Глава 13Кучка медвежьего помёта
Доктор Спаржа лежала на земле перед ратушей и билась в сетке, словно огромная рыба. Перед ней стояли доктор Пуля, отец Фреда и господин Ольмец и с весёлым удивлением смотрели на пойманную директрису.
– У вас тараканы в голове завелись? – орала она на зубного врача. – Неужели нельзя отличить меховую шубу от медвежьей шкуры?
– Строго говоря, там нет большой разницы! – оправдывался доктор Пуля, снимая сетку с директрисы.
– Так. Похоже, Корбиниан рассказал своей матери о медведе, – прошептала Ода.
– И она сообщила об этом в гражданскую оборону, – поддержал её Фред.
– Одного человека пока не хватает, – сказал Немо. В эту минуту из супермаркета вышел господин Кригельштейн. В руках у него были банки с мёдом, он положил их в магазинную тележку фрау Спаржи.
Ода испуганно посмотрела на мальчишек:
– Они хотят охотиться на Аркаса. Надо их опередить.
– Да, надо торопиться! – прошептал Немо. – Давайте поедем ко мне и оживим Айси.
Они незаметно прошмыгнули мимо погружённых в спор активистов гражданской обороны и свернули в ближайшую улочку. Тут внезапно навстречу им бросилось что-то меховое.
Фред вскрикнул от испуга.
– Комарик! – радостно воскликнул Немо. Он соскочил с велосипеда и обнял ирландскую овчарку, о которой давно мечтал и напрасно пытался получить с помощью магических сил.
Косматый пёс лизнул ему руку.
– Комарик? – с удивлением переспросил его хозяин. – Вообще-то его зовут Биг-Мак… ах, что ты наделал! – Мужчина громко застонал. Его взгляд был направлен на брусчатку, где лежала большая кучка. Наморщив нос, он достал из кармана красный пластиковый пакет и стал собирать в него совочком собачий помёт. Глаза Фреда сделались величиной с блюдце. Не говоря ни слова, он нажал на педали и унёсся прочь.
Немо и Ода удивлённо переглянулись и помчались за ним.
– Почему ты уехал? – тяжело дыша, спросила Ода, когда они наконец догнали Фреда возле дома Немо. Девочка просто положила свой велосипед на землю, потому что ветер всё равно бы его перевернул.
– Вот именно, – поддержал её Немо и бросил свой велосипед рядом. – Из-за тебя я не смог попрощаться с Комариком.
– Разве вы не видели? – удивился Фред.
– Что именно? – спросила Ода.
– Фекалии, – понизив голос, ответил Фред.
– Что? Я не расслышал. – Немо с интересом повернулся к другу.
– О господи! Кучу какашек – я просто не хотел говорить это слово. Кучу точно сделала не собака. Я вам зуб даю!
– Кто же тогда? – Немо достал ключ и отпер входную дверь.
– Медведь. – Фред прошёл следом за ним в кухню.
– Ага. – Ода догнала мальчишек. – С каких пор ты так хорошо разбираешься в медвежьих какашках?
– После того как отец научил меня читать следы зверей. При этом нужно разбираться не только в следах лап, но и в их помёте. И между прочим… – Фред с беспокойством наблюдал, как Ода положила на столешницу красный чемоданчик с йети. – По-моему, зря мы принесли в дом Айси. Во время похода в палатке нельзя оставлять ничего такого, что может приманить медведя. Даже зубную пасту.
Ода успокоила его:
– Но ведь Аркас ищет Корбиниана, а не Айси.
– Кроме того, холод нейтрализует запах, – поддержал её Фред. Он спокойно открыл холодильник и сунул чемоданчик в ящик морозилки.
– Вот так-то лучше. – Фред немного успокоился. – Пицца есть? Я голоден как волк. Ведь я не успел доесть куриный суп.
– Я могу приготовить тебе омлет, – предложил Немо. – Во время невесомости в супермаркете потрескалась масса яиц. Их нужно быстро использовать. Уже неделю мы едим только глазунью, омлет, варёные яйца, яйца пашот или яичный салат. – Он открыл кухонный шкаф и показал многочисленные коробки с яйцами.
У практичного Фреда учащённо забилось сердце от восторга.
– Я могу испечь нам блины или гугельхопф. Для них нужно много яиц.
– Скажите, у вас что – нет других забот? – возмутилась Ода. – Вы серьёзно собираетесь печь пирог? А тем временем ветер в Нудинге всё усиливается, а Аркас бегает где хочет? – Она сердито скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на Немо. – Ты ведь даже не представляешь, как нам оживить Айси. Ну-ка, расскажи нам! Как ты это сделаешь? Где мы возьмём чёрные слёзы, если Хубси где-то далеко и мы даже не знаем, где он. Но если бы даже знали, что с того?
– Подожди! – Немо прервал её речевой поток и высокомерно усмехнулся. Закрыл дверцы шкафа и подошёл к этажерке, стоявшей в гостиной.
У Фреда жалобно заурчал желудок.
– Пожалуй, Хубси нам и не нужен. – Немо достал разодранную коробку, в которой Хубси отправил Аркаса, и положил её на столешницу. – Просто мы снова сделаем слёзы Хубси жидкими.
– О, круто! Нормальная идея! – одобрила Ода и помогла ему соскрести ножом с края крышки слёзную корку. Чёрные крошки они собрали в маленькую мисочку.
– Походит на чёрный порох, – с беспокойством сказал Фред. – Неудивительно, что корка каждый раз мгновенно вспыхивает.
Немо добавил немножко тёплой воды и перемешал ложкой получившуюся кашицу.
– Пожалуй, мы можем оживить не только Айси, – сказал он с загоревшимися глазами, – но и другие мягкие игрушки!
– Ты лучше будь осторожней! – предостерёг его Фред. – Возможно, эта смесь опасная.
– Я мог бы получить собаку, – мечтательно сказал Немо, – хаски или…
Вдруг раздался оглушительный взрыв. Язык пламени пронёсся мимо носа Немо и оставил чёрное пятно сажи на кухонном потолке.
– Я ведь предупреждал! – воскликнул Фред.
– Ой, нет! – простонал Немо. – Опять двадцать пять! Родители уже пилили меня из-за дыры в маркизе.
Ода засмеялась.
– Минутку! – сказала она. – Кажется, у меня есть другая идея. Мы ведь можем и сами плакать чёрными слезами! Если я правильно поняла, они получались, когда Хубси одновременно плакал и смеялся. Со мной так было только один раз, когда я в школе наткнулась на стеклянную дверь. Тогда мне было очень больно, но в то же время я смеялась сама над собой. Правда, смешная была ситуация.
Ода подбежала к двери террасы и ударилась о стекло.
– Ой! – Она потёрла нос. От боли у неё потекли слёзы, но засмеяться она не смогла. Немо с Фредом хоть и засмеялись, однако они не плакали.
Ода вернулась к обеденному столу, нарочно пытаясь споткнуться о ковёр. Она села мимо стула и больно шлёпнулась на пол.
– Блин! Моя идея не работает, – вздохнула она и потёрла попку. – Когда нарочно делаешь себе больно, это вообще не смешно. – Она огорчённо плюхнулась на диван.
– Тогда давайте посмотрим «Безграничную любовь»! – предложил Фред. – Там я всегда плачу в конце и в то же время радуюсь, что всё хорошо кончается.
– Хорошо. Давайте попробуем. – Немо выудил из щели между подушками пульт и включил телевизор. – Моя мама тоже всегда плачет. – Он зашёл в медиатеку и нашёл серию, на которой его мать отчаянно рыдала. Потом он откинулся на подушки и уютно устроился рядом с Одой. С радостью заметил, что она не убрала руку, когда он случайно дотронулся до неё. Он сосредоточенно смотрел на экран, где родители Оды, игравшие главных героев, спорили, потом помирились и поцеловались.
– У-у-у-а-а-а! – Немо поскорее отвёл взгляд.
– К сожалению, ничего не получается, – разочарованно заметил Фред, когда умолкла заключительная мелодия. Хоть он и смахнул слезинку, но она была самая обычная, а не чёрная.
– Ничего не помогает, – вздохнула Ода, когда вскоре прозвучала музыкальная заставка к спортивному прогнозу погоды. – Нам нужен Хубси! Может, мы на этот раз получим какой-то намёк на то, куда он скрылся. Скажем, увидим вывеску с надписью, баннер или типа того.
– Да, – кивнул Немо, – это бы нам помогло. Пока что мы знаем лишь, что он где-то на морском берегу и что там пальмы и песок. – Он прибавил громкость, когда на экране появился спортивный метеоролог.
– Хей-хо, дорогие телезрительницы и телезрители! Вас приветствует Хубси и несёт с собой свежий ветер.
Немо охнул от удивления.
Хубси был одет в тёплую куртку. Хотя он действительно, как и в прошлый раз, всё ещё находился на берегу моря, но песчаного пляжа там не было. Пальм тоже, не говоря уж о каких-то вывесках и рекламе. Только снег и льдины. А потом случилось совсем необычное: передача, не успев начаться, прервалась, а на экране появилась бабушка Фреда.
Глава 14Фреда мучает совесть
– Я лишь ненадолго вышла в город, – жалобно говорила бабушка Фреда в мохнатый микрофон, который держала перед ней репортёрша. Ветер трепал её волосы и одежду. – А когда вернулась домой, то увидела на двери глубокие царапины. Первая моя мысль была о ворах, и я даже подумала, что надо вызвать полицию, но потом решила сначала заглянуть в комнату моего внука. Но…
Её голос дрогнул. Она громко высморкалась в носовой платок.
Репортёрша торопливо убрала микрофон подальше от бабушки и серьёзно посмотрела в телекамеру.
– Но её внук пропал, – закончила она фразу. – Теперь весь Нудинг гадает: не связано ли исчезновение мальчика с медведем? Тем самым медведем, про которого нам сообщила директор Спаржа?
– Нет, не связано, – возразил мужской голос, и телекамера повернулась к нему. Немо, Ода и Фред узнали хозяина овчарки. – Я только что видел мальчика. Между прочим, он в панике умчался куда-то на велосипеде, но никакого медведя там не было и в помине. Наверняка этот шалопай просто где-то болтается.
– Итак, вы последний, кто видел его живым, – подвела итог репортёрша с лёгким оттенком драматизма и повернулась к девочке, расчёсывавшей пальцами свои длинные волосы.
– Моя сестра! – удивлённо воскликнул Фред и выпрямился как свечка. С раскрытым ртом он слушал, как Антония умоляла невидимого медведя:
– Пожалуйста, отпусти моего брата! Я его очень люблю!
Ода усмехнулась:
– Что она придумала? Что тебя похитил медведь?
Однако Фред был растроган словами Антонии.
– Не смейся над ней! Всё-таки Антония впервые в жизни сказала что-то хорошее обо мне. – Он как заворожённый смотрел этот специальный репортаж и не мог оторвать глаз от экрана. А когда камера повернулась к его матери, побледнел как полотно. Фрау Кох тяжело дышала. Вероятно, она только что прибежала с работы.