– По рождению и воспитанию. Но уже пятнадцать лет живу здесь. А вы?
– Приехала три года назад. Сами знаете, здесь больше платят. Я родом из Голуэя. А вы, похоже, из Дублина. У вас сохранился акцент.
– Приятно встретить соотечественницу вдали от дома. Я до сих пор скучаю.
Сиделка смотрит на Микки, и выражение ее лица смягчается.
Теперь они подруги. Их связала любовь к утраченной родине.
– Парень, который в вас въехал, натворил дел. У нее раздроблен таз. Ходить сможет, но далеко не сразу. Да и других травм хватает. Знаете…
Микки кривится. Да, она знает.
– На лице тоже останутся шрамы, – продолжает сиделка, – но она такая красавица. Пластическая хирургия в наши дни творит чудеса.
Микки горестно вздыхает. Даже мертвый, бойфренд Петры успел оставить шрамы.
– Спасибо, – говорит она.
Сестра кивает.
– Кто‑то пытается до вас дозвониться, – она кивком указывает на прикроватную тумбочку.
Микки поворачивает голову. Телефон вибрирует.
Она берет его, сиделка выходит за дверь.
Снова Люк Миллер.
«Да что такого срочного у него стряслось? – думает она и тут же следом: – Кто‑то умер?»
– Люк? – Микки поспешно принимает звонок.
– Микки. Слава богу, ты сняла трубку.
– Ну, ты продолжаешь названивать. Я подумала, у тебя плохие новости. Кто умер? – Микки собирается с духом, пробегая в уме немногочисленный список оставшихся общих знакомых. Это должен быть тот, с кем Люк общался ближе, иначе ей бы уже сообщили.
– Ой, – теряется он.
Она чувствует его колебания.
– Нет, ничего такого.
Микки хмурится.
– Тогда слушай, Люк, я сейчас немного занята…
– Микки, мне нужна твоя помощь. Дело серьезное. Очень.
Микки садится, опираясь на спинку кровати.
Она хорошо знает Люка, хоть и прошло много лет.
И еще ни разу он не был так напуган.
– Что случилось? – спрашивает она.
Остров Святой Терезы
Люк медленно отходит в угол маленького гостиничного лобби, по-прежнему прижимая телефон к уху. Он оставил Роуз сидеть в уличном кафе, заказав ей крепкий кофе. На случай, если регистратор придерется к паспортам, лучше пусть не запомнит, что к стойке подходила пара.
Он планирует привлекать как можно меньше внимания. Вдруг полиция начнет отслеживать их перемещения.
Люку не верится, что он уже начал мыслить подобным образом.
– Микки, мне нужна юридическая консультация по поводу гипотетической ситуации.
– Люк, я много лет как не являюсь действующим юристом. И у меня никогда не было практики в Англии.
– Мне нужен правовой совет общего плана, а кроме тебя спросить не у кого.
– Ладно. Все можно уладить, кроме убийства.
Люк сжимает пальцами переносицу. Голос Микки звучит как‑то иначе. Устало. Впрочем, когда он говорил с ней в последний раз, она орала, чтобы он убирался из ее жизни к чертям собачьим, если и дальше собирается ей врать.
Не слишком удачная отправная точка для сравнений.
Он переводит дыхание и вспоминает, зачем вообще ей позвонил. На Микки можно положиться. А ему нужна помощь.
– Если кто‑то кого‑то… случайно убил, но не сообщил в полицию, а скрылся с места преступления, какие проблемы его ожидают?
Он слышит в трубке свист, будто Микки резко втягивает воздух сквозь зубы.
– Огромные проблемы, Люк.
Люк выдыхает.
– Но существуют степени ответственности, – добавляет она.
– Например?
– Какой гипотетический сценарий мы обсуждаем? Это… не наезд? Сбил и уехал?
Теперь голос Микки уже кажется совсем чужим. Люк встряхивает головой. Ведь ему неизвестно, что с ней творится, да и откуда бы? Они не общались нормально много лет. Впрочем, в настоящую минуту он способен думать только о своем трудном положении.
– Потому что наезд и бегство с места происшествия можно объяснить, – продолжает Микки, – такое случается. Это неправильно, но происходит сплошь и рядом. Водитель в состоянии шока не хочет выходить из машины, а вместо этого едет домой в надежде, что с утра все окажется дурным сном, потом видит сюжет в новостях, и кошмар превращается в реальность. Если он явится сам, это будет принято во внимание.
– Нет, это был не наезд. Самооборона.
Пауза.
– С самообороной защита может работать, – говорит Микки.
– Но если ты… если человек, убивший другого в ходе самообороны, скрылся и не сообщил…
– Все равно он подлежит защите. Особенно если речь идет о домашнем насилии. Люк, ты поэтому позвонил? Ты знаком с кем‑то, кто…
– А если человек сел на самолет и улетел из страны?
Снова пауза.
– Надолго?
– На неделю.
Микки вздыхает.
– Это все усложняет. Что происходит?
– Я… я не могу сказать. Это просто гипотетический случай.
– Ну конечно. А тюрьма – просто строение.
Люк слышит, как Микки снова тяжело дышит, но теперь до него доходит: это не от раздражения. Ей больно.
Бегущие по колее панические мысли останавливаются, будто кто‑то рванул стоп-кран.
– Микки, с тобой все в порядке?
– Честно? Нет. Но давай обсудим это в другой раз. Почему кто‑то кого‑то убивает, а потом… хотя знаешь что? Забудь. Люк, убийство человека, даже в рамках самообороны, дело слишком серьезное. Сбежать, сославшись на шок, нормально. А вот сесть на самолет и куда‑то улететь – совсем другой образ действий. Любой прокурор выдвинет обвинение в преднамеренном убийстве.
– Даже если билеты были куплены спустя несколько минут после смерти убитого? – Произнося эту фразу, Люк осознает, как она звучит для постороннего уха.
– Люк, ты мне ни в чем не хочешь признаться? – спрашивает Микки.
Он молча мотает головой, убирает телефон от уха и прижимает ко лбу.
– Повиси на линии, – требует Микки.
Он снова подносит телефон к уху.
И ждет.
Шуршание в трубке, словно Микки меняет положение тела, а потом слышится постукивание по экрану смартфона. Листает страницы.
– Ладно, – говорит она. – В полицейских сводках не сообщают, что найдено тело убитого, пролежавшее неделю.
– Я же сказал, случай гипотетический.
– Сказал, но я тоже не идиотка. Знаешь, что имеет решающее значение? Обратись в полицию. Как можно скорее, и будь как можно честнее. Да, я сказала, что недельный срок – это плохо, улететь из страны – это плохо, но… чем дольше тянуть, тем хуже. Ты меня понимаешь?
– Да.
– И больше ничего не хочешь мне рассказать?
– Нет.
– Я знаю нескольких хороших адвокатов. Могу организовать консультацию…
– Микки, ты можешь удалить этот звонок из своего телефона?
– Ты понятия не имеешь, как работает полиция и компьютерное отслеживание, правда, Люк?
– Прости, Микки.
Люк прерывает звонок.
Он делает глубокий вдох и направляется к стойке регистрации.
На лице молодого чернокожего парня написана вселенская скука. Его больше интересует футбол на экране телефона, чем факт, что последние десять минут постоялец болтался в поле его зрения, чему Люк несказанно рад. Парень никогда не сможет описать его внешность копам.
Люк кашляет, чтобы обозначить свое присутствие.
– Да? – откликается администратор, не поднимая глаз. Теперь Люку виден экран его рабочего компьютера, открытый на странице спортивных ставок.
– Э… добрый день. Не могли бы вы нам помочь? Дело в том, что нас с женой ограбили…
– Комната сорок долларов за ночь.
– Что? А, ну да, мы заплатим. Деньги у нас есть. Только вот паспорта украли.
Парень отрывается от экрана телефона и смотрит на Люка.
– А другие удостоверения личности?
– Нет. Простите. Мы не брали в отпуск водительские права. Послушайте, жена сейчас вернется из полицейского участка. Мы туристы и только что пережили неприятный опыт, нам просто нужно где‑то отдохнуть, пока все не выяснится. В полиции сказали снять номер в гостинице. Я могу оплатить комнату вперед.
– Полиция посоветовала вам остановиться в гостинице?
– Да.
– Без паспортов? Почему они предварительно не позвонили? И почему ваша жена все еще в участке?
Блестяще, думает Люк. Мне попался гребаный детектив.
– Почему не позвонили, я не знаю, – говорит он. – Видимо, много дел. А жена осталась беседовать с женщиной-полицейским. Она очень расстроена. Парень, который нас ограбил…
Люк опускает голову и трет лоб. Ничего не выйдет.
– Эй, приятель, простите, – внезапно говорит администратор. – Не хотел вас расстроить. Будем считать, что у меня тоже день не задался. Послушайте, если вы можете оплатить комнату, я ее сдам. И надеюсь, с вашей женой все будет в порядке.
Люк в удивлении поднимает глаза.
Он готов расцеловать парня.
– Спасибо, – выдавливает он.
И неважно, что тот смотрит на него с жалостью. Неважно, что считает Люка слабаком, неспособным защитить свою женщину от случайного уличного грабителя.
Похоже, Люк и правда не способен защитить жену от посторонних мужчин, кем бы они ни были.
Но сейчас он собирается бросить все силы на ее защиту.
Расплатившись, Люк выходит из гостиницы и идет по улице к кафе, в котором оставил Роуз.
Она смотрит в пространство, кофе не тронут.
Память подкидывает воспоминание. Однажды днем на этой неделе они гуляли в городе. Люк сказал, что хочет пройтись по ювелирным магазинчикам и выбрать Роуз в подарок какое‑нибудь украшение. Чтобы дать отдых усталым ногам, они остановились в похожем кафе. Люк заказал кофе с пирожными и понял, что в жизни не пробовал таких вкусных корзиночек с шоколадным кремом. Он просто блаженствовал. А потом взглянул на Роуз и увидел, что она выпала из действительности, рассеянно уставившись вдаль.
Всю неделю жена скрывала от Люка свое преступление.
И если она способна так долго хранить тайну, а он ни сном ни духом, то…
Что еще она от него скрывает?
Люк часто моргает.
Он не позволит мыслям свернуть на скользкую дорожку.
Он знает Роуз. Любит ее. Она испугалась и совершила невероятную глупость, а после постаралась сделать вид, будто н