— Скажи, что тебя интересует.
— Ну, для начала: кто ты? Я даже имени не знаю, мистер…
Последовала пауза, в течение которой Нико обдумывал ее вопрос.
— Меня зовут Нико, — просто ответил он, внимательно наблюдая за реакцией девушки, однако в ее изумрудных глазах не появилось никакого признака узнавания. — А тебя?
— Я Элла.
— Милое имя.
— Это сокращенное от «Габриэлла».
— Ангел… — пробормотал Нико, позволив взгляду небрежно скользнуть по бледному пламени ее волос.
В его голосе опять появились странные интонации — тот интерес, который заставлял Эллу чувствовать себя женщиной. И воспринимать его как мужчину. Мужчину, который видел ее больной и полуобнаженной. Но он был ангелом — ангелом-хранителем.
— Где я? — медленно спросила девушка.
Теперь выражение его лица стало скептическим.
— Ты действительно не знаешь?
Элла вздохнула.
— Сколько еще мы будем играть в «угадайку»? Разумеется, не знаю! Только что я была на борту лодки — и в следующий миг оказываюсь в какой-то хижине на пляже… — Она посмотрела на свою пустую тарелку. Даже еда казалась незнакомой, как и этот человек, с его странным акцентом и экзотической внешностью. — Что я только что съела?
— Кролика.
— Кролика, — глупо повторила она.
Она в жизни ни разу не пробовала кролика!
— Дикие кролики бегают там, на холме, — уточнил Нико и затем, по-прежнему внимательно наблюдая за девушкой, произнес: — Мардивино.
— Мардивино? — она посмотрела на него, словно начала что-то понимать. — Мы здесь находимся?
— Вне всякого сомнения. — Он сделал глоток темного вина, изучая Эллу не менее темными глазами. — Ты слышала об этом острове?
Остров Мардивино был одним из малоизвестных королевств в Средиземном море — налоговое убежище и дом для многих миллионеров всего мира. Эксклюзивный и изолированный и очень, очень красивый.
— Я не новичок в географии, — ответила девушка. — Разумеется, я слышала об этом месте.
Он властно сказал:
— Вы находились в запрещенных водах. Вы не должны были вторгаться в зону этой части острова!
Элла припомнила, как Марк и еще один мужчина хвастались своими познаниями в навигации, после чего они начали попойку, и с большим успехом. Она вспомнила, как испугалась, как стояла на палубе, казалось, много-много часов, и яркое солнце безжалостно обрушилось на нее… Девушка вздрогнула.
— Но мы заблудились! — запротестовала она.
Нико ей верил. За пределами северного гористого побережья Мардивино находились подводные скалы и рифы, бросить вызов которым мог бы только самый опытный моряк. Надо быть полным глупцом, чтобы пуститься в такое опасное плавание.
— Те люди, что были с тобой…
— А что с ними?
— Один из них, возможно, журналист? — небрежно спросил Нико.
— Журналист? — Элла нахмурилась. — Ну, я никого из них настолько хорошо не знаю, но никто не говорил, что работает журналистом. — Девушка встретилась с его жестким взглядом, полным подозрения. — А почему они должны быть журналистами?
— Без какой-либо причины, — быстро произнес он.
Однако Элла различила нотки облегчения в его голосе и пристально посмотрела на Нико. В его манере держаться было что-то аристократическое. В осанке ощущалась уверенность в себе, которая скорее была врожденной, чем приобретенной. И при этом он был одет в выцветшие джинсы и поношенную футболку…
Он привез ее в эту хижину, где вода из душа текла тоненькой струйкой, а мыло и шампунь принадлежали элитной французской фирме. И он называл ее cara, что по-итальянски значит «дорогая»…
— Ты итальянец?
Нико покачал головой.
— Испанец?
— Нет.
— Тогда, может быть, француз?
Он улыбнулся.
— Тоже нет.
— И, тем не менее, ты говоришь на всех этих языках?
Он пожал плечами. Как долго будет продолжаться эта игра в анонимность?
— Как видишь, говорю.
— А твой английский просто идеален.
— Я знаю, — насмешливо ответил Нико.
Но в этот раз ее не удержит от вопросов мягкий, соблазняющий голос. Элла наклонилась через стол, в ее глазах горел вызов.
— А кто ты такой, Нико?
Глава третья
Нико явно наслаждался происходящим. Это было похоже на игру, даже скорее на сказку, в которой принц переоделся в бродягу и никто его не узнал.
Для человека, чья жизнь состояла из темных и светлых сторон сказки, все это было новым и весьма занимательным. А если он ей расскажет… что тогда? Все уже будет не так как сейчас. Ее отношение к нему изменится. Элла больше не сможет разговаривать с ним так, как если бы он был просто мужчиной — обычным мужчиной.
Когда Нико был маленьким, разве не мечтал он стать «нормальным» — хотя бы на денек? Даже когда он учился в колледже в Америке, изо всех сил стараясь влиться в коллектив, люди знали о его титуле. Это было неизбежно — перед окончанием занятий появлялась охрана, чтобы все было так, как положено принцу.
Он откинулся на спинку деревянного стула.
— Ну, и как же человек сам определяет, кто он? — Этот вопрос он задал не только ей, но и себе. — Своей собственностью? Своими достижениями?
Элла поглядела на Нико с удивлением.
— Ты что, не способен дать прямой ответ на прямой вопрос?
В мире, в котором он жил, ему никогда не задавали прямых вопросов. Когда Нико говорил, все остальные слушали. Он принимал это как норму, но сейчас, ощущая непонятное беспокойство, он понял, что в ином мире все не совсем так.
— Я — Нико, — медленно произнес он. — Ты знаешь, как меня зовут. Мне двадцать восемь, и я родился на Мардивино. Я коренной житель этого королевства. — Он сверкнул глазами. — Теперь ты знаешь все.
— Все — и ничего, — с вызовом сказала Элла. — Чем ты занимаешься?
— Занимаюсь? — Его глаза сверкнули. Как он мог забыть, что в ее мире люди определяются по тому, чем они зарабатывают на жизнь? — О, ну, всем понемногу, — уклончиво ответил Нико. — Я работаю на очень богатого человека.
Это могло кое-что объяснить. Возможно, именно поэтому он казался таким уверенным. Возможно, подцепил манеры своего работодателя и теперь был его отражением, такое иногда случается. Это объясняет и наличие дорогого мыла в душевой, он мог пользоваться благосклонностью богача. Элла указала на скромную обстановку хижины.
— А здесь ты живешь?
Возникла пауза.
— Нет, я здесь не живу. Это просто местечко, которое принадлежит… моему нанимателю.
— И катер?
— Ты это помнишь? — спросил он.
Еда и душ творили чудеса, и какие-то фрагменты происходящего начали возвращаться. Элла вспомнила, как прижималась к твердому, сильному телу, помнила его успокаивающее тепло. Быструю езду по воде и капли воды, оседающие на ее разгоряченной жаром коже. Вроде того.
— И что насчет катера?
— Он твой?
Нико почувствовал разочарование. Неужели это имеет значение? Катер — последнее слово техники — был всего лишь игрушкой богатого человека. Ну, разумеется, такие вещи всегда важны. На тебя смотрят не по тому, кто ты, а по тому, чем ты владеешь. Если сорвать эту обертку, что останется?
— Нет, — ответил Нико. — Просто я им пользуюсь, когда мне захочется.
— Что ж, надеюсь, у тебя не будет неприятностей из-за меня, — осмелилась заметить Элла.
Его цинизм начинал рушиться, когда эта девушка так на него смотрела. Такая странная — и такая невинная. Чувствующая себя совершенно свободно в его компании и не интересующаяся его богатством и положением. Он таких еще не встречал.
Ее рыжеватые волосы спадали густыми прядями на плечи и на лицо, но они не могли скрыть роскошные формы ее груди. Болезненное желание только усилилось, когда он представил себе, как пробежит кончиками пальцев по изящным изгибам этих дивных полушарий.
— Нет, у меня не будет неприятностей из-за тебя, — пробормотал Нико. — Думаю, что он и сам не отказался бы тебя спасти.
Что-то едва уловимо изменилось в атмосфере. Неясное чувственное напряжение, которое ощущалось все время, теперь приняло четкую форму. Элла ощутила теплый язычок желания. Она не осмеливалась взглянуть на Нико — но куда еще она могла посмотреть? Комната была такой маленькой, а он был таким… таким…
Девушка сглотнула, ее рот высох, как песок на пляже.
— Наверное, мне стоит подумать о том, как добраться домой, — произнесла она.
Нико наблюдал за тем, как напряглось ее тело. Он заставил себя усмирить свой пыл, боясь, что может напугать и оттолкнуть Эллу. Потому что секс — это легко. Он мог получить это в любой момент. Но не в такой уникальной ситуации. И ему было интересно, каким окажется секс с женщиной, которая не знает, кто он такой.
— Не сейчас, — устремив взгляд своих темных глаз на лицо девушки, Нико сделал глоток вина. — Ты еще ничего не рассказала мне о себе.
— Ну, ты же знаешь, как меня зовут. Мне двадцать шесть лет, и я родилась в Сомерсете. — Элла насмешливо посмотрела на него. — Теперь ты тоже знаешь обо мне все.
— Все и ничего. А что ты скажешь о тех людях на судне? Возможно, один из них твой любовник?
Элла ощутила, как ее щеки заливаются краской.
— Ты не имеешь права задавать такие вопросы, ведь мы едва знакомы!
— А почему нет?
— Мне казалось, что мы сидим и вежливо беседуем, а этот вопрос некорректен.
— Вежливая беседа? — пробормотал Нико. — О, я так не думаю, cara mia. Когда мужчина и женщина разговаривают наедине, всегда имеет место внутренний диалог. То, что ты говоришь, — это не то, о чем ты думаешь.
А иначе я сказал бы тебе, что хочу ощутить твое обнаженное тело, прижимающееся к моему, вкус твоего языка, скользящего по моим губам, и услышать, как ты кричишь от острого удовольствия.
Ее тревога возросла. Сейчас ей хотелось бежать отсюда без оглядки, а не думать о том, что она не может оторвать глаз от его губ, его тела, и тем более о том, как божественно он должен выглядеть без одежды!
Голос Нико прервал размышления девушки:
— Итак? Хочешь прямо сейчас со всех ног бежать в тюрьму и поздороваться со своими дружками?