– Вылезай по одному, – прошептал батяня, обернувшись. – Да не шелестеть мне!
Друг за другом мы выбрались в неглубокую лощинку, заросшую высокой травой. Полежали на дне, вглядываясь в небеса. Дронов не было.
– Совсем страх потеряли, – проворчал батяня. – Буром прут, без разведки. За мертвых нас держат, что ли?
Он выполз на край лощины с биноклем. Я осторожно высунул голову рядом. Садык с Вованом остались внизу. Стыдясь за промашку, они теперь шевельнуться боялись без команды.
Даже без бинокля мне было видно, что каски засели прямо напротив главного входа в бункер, но пока не шевелились.
– Технику ждут, – уверенно сказал батяня. – Дверь прожигать будут…
Он вдруг резко повел биноклем вправо.
– А эти куда?!
Тут и я увидел группу человек из пяти, скрытно пробирающуюся в обход бункера – прямо в нашу сторону.
– Э, нет! – сказал батяня, разматывая мешковину с винтовки. – Так не пойдет. Штурмуйте с фасаду, если неймется, там вас сутулый встретит! А на флангах мы вас подавим!
Он припал к окуляру прицела.
– Далековато, черт!
– Да нормально, – возразил я. – Это ж «Ремингтон», а не «СВД». Влепит, как в бубновый туз!
Он строго покосился на меня.
– Ах да… Это ж ты обещал всех нас дичью прокормить!
И сунул винтовку мне.
– Ну, давай, охотничек, покажи себя!
Я пожал плечами, улегся поудобнее и прицелился. Подумаешь, задача! Хаки ползли осторожно, но в окуляре мощного «комбат гансайта» были видны, как в домашнем кинотеатре. Я выбрал того, кто пониже других задирал задницу, – наверняка сержант.
– Сзади! – неожиданно выдохнул Садык.
Я резко обернулся.
Они со складишком припали к земле по обеим сторонам лаза. Из глубины тоннеля слышалось отчаянное сопение, шарканье, перестук худых мослов. Я понял, что это кто-то из своих. И действительно, в отверстии показалась голова Коли. Проморгавшись на солнце, он сразу ринулся ко мне.– Срочно! Она сказала отдать раньше, чем ты выстрелишь!
– Кто – она? Что отдать? – я не сразу понял, о чем он.
– Матрешка! – Коля что-то вынул из кармана и протянул мне. – Это очень важно!
– Тьфу ты, мать честная, с такими вояками! – рассердился батяня, отбирая у меня винтовку. – Стрелять надо, а они – по матрешкам! На позицию девушка провожала бойца, мать вашу так!
Я с удивлением рассматривал то, что принес Коля. Это была маленькая невзрачная пуговица военного образца. Ну да, я видел ее не так давно у Матрешки, она подобрала ее в лесу, когда мы спасались от патруля. Но ничего особенного в этой дурацкой пуговке не было…
И тут меня накрыло. Это было как внезапное пробуждение. Только мой сон длился полгода…
– Himmelherrgott!!! Радио! Мне немедленно нужно радио!
Я ухватил батяню за ворот и потащил за собой к лазу.
– Никому не стрелять! – гаркнул я остальным. – Передайте всем – ждать и не шевелиться!
– Так точно, господин генерал, сэр! Это было недоразумение. Никаких инопланетян не существует, вторжения не было. Русские, как всегда, перепугали сами себя. А все эта их факен секретность!
– Ты с кем это разговариваешь?
Я вздрогнул, быстро снял наушники и щелкнул тумблером. Лампы допотопного любительского передатчика, разложенного во всем безобразии на колченогом столе в каморке батяни, медленно погасли.
Матрешка глядела на меня своими огромными глазами. Сова совой!
– Видишь ли, – смущенно начал я. – Теперь, когда все выяснилось, операцию можно отменить… Ну и… нет смысла скрывать, что я не просто так проник в этот бункер… надо же было узнать… Зато теперь мы все можем выйти наружу, нас не тронут! У меня наконец-то есть связь!
– А раньше не было? – В Матрешкиных глазищах, как мне показалось, пряталась насмешка.
– М-да… Когда-то была рация, но… По глупой случайности… Помнишь, в тот день, когда ты пришла ко мне в землянку?
– Помню, – улыбнулась она. – Ты еще бегал за мной по лесу с дубиной и кричал, что я тебе не нужна и чтоб убиралась ко всем чертям…
Я поежился.
– Вот-вот. И тут этот шальной снаряд – прямо в мою нору… – я вымученно улыбнулся. – Можно считать, что ты меня спасла!
– Это был не снаряд, – с улыбкой сказала она.
Я осекся.
– То есть как?
– Мне очень мешал этот твой передатчик. Нужно было от него избавиться.
Онемевшей рукой я с трудом нашарил за спиной стул и сел.
– Ты о чем это, Матрешечка?!
Она присела на край стола. Помолчала, беззаботно болтая босой ногой.
– Прости, у меня не было выхода. Пришлось сделать так, чтобы ты забыл, кто ты такой.
– Зачем?!
– Мне же нужен был телохранитель! Пришлось долго ждать, пока мой Кокон зарастит повреждения. Пять лет! Но я не жалею – это были полезные годы… – она взяла со стола кусочек олова и задумчиво помяла его в пальцах. – Я досыта насмотрелась на людей. Думаю, впечатлений хватит надолго. Теперь Кокон здоров, войска отходят, я могу лететь.
– Подожди, подожди! – я схватился за голову. – Что ты мне тут… Хочешь сказать, что ты – инвайдер?! Не ври, пожалуйста!
Олово в ее руке вдруг потеряло форму, прокатилось радужной каплей по ладони и закапало с кончиков пальцев на стол.
– Инвайдер – это захватчик, – назидательно сказала она. – Я у вас ничего не брала. Это вы разбили мою тачку своей ракетой, так что – кто еще кому тут захватчик! Нет, я не обижаюсь – вы ведь в каждом видите инвайдера, даже друг в друге. Не пойму только, какая вам от этого польза. Но обещаю подумать на досуге…
Прежде чем я успел отшатнуться, она снисходительно потрепала меня по голове прохладной ладонью, потом повернулась и направилась к двери.
Я вскочил.
– Подожди, Матре… то есть… ты что же, вот так и уйдешь?!
Она обернулась.
– Хочешь что-то сказать на прощание?
– Да!.. Нет. Я не дам тебе уйти! Я сейчас же вызову спецназ, авиацию, тучу дронов…
Она разочарованно покачала головой.
– А я надеялась, что ты расскажешь, как будешь по мне скучать…
Я щелкнул тумблером передатчика.
– Не собираюсь с тобой шутить! Стой, где стоишь!
– Перестань, – поморщилась она, поднимая руку. На ее ладони лежала самая большая радиолампа из батяниного передатчика. – Не превращай трогательное расставание в скандал с битьем посуды!
Лампа грянулась об пол и разлетелась вдребезги. Передатчик был мертв.
– И не ходи за мной, – с обидой сказала Матрешка. – А то с твоей головой будет то же самое!
– А вот это мы еще посмотрим! – сказал я, направляя на нее пистолет, которым успел разжиться у Вована.
Она только презрительно усмехнулась и пошла к двери.
– Матрешка, стой! – грозно крикнул я.
Она продолжала идти. Я прицелился. Пистолет ходил ходуном.
– Ну не могу я тебя отпустить, пойми!
– Почему? – спросила она, не останавливаясь.
– Почему! Ясно почему… А вдруг ты вернешься с целой армией, чтобы нас завоевать?!
Она обернулась в дверях.
– Да кому вы нужны…