Пес опять фыркнул и положил голову на колени юноше.
— Звиняй, покормить нечем. Сам с утра не жравши. А вообще нормально я уделал этих хулиганов в плащах.
Оранжевый громогласно гавкнул и ткнулся парню в грудь.
— Вот и я о том же. Ты только не говори никому что я их мочканул, окей? Меня и так все ха малолетнего бандита держат, а тут еще мокруха... Да и вообще, какой я им, нах...й, малолетней бандит? Я просто обычный бандит! Ну еще и музыкант, но это уже другая история.
Пес фыркнул, будто хотел засмеяться, впрочем и Ланс улыбнулся собственной шутке над собой же.
— Эх, вот ведь житуха у меня. Первое заклинание успешно применил, а отметить не с кем. После отсидки с русскими, пьянка со старшими мне кажется легким раутом в доме престарелых. Да и водки здесь не найти. Бедаааа.
Оранжевый вновь фыркнул и завилял хвостом, словно поддерживая юношу.
— Хорошо, что только ты меня видел, а будь здесь маг — п...ц подкрался бы незаметно. Отвели бы меня в министерство и стали пытать на пример как я этих плащеносных завалил. Ведь по законам магии — нельзя их убить. Нет, я бы им конечно открыл глаза на истину, отправив читать Древнейшие Летописи и записи билиотеки Александрии, но там все едино — дементоры создавались для войны с Фейри, и только те и могли их убить.
Пес замер и даже стал более внимательным.
— И что у нас в таком случае получается? Что я Фейри? Но те вымерли хер знает когда — аккурат во время битвы хунты Морганы ЛяФей против товарища Мерлина с его Величеством Артуром Пендрагоном.
Проныра вновь выдохнул пару колечек дыма, а потом запалил уже третью сигарету.
— Ладно, Оранжевый. Сегодняшний день объявляется выходным от свободы от тайн. Есть у меня мыслишка. Думается мне, хвостатый, что не человек я.
Пес залаял и зафыркал.
— Смейся-смейся, блохастый. Но факты говорят сами за себя. Скорее всего один из моих родителей был не человеческой расы. Да взять хоть бы мои чары Пламенных Зверей. Знаешь чего там накручено? Одной невербальной хрени на «П» по ЖАБА Чарам! А Старших рун сколько? У самого сложного «Зверя» аж пять, пять, мать их, штук! А ведь я все посмотрел... самый секущий в рунах знает их максимум — семь штук, а применять может не больше двух или вообще одной. Я же их учу словно школьник стихи, а с применением тоже никаких сложностей.
Пес опять замер и даже повернулся в сторону юноши, сверкая своими слишком умными, серыми глазами.
— В общем, братан, херня творится вокруг. Я ж по силе самый минимум набираю, еле-еле чтобы программу школьную осилить, а с пламенными чарами, хоть сейчас на седьмой курс! Парадокс, батенька. Самый слабак, силен в самых сложных чарах. Еще парадокс — не могущий овладеть Ментальной магией, не испытывает сложностей с невербальной магией. Ладно это все парадоксы, но вот Старшие руны никак в них не вписывается. А ведь профессор Бабблинг как сказала — «для человеческого разума слишком сложно». Значит — для нечеловеческого вполне себе нормально. Вот и выходит, Оранжевый, что не человек я. Ну, на половину не человек.
Хвостатый прижался головой к колену, показывая, что он сочувствуют.
— Вот только без этого. Не люблю я когда жалеют. Никто из наших этого не любит... Впрочем, знаешь, это прикольно — я про то, что владею такими заклинаниями, которые больше ни один человек на земле не сможет освоить. И самое воодушевляющее — я их сам придумал. Вот ты меня поймешь, ведь у тебя тоже ничего своего никогда не было. А другие не поймут... Но ведь нам и не надо чтобы понимали, да?
Пес согласно гавкнул.
— Ладно, хвостатый, заболтался я с тобой, а мне еще концерт в гостиной грифов давать... Разве я тебе не сказал? Ты только что валялся на коленях будущего Короля Рока! Так что можешь хвастаться среди своих. Да, это, если жрать особо сильно хочешь, то шкандыбай на три часа. Там, через пару миль, будет кроличий холм. Если не лопух — наловишь себе на ужин. Бывай, Оранжевый.
С этими словами Ланс вскочил на ноги, последний раз взлохматил жесткую шерсть пса, поднял на плечо волшебнофон и отправился в путь, насвистывая бессмертный мотивчик. На поляне еще немного полежал странный пес, а потом развернулся ровно на три часа и припустил в указанном направлении.
31 октября 1993г Англия, Хогвартс
Через пару минут должен был начаться ужин, а Ланс все еще сидел в своей берлоге. Перед ним, на столе, лежал список самого необходимого в этот вечер.
— Нож, — зачитал Геб и проверил карман. — Есть.
— Дымовая шашка, — продолжил Проныра и проверил другой — В наличии.
— Самострел, — Герберт отвернул штанину и обнаружил там прикреплённый к голени инструмент. — В полной боеготовности.
— Палочка, — Ланс мгновенно выхватил из заднего кармана свою верную боевую подругу. — Всегда рядом.
— Сухой паек на случай эвакуации, — в сумке нашлась нужная торба с самым необходимым. — Заготовлен заранее.
— Сотня фунтов и пять галеонов НЗ, — Проныра принялся шариться по карманам, сумке, но так и не мог найти того, что искал. — Неужели забыл... или увел кто...
Герберт продолжил поиски, и вскоре натолкнулся на стопку золотых монет и защёлкнутую трубочку банкнот. Деньги мигом перекочевали во внутренние карманы жилетки.
— Объявляю себя готовым к очередному Хэллоуину, — Ланс откозырял самому себе в зеркале и отправился на выход.
Учитывая опыт прошлых лет, в этом году Геб решил подойти к проблеме более обстоятельно. Живя в одном замке с Поттером, нельзя быть уверенным в том что «31го, десятого» не произойдет какой-нибудь кавабунги. Например, случится всемирный потоп и вас задавит упавший памятник слону, или вдруг рванет какая-нибудь лаборатория и мир накроет зомби-апокалипсис. В общем, каждый Хэллоуин обязательно случалась какая-нибудь ересь, причем весьма опасная для вашей же жизни. Так что стоило подготовиться.
Ланс старательно изучил планы эвакуации, карты Хогсмида, прочел специальную литературу и счел себя готовым к любой неприятности. Вообще, самым простым решением было по тихому убрать Очкарика, дабы тот не отравлял людям жизнь, но Герберт не хотел более ни минуты провести в тюрьме. Таким образом — приходилось вертеться и крутиться, дабы сохранить собственную шкуру в целости.
Спустившись по лестницам, который опять попытались прикончить юношу, Ланс оказался около дверей Большого Зала. Атмосфере в замке была как всегда праздничная, к тому же Флитвик в этом году развернулся на широкую ногу.
Сегодня студентов поджидали опасности в течении всего дня. Из стен выпрыгивали скелеты, портреты оказывались замаскированными, бутафорными монстрами, наступив на ковер, вы могли провалиться в небольшую яму с волшебным зыбучим песком, взявшись за перила — вляпаться в ненастоящую, сладкую, но яркую кровь, да и вообще, весь день студентам были обеспечены самые разные испытания на стойкость и силу духа.
К вечеру же Холл и Большой Зал напоминали собой склеп. Под потолком парили ненастоящие приведения, пугая студентов резким пикированием и замогильным воем. Всюду свисала паутина, с трансфигурированными псевдо-аккромантулами, которые порой могли оказаться у вас на плече или на голове. Летали гогочущее, светящиеся тыквы, порой шепчущие вам на ухо страшные угрозы скорой, но мучительной смерти. А вон та, не двигающаяся фигура сюрреалистичного монстра, могла вдруг ожить и прыгнуть вам под ноги, пугая до седых висков.
Но Лансу все это нравилось — в Хогвартсе были потрясающее праздники. Правда, они были бы еще лучше, если не присутствие здесь Золотого Трио. В проклятье должности проныра не верил, а вот в проклятье Трио и праздника — вполне. Да и вообще — у Поттера в этот день родители погибли, так что было бы понятнее, если очкарик 31го навещал их могилу, а не накликивал беду на весь замок. Но такие вопросы относились уже к внутренней организации и воспитанию.
Но распахнулись дверь Зала, и Герберт, сглотнув слюну, позабыл о всех своих мыслях и делах. Когда на горизонте халявная жрачка, не стоит забивать голову такими пустыми проблемами. Самое главное — брюхо набить и весь мир может подождать.
Пара кило еды спустя
Ланс, доковыляв вместе с факультетом до гостиной, подумал что стоило все же верить присказке разведчиков. А она гласит — «первый раз — случайность, два раза — совпадения, три — закономерность». То есть, поскольку прошло только два Хэллоуина, то не стоило утвеождать что Поттер проклял своим присутствием этот праздник.
Народ стал расходиться по своим комнатам, а Ланс решил присесть на уютный диванчик и чуть расслабиться после пищевого марафона. Скорее всего, шестой кусок торта был уже лишним. Да и не стоило сжевывать аж две курицы. Две целых курицы. Но привычки, они на то и есть привычки, что от них довольно-таки сложно избавиться. А уж если ты двенадцать лет слышал о том что халявная еда это выше, чем святое, то за два года от таких понятий не избавишься.
Проныра сам не заметил, как погрузился в сладостную дрему. И ему даже показалось, что прошло лишь пара минут, как раздался дикий ор Флинта:
— Всем собраться и построиться! Мы идем в Большой Зал!
— Что, банкет продолжается? — протянул спросонок Ланс, обращаясь к старосте.
— Нет, на Поттера в гостиной напал Блэк.
Тишина.
— Это не шутка.
— Я просто х...ю от своей гениальности, — и со звонким шлепком ладонь Геба поздоровалась с его лицом.
Кажется, у него не будет ни одного нормального праздника еще в течении четырех лет.
Глава 27
8 декабря 1993г Англия, Хогвартс
Зима. Ох это прекрасное слово — зима. Та самая пора, когда при выходе на улицу вы обязательно проверите, есть на голове теплая шапка, на шее — цветастый, или наоборот — бесцветный шарф, а под плотным пальто или пуховиком, теплая одежда.
Та самая пора, когда утром и вечерам, на окнах появляться инеевые узоры, такие разнообразные и художественные, словно гениальный художник ходик с особой кисточкой и оставляет свои шедевры на простом стекле. Когда на улицах всегда слышен смех ребятни, лепящих снегиков или играющих в снежки, пытаясь подбить противника.