чуть сильнее прижимая меня к себе, но движения оставались мягкими.
Тепло разлилось внутри, и, когда я медленно отстранилась.
— Вот так, у тебя хорошо получается, Тарин, — прошептала я.
Он посмотрел на меня так, будто я только что открыла перед ним совершенно новый мир.
Но Лерис нетерпеливо фыркнул:
— Теперь я.
И прежде, чем я успела что-то сказать, он резко притянул меня к себе. В отличие от Тарина, Лерис не колебался. Он двигался слишком смело, слишком напористо. Его губы прижались к моим требовательно, настойчиво, слишком жадно.
Я нахмурилась и уперлась ладонями в его грудь, останавливая.
— Лерис…
Но он не слушал. Тогда я отстранилась, поймав его взгляд.
— Медленнее, нежнее, — строго сказала я.
Он нахмурился, словно не понимая, что сделал не так.
— Не надо так напирать. Ты целуешь девушку, а не берёшь штурмом вражеский замок, — добавила я, чуть смягчая тон.
Лерис задержал дыхание, а затем провел языком по нижней губе, будто пробуя на вкус новый опыт.
— Хорошо, — согласился он неожиданно мягко.
И когда он наклонился снова, поцелуй оказался другим. Осторожным, мягким, теперь он не сминал жадно мои губы, а нежно ласкал.
Я почувствовала, как меняется его дыхание, как он пытается следовать моему ритму.
В этот момент я осознала, что натворила. Я только что научила двух драконов тому, чего они никогда не знали. И они явно собирались применить эти знания сейчас, на мне. И самое опасное, что я не была против…
Лерис казался ненасытным. Его губы вновь и вновь возвращались к моим. Поцелуи были не просто жадными, они были голодными, словно я была воздухом, огнём, всем тем, чего ему не хватало. Я задыхалась под натиском, под жаром, который разгорался внутри, с каждой секундой стягиваясь в сладкий, пульсирующий узел внизу живота. Узел, который хотелось развязать… руками, языком, телом… хоть чем-то.
Я была слишком поглощена Лерисом, слишком растворилась в этом поцелуе, и не заметила, как Тарин, подобравшись сзади, прижался ко мне. Его ладони скользнули под юбку платья, и уже гладили мои бёдра, сначала осторожно, будто пробуя, затем настойчиво, понимая, что я не отстраняюсь. Я не просто не отстранилась. Я двигалась, качала бёдрами, прижимаясь к его возбужденному паху, чувствуя, насколько он уже твёрд.
Наверное, я должна была остановить его. Я ведь всё ещё их наставница, их путеводная звезда в мире желания и огня. Но моё тело предало меня. Оно горело.
Губы Лериса перешли на шею, он целовал меня там, где кожа особенно чувствительна, наверняка оставляя следы, которые потом будет сложно спрятать, и от других, и от самой себя. Меня охватила дрожь, голова слегка закружилась, от предвкушения.
— Нежнее… — выдохнула я, запрокинув голову, опёрлась о плечо Тарина.
Он тут же поймал мои губы. Вкус Лериса ещё не успел исчезнуть, а на его место уже пришёл вкус Тарина, мягкий, сладкий, и такой горячий, что я задрожала в их руках, словно натянутая струна.
Руки, чьи, уже не имело значения, заскользили между моих ног, и я взорвалась внутри. Волна жара прокатилась от коленей до груди. Влажность между ног казалась грешной, бесстыдной. Я развела ноги шире, подалась навстречу. Я хотела всё.
Кажется, это Тарин ловко подцепил тонкие бретельки моего платья, стянул их вниз. Я не сопротивлялась, сама помогла. Платье соскользнуло с плеч, оголяя грудь. Она уже стыла от воздуха и пылала от желания. Две горячие ладони легли на неё.
— А теперь… нежно, — прошептала я, глядя в глаза Тарину. — Сжимай аккуратно. Коснись сосков… мягко. Представь, что это лепестки цветка.
Он подчинился. Медленно сжал грудь, скользя большими пальцами по напряжённым соскам. Его взгляд был сосредоточенным, почти благоговейным. Молодой дракон, впервые познающий силу прикосновений. Я стонала тихо, но не сдержанно. Его ладони были чуть грубоваты, неумелы, но его движения были искренними, и это волновало куда сильнее, чем искусный любовник.
Я прикрыла глаза, чувствуя, как напрягаются мышцы живота. Грудь под его ладонями наливалась жаром. Ему нравилось наблюдать, как я реагирую.
А Лерис… он был ниже.
Я почувствовала, как он становится на колени задирает платье вверх и стягивает исподнее, его дыхание обдало мои бёдра. Я вздрогнула. Руки дрожали, колени подкашивались. Его пальцы скользнули по внутренней стороне бедра. Он коснулся краем губ самого чувствительного, самого запретного. И я всхлипнула.
— Я… не знаю почему, — пробормотал он, — но мне хочется попробовать тебя. На вкус.
Эти слова ударили, как пламя в грудь. Я открыла глаза и встретилась с его взглядом снизу. Он ждал разрешения.
— Ласкай языком… медленно, — выдохнула я. — Сначала просто проведи им. Легко. Да, вот так…
Я положила руку ему на голову, запустив пальцы в огненно-красные волосы. Направляла. Помогала.
— Не спеши… чувствуй. Слушай, как я дышу… слышишь?
Он кивнул, не отрываясь, и снова наклонился, на этот раз смелее. Его язык прошёлся по чувствительной плоти, и я затрепетала. Он ещё не знал, как, но хотел научиться. Я чувствовала это каждой клеточкой тела. Его нетерпение, его рвение, его страсть.