Когда я поинтересовалась у нее, во сколько платьев она планирует меня переодеть, она ответила, что не менее трех. Причем она сказала это так, будто это был самый нелепый вопрос, который ей когда-либо задавали.
Три платья? Как у кого-то вообще найдется время подобрать три разных свадебных платья? Миссис Бивер подчеркнула, что будет платье для церемонии, платье для приема гостей и, конечно же, платье для прощания с этими гостями. Фактически последнее мне предстоит надеть, чтобы просто выйти из здания. Так много бесполезных трат! К тому времени, как мы покинули клуб, было уже почти шесть вечера, и мне не терпелось оказаться в своей квартире.
Для поездки в клуб я воспользовалась Uber, потому что Брайану всегда нравится подвозить меня до дома. К тому же мне показалось, что он и сегодня хотел бы подвезти меня.
– За что? – спрашиваю я его, подходя к своей двери и поворачиваясь к нему лицом.
– Знаю, ты не ожидала, что у нас будет пышная свадьба, но моей матери важно все организовать по высшему классу.
– Да, капитан очевидность. – Поджимаю губы. Потянув за лацкан его пиджака, я спрашиваю: – Уверен, что все это и правда нужно? Неужели нам с тобой обязательно устраивать такую грандиозную свадьбу? Может быть, мы сможем по-тихому сбежать?
Он фыркает.
– Лия, моя матушка убила бы меня только за одну мысль об этом. Ведь я ее малыш, последний из ее детей, кто женится. Она просто не позволит мне сбежать.
– Знаешь, Брайан, – чувственно произношу я, проводя рукой вверх по его груди, – самое замечательное во взрослой жизни – право принимать решения самостоятельно.
Он слегка прижимает меня к двери и проводит рукой по моему бедру.
– Да, но если меня не беспокоит тот факт, что кто-то делает выбор за меня, я не буду оспаривать этот выбор.
– Но разве я для тебя ничего не значу? – спрашиваю я.
Он обхватывает мое лицо ладонями.
– Конечно ты много значишь для меня, Лия. Но я понимаю, что тебя не особо увлекает необходимость заниматься организационными вопросами.
– Но ведь это наш с тобой день. Он должен быть важен для нас обоих.
Он слегка касается моих губ прерывистыми поцелуями, прежде чем отстраниться и сказать:
– У нас с тобой впереди целая жизнь, чтобы делать все что нам заблагорассудится. Всего один день, Лия. И этот день станет незабываемым. Ты же знаешь, моя мама не хотела бы, чтобы было иначе. Доверься ей, хорошо? Ты можешь довериться ей в вопросах доведения всего и вся «до совершенства».
Я вздыхаю и в этот момент слышу звук открывающихся дверей лифта. Я бросаю взгляд через плечо Брайана как раз вовремя. Двери лифта разъезжаются, и в поле моего зрения появляется лицо Брейкера. Я мигом начинаю паниковать, поэтому привлекаю внимание Брайана драматичным шепотом:
– Брейкер здесь. Сегодня вечером я расскажу ему о помолвке. Пожалуйста, не говори ему ничего.
Слова слетают с моих губ так быстро, что смысл их практически ускользает от меня.
– Сегодня вечером? – спрашивает он. – Но я подумал, мы могли бы отпраздновать… у тебя дома.
Ага, только этого еще не хватало. Единственный раз, когда я «праздновала» с Брайаном в своей квартире, – это когда Брейкер уехал из города. Последнее, что мне нужно, это чтобы мой лучший друг услышал, как мы с Брайаном «празднуем», находясь от нас через стену. Кроме того, как ни странно, Брайан готов «праздновать» несмотря на усталость именно тогда, когда находится на пороге.
– Извини, но я обещала ему, что мы сможем потусоваться сегодня вечером. Клянусь исправиться. Прихвачу кое-какие вещи и в пятницу приеду к тебе на все выходные. Хорошо? – Его мышцы напряжены. Он не может скрыть раздражения и резко выпускает меня из своих объятий. – Брайан, пожалуйста, не злись.
– Нет, я все понимаю. – Он поправляет свой пиджак. – Но на эти выходные ты моя.
– Обещаю, – быстро шепчу я, обвивая рукой его шею и притягивая для поцелуя.
Конечно, я планировала просто чмокнуть его, но Брайан напорист, добавляет язык, рисуется. Когда он отстраняется, Брейкер уже стоит в нескольких футах от нас, терпеливо ожидая, когда мы закончим. В руках у него пакеты с едой навынос для сегодняшнего вечера.
Брайан поворачивается и улыбается Брейкеру.
– Рад тебя видеть, чувак. Как прошла поездка в Нью-Йорк?
– Хорошо, – говорит Брейкер с видом хорошего парня. Впрочем, он и есть хороший парень. Взять хотя бы то, что он и вида не подает, что не выносит общество Брайана. Он никогда не говорил мне этого в лицо, но я могу понять, когда ему комфортно находиться с кем-то рядом, а когда нет. Он натягивает на лицо фальшивую улыбку, но приподнимается только правый уголок рта. Именно так всегда улыбается Брайан. – Рад вернуться домой. Предпочитаю Западное побережье.
– Ну, не знаю. В Нью-Йорке есть то, чего нет здесь. Кто знает, может быть, однажды и мы доберемся до Большого Яблока[14], верно, Лия?
Эм-м, и что теперь?
Брейкер смотрит мне в глаза. В его взгляде застыл немой вопрос: «что он имеет в виду?» Честно говоря, я понятия не имею. Вместо того чтобы пытаться играть роль посредника между этими двумя, я говорю:
– Что ж, увидимся в выходные, хорошо?
Брайан кивает и целует меня еще раз.
– Позвони мне вечером. Хочу обсудить с тобой планы на эти выходные.
– Хорошо.
– Люблю тебя.
– Люблю тебя.
Я машу рукой, а Брайан направляется к лифту, где нажимает кнопку со стрелкой «Вниз» и засовывает руку в карман.
Когда он уверенно входит в лифт, я поворачиваюсь к Брейкеру, на лице которого застыло удивление.
– Ты переезжаешь в Нью-Йорк? – спрашивает он меня.
– Что?! – почти кричу я. – Нет! – качаю я головой. – Нет. Я не знаю, о чем он.
– Ты уверена? Потому что ты сейчас немного взволнована.
Это потому, что я пытаюсь скрыть гигантский камень на своем безымянном пальце.
– Уверена. Полагаю, это был просто какой-то бесцеремонный комментарий с его стороны. Мы не собираемся никуда переезжать.
Поворачиваюсь к своей двери, отпираю ее, а затем впускаю нас обоих в квартиру.
– Хорошо, потому что это меня бы не устроило. Я имею в виду, я бы, конечно, переехал, но мне нравится здесь, на Западном побережье.
– И я того же мнения.
Он ставит пакеты с едой на мой кухонный стол и достает коробки с продуктами, пока я пытаюсь одернуть платье.
– Кстати, ты неплохо выглядишь.
Я ощущаю на себе его взгляд, и мне хочется провалиться сквозь землю в этом платье.
– Это не мой стиль. Слишком уж оно короткое.
– Может, и не твой, но тебе оно все равно идет. По какому случаю надела?
Я поворачиваюсь к нему лицом и убираю руки за спину.
– Э-э-э, по случаю обеда с Бив.
Мы придумали это прозвище после первого знакомства с матерю Брайана. Я осторожно использую это прозвище, потому что не хочу случайно назвать мать Брайана «Бив» в его присутствии. Без сомнения, я нарвалась бы на пристальный хмурый взгляд. Вдобавок мне пришлось бы выслушать пространные нравоучения и принести самые искренние извинения. Этот мужчина любит свою матушку. В этом нет ничего плохого. Просто нужно понимать, что следует, а чего не следует делать.
– Ах… в клубе? – спрашивает Брейкер не терпящим возражений голосом, поднимая вверх мизинец.
Брейкер – миллиардер. У него предостаточно денег, чтобы утереть нос Биверам, но он совершенно не кичится богатством. Конечно, он носит идеально скроенные костюмы из самой дорогой ткани, его часы больше напоминают дорогой аксессуар, а его стрижка стоит гораздо дороже, чем следовало бы, но при этом он скромно живет в квартире по соседству с моей, потому что я могу позволить себе только такие хоромы. Он мог бы жить в роскошных апартаментах со своими братьями. Он мог бы купить пляжный домик в Малибу и даже пентхаус где-нибудь в центре города, но он предпочел жить здесь.
– Да, в клубе.
– Снова подавали салат с лососем?
– Ага, и вкус его был неизменно ужасным, как и в первый, второй, третий, четвертый и пятый раз, когда его заказывали для меня.
Бейкер слегка посмеивается.
– В следующий раз извинись после того, как сделают заказ, и скажи официанту, чтобы он принес тебе вместо салата сочный бургер.
Я в ужасе хватаюсь за грудь.
– И поставить персонал клуба под угрозу разноса? Нет, спасибо. Я бы предпочла мучить салат с лососиной.
– Прямо настоящая Жанна д’Арк. Ты ведь знаешь об этом?
– Рада стараться. Ладно, я собираюсь по-быстрому переодеться, так как не уверена, что мне будет удобно сидеть перед тобой в этом платье, еле скрывающем мое исподнее.
– О, не волнуйся, я уже имел удовольствие видеть его бесчисленное количество раз.
– Не намеренно! Иначе ты поставишь на мне клеймо распутницы.
– На Хэллоуин, пять лет назад, ты выбрала наряд горничной. Думаю, в ту ночь я видел твое нижнее белье больше раз, чем за все годы, что мы знакомы с тобой.
– Э-э-э, ну, простите, сэр. Я надела этот наряд, потому что проиграла тебе пари. И это ты выбрал его для меня. Если бы выбирала я, то бы предпочла нацепить на себя кусочек тоста с растопленным сливочным маслом поверх. Ты же знаешь, как сильно я люблю наряжаться в еду.
– Да, но в костюме горничной было веселее.
– Для тебя, неисправимый извращенец.
Он театрально закатывает глаза.
– В последний раз повторяю: я выбрал этот наряд не потому, что я извращенец. Я выбрал его исключительно потому, что знал, что он тебе не понравится.
– Вау, ты такой замечательный лучший друг.
Он расплывается в широченной улыбке.
– Знаю.
Посмеиваясь, я иду в свою спальню, где быстро переодеваюсь. Снимаю платье и туфли на каблуках, влезая в пушистые черные тапочки, пару хлопчатобумажных шорт и футболку с надписью «Загадочное убийство». Собираю волосы в пучок, затем опускаю взгляд на свое обручальное кольцо. Стоит ли мне носить его при Брейкере или же лучше сначала обо всем рассказать?