— Доброй ночи, Андрей Григорьевич! — Толя расплылся в улыбке, при свете фонаря я не смог разглядеть, насколько она была искренней. — Вот так встреча! В такой поздний час…. Вас на работу вызвали?
— Вроде того, — кивнул я. — А ты чего шляешься по ночам, когда приличные люди дрыхнут?
— Так ведь законом не запрещено, — пожал плечами Толя.
— Конечно, не запрещено, мне просто любопытно…
— Все-то вам знать надо… — хитро прищурился он. — Ну да ладно, расскажу. Но только прошу — никому. Это личное. Я встречался с одной интересной дамой, — хихикнул Толя в кулак. — Надеюсь, вы Варе не расскажете…
— Вот ты потаскун, — поддержал я его легенду. — А я думал, ты под каблуком любишь сидеть. Молодец, удивил. Но все же, Толя, изменять — как-то не очень хорошо. Нечестно, согласись.
— Так мы же с Варей не расписаны, — с полной уверенностью парировал собеседник. — И неизвестно, что вообще нас ждет впереди, как сложится.
Он поводил руками в воздухе — мол, все это вилами на воде.
— Опа! А я думал, ты по ней буквально сохнешь… Сколько раз ты мне за нее предъявлял. А, Толик? Неужто разлюбил такую прекрасную девушку?
— Если бы, — вздохнул Толя уже неподдельно. — Но в последнее время Варя какая-то отстраненная стала. Холодная… Такое ощущение, что я ее вообще раздражаю. Не пойму, почему она до сих пор со мной…
Он помотал головой и опустил взгляд. Мы стояли на пустой ночной улице, и Толя вдруг делился сокровенным. Неужели так наболело, что мне, отнюдь не близкому ему человеку, он изливает такие подробности? Не успел я это подумать, как Рубилин сам ответил на этот вопрос.
— Скажите, Андрей Григорьевич, а у вас ведь точно с Варей ничего нет?..
— Не мели ерунды, Анатолий, — фыркнул я, стараясь не выдать взглядом тот факт, что как раз Варя и скрючилась у меня в машине сейчас. — У меня есть девушка. Можно сказать — жена.
— Я же видел, как она на вас смотрела… Там, в ресторане. Причем при вашей же, как вы говорите, девушке…
— Тебе показалось. У нас со Светой семья, — произнес я погромче. — Не забивай голову фигней. Лучше уделяй больше времени Варваре, и все у вас будет… Женщина — она любит внимание и искренность.
Я почувствовал себя так, будто снова наставляю Погодина или несчастного Трошкина. Ну а с другой стороны, банальность — на то и банальность, что всегда правда.
— Да я и так с ней все свое время провожу, — буркнул Толя. — Даже отпуск взял, пока ее в прокуратуре отстранили.
— Никто ее не отстранял… Официально — она в очередном отпуске.
— А вы откуда знаете? — с подозрением прищурился на меня Рубилин. — Вы с ней общаетесь? Поддерживаете контакт?
— Это все знают, Толя. Все, кто хоть как-то задействован в расследовании убийств в городе. Ты разве забыл, где я работаю?
Такая фраза всегда срабатывала, но в этот раз, кажется, Толя не особо хотел верить, что мы с Варей просто коллеги.
— Ну да… — без энтузиазма пробормотал он. — Конечно. Она занималась этими убийствами последними. А теперь получается, что вы дело ведете?
— Ведет следователь прокуратуры, Толя, а я — милиционер.
— Получается, что их все один и тот же человек совершил? — кажется, он давно хотел задать этот вопрос, и вот ему показалось, что он нашёл удачный момент. — Говорят, в городе маньяк появился. Это правда?
— У нас народ любит много лишнего болтать. Сам знаешь, говорят, что в колбасу добавляют туалетную бумагу, а в пиво для пенности — стиральный порошок сыпят. Но ясно же, что это просто домыслы порожние. Так что не верь слухам, Анатолий. Ладно, заболтался я с тобой. Давай, покедова… Девушке привет.
— Варе? — зачем-то уточнил Рубилин.
Как будто я мог иметь в виду эту его выдуманную пассию на сегодняшнюю ночь.
— И ей тоже…
Я сел в машину. Подождал пока Толя тронется, завел машину, проехал немного и свернул в сторону УВД — на всякий пожарный, чтобы поддержать свою легенду.
— Все, отбой тревоге, — сказал я Варе.
Та с облегчением выбралась из тесного закутка и снова села на кресло.
— Вот козел! — фыркнула она. — По бабам ездит!
— Ты же знаешь, что это вранье, — улыбнулся я.
— Все равно обидно…
— Он что-то подозревает. Ты бы с ним поласковее, что ли…
— Ага, щас!
Понятно, сидеть тут и слушать наши мужские разговоры Варе не понравилось, и это подливало масла в огонь её давнего недовольства ухажёром.
— Нужно его вывести на чистую воду, так что, Варвара, будь терпимее.
На это Варвара громко фыркнула.
— Я не агент под прикрытием, он вообще-то просто мой парень… Был, во всяком случае.
Не агент, а кто же тут выслеживал Анатоля да в погоню бросался? Вот так, протух энтузиазм. Я постарался смягчить голос:
— И пусть пока будет. Ладно?
— Ой, да ладно… Скорее бы ты поймал своего Литератора, тогда пошлю этого женишка на все четыре стороны… Вот только что он делал на работе в такой час?
— Сам голову ломаю…
— Скажи, Андрей, — даже боковым зрением я видел, как Варя на меня смотрит. Не отрываясь. — А что так сильно заметно было? В ресторане?
И голос у нее дрогнул. Я включил просточка:
— Что?
— Про то, что Толя сказал. Что я на тебя как-то не так смотрела…
— Ну, это же была часть нашей игры, — улыбнулся я. — Так и нужно было притворяться…
— А если я не притворялась?
Я лишь еле слышно хмыкнул, а вслух сказал:
— Лучше придумай себе алиби. Куда ты среди ночи пропала. Толя приедет домой, а тебя нет. Обгонять его я теперь уже не буду. Если заметит, то все поймет.
— Ой… совсем забыла. Ты прав. Надо что-то придумать.
Утром я рассказал Горохову о ночных приключениях. Он задумался и с упоением причесывал лысинку пластмассовой расческой. Волос немного и чесать там особенно нечего, но это его словно успокаивало и наводило на размышления.
— Ты уверен, что это был Монашкин? — изрек шеф.
— На все сто, — кивнул я. — Сам удивился. Причем он был за рулем. Без водителя. Без лишних свидетелей, получается…
— Мда-а… — Горохов, наконец, убрал расческу в деревянный стаканчик на столе. — Местные что-то темнят.
— Тут явно попахивает экономическими преступлениями, — поддержал я. — Вот только знать бы — связано это как-то с убийствами или обычное совпадение?
Горохов посмотрел прямо на меня.
— Ты же не веришь в совпадения?
— Не верю, — подтвердил я. — Но как все это связано с Литератором, не пойму…
— Я так понял, что за всем этим стоит Туз. Уверен, что это его ты видел ночью на складах.
— Скорее всего, да, — кивнул я. — Если уж ему председатель горисполкома чуть ли не «челом бил». Но, с другой стороны, нам известно, что Туз работает через посредников, и его лица никто не видел. А тут что выходит — он встречается открыто с Борис Борисычем и с Толей. Первый — птица высокого полета, а Рубилин — мелкий жулик. И должность у него не великая… странно как-то получается.
— А может, это и был посредник? — предположил следователь. — Этот третий неизвестный. Посланник Туза, так сказать. Или как там они называются? Доверенное лицо или что-то в этом роде.
— И такой вариант не исключаю… Но стали бы они перед шестеркой расшаркиваться? Неужели Туз уж настолько крут, что даже его доверенные лица так вальяжно себя ведут?
Предположить что-либо было сложно, поэтому мы оба помолчали.
— Задачка, однако. Местных спрашивать бесполезно… Если сам председатель горисполкома товарищ Монашкин замешан, то и начальник милиции товарищ Лосев с ним в одной упряжке, скорее всего… БХСС в его подчинении, значит, нам не поможет. Чую, Андрей Григорьевич, если распутаем этот клубок с Тузом, то и на Литератора выйдем. Я уже не особо уверен, что наш серийник — это Ковригин. Он по-прежнему идет в отказ, но улик пока достаточно, чтобы держать его под арестом. Только не понятно, зачем он тогда ружьем тебе угрожал и отравить пытался?
Я и сам бы хотел это узнать. Шутка ли, а вдруг зелье бы мощнее сработало? Из того домика я вполне мог выйти вперёд ногами.
— А что если Ковригин не один работал? — произнёс я.
— В каком смысле?
— Мы ищем маньяка, а у него ведь может быть и помощник. И не один…
— Банда? Но зачем? Убийство — дело, так сказать, интимное… Никто из маньяков славу делить не будет. Они скрытны и выходят на охоту ради удовлетворения личных потребностей. Тут коллективный разум маловероятен.
Горохов, может быть, и попроще излагал эти доводы, чем Света, но по сути был прав. Статистически.
— И все же… — У меня вдруг родилась версия, которая подходила бы лучше Феде, из его уст она смотрелась бы логичнее. — Вот смотрите… Вся эта шумиха, что понемногу поднимается в связи с преступлениями, привлекает внимание общественности. Это факт. Мы объединили дела, и теперь ясно, что в Литейске орудует серийник. Хоть это нигде не афишируется, но сарафанное радио работает отменно. Мы здесь люди пришлые, но уже заметили, что в городе не все так ладно в плане функционирования торговой отрасли. Что если мотив Литератора — не подставить Светлицкого, а раскрыть, например, Туза? Дескать, приедут из Москвы расследовать громкие дела — и тут еще кое-что неприглядное накопают, с чем я сам — то есть злоумышленник — справиться не мог бы?
— Сложно как-то. Убийства, как средство, а не как цель? Но интересная версия… — кивнул Горохов. — Однако я все же думаю, что Литератор и Туз заодно. Или вообще — это один и тот же человек.
Я помотал головой — тут уж я был решительно не согласен.
— Зачем Тузу убивать? Он теневой делец… Чем меньше отсвечивает, тем лучше для его махинаций.
— Вот затем и убивает, что на него никто и не подумает…
— Сомнительный мотив… — тут же вставил я, поморщившись.
— Да ты дослушай, Андрей Григорьевич. А что если Туз таким образом устраняет неугодных ему людей, выставляя все под выходки мифического маньяка?
— Маньяк выбирал жертв случайно. Ну, или по одному ему известной схеме. Мы проверяли — между убитыми нет ничего общего, — пожал я плечами… — Вроде как, случайный набор… Хищник вышел на охоту, кто не спрятался, я не виноват.