– Я лишь надеюсь, что его величество был в ярости, когда узнал об этом, – клыкасто улыбнулся магистр. – Он же присутствовал в момент заключения помолвки? – После того как Элай кивнул, преподаватель добавил: – Просто сказка!
Пожалуй, я поторопилась с выводами о том, что его бы обеспечивали при желании жить во дворце… я вообще удивлена, как он работает в академии! На месте Максимилиана я бы давно от него избавилась.
Я боялась проронить лишнее слово, а Элай был предельно вежлив и учтив, отвечая на провокационные вопросы Дейна Эверуса, но всё равно, когда карета остановилась перед дворцовыми воротами, я готова была выпорхнуть уже здесь. Но сначала у нас проверили документы и удостоверились в личностях, только после пропустили внутрь.
Вскоре я всё-таки шла по дорожке, ведущей прямиком к заповеднику. И настроение поползло вверх, когда взгляд упал на раманский дворец.
Высокое, величественное здание. Элегантное, с множеством шпилей, возвышающееся над всем Энибургом – оно действительно было сердцем столицы. Высокие стрельчатые окна, оправленные в тончайший ажур кованого железа, пропускали внутрь солнечные лучи. Лепнина и резьба гармонировали с общим настроением, добавляя шарма и строго-мрачного очарования дворцу. Казалось, ещё мгновение и над ним полетят вороны, дополняя общую картину.
– Мрачновато, – прокомментировал Элай.
– Георг Пятый, прапрадед Максимилиана Раманского увлекался северной архитектурой, достаточно угрюмой и суровой, поэтому воздвиг это сооружение, перенеся дом королевской семьи сюда из старой части столицы. Хотя склеп семьи остался там, благоустройство поддерживается, но старый дворец служит запасной резиденцией, – пояснил магистр Эверус. – Раманцы очень гордятся этим местом. Оно стало примером современной архитектуры.
Я понятливо закивала. Ещё при въезде в Энибург я заметила, что в новой части столицы высотные дома – они меня восхитили. Если честно, мне и этот дворец нравился – своей мрачностью, изысканностью и относительной строгостью. Он был ближе моей душе, чем отливающий золотом и блеском дворец Альтории.
– Лорд Эверус, – к нам подошёл мужчина в чёрной форме с зелёным жетоном на правой груди. Примерно возраста моего отца или чуть старше, без седины, с гладковыбритым лицом и добрыми голубыми глазами. – Меня зовут Лайонс Лестри, смотритель заповедника, зоомаг. Мы вас очень ждали.
– Рад познакомиться, Лайонс, – пожал протянутую руку магистр, – наслышан о вас. Пусть вы на этой должности недавно, но я читал вашу книгу «Монстры лесов» – очень впечатляющий труд. Для меня честь поработать с вами.
– Благодарю, лорд Эверус, – смущённо отозвался мужчина.
– Зовите меня просто Дейн.
– Буду рад. Пройдёмте за мной. Признаться, с такой хворью у чёрных куриц я ещё не сталкивался – их магический фон так искрит, словно вся магия уходит из них.
– Пойдёмте, посмотрим, думаю, вдвоём мы с вами точно разберёмся, – кивнул магистр, и мы зашагали следом. – К слову, со мной мои студенты – молодые наследники Бриоля и Авероса, Купава Даорг и Элай Вантегрос, они питают слабость к зоомагии. Так и хотят всему научиться. Буквально умоляли меня взять их с собой.
Наши с Элаем лица вытянулись. Мы переглянулись и собирались возмущённо посмотреть на магистра, но он смерил нас таким взглядом, что мы замолчали. Он точно бесстрашный! Совсем не думает, кому бросает вызов.
Мы прошли к заповеднику: это была закрытая территория с частоколом, укреплённым сильной магической сетью. Мы отправились в третье строение – курятник. Я тут же поморщилась, в который раз подумав, что ни за что, ни за какие коврижки не стала бы зоомагом! Впрочем, уроки живорождения мне отлично это доказали.
Огромный курятник был разделён на секции. Мы прошли в пятую. Здесь сидели необычные курицы – абсолютно чёрные, даже хохолки. С длинными перьями на хвосте и при этом худенькие, в какой-то степени элегантные. Они все столпились вокруг соседки – она сидела на насесте, вжав голову в плечи и закрыв глаза.
– Близко не подходите, – строго сказал Дейн Эверус, – чёрные хандербугские курицы весьма агрессивны, а их фон может навредить вашим артефактам, если вовремя не сумеете выставить щит-блокатор. А вы ещё не проходили это заклинание.
Мы с Элаем кивнули и синхронно сделали шаг ближе к выходу.
– Что-то ваши студенты не пышут энтузиазмом, – заметил Лайонс.
– Молодёжь, что с них взять? Сначала рвутся в бой, а потом пасуют, – прокомментировал оборотень, хитро глядя на нас.
Но мы на манипуляции не велись и остались стоять на месте. Уж чему-чему, а терпению наследников учат. Если надо три часа простоять на церемонии, чтобы её засвидетельствовать – мы готовы! Пусть даже в данном случае церемонией будет лечение куриц, а героем – Дейн Эверус.
Дальше зоомаги начали задавать друг другу уточняющие вопросы, обмениваться опытом, заодно магистр растянул зёленую сеть, опутав ею курицу – это была своеобразная тепловая проекция, которая начала выявлять места, где потоки магии были перебиты. Я смотрела со скучающим лицом, но взор не отводила: сказали получать бесценные знания – буду получать. Всё-таки я мечтаю стать первоклассным магом…
– А если немного сменить угол обзора? – неожиданно предложил Эверус. – Если мы сможем увидеть поперечный разрез?
– Это запрещено, – с ужасом откликнулся Лайонс. – Мы можем перебить потоки курице совсем, не говоря о том, что мы причиним ей боль! Даже антимагические наручи являются болезненными блокаторами, а они лишь сжимают внутренний источник, а вы хотите пустить магию через чужой!
Дейн Эверус в своём репертуаре. У него вообще есть хоть какой-то свод правил, которых он придерживается? Или всегда действует согласно своим умозаключениям?
– У хандербугских куриц нет внутреннего источника, Лайонс, они сами – словно сосредоточение магии, по сути бесполезной, пока она не скапливается в скорлупе, соединяясь с материальными частицами. Возможно, птице будет больно, но у нас появится шанс её спасти.
Разумный аргумент, не поспоришь.
– Я должен буду изложить это в отчёте, – жалобно пробормотал смотритель заповедника.
– Напишите, что не смогли меня остановить, но очень пытались, – хмыкнул Дейн Эверус и более медлить не стал.
Развернулся к подопечной, преломил сеть так, чтобы одна из линий словно входила внутрь курицы, и исказил картину на тепловом отпечатке. Курица громко закудахтала, попыталась сбежать, но Лайонс удержал её сначала физически, а затем накинул поводок, спеленавший ей ноги. Курица завалилась, а Дейн сделал ещё одну попытку преломления – и вот теперь мы смогли увидеть, что же было не так.
Изумлённая, я сама не отдала себе отчёта, как начала приближаться, чтобы всмотреться в черноту внутри курицы. Но этого ведь не было видно на тепловом сканировании! Если бы Дейн не решился рассмотреть поперечно, да и то под определённым углом – небольшая точка, из которой тянулись призрачные чёрные щупальца тьмы.
– Это тьма, – пробормотала я, и Дейн нахмурился, не совсем понимая, что видит.
Люди не читают о тьме. Люди её не замечают, потому что не сталкивались. Зачем узнавать то, что когда-то было, но давно ушло? Вероятность возвращения мизерная… так они думали.
– Тьма… из-за которой… кхм, ушли драконы? – с заминкой переспросил Дейн.
Курица продолжала кудахтать, а я всё приближалась, словно зачарованная. Неужели из-за столкновения миров тьма настолько глубоко проникает в наш мир невидимо для нас? Но сколько её уже? И как же оттолкнуться обратно, вернувшись на свою ось, чтобы избежать дальнейшего соприкосновения?
– Купава, стой! – услышала я окрик Дейна, когда уже поравнялась с ним, и успела лишь обернуться к преподавателю, как меня ударной волной отбросило в сторону.
Одно из щупалец потянулось ко мне… нет, не ко мне, а к кольцу, к маминому кольцу, но оно, подпитанное агрессивной магией хандербугской курицы, отшвырнуло его, а я, словно в замедленной съёмке, услышала голос, шёпот, едва различимый:
«Купава… уходи от тьмы!»
Мама?!
Сознание померкло.
Очнулась спустя время, показавшееся мне мгновением, лишь в полудрёме напоследок увидела лицо мамы, озарённое яркими лучами – она словно была полупрозрачной, неизвестной и далёкой. Вынырнув из воспоминаний, я села на кровати и тяжело задышала.
– О, вы уже пришли в себя, чудесно, – улыбнулся мастер Айлок, королевский целитель. – Как вы себя чувствуете, ваше высочество?
– Сносно, – пробормотала я и огляделась.
Я находилась в весьма комфортабельной светлой палате, а у входа стоял Дейн Эверус. Оборотень сложил руки на груди и с беспокойством взирал на меня. К счастью, я была полностью одета – судя по всему, пролежала действительно недолго.
– А Элай?..
– Отбыл в академию, – отозвался магистр. – Хотя вы очнулись в этот раз на удивление быстро, поэтому, возможно, он ещё даже не успел дойти до кареты.
– Укрепляющий отвар, – подал мне напиток мастер Айлок. – Волна была сильной, но вас спас ваш артефакт, поэтому всё в порядке. Вы уже можете быть свободны.
Я поблагодарила целителя и поднялась с кровати. Подойдя к зеркалу и убедившись, что выгляжу приемлемо, я вышла из целительского крыла вслед за Дейном Эверусом.
– Как себя чувствуешь, Купава?
– Прекрасно, магистр! – с сарказмом откликнулась я, пока мы спускались по лестнице. – Я скоро стану избегать ваших занятий! Почти после каждого я оказываюсь у целителя. Вспомните, в начале первого курса, когда я была на отработке в вашем заповеднике? Меня выкрали, а затем мне пришлось быть на осмотре у городского целителя. А роды у крольчих? Мне, конечно, импонирует целитель Цуэ, но я всё-таки предпочитаю видеться с ним пореже и не при таких обстоятельствах.
– Судя по всему, ты уже была знакома с мастером Айлоком, так что, извини, но попадаешь ты к целителям не только из-за меня, – раскусил меня оборотень. – И в конце концов, все эти разы были лишь перестраховкой – как по мне, ты себя прекрасно чувствуешь после каждого раза. Твоему организму можно позавидовать, как и наличию у тебя сильных артефактов.