дует подводить итог обсуждению комплексов неполноценности и превосходства, не сказав несколько слов о том, как эти комплексы соотносятся с нормой. Мы уже упоминали, что чувство неполноценности знакомо каждому. Но само это чувство – не болезнь, а скорее стимул, который формирует здоровое, нормальное стремление и развитие. В патологическое оно превращается, когда чувство собственной несостоятельности захлестывает человека с головой, тем самым не только не побуждая его к полезной деятельности, но и провоцируя подавленность и неспособность к развитию. Итак, комплекс превосходства – это один из способов, которым может воспользоваться человек с комплексом неполноценности, чтобы сбежать от возникших сложностей. Он полагает, что в чем-то превосходит других, хотя это не так, и ощущение успеха, пусть и ложного, компенсирует невыносимое для него состояние неполноценности. У нормального человека комплекс превосходства отсутствует, у него отсутствует даже чувство превосходства. У него есть стремление стать лучше, как у всех нас есть стремление к успеху. Но пока это стремление находит отражение в работе, оно не приводит к ложным ценностям, лежащим в основе психических заболеваний.
Глава 4Стиль жизни
Если мы посмотрим на сосну, растущую в долине, то заметим, что она растет иначе, нежели сосна на вершине горы. Дерево одно – сосна, но стиль жизни отличается. Стиль жизни на вершине горы отличается от стиля жизни в долине. Стиль жизни дерева – это его индивидуальность, выражающая себя и формирующаяся в окружающей среде. Мы распознаем тот или иной стиль, когда видим его на фоне окружающей среды, отличной от ожидания. Именно тогда мы понимаем, что у каждого дерева есть некий жизненный образец, оно не просто так выдает механическую реакцию на окружающую среду.
С людьми почти то же самое. Мы наблюдаем стиль жизни в определенных условиях окружающей среды, и наша задача – проанализировать его связь с существующими обстоятельствами, поскольку если меняется среда, меняется и сознание. Пока человек находится в благоприятных для него обстоятельствах, его стиль жизни не виден столь ясно. Однако в новых обстоятельствах, при столкновении с трудностями, он проявляется ясно и отчетливо. Опытный психолог, наверное, способен понять стиль жизни даже в благоприятной ситуации, но когда человек попадает в неблагоприятную или трудную ситуацию, его стиль жизни становится очевиден для всех.
Итак, жизнь – будучи больше, чем просто игрой – не лишена трудностей. Они поджидают человека во многих ситуациях. Вот когда субъект сталкивается с этими трудностями, мы и должны его изучать, анализировать его поступки и характерные отличительные признаки. Как мы уже упоминали, стиль жизни – цельное единство, потому что он формируется из проблем, с которыми человек сталкивался в раннем детстве и из стремления к цели.
Но нас интересует не столько прошлое, сколько будущее. И чтобы его понять, мы должны понять стиль жизни человека. Даже осознавая инстинкты, стимулы, желания и т. д., мы не можем предсказать, что должно произойти.
Некоторые психологи пытаются делать выводы, подмечая определенные инстинкты, впечатления или травмы, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что все эти элементы предполагают некий упорядоченный стиль жизни. Получается, каким бы ни был стимул, он только сохраняет и закрепляет некий стиль жизни.
Так как же понятие стиля жизни связано с тем, что мы обсуждали в предыдущих главах? Мы проследили, как люди со слабыми органами, сталкиваясь с трудностями и ощущая неуверенность, страдают от чувства или комплекса неполноценности. Но поскольку долго такого терпеть люди не могут, чувство неполноценности побуждает их – и мы это видели – к неким поступкам, к действию. В результате у человека появляется цель. Индивидуальная психология уже давно считает последовательное движение к этой цели планом жизни. Но поскольку такое название иногда провоцировало студентов на ошибки, теперь это называется стилем жизни.
Так как у любого человека есть стиль жизни, можно предсказать его будущее, порой просто с ним побеседовав или попросив ответить на вопросы. Мы словно можем заглянуть в финальный акт какой-то пьесы, где есть ответы на все загадки. Мы способны предугадать, поскольку знаем жизненные фазы, возникавшие трудности и жизненные вопросы. Итак, исходя из опыта и знания некоторых фактов, можно сказать, что произойдет с детьми, которые любят одиночество, которым нужна постоянная поддержка, которых балуют и которые проявляют нерешительность. Что происходит с человеком, для которого чужая поддержка является самоцелью? Не зная, как поступить, он стоит на месте или уходит от решения жизненных вопросов. Мы знаем, как он может колебаться, топтаться на месте или убегать, потому что видели это тысячу раз. Мы знаем, что он не хочет действовать один, зато хочет, чтобы его баловали. Он хочет держаться подальше от больших жизненных проблем и занимает себя бесполезными вещами, вместо того чтобы иметь дело с полезными. У него отсутствует социальный интерес, и в результате он может превратиться в трудного ребенка, невротика, преступника или самоубийцу – прибегнуть к такому последнему способу спастись. Все это теперь осознавать гораздо проще.
Мы понимаем, например, что, анализируя стиль жизни человека, можно в качестве основы использовать нормальный стиль. Социально приспособленный человек выступает для нас в качестве опоры, и соответственно мы можем измерить отклонения от нормы.
Сейчас, пожалуй, следует обратиться к определению нормального стиля жизни и объяснить, как с его помощью мы анализируем ошибки и характерные особенности. Но прежде всего следует упомянуть, что в подобных исследованиях не принимаются в расчет разные типы людей. Мы их не рассматриваем, потому что каждый человек обладает индивидуальным стилем жизни. Как на дереве не найдешь двух абсолютно одинаковых листьев, так и в жизни нельзя найти двух абсолютно одинаковых людей. Природа столь богата, а возможности стимулов, инстинктов и ошибок так многочисленны, что два человека не могут быть абсолютно одинаковыми. Следовательно, рассуждения о типах стоит рассматривать исключительно как интеллектуальный прием, призванный сделать более понятным сходство индивидов. Мы можем качественнее делать выводы, если описываем интеллектуальную классификацию и изучаем ее специфические особенности. Однако при этом мы не обязуемся всегда использовать одну и ту же классификацию: пользуемся той, которая наиболее полезна для выявления определенного сходства. Люди, которые серьезно относятся к типизации, однажды поместив человека в ячейку, не видят, как его можно отнести к какому-либо типу в другой классификации.
Чтобы пояснить нашу точку зрения, приведем пример. Когда мы говорим о социально неприспособленном типе личности, мы имеем в виду человека, ведущего бессмысленную жизнь, в которой нет места социальным интересам. Это один из способов классификации людей, быть может, самый важный. Но возьмем человека, чей интерес, пусть и ограниченный, сосредоточен на том, что можно увидеть, на визуальной стороне жизни. Такой человек полностью отличается от того, чьи интересы в основном сосредоточены на том, что можно услышать, при этом и тот, и другой могут быть социально неприспособленными и испытывать сложности при общении с членами своих коллективов. (Поэтому классификация по типам может запутать, если мы не осознаем, что типы – это просто удобные абстракции.)
Теперь давайте вернемся к нормальному человеку, эталону, от которого мы измеряем все отклонения. Нормальный человек – это индивидуум, который живет в обществе и чей образ жизни так встроен в систему, что, вне зависимости от его желания, общество получает от его деятельности определенную выгоду. А еще, уже с психологической точки зрения, у него достаточно энергии и мужества, чтобы не увиливать от проблем и трудностей, когда они встречаются у него на пути. У психопатических личностей эти качества отсутствуют: они не приспособлены социально и не готовы психологически решать повседневные задачи. В качестве примера приведем случай с одним мужчиной тридцати лет, который в последний момент всегда уходил от решения своих проблем. У него был друг, но он всегда держался с ним настороже, отчего их дружба так и не окрепла. В таких условиях дружба развиваться не может, ведь второй человек чувствует напряжение в отношениях. Легко понять, что друзей у этого человека не было, хотя он водил знакомство со многими. Чтобы поддерживать дружбу, ему не хватало ни достаточной заинтересованности, ни социальной адаптации. Если честно, он не любил общество и в компании все время молчал, объясняя это тем, что мыслей нет, а значит, и говорить нечего.
Более того, мужчина отличался застенчивостью. Его розоватого оттенка кожа иногда краснела, когда он с кем-то заговаривал. Хотя если у него получалось преодолеть робость, говорил он весьма неплохо. Что ему действительно было нужно, так помощь, но без критики. В своем обычном состоянии он, конечно, был не самым лучшим собеседником и не очень нравился окружающим. Он это чувствовал, и в результате говорил все меньше и меньше. Можно сказать, что стиль его жизни был таков: как только он, находясь в обществе, подходил к людям, он привлекал внимание.
Помимо наличия общественной жизни и искусства ладить с друзьями немаловажен вопрос о профессиональной деятельности. Например, нашего пациента мучал назойливый страх потерпеть на работе неудачу, и он днями и ночами учился. Он перерабатывал и переутомлялся. И из-за переутомления он пришел к выводу, что не в состоянии решить этот жизненно важный вопрос.
Если сравнить подход нашего пациента к двум жизненным вопросам, можно заметить, что он всегда был чрезмерно напряжен. Что говорит о наличии сильного чувства неполноценности. Он недооценивал себя, считал других людей неприветливыми, а возникающие новые ситуации – неблагоприятными. И все время вел себя так, словно находился в стане врага.
Теперь у нас достаточно данных, чтобы обрисовать стиль жизни этого человека. Его желание развиваться очевидно, но оно блокируется страхом поражения. Складывается ощущение, что он, вытянувшись в струну, стоит над бездной и никак не может расслабиться. Ему удается идти вперед, но лишь условно, при этом он предпочел бы сидеть дома и держаться особняком.