Пока с тяжёлым сердцем рассматриваю ту тётку, в которую я превратилась, в комнату заходит муж.
— Что-то ты слишком долго собираешься. Как на свидание, честное слово.
— Скажешь тоже, — отмахиваюсь нервно, хватаю с полки сумочку и бегу в коридор. — Я постараюсь недолго.
— Уж постарайся. Я хочу вечер со своей женой провести. Займёмся заделыванием потомства, — подмигивает муж, а мне становится неприятно.
И даже не знаю почему. Сегодня впервые посещает мысль, что я не хочу детей. Я устала. Устала бояться, что снова придётся оплакивать не родившегося малыша, устала видеть разочарованное лицо мужа, который чуть ли не впрямую каждый раз говорит, что я ущербная. Женщина, которая не может продолжить род, выполнить свою природную функцию. Устала от боли физической и душевной, от больничных стен и сочувствующих взглядов медицинского персонала и знакомых.
Быстро надеваю любимое серое пальто, удобные ботинки на невысоком каблуке, обматываю голову палантином и выхожу из дома.
На улице становится немного легче. Мысли уже текут совершенно в другую сторону. Сейчас я увижу Вареньку! И Дмитрия. После воспоминания об этом мужчине сердце делает кульбит, заставляя глубоко вздохнуть. Отгоняю опасные мысли, говоря себе, что не имею на них права. Во-первых, по причине моего статуса замужней женщины. А во-вторых, такой мужчина никогда не посмотрит на такую, как я. «Училка» — так он меня назвал и так воспринимает.
В груди неприятно жжёт от этих воспоминаний. Но, по правде, если не тешить себя пустыми иллюзиями, он прав. Я самая настоящая серая училка. Не учительница или преподаватель, а именно так — уничижительно. И зеркало сегодня красноречиво подтвердило это обидное определение.
Стою на обговоренном пятачке, буквально трясясь от предвкушения. В душе смешалось много чего, преобразовывая эмоции в настоящую неконтролируемую химическую реакцию.
— Здравствуйте, Ксения Михайловна, — рядом тормозит тёмно-серый полуджипп, из окна которого улыбается Дмитрий.
— Здравствуйте, — киваю, сжимая сумочку двумя руками. И снова я смотрю в эти светло-карие глаза не в состоянии отвести взгляд и пошелохнуться. Они будто парализуют меня, вызывая в теле весьма странные реакции. Сердце стучит как безумное.
— Тётя Ксюша! — из дурмана меня вырывает голос Вари.
— Привет, солнышко! — улыбаюсь и выдыхаю с облегчением, видя, как девочка мне радостно машет через стекло.
— Садитесь, — кивает Дмитрий, и я медленно погружаюсь в его аромат, которым окутан весь салон авто. Лёгкие жжёт, голова идёт кругом. Я готова вдыхать этот запах вечно. — Вы не замёрзли?
— Не успела, — качаю головой, разматывая палантин и спуская его на плечи.
— Жаль. А я хотел вас чаем напоить с вкусной выпечкой. Мы хотели, — тут же поправляется. Мужчине в новинку ассоциировать себя с ребёнком.
— Если так, — поворачиваюсь к Варе, — то я очень сильно замёрзла. Даже зубы стучат!
Девочка хихикает, забавно прикрывая рот двумя ладошками. Странно. Прошла всего неделя, а Варя незримо изменилась. Но описать эти изменения не получается. Мне кажется, у неё даже глаза светиться начали.
— Как ты, Варежка?
— Хорошо, — улыбается девочка. — Я с Акбаром подружилась! Знаешь, какой он большой и лохматый? Настоящий медведь! И он теперь со мной играет и охраняет меня от всех-всех плохих людей. Теперь никто не будет меня дразнить и обижать.
— Это очень хорошо, — киваю, чувствуя, как к горлу подступает комок.
— А ещё мне дядя Дима комнату сделал! Только мою, — продолжает делиться впечатлениями малышка. — Там даже шалаш есть. Я вам покажу!
— Обязательно. Первым делом пойдём смотреть твою комнату, — улыбаюсь, отмечая, что девочка не называет Дмитрия папой.
— И у меня теперь есть бабушка! Самая настоящая. Она для меня готовит разные вкусные вещи.
После этой фразы Дмитрий рассказывает, как Варя стала Вареником. А я слушаю и отмечаю, что меня незримо окутывает тепло, и от этого ощущения хочется постоянно улыбаться. Эти двое ещё не привыкли друг к другу, а уже настоящая семья.
— Бабушка — это здорово, — говорю, думая, что о других женщинах Варя ещё ни словом не обмолвилась.
Машина заезжает в элитный посёлок, и я буквально открываю рот, от представших передо мной видов. Каждый дом — настоящее произведение искусства. Везде ландшафтный дизайн, которым можно любоваться вечно. Интересно, кем Дмитрий работает?
И неожиданно мужчина тут же отвечает на мой мысленный вопрос.
— А вот тот дом я проектировал, — указывает вправо. — И этот, — мы проезжаем двухэтажный особняк.
— Очень красиво, — рассматриваю строения. И ничуть не лукавлю. Это не классические дома, а нечто очень стильное, эксклюзивное. Я такие коттеджи только в кино видела. — Вы проектировщик? — задаю ужасно глупый вопрос.
— Дизайнер-проектировщик, — улыбается мужчина, сворачивая во двор одного из особняков. — Вот мы и дома.
Он отстёгивает Варю и достаёт пакеты из багажника, а я замираю от страха, потому что к нам бежит настоящая мохнатая гора.
— Не бойтесь, — Дмитрий треплет пса за ухом. — Акбар вас не тронет. Вы моя гостья, и он это понимает.
— Это хорошо, — говорю дрогнувшим голосом, наблюдая, как Варя целует псину в чёрный нос. — А вы в курсе, что девочке нельзя давать жирную, тяжёлую пищу? — шепчу, чтобы малышка не услышала. — Вы карту её медицинскую читали?
— В первый вечер не успел, но уже ознакомился и в курсе.
— Это хорошо.
— Не волнуйтесь, я со всем разберусь. Не сразу, но со временем всё наладится. Кстати, я Варю записал в частную клинику на обследование. Через месяц мне будет известно абсолютно всё, что происходит у неё в организме. А ещё планирую дочь к психологу сводить.
— А что случилось? — тут же напрягаюсь.
— Просто мне так спокойнее будет. Да и я не знаю, как сказать девочке о том, что я её настоящий папа. Возможно, специалист поможет мне в этом, да и вообще.
Отмечаю, что мужчина ведёт себя очень мудро и предусмотрительно. Воистину, первое впечатление обманчиво. Изначально Дмитрий показался мне вспыльчивым и импульсивным. И я искренне считала, что такому мужчине нельзя доверять ребёнка, особенно такую хрупкую и ранимую девочку, как Варя. Но после его слов о врачах, я заметно расслабляюсь, пребывая под приятным впечатлением.
Малышка заскакивает в дом и тянет меня за руку к лестнице. Я даже оглядеться толком не успеваю.
— Варя, дай Ксении Михайловне раздеться и сама разденься, — строго замечает Дмитрий, а я снова ловлю себя на глубоком удивлении.
Он выстроил правила, которые девочка должна соблюдать. Не балует дочку, хотя именно этого и стоило ожидать. Многие приёмные родители совершают тотальную ошибку ещё на пороге — они начинают баловать ребёнка, скатываясь во вседозволенность. Лишь бы понравится и быстрее войти в доверие. Но это лишь приводит к тому, что ребёнок садится на голову, умело манипулируя взрослыми.
Варя тут же тормозит, быстро разувается, снимает бежевый пуховик с розовым мехом, аккуратно запихивает в рукав шапочку в виде зайца и шарф, ждёт, пока Дмитрий поухаживает за мной, а потом чуть ли не пританцовывая от нетерпения, тянет меня следом.
— Посмотри, какая красота! — влетает в свою комнату и останавливается на середине. — Как у настоящей принцессы!
— Да, — улыбаюсь, оглядывая детскую и подмечая детали. Ещё раз убеждаюсь, что Дмитрий настоящий профессионал своего дела. Даже спальню для дочки он выполнил с безупречным вкусом. Не каждая мамочка так грамотно подберёт цвета, мебель и прочее. — Как у принцессы, — киваю, подтверждая, что Варе несказанно повезло.
— А теперь пойдём пить чай! — малышка хватает меня за руку и тянет вниз. — Мы с дядей Димой купили торт! Специально для тебя.
— Для меня? — переспрашиваю с удивлением.
— Да. Ты же любишь торты? Я очень! Оказывается, они вкусные. Только дядя Дима берёт для меня без крема.
— Что же это за торт без крема? — улыбаюсь.
— Специальный. С йогуртом. Чтобы у меня животик не болел, — поясняет Варя и деловито топает на кухню.
Там уже хозяйничает Дмитрий, расставляя чайный сервиз и выставляя выпечку. На мужчине тонкий хлопковый джемпер, сквозь который просвечивает вся телесная роспись, коей оказывается очень много. Все руки забиты татуировками, переходящими на верхнюю часть спины. До озноба хочется рассмотреть все картинки детально, понять какие они на ощупь. Мне всегда казалось, что татуировки должны оставлять на коже неровности и шероховатости.
Чтобы не думать на столь щекотливые темы и не распалять своё не в меру распоясавшееся воображение, села за стол и постаралась полностью сосредоточиться на Варе.
— А с бабушкой твоей можно познакомиться?
— Она уехала на выходные, — тут же сообщает малышка, подвигая к себе кусок торта.
— Вареник, ты руки мыла? — поворачивается к нам Дмитрий, выставляя на стол заварочный чайник.
Девочка замирает и мотает головой.
— А ну марш в ванную, — наигранно строго говорит мужчина, но почему-то и мне хочется сорваться с места и нестись вместе с Варей, мыть руки. Что я благоразумно и делаю, только чтобы не оставаться с Дмитрием наедине.
Глава 5
Дмитрий
Ксения выглядит немного нервной. Она то и дело, теребит свой шарф, заправляет за ухо, выбившуюся из пучка слегка волнистую прядь волос. На солнце, попадающем сквозь лобовое стекло автомобиля она отливает бронзой. Рассматриваю Ксению исподтишка. На вздёрнутом остром носике, как лисички в осеннем лесу, рассыпались веснушки. И это девушку ничуть не портит. Обычно мне не нравятся веснушчатые лица, но Ксении неожиданно идёт. Особенно контрастно эти солнечные поцелуи выглядят на белой коже.
Девушка напряжённо о чём-то думает, сведя тонкие брови к переносице. Не надо быть психологом, чтобы понять, что Ксения крайне закомплексованная личность. Раньше я любил играть с такими девочками. Мы с парнями выбирали самую забитую ботаничку на потоке и делали ставки, как быстро кто-то из нас сможет затащить мышку в постель.