Олег стоял на средней площадке автобуса, рассматривая в окно родной и одновременно чужой город. И вдруг понял, что оказался именно здесь не случайно.
Тут поблизости жил тот самый Мясоедов, фамилия которого ему так счастливо вспомнилась.
Проталкиваясь сквозь толпу пассажиров, распихивая их, и не думая извиняться за свое грубое поведение, даже не осознавая этого, Олег Ляшко направился к выходу. Когда автобус замер на остановке, он в задумчивости встал на площадке, не решаясь сойти, когда кто-то нетерпеливо затеребил его сзади.
— Так вы сами-то выходите или нет?! — спросила какая-то на редкость симпатичная старушка. Она не кричала, лишь немного осуждающе смотрела на него из-под очков, тряся подбородком, и голос ее, если и был возмущен, то на вид этого не скажешь. Олег почувствовал укол совести.
— Простите. Выхожу.
Он спрыгнул на дорогу и даже помог бабульке сойти с автобуса.
— Ты откуда ж такой взялся? Как беспризорник! — осмотрев его, она неодобрительно покачала головой.
Старушка осмотрелась по сторонам. Автобус как раз отошел, и на остановке они остались вдвоем.
— Не бойтесь, — сказал Олег.
— Давно отбоялась уже. — Старушка показала на видневшуюся в двухстах метрах отсюда темную шестиэтажку, угол которой выглядывал из-за листвы деревьев. — Идемте.
Олег послушно поплелся за ней.
— А вы что же, нигде не работаете? — полюбопытствовала она по дороге.
— Работаю, — сказал Олег. — Искателем.
О том, какую профессию он подразумевает под «искателем» она уточнять не стала.
— А у вас найдется приличная мужская одежда? — поинтересовался Олег, не думая о бесцеремонности своей просьбы.
— Пожалуй, найдется, — она снова бросила на него взгляд, теперь оценивающий его фигуру. — От моего мужа костюмы остались.
— Спасибо, — сказал Олег.
Они снова шли, не разговаривая. Олег всмотрелся в дом. Кажется, именно тот.
— А вы знаете такого… Мясоедова? — резко выпалил он фамилию, опасаясь, что опять забыл.
— Мясоедова? — спросила она, остановившись. Подбородок ее снова затрясся, когда она, приподняв очки, с любопытством посмотрела на Ляшко. — Да, конечно, знаю. Вернее, знала. Его тут все знали. Как-никак местная знаменитость была.
— Была? А что с ним стало? — внутренне сжавшись, спросил Олег.
— Умер он. Уж несколько дней прошло, — покачав седой головой, она продолжила путь. — А вы что, к нему хотели попасть?
— Да нет, я так просто спросил.
Олег уже и не знал, стоит ли идти с ней рядом, и вообще, зачем он спросил. Но какая-то сила заставляла его следовать за женщиной.
— Он моим соседом был. Ко мне недавно тоже приходили, — сказала старушка. — Спрашивали о нем. Два человека.
Олег силился вспомнить.
— Вы говорите, их было двое? Не трое, не четверо?
Он вдруг испугался, что она сейчас признает в нем одного из компании «меченых». Но старушка даже растерялась от его вопроса.
— Ну, я не знаю. Может, их и больше было, но я видела только двоих. Такие прилично одетые, очень важные.
Она одарила Ляшко жалеющим взглядом. Олег понял: вряд ли он выглядел хоть каплю прилично или важно в сравнении с теми двоими.
Быть может, она говорит о тех, кого он видел в парке? Не зря же его ударило предчувствие, что он каким-то образом с ними связан.
— А они как выглядели? Один такой высокий, стройный, лицо волевое? А второй — чуть пониже ростом, крепкий, на учителя похож?
— Как вы верно заметили! — удивленно воскликнула старушка. — Действительно, на учителя. А вы что же, их знаете? Их должно быть личная жизнь Мясоедова интересовала. А какая у ученого может быть личная жизнь…
— Подождите! Он был ученый?! Это точно?
— Да, а разве вы не знали? Фамилию знаете, а кем он был по профессии — не знаете. Постойте… Я, кажется, начинаю догадываться! — миролюбиво улыбнулась она. — Вы, наверное, его дальний родственник. Или близкий?
— Дальний, — рассеянно ответил Олег. Какая милая тетка. Сама все подскажет, даже придумывать не надо. — Я его даже не знал толком. Вот, думал, что он мне поможет.
— Так вы, наверное, поступать сюда приехали? А я бог весть что подумала. Простите. А вы издалека, видно?
— Издалека.
Он смотрел на дом, неотвратимо приближавшийся, как скала, на которую волна силой тянет обреченный корабль и вот-вот швырнет, что есть сил.
«Ну, сходи, посмотри, так уж и быть!..» — опять зазвучали голоса Легиона.
И впервые — без раздражения, без суетливой приказной наглости тона.
Пойду и посмотрю! — подумал Олег.
Он издали глянул на второй этаж, где вместо окна проем закрывал кусок полиэтиленовой пленки. Олег осмотрелся вокруг, понимая, что нужно быть осторожным. Заходя за старушкой в подъезд, он чувствовал себя душегубом, возвращающимся на то место, где совершил страшное злодеяние. Внутри засвербело. Вероятно, именно здесь, на лестнице, он потерял сознание. Еще страшнее было представить, что они сотворили с тем ученым. С Мясоедовым.
— Вот здесь жил Мясоедов, — показала старушка.
Но Олегу не нужно было подсказывать. Перед ним была квартира человека, в которой он уже побывал несколько дней назад под властью Легиона. На двери была приклеена пломба.
Он повернулся к старушке, не зная, что делать дальше. Ему нужно было попасть внутрь. Это помогло бы все вспомнить.
— Нет его больше. Что ж вы теперь делать будете? — спросила женщина.
— Даже не знаю, — честно ответил он.
— Тогда постойте здесь. Я вам одежку дам, как обещала. А там уже решите, как быть.
— Я тороплюсь! — передумал было Олег.
Но она настаивала.
— Я ведь тоже спешу. Нужно еще к сыну с невесткой заскочить. Да я вам сейчас вынесу. И как раз к сыну пойду. Это в соседнем доме. Только подождите немножко.
Оказалось, она живет в квартире наискосок. Пока гремела ключами, всячески восхваляла покойного и высказывала сожаления, что Олег так и не сумел встретиться со своим дальним родственником. Наконец, старушка исчезла за дверью. Пока ее не было, Олег осмотрел дверь квартиры Кулагина. Хлипкая, как все двери в домах обычных советских граждан, — если хорошенько надавить плечом, откроется. Но сделать это нужно будет чуть позже, когда уйдет по своим делам старуха.
Она вскоре вышла и вынесла две пары отлично сохранившихся костюмов.
— Я думаю, что подойдут. Вы с ним почти одного роста.
— Спасибо! — Олег благодарственно прижал подарок к груди.
— Ой, что же я! — всплеснула она руками. — Давайте я вас к себе пущу! Одна комната у меня свободна. Возьму недорого. Студенты у меня уже жили, так что я привычная!
— Спасибо, вы добрая женщина, — сказал он и взял ее за руку.
И вдруг его словно обожгло. Не растраченный в борьбе с Легионом дар нечаянно дал знать о себе.
Он увидел старушку, несколько минут назад стоявшую в своей квартире, в уютной маленькой прихожей. В руках ее телефонная трубка (он заметил на тумбе большой черный аппарат, и показалось, что у телефона живой провод, и тянется он куда-то далеко-далеко, где в нетерпении ждали звонка).
«— Здравствуйте. Это Абрамова. К Мясоедову снова пришли… — глухо, как за стенкой, зазвучал голос старушки. — Нет, не те двое. Он один. Это тот самый молодой человек, которого я нашла тогда в подъезде. Крепкого телосложения, светловолосый… Нет, он не мог узнать меня, он же был без сознания… Ой, вы знаете, я боюсь, не получится. Ведь тех двоих мне так и не удалось задержать… Ну, хорошо, я попробую…»
Олег слегка вздрогнул, когда в один миг пронесшееся видение покинуло его. Он заметил, что все еще держит в своей ладони морщинистую руку старушки, и постарался не убирать улыбку.
— Вы, кажется, говорили, что спешили к невестке. Я могу подождать на улице, — предложил он.
Но соседка Мясоедова с видимым беспокойством начала его отговаривать.
— Да что вы, что вы! Заходите.
Она втянула его в свою квартиру.
— Оставайтесь здесь. Можете устраиваться. Или ванну принять. Есть и холодная вода, и горячая! А я ненадолго. Быстро обернусь и что-нибудь на обед приготовлю!
Она схватила ключи. Попятилась к двери.
— Я запру вас? Не будете возражать? — в глазах ее горел испуг, хоть она и пыталась с ним совладать. Заметно было, что ей скорее хочется выскочить из собственной квартиры. Она, вероятно, видела Олега страшным преступником. А, может, испугалась, что он о чем-нибудь догадывается.
— Да, конечно! — Олег постарался улыбнуться шире.
Когда замок закрылся и послышался удаляющийся стук маленьких старушечьих башмачков, Олег подошел к двери, и улыбка его изменилась на усмешку: замок легко открывался изнутри. Не нужно было ломать.
Он нажал язычок и сдвинул ползунок в сторону. Открыл дверь и прислушался. Вышел в подъезд.
У тебя совсем мало времени, — предупредил он себя.
Подойдя к квартире Мясоедова, он, что есть сил, саданул по двери плечом. С хрустом отлетел внутрь квартиры обломок косяка, вместе с наличником. Не думая о том, что грохот кто-то мог услышать, Олег Ляшко проник в навсегда покинутое обиталище ученого.
Стоя на пороге гостиной, он зажмурился.
Вспомни!
Вот ты подходишь к дому. Рядом с тобой Нершин, Грановский, Абдулхамид. Каждый занял свою позицию. Все — как тени, осторожно двигаются за тобой. Один остался этажом ниже, другой поднялся наверх. Как в шпионских фильмах.
Вот ты стучишься в дверь.
«Кто там?» — спрашивают тебя. Это он, Мясоедов. Ты знаешь только, как его зовут, но ни его самого, ни того, чем он занимается. Это каким-то невероятным образом знает Легион, однако он никогда не откроет человеку то, что не входит в его планы.
«Мясоедов, откройте!» — говоришь ты.
«Да кто это?!» — почему-то испуганно спрашивает тот, кто находится за дверью.
«Система обратной проекции… Направление аш-два параллельно вектору скорости…» — как попугай повторяешь ты сквозь дверь эту непонятную для тебя фразу вслед за Легионом.
Человек за дверью молчит. Но ты слышишь его взволнованное дыхание. Ты чувствуешь, что голоса Легиона готовы выйти из тебя, но они не могут просочиться сквозь дверь. Здесь — не их стихия. Ты должен войти. Возможно, применив силу.