Сделай громче
СЕТ-ЛИСТ
Видеопереход: Baby I Love U
Let’s Get Loud
Papi
On the Floor
Я благодарна своей судьбе за все тяжелые моменты, которые она заставила меня испытать. Но я не могу позволить негативным переживаниям взять верх над моей памятью и наполнить ее сожалениями.
Настало время отделить хорошее от плохого и оставить все ненужное позади.
Я забираю с собой только лучшее и устремляюсь вперед.
Малыш, я люблю тебя! (видеопереход)
На этом этапе представления начиналось то, что мы называем видеопереходом. Обычно их используют для смены нарядов и декораций, однако, если сделать их красивыми и хорошо продуманными, они могут дополнить и подчеркнуть основную идею шоу. Хореография опять легла на плечи Пэрис Гобел. За идею была взята постановка, придуманная ею для Этты Джеймс[56], в которую я влюбилась безоговорочно и которая стала причиной, почему я пригласила Пэрис поработать со мной. Я попросила ее сделать нечто похожее для песни Baby I Love U![57], написанной много лет назад для моего альбома This Is Me… Then[58]. Эта идея показалась ей гениальной. Мы хотели показать то, как появляется и расцветает новая романтическая любовь. Это была красивая, эмоциональная сцена, где два человека сидели рядом на одной скамейке – рядом, но в то же время каждый сам по себе, – знакомились и открывали друг друга для себя. Это было трогательно и ненавязчиво, это было мило и одновременно мощно.
Подготовка шоу в целом и взгляд на все мои песни, всю мою жизнь в таком ключе напоминали мне больше отражение в зеркале. На этом этапе представления мы уже показали зрителю, как большинство людей воспринимало меня, как я воспринимала сама себя, а также донесли до аудитории мое понимание любви и материнства, изменившего полностью мои представления о любви и о том, какой она должна быть в действительности. По сути, я смотрела на романтическую любовь совершенно иными глазами. Она по-прежнему оставалась для меня загадкой, поэтому это был идеальный переход к грандиозному финалу.
Boy I never thought I could feel the way I felt when I felt the way you were feeling me, baby[59].
Пришло время быть честной с самой собой.
Жила ли я той жизнью, которой должна была жить?
Шли ли во благо мои взаимоотношения?
Знала ли я реально саму себя?
Поворотный момент
Принимая помощь других
Оглядываясь на сумасшедший бег всех моих предыдущих взаимоотношений, сложно не признать, что мне было над чем задуматься. Во время своего турне по Европе, рекламирующего сингл On the Floor, в перерывах между концертами и интервью я отчаянно пыталась разобраться во всем, что случилось. Я позвонила своей подруге Лиа, мне нужно было с кем-то поговорить, принимая во внимание все произошедшие события. Я сказала ей, что еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько подавленной. Она спросила меня почему.
«Мне кажется, что я делаю и соглашаюсь постоянно с тем, чего не желаю, – ответила я. – Как будто мне хочется в жизни чего-то совершенно иного. И мне не по себе от всего этого». Как бы плохо ни развивались события в прошлом, я впервые в жизни столкнулась с таким уровнем тревоги и переживаний. И я не знала, как этому противостоять.
«Это же здорово!» – воскликнула Лиа.
Что ж, такой реакции я ожидала меньше всего.
«Что это значит?» – спросила я.
«То, что ты достигла самой низшей точки, – отозвалась она. – Знаешь, Дженнифер, ты должна упасть на самое дно, чтобы найти в себе силы что-либо изменить. И вот это наконец случилось».
Я ничего не ответила. Была ли она права? Действительно ли я переживала нечто подобное?
«Тебе нужна помощь?» – спросила она.
«Да, – ответила я. – Нужна». Мне нужно было как-то выбраться из всего этого, и я не знала, как сделать это в одиночку. Мне нужно было найти силы, чтобы все изменить, но подобной силы не было во мне, и я пока не знала, где ее почерпнуть. И это пугало меня и сбивало с толку. Я чувствовала себя беспомощной и уязвимой.
Лиа помогла мне найти психотерапевта. И в течение всего периода, пока шла рекламная кампания песни On the Floor, очень скоро ставшей самым продаваемым синглом за всю мою карьеру, я проделывала грандиозную работу за сценой. Я обсуждала, анализировала, выполняла упражнения и все, что было необходимо, дабы разобраться в том, почему моя жизнь приняла такой оборот.
Обычно я схватываю все на лету, а осознавая, что перемены были просто необходимы, я очень быстро начала разбираться в моделях своего поведения. Одно из самых главных откровений заключалось в том, что мои проблемы во взаимоотношениях с Марком не были никак связаны с ним. Они не были связаны ни с кем другим, кроме меня. И проблем было немало. Во-первых, у меня был очень низкий уровень самоуважения, хотя всю жизнь я была уверена в обратном. Во-вторых, я усиленно работала над переосмыслением собственной целостности, что полностью перевернуло мое сознание, – но об этом мы поговорим чуть позже. И в-третьих, самым главным откровением того периода стало то, что я вообще никогда не понимала ценности собственной любви.
Анализируя шаг за шагом все свои взаимоотношения начиная со средней школы, я вдруг поняла, что никогда даже не задумывалась над тем, насколько особенной была моя любовь. Я никогда не останавливалась ни на секунду, чтобы сказать себе: «Знаешь что? Ты честная, ты щедрая, ты любящая и верная… Ты заслуживаешь любви, которая будет настолько же чистой, особенной и прекрасной, насколько любовь, которую даришь ты. Твоя любовь бесценна. И ТЫ БЕСЦЕННА».
Подождите-ка. Одну минуточку. Я бесценна? Моя любовь тоже что-то значит?
ОГО.
Иногда мы, в особенности женщины, забываем сказать себе об этом. Мы бескорыстны в самом лучшем понимании данного слова. Но это может таить в себе некую опасность. Мы должны чувствовать себя комфортно в осознании собственной значимости в качестве партнеров, жен, матерей, друзей. Мы значимы. И то, что мы можем предложить другим людям, бесценно. Когда вы дарите окружающим свое время, свою любовь, свое уважение, вы заслуживаете уважения и к себе. Вы заслуживаете спокойствия, честности и ощущения собственной безопасности. Ведь именно для этого и устанавливаются взаимоотношения – чтобы мы чувствовали себя хорошо, разве нет?
Когда вы дарите окружающим свое время, свою любовь, свое уважение, вы заслуживаете уважения и к себе. Вы заслуживаете спокойствия, честности и ощущения собственной безопасности.
И вот теперь я думаю: оставьте при себе кольца с бриллиантами, «Бентли», голубей, путешествия в Европу… Оставьте все это себе! Потому что все эти материальные вещи я могу оплатить себе сама. Подарите мне свое время, свою искренность, уважение, терпение, преданность. Подарите мне утешение, когда оно мне больше всего необходимо… Если я такая, какая есть, если я знаменита, это не значит, что мне не нужно то, в чем нуждается любая девчонка. И независимо от того, были ли мои партнеры во взаимоотношениях знаменитыми или нет, это ничего не меняло. Я всегда производила впечатление самодостаточного человека, который никогда не проявлял и не требовал по отношению к себе особой любви. Все всегда вокруг смотрели на меня и думали, что у меня все в порядке. И я думала, что так оно и должно быть. Но это было неправильно. Если ты сильный, это вовсе не означает, что ты не должен требовать любви и заботы по отношению к себе, как это делают остальные. И не важно, какое место ты занимаешь в этом мире, богат ты или беден, знаменит или нет, нам всем нужна любовь в равной мере. Это то, что имеет значение. И только осознав собственную значимость, я поняла, что заслуживала любви не меньше, чем все остальные.
Вера в собственные силы
Я вспоминаю время, когда участвовала в съемках фильма и мне особенно удался один из дублей. И как только он был отснят, я почему-то стала испытывать какую-то внутреннюю тревожность. Я никак не могла понять, откуда взялось это ощущение, пока моя преподавательница по актерскому мастерству, присутствовавшая вместе со мной на съемочной площадке и наблюдавшая за моей игрой, не вынесла свой вердикт: «Ты боишься собственной гениальности». На тот момент я не могла в полной мере осознать, что она имела в виду. Но теперь, оглядываясь назад, я прекрасно ее понимаю. Я никогда по-настоящему не чувствовала этого. Я никогда не верила до конца в то, что я прекрасная актриса, что я прекрасна хоть в чем-то. Я никогда не смотрела на себя с этой стороны, мне даже в голову это не приходило. Я ни на секунду не останавливалась, чтобы оценить себя по заслугам и отдать себе должное, сказав: «Джен, ты потрясающая, у тебя все отлично получается». Я постоянно работала, и добивалась, и двигалась дальше, и бежала. Я хочу сказать, что понимала, что дела у меня идут неплохо. Я знала, что никогда не была плохим человеком. Но гениальным? Я просто делала все настолько хорошо, насколько могла.
У Марианны Уильямсон есть на этот счет великолепная цитата:
Наш самый большой страх не в том, что мы неадекватны. Потаенный страх истинного верующего в том, что он может оказаться чрезмерно могучим. Нас больше всего пугает не наша тьма, а наш свет… [Но] давая сиять собственному внутреннему свету, ты позволяешь окружающим поступать точно так же.
Я наконец смогла осознать, насколько нездоровой была моя модель поведения, в рамки которой я пыталась загнать себя на протяжении долгих лет. Я всегда ждала, пока кто-то другой скажет мне, насколько я потрясающа, чтобы начать ощущать себя именно такой. Я жила только ради этого. Ждала их оценки. И что самое ужасное, если я ее не получала, я начинала стараться еще сильнее, чтобы завоевать их расположение и показать, что я достойна. Я начинала исправлять ошибки и стараться сделать людей более счастливыми, лишь бы получить одобрение. Я всегда полагала, что мои взаимоотношения разваливались потому, что я что-то делала неправильно. Поэтому, не зависимо от происходящего или от того, что другой человек вкладывал в отношения, я упорно продолжала ждать его одобрения. Зачастую в реальности именно это и удерживало нас вместе на протяжении длительного времени. По большому счету, я пыталась получить от других людей ту любовь, которой обделяла саму себя.
Я лезла из кожи вон, чтобы сделать другого человека счастливым, чтобы заставить его полюбить меня и поверить в то, что я потрясающая, потому что в глубине души я сама никогда не верила в то, что являюсь таковой на самом деле.
Но почему?
Я не психолог, но думаю, что в большинстве своем это могло быть обусловлено моим воспитанием. Будучи средним ребенком в семье, я всегда старалась сделать все идеально, чтобы привлечь немного внимания. Я участвовала в соревнованиях по бегу, занималась гимнастикой, выигрывала все возможные призы и награды, потому что хотела добиться признания своих родителей – и всех остальных, если уж на то пошло. Я хотела, чтобы они смотрели на меня и видели что-то особенное, думали, что я гениальна! Я всегда старалась быть самым добрым, самым милым, самым послушным ребенком. Поэтому когда кто-то вдруг начинал хвалить меня, это означало, что я все делала правильно. Это ощущение должно было жить не внутри меня, а приходить откуда-то извне, от других людей.
Этот образ мышления стал неотъемлемой частью меня. Я автоматически начинала себя чувствовать лучше, если получала оценку своего поведения от окружающих. От этого зависела моя самооценка, и это стало в конечном счете определяющим фактором в моих взаимоотношениях.
С другой стороны, этот же недостаток оказался позитивным фактором для моей карьеры. Именно отчаянная тяга к любым достижениям преобладала буквально во всех аспектах моей жизни. Я постоянно стремилась к совершенству и желала быть только на высоте. Но для личных взаимоотношений это оказалось палкой о двух концах, ведь ваша самооценка может сыграть как в вашу пользу, так и против вас, если кто-то начинает ею манипулировать или у вас ее попросту нет.
Погружаясь все глубже в свой внутренний мир, я увидела существующий в моей жизни дисбаланс и необходимость работать над собой, чтобы начать снова верить в себя и в свою собственную значимость, окружать себя правильными людьми и принимать верные решения ради собственного блага. Средний ребенок, живущий во мне, наконец начал сходить с дистанции. Если раньше я думала, что должна бежать быстрее других, быть лучше всех остальных, дабы заслужить чье-то одобрение, то теперь я знала, что моя значимость как человека заключалась вовсе не в количестве выигранных медалей. Возможно, чтобы быть любимой, надо было быть самой собой. Я никогда не умела ценить себя.
Сейчас же я знала, что просто обязана начать делать это.
Потому что нельзя рассчитывать на хорошее отношение к вам со стороны других людей, если вы сами не верите в то, что действительно прекрасны.
Baby I need you, need you, I gotta have you
I gotta have you baby, can’t be without you[60].
По большому счету, я пыталась получить от других ту любовь, которой обделяла саму себя.
Лицом к лицу с реальностью
Наверное, желание никогда не сдаваться и бороться до последнего, пока все не получится так, как я хочу, скрыто у меня в крови. Я продолжала оставаться в рамках всех своих отношений на протяжении длительного времени, хотя в глубине души понимала, что уже давно было пора все бросить и уйти. Это происходило снова и снова, шло по одной и той же схеме. Разве раньше я этого не замечала? Не знаю. Но я уверена, что сейчас я уже не допущу подобной ошибки.
Первый шаг на пути к исправлению заключается в признании ошибки, ведь так? Я впервые посмотрела в глаза реальности.
В последний день моего промотура по Европе мы находились в Лондоне. Ранним утром, прямо перед отлетом, у меня была назначена фотосессия. Как только съемки завершились, я вдруг осознала, что должна возвращаться домой. Я ощущала себя совершенно иным человеком. Я поднялась в номер отеля, легла на кровать и тут же расплакалась. Я больше не могла сдерживать свои чувства. Я плакала и плакала. Это был эмоциональный водопад, который смывал всю пережитую боль и разочарования из моего сознания, освобождая место для чего-то нового. Чего-то более сильного.
Был привычный для Лондона серый и дождливый день, и я помню, как, глядя в окно автомобиля по дороге в аэропорт, думала, насколько безрадужна моя жизнь. Мне хотелось, чтобы каким-то чудесным образом ситуация разрешилась сама по себе, чтобы я нашла из нее выход. Мне жутко не хотелось возвращаться домой, потому что где-то глубоко внутри я все еще надеялась исправить сложившуюся ситуацию. Но правда заключалась в том, что ничего уже не могло быть как прежде, и я это прекрасно понимала.
На протяжении последних недель, даже месяцев, я шаг за шагом возвращала свое самоуважение и самооценку. Я никогда не думала, что у меня с этим настолько серьезные проблемы. И самое важное, над чем я работала на протяжении всего пребывания в Европе, было переосмысление и обретение собственной целостности.
Целостность – это ваш персональный датчик, благодаря которому вы можете определить, что является для вас наиболее правильным.
Целостность – это не некая отдельная концепция, как все мы привыкли думать. Только вы можете решить, что она значит именно для вас. Если вы понимаете, что смиряетесь с тем, когда люди плохо обращаются с вами, значит, вы ставите под сомнение собственную целостность. Другими словами, вы предаете сами себя. И поскольку теперь я это четко понимала, я больше не могла позволить себе мириться с целым рядом вещей. Я не хотела ставить свою целостность под удар. Если я не позабочусь сама о себе, то кто это сделает?
Несколько дней спустя после моего возвращения домой я отправилась в пустыню на фотосъемки для рекламной кампании L’Oréal. И мое сознание наконец-то смогло принять то, о чем мое сердце уже так давно знало. Я изменилась. И дело было не в ком-то другом, оно было во мне. Я понимала, что наши взаимоотношения уже не будут прежними.
Я спросила у мамы, сможет ли она задержаться подольше. «Ты мне нужна, – сказала я. – Мы с Марком будем разводиться». Она знала, что что-то было не так, поскольку Марк не появлялся дома с того самого дня, как я вернулась из Европы. Она согласилась, и на следующий день я попросила Марка, который временно жил у друга, прийти домой, чтобы обо всем поговорить.
Мы сели, и я сказала: «У нас ничего не получается. Ты сам знаешь это прекрасно. Мы не живем как семья, и я не вижу, как можно изменить данную ситуацию». Он согласился, и я продолжила: «Мы оба несчастливы, и дети постоянно спрашивают, что происходит. Я думаю, настал момент, когда каждый из нас должен пойти своей дорогой».
Как бы болезненно это ни было, Марк, похоже, понимал, что я говорила правильные вещи. Где-то в глубине души я хотела, чтобы он приложил усилия и все исправил ради нашей семьи. Я хотела, чтобы он сказал: «Нет, я этого не допущу».
Я затаила дыхание.
Но вместо этого он сказал: «Хорошо». А затем добавил: «Хочу, чтобы ты знала, что я всегда буду рад помочь, если тебе что-нибудь будет нужно».
Я расплакалась.
Я помню только, что, вставая, он обнял меня. Я отвернулась лицом к окну – и он ушел. В отражении стекла я все еще могла видеть его силуэт. Он остановился возле двери, постоял там какое-то время, а затем произнес какую-то шутку. Я обернулась, чтобы его поддержать, но не смогла засмеяться – я была слишком ошеломлена моментом, слишком подавлена и слишком грустна, чтобы смеяться. А потом я увидела, как выражение его лица полностью переменилось, поскольку единственное, в чем Марк никогда не сомневался, так это в своей способности рассмешить меня.
Нельзя рассчитывать на хорошее отношение к вам со стороны других людей, если вы сами не верите в то, что действительно прекрасны.
Пятнадцатого июля 2011 года мы сделали официальное заявление о нашем разводе. Тяжелейший. День. Жизни.
Начинаю отпускать
Последовавшие за нашим заявлением дни были мучительны. Я знала, что сделала все правильно, но мне по-прежнему было грустно от того, что наш брак распался. И, как подметил сам Марк, больше всего в жизни я терпеть не могла провалов. Я была рада, что мама осталась со мной и дом не выглядел таким пустым. Но я все равно чувствовала себя одиноко, просыпаясь каждое утро в своей постели. Я оплакивала крушение мечты, которой жила с самого детства. Я безумно желала создать красивую семью, найти любящего мужа, с которым бы состарилась вместе. Я была настолько близка к этому, что развод отозвался в душе двойной болью.
Продолжая переживать произошедшее, я начала понимать, что мне чего-то не хватает. Да, я прошла курс терапии, пришла к важным для себя выводам и сделала шаги в верном для себя и своих детей направлении. Но этого было недостаточно. Я искала еще что-то, я должна была что-то еще открыть для себя.
Я взяла кое-какие старые книги, которые когда-то мне сильно помогли. Поначалу я искала в них то, что могло бы мне помочь пережить следующий час, следующий день жизни… А затем я решила перечитать одну из своих любимых книг: «Исцели свою жизнь» Луизы Хей. Эта книга о том, как изменить окружающую тебя реальность и собственную судьбу при помощи позитивного мышления. Мне всегда импонировала идея о том, что человек своими силами способен сделать свою жизнь лучше, поэтому я снова начала перечитывать книгу.
На первые недели сразу после нашего развода у меня были запланированы съемки в картине «Чего ждать, когда ждешь ребенка», и я не была уверена в том, как справлюсь со всем этим. Работа способна реально помочь твоему сознанию переключиться на что-то другое, но я продолжала бороться со своими мыслями. Я не знала, смогу ли сосредоточиться в должной мере на съемках. Но график есть график, так что иного варианта, кроме как идти и делать свою работу, вкладывая в нее всю свою душу, просто не было.
Во время съемочного процесса нередко приходится приезжать на работу очень рано. Я каждый день выезжала из дома около шести часов утра, нередко после бессонной ночи и абсолютно подавленная. Порой бывали дни, когда я входила в гримерку, и как только Мэри, мой визажист, приступала наносить макияж, я говорила ей: «Я как-то странно себя чувствую». У меня было такое ощущение, как будто что-то застряло у меня в горле или мою грудь сдавило огромным грузом. Я думала, может, дело в обычной простуде, но потом вдруг слезы начинали катиться из моих глаз – опять, – и я понимала, что это эмоции таким образом вырывались наружу.
Эмоциональная боль вызывает внутри тебя столь странные ощущения. На какое-то время она вдруг отпускает тебя, тебе кажется, что ты от нее избавилась, но она вдруг предательски всплывает наружу в самый неподходящий момент. Мне было искренне жаль Мэри, поскольку ей приходилось постоянно прикладывать мне на лицо ледяные компрессы, чтобы глаза не выглядели слишком припухшими. Она и Лоренцо, мой стилист-парикмахер, были очень милы, постоянно повторяли мне: «Это нормально. Скоро все пройдет». Они оставляли меня ненадолго в покое, чтобы я поплакала, а потом возвращались к своей работе, и я выходила на съемочную площадку.
С собой на съемки я иногда привозила книги, и время от времени Мэри, Лоренцо и я зачитывали вслух интересные жизнеутверждающие мысли и высказывания. В конечном итоге я начала думать: «Как бы мне хотелось, чтобы Луиза Хей оказалась со мной рядом и научила справляться со всем этим». Это была глупая мысль, рожденная в порыве отчаяния. Но когда я сказала своей ассистентке Дебби, которая на протяжении долгих лет была не только моим поверенным лицом, но и близким другом, как я себя чувствую, она вдруг спросила: «Ну так почему ты ей не позвонишь? Может, она сможет приехать домой?»
Я посмотрела на Дебби, как будто она сказала что-то из ряда вон выходящее.
«Что? – спросила я. – Попросить ее приехать сюда?»
И Дебби ответила: «Да, давай позвоним ей и посмотрим, что будет. Самое страшное, что может произойти, – это если она откажется». Дебби позвонила, и, к моему величайшему удивлению, Луиза Хей сказала, что была бы рада приехать.
Ого… так… Луиза Хей согласилась на встречу со мной!
Озарение
На обложках своих книг Луиза Хей всегда выглядела молодой и энергичной, поэтому я была крайне удивлена, увидев женщину в инвалидном кресле. На тот момент ей было уже за восемьдесят лет, и хотя она не была уже в прежней физической форме, от нее все равно исходила какая-то потрясающая энергетика. Она быстро окинула меня оценивающим взглядом, а затем перешла сразу к делу, что свойственно людям, достигшим определенного возраста, жизненного опыта и мудрости. (И мне это всегда импонировало. Время нельзя терять, надо идти вперед. Мне нравится быть в окружении таких людей.)
«Зачем я здесь, Дженнифер?» – спросила она.
«Я не знаю, – сказала я откровенно. – Я просто… Ваши книги помогали мне на протяжении многих лет… а теперь я переживаю развод…» Я никак не могла подобрать слова, чтобы объяснить ей, почему я заставила ее проделать весь этот путь из Сан-Диего до Лос-Анджелеса. «Я просто… не знаю, что мне делать».
«Я так и думала, что дело именно в этом, – сказала она, пристально посмотрев на меня. – Расскажи мне немного о том, что происходит».
Я начала говорить о том, что случилось и как я чувствую себя из-за всего этого.
«Ну, ты не выглядишь разозленной», – сказала она.
Я задумалась на секунду и ответила: «Нет, я не злюсь, мне просто очень грустно».
«Когда брак распадается, люди склонны злиться, – сказала она. – И это просто прекрасно, если с тобой такого не происходит. А теперь расскажи мне больше о своих чувствах».
Я так и сделала. Я говорила о наших с мужем недавних взаимоотношениях и о том, как хотела все исправить ради детей… Я раскрыла все карты, ничего не утаив. И когда я остановилась, она снова заговорила.
«Ты ведь танцуешь, правильно? – спросила она. – И когда ты разучиваешь новый танец, ты ведь не бичуешь себя, не злишься и не ненавидишь себя, если вдруг одно из движений получается неправильно, не так ли?»
Я помотала головой.
«Ты просто отрабатываешь движение снова и снова, – продолжила она. – И в сложившейся ситуации ты должна делать то же самое. Возможно, у тебя что-то не получилось, но ты должна просто танцевать дальше. И не ругать себя всю дорогу».
Как только она это произнесла, я вдруг поняла, сколько в этом было правды – я была разочарована самой собой из-за того, что потерпела фиаско сразу в трех взаимоотношениях, а теперь еще и утащила детей за собой. Всякий раз, когда что-то не получалось, я обвиняла себя.
«Страх, чувство вины и самобичевание бесполезны и разрушительны, – продолжила она. – Что было, то было. Просто продолжай танцевать, и в конце концов движение получится идеальным».
Более ясно выразиться было просто невозможно: продолжай танцевать!
Но окончательное озарение пришло ко мне после того, что она сказала дальше.
«Знаешь, когда я только начинала свою карьеру, люди приходили ко мне, и я слушала, как они описывают свои проблемы, а затем старалась отыскать для них решения, – произнесла она. – Иногда это срабатывало, иногда – нет. Некоторые мои клиенты переживали сложный развод, некоторые приходили с серьезным расстройством пищевого поведения. Были и те, у кого были проблемы с зависимостями. Проблем существует такое множество. И я всегда старалась подобрать ключик к каждой в отдельности».
Она посмотрела на меня и улыбнулась. «А потом я поняла, что в действительности различие между всеми этими проблемами незначительно. Потому что в корне каждой из них лежала одна и та же причина. Если научить людей любить самих себя, все остальные проблемы они смогут разрешить самостоятельно».
Как только она это произнесла, в моем сознании будто что-то щелкнуло. Безусловно, я не раз слышала фразу «Надо любить себя», но я никогда не понимала ее значения. Мне казалось, что я уже это делаю. Раньше я всегда думала: «Конечно, я люблю себя! Мне нравится быть собой. Я так много работаю». Но для меня это были просто слова. Я не знала, что делать с ними в реальности.
Что вообще означает любить себя? Никто не объясняет нам смысл этих слов. Но теперь я понимала, что это было ключом к моей жизни. Это являлось первым шагом к тому, чтобы научиться любить других людей и раскрыться для их ответного чувства. Без этой любви, живущей внутри каждого из нас, мы чувствуем себя опустошенными и потерявшимися. Никто не позаботится лучше о вас, о вашем теле, о вашем разуме и вашей душе, чем вы сами. Вы можете любить, отдаваться без остатка, вылезать из кожи вон, чтобы сделать взаимоотношения идеальными, но если вы не любите себя, если не считаете себя уникальным, к вам будут относиться так, как вы того совсем не заслуживаете. Вы должны принимать решения, которые будут идти вам на пользу, относиться к себе должным образом. Вы ведь можете лечь на диван и почитать любимую книгу, выйти на улицу и покачаться на качелях, съесть что-нибудь вкусное и полезное – другими словами, сделать то, что поможет вам почувствовать себя лучше. И сюда относится и то, что вы не должны позволять людям обращаться с вами так, как вы того не заслуживаете. Потому что, когда вы любите себя, вы просто не допускаете подобной несправедливости. Вот что значит любить себя.
Огромное. Наиглавнейшее. Озарение.
И теперь, когда я это поняла, когда в сознании вдруг щелкнул этот выключатель, я почувствовала огромное облегчение. Это действительно было величайшим озарением в моей жизни.
«Да… да, – сказала я. – Это так важно! И знаете что? Нас этому не учат в детстве, нам не рассказывают об этом наши родители, наши школьные учителя, никто другой». И во мне тут же включился режим продюсера: «Луиза, мы должны запустить программу для детей или даже телевизионное шоу, персонажи которого будут петь о любви к себе… или… что-то наподобие этого! Вы не хотели бы над этим поработать? Мы можем сделать что-то прекрасное! Мы могли бы научить целый мир любить себя!»
Никто не позаботится лучше о вас, о вашем теле, о вашем разуме и вашей душе, чем вы сами.
Луиза улыбнулась и ответила: «Ну, Дженнифер, притормозите немного. Перед тем как начать учить других, вам нужно самой научиться этому».
Я улыбнулась в ответ. Она была права.
В последующие недели я усиленно работала над переосмыслением того, чему я научилась. Каждую ночь я ложилась в горячую ванну и ставила диск с позитивными высказываниями, прокручивая параллельно в сознании все, чему научила меня Луиза. Затем, отправляясь в кровать, я забирала диск с собой и слушала до тех пор, пока не засыпала. Я продолжала повторять снова и снова: «Я люблю тебя, Дженнифер, я очень-очень тебя люблю. Ты достойна любви, и вся эта ситуация в действительности не настолько сложна, как ты себе представляешь. Ты и твои дети живут счастливой, здоровой и радостной жизнью, наполненной любовью». Где-то в глубине души я начала верить в то, что завтрашний день будет намного лучше, чем сегодняшний, и что дела будут неизбежно идти на лад. В конечном итоге так и получилось.
Незаметно мое существование начало заполняться любовью и благодарностью к самой себе. Я проходила через все это сама, и любовь, которую я ощущала внутри себя, мне больше не надо было искать в других людях. «Это меняет все вокруг», – думала я. Мое счастье не зависит ни от кого другого, кроме меня самой. О боже! Так, значит, все, что говорят вокруг о любви, является правдой! Все, что тебе необходимо, скрыто внутри тебя самого. Любовь и счастье живут внутри тебя. И это уже были не просто слова. Я реально это чувствовала. Впервые в жизни я ощутила спокойствие. Мне было больше нечего желать и не на что надеяться. Я была целостной сама по себе. Вся та любовь, которая была мне столь необходима, окружала меня, несмотря на то что я была одна.
У меня все было прекрасно. Вот это да! Я делала свою работу, и делала ее великолепно!!!
Неделя за неделей, месяц за месяцем я чувствовала себя более сильной и счастливой.
Даже после приезда Луизы я продолжала часто и помногу плакать, пока в один прекрасный день вдруг не заметила, что еще не плакала. Я даже посмотрела на часы – было почти четыре часа дня. Внутри меня было ощущение полной победы.
Such a strong feeling
There comes a time in everyone’s, life
When you know that everyone around you knows
That everything has changed, you’re not the same
It’s a new day[61].
Помню, как за несколько недель до этого разговаривала со своей сестрой Линдой.
«Джен, – сказала она, – ты всегда обо всех беспокоилась. Ты всегда поддерживала меня. Ты заботилась о мама, папе и о детях… но когда ты позаботишься о себе? Когда ты обратишь внимание на себя?»
В тот момент, полный душевного смятения, я ответила: «Я не знаю». Но в течение последующих недель я нашла ответ: я буду делать это сейчас и всегда.
Я снова обрела себя, и эта новая робкая любовь к самой себе приносила мне огромную радость. Мои близкие окружали меня, каждым объятием и добрым словом даря мне силу и надежду. Я возрождалась и училась принимать их спасительную поддержку во время этого полного радости и приключений путешествия.