Это пара ангельских крыльев. Они нарисованы поспешно, но очень подробно. Можно рассмотреть каждое перышко. А под ними надпись, всего два слова «Только мы».
Сейчас
– Я подумала, что первой должна тебе это показать. Ты ничего не говорила. Мама попыталась тебе намекнуть в вашем последнем разговоре. Но, похоже, ты так ничего и не знаешь. – С этими словами Бренна протягивает мне журнал, открытый, видимо, на той странице, которую мне надо, по ее мнению, прочитать.
Я беру журнал в руки. Мы у меня дома. Она зашла в гости и принесла с собой ванильный латте и булочки с корицей, купленные в популярном среди туристов магазинчике недалеко от моего дома. Я живу не на самом берегу океана, в небольшом местечке, по дороге к нему. Поэтому люди часто останавливаются тут специально, чтобы посетить «Старую добрую булочную».
Я так сосредоточилась на этих дурацких булочках потому, что мне, наверное, совсем не захочется узнать, зачем Бренна заглянула сегодня ко мне.
– Что там? – с опаской спрашиваю я.
У меня нет желания смотреть в журнал. Уверена, она хочет, чтобы я прочитала какую-то статью о моем трагическом прошлом. Скорее всего, это связано с интервью, если учесть, какое количество таблоидов о нем писало. Даже журнал People, из которого мне до сих пор звонят с просьбами поговорить с их журналистом и согласиться на фотосессию для обложки.
Нет, спасибо.
– Просто прочитай. – Бренна с бесстрастным взглядом кивает на журнал.
Я хватаю его, но не свожу с сестры взгляда.
Она закатывает глаза и машет на меня руками:
– Хватит на меня пялиться. Давай покончим с этим.
Решив посмотреть-таки, что она мне дала, я вижу, что это развлекательный журнал, из тех, что я неоднократно листала. Мама подписана на него. На странице много заметок, но один заголовок внизу сразу бросается мне в глаза.
«Готовится к выходу телефильм о похищении несчастной Кэтрин Уэттс».
Короткая, но емкая статья. У меня отвисает челюсть.
– Они не могут этого сделать, – говорю я очень тихо. Строчки расплываются перед глазами. Указана телестудия, написан сценарий. Большая часть фильма основана на моем интервью с Лизой Суонсон.
Бренна кивает:
– Похоже, что все-таки могут.
Я знаю, о чем она сейчас думает: мы должны встретить этот факт лицом к лицу, принять его и жить дальше.
Но если я не хочу жить с этим дальше? Если хочу бороться с этим? Я только недавно начала наконец снова мало-мальски жить. И вовсе не собираюсь снова и снова проживать именно этот короткий период моей жизни.
– Как они могут сделать фильм обо мне без спросу? – Я поднимаю на Бренну глаза, но она лишь качает головой.
– Они все время это делают, Кэй. Правда, подумай об этом. Сколько мы смотрели бредовых телефильмов, основанных на реальных событиях, на канале Lifetime? И другие телестудии снимали о тебе фильмы. Все это уже случалось, так? Кроме того, это же все деньги. Реклама на канале, который покажет твою историю, принесет сотни тысяч. Твое интервью только подтвердило это.
Я молчу. Дочитав статью, я стала думать о других биографических фильмах, которые многие годы делаются без разрешения жертв похищений, – точнее, без разрешения тех, кто выжил после. Большую часть из них я не смотрела. Слишком это больно, слишком похоже на мою жизнь. Те, что сделаны по моей истории, я тоже не смотрела. Не смогла бы выдержать постановку сцены похищения.
– Может, мне нужно попытаться остановить их. Найти юриста, например. Уверена, кто-нибудь стал бы на мою защиту. – Я бросаю дурацкий журнал на маленький столик перед диваном. Теперь мне хочется побыть одной и переварить все эти новости.
Но Бренна только-только пришла, и выплескивать на нее гнев и досаду не очень честно. Она просто рассказала, что знала.
– Мне кажется, ты только зря потратишь время. – Она подхватывает журнал и запихивает его в сумочку, которая лежит рядом с ней на полу, будто хочет убрать его с глаз долой, из сердца вон. – Будешь свой кофе?
Я киваю, и она передает мне стакан. С благодарностью я делаю глоток, хотя аппетит у меня совсем пропал. Поэтому, когда она протягивает мне бумажный пакет с булочкой, половина которой предназначалась мне, я качаю головой.
– Уверена? – спрашивает Бренна недоверчиво. Она знает, как я люблю булочки.
– Что-то не хочется есть, – пожимаю я плечами.
Она снова закатывает глаза, открывает пакет и достает оттуда теплую булочку с корицей. Запах сдобы разносится по комнате, и я, конечно, тут же жалею, что отказалась.
– Знаешь, мама очень хотела сама рассказать тебе о фильме. Мне пришлось настоять на том, чтобы это была я.
– Почему она хотела быть первой? Чтобы прочитать лекцию о большом и враждебном мире и о том, что не надо было давать интервью? – Все это я уже неоднократно от нее слышала. Мама согласилась на мою встречу с Лизой Суонсон. Но я знаю, что это идея ей не нравилась. Она очень старалась меня поддержать, но в конце концов она же мать. И она всегда хочет одного – защитить меня.
Кроме того, годами отец убеждал ее никогда не говорить о том, что со мной произошло. Она очень внушаема. От одного звука имени Аарона Монро она вздрагивает. А когда слышит наши имена рядом, да еще со словами «похищена» и «изнасилована», тут и говорить не о чем. Она не может этого вынести.
– Наверное, да. Но я ее отпугнула. – Бренна отпивает из своего стакана. – Сказала ей, что это должна сделать я, потому что у меня есть на тебя планы.
– Что ты там задумала? – Я напрягаюсь, всем телом ощущая неловкость.
– Да перестань. Я всегда только о тебе и думаю. – Она улыбается, ставит кофе на столик и вгрызается в булочку с корицей.
Прожевав, она говорит:
– У меня к тебе предложение.
– Какое?
– Я работаю с одним молодым человеком. – Я уже раскрываю было рот, чтобы начать возражать, но она меня обрывает. – Нет, послушай! Он действительно очень милый. Его зовут Грег, он логопед в нашей районной школе. Тихий, спокойный и такой терпеливый с детьми! Они его обожают. Он милашка…
– Бренна…
– Прекрати. Хотя бы на одно свидание ты должна сходить. Ты заслужила прекрасный вечер с ужином и беседой, все будет ненавязчиво. Я ему о тебе рассказала.
У меня падает челюсть:
– А что именно ты ему рассказала?
– О происшествии – ничего. Но если он захочет узнать, то, конечно, сможет. Google никто не отменял, знаешь ли. Мы не можем ничего поделать с тем, что люди смогут все о тебе узнать.
Я тяжело опускаюсь на диван, запрокидываю голову и тупо смотрю в потолок. Она вывалила на меня слишком много информации сразу.
– Знаю, ты не хотела ничего плохого, но мне не нужно, чтобы ты устраивала мне свидания.
– Если бы я была свободна, то сама бы приударила за Грегом. Он обворожительный. Ему двадцать шесть. Красиво одевается, и мне нравится его прическа. У него добрые глаза. – Бренна продолжает молоть весь этот вздор и даже не обращает внимания на то, что я говорю. – Смотри, если ты волнуешься, мы можем устроить двойное свидание. Это поможет тебе чувствовать себя с Грегом естественнее.
Она говорит с надеждой, и я знаю, что сестра желает мне добра.
– Уверена, что он классный, и спасибо, что подыскиваешь мне кого-то, Брен, но мне это не нужно. – Я замолкаю. Сказать ей? – Я… встретила одного человека.
Похоже, Бренна не слышит меня.
– Хотя уверена, что на первом свидании, пока вы только знакомитесь, вам не нужно пятое колесо. То есть третье и четвертое колесо, ну ты понимаешь, о чем я, – тут она замолкает и смотрит на меня огромными глазами. – Постой, что ты сказала?
– Я встретила одного человека, – снова спокойно признаюсь я, хотя мысли мои разбегаются. От одного воспоминания об Итане сердце начинает бешено пульсировать в груди. Внезапно я чувствую, что не могу больше сдерживаться. – Его зовут Итан, и он… он мне нравится.
Бренна уставилась на меня, как будто увидела впервые.
– Где, черт возьми, ты могла встретить молодого человека? – спрашивает она голосом больше похожим на крик.
– Ну, помнишь тот день, когда ты мне позвонила? Когда вы с мамой за мной следили? – по крайней мере капля благородства еще осталась в моей сестре, потому что она выглядит смущенной. – Я встретила его там. В парке.
– В парке аттракционов? – взвизгивает она.
– Ну да. – Я начинаю теребить нитку, выбившуюся из обшивки дивана. Как именно мы познакомились, я, конечно, рассказывать не собираюсь. Она, скорее всего, будет в шоке. Но, что еще хуже, сообщит маме, как у меня чуть не украли сумочку. А этого мне совсем не нужно. – Мы стали разговаривать, а потом как-то само собой оказались в кафе. И это было… хорошо. С ним легко разговаривать.
Бренна выглядит ошарашенной.
– Расскажи еще. Где он живет? Чем он занимается? Сколько ему лет?
Я кратко излагаю ей все события, как мы ходили в ресторан и в кино. Правда опускаю ту часть, где я сбежала. Все это было пару дней назад. Мы время от времени переписываемся, не более того. Но он заканчивает проект с одним сайтом и предупредил меня, что будет занят в ближайшее время.
Смешно, я его едва знаю, и уже по нему скучаю.
– Мне надо с ним познакомиться, – возбужденно заявляет она, как только я замолкаю.
– Не надо пока, – я качаю головой, – ты его отпугнешь.
– Не отпугну. – Она с негодованием отрывает кусочек булки с корицей и отправляет в рот.
– Отпугнешь, – возражаю я спокойным тоном. – Вы с мамой будете приставать к нему с бесконечным списком вопросов, и он придет в ужас. Мы виделись всего пару раз. Я даже не знаю, нравлюсь ли ему… на самом деле.
Я вру, конечно, знаю. Но не хочу, чтобы все разрушилось, не успев начаться.
– Давай немного подождем, и я его приведу, ладно?
– Так ты будешь снова встречаться с ним? – Она нервничает, беспокоится. И я в ней это ценю. Но мне нужна свобода. Хочу сама разобраться, что делаю и нужно ли мне это. Нужен ли он мне.
– Надеюсь, что да. – Боже, я действительно на это надеюсь. Прошлой ночью он снился мне. Мы целовались в темной комнате, а вокруг не было никого.