Удерживая Моррисона на площадке в вертикальном положении, он перебрал несколько ключей из связки Дипака, пока не нашелся подходящий. В коридоре он задумался, какая из дверей ведет в спальню. Сам Моррисон даже не пытался ему подсказать. Спальня обнаружилась за третьей по счету дверью. Санджай уложил хозяина на кровать и, услышав, как тот стонет, преисполнился жалости и стащил с него ботинки. Протертые пятки носков и дырки на пальцах выразительнее всего свидетельствовали об одиночестве этого низенького дородного господина. Санджай снял с него пиджак, взбил подушки, укрыл спящего пледом и вышел из спальни.
Проходя мимо ванной, он заколебался, а потом решил, что риск невелик. Слишком заманчиво было встать под спасительный душ. Он схватил с полки жесткую мочалку и стал ожесточенно себя скрести.
Так же невозможно оказалось не поддаться соблазну и не прилечь на диван в гостиной: уж слишком ломило спину после ночи на мраморном полу в холле.
Санджай поставил время в будильнике сотового телефона и положил его под щеку на подушку. Закрывая глаза, он гадал, когда вечером Хлоя выйдет из квартиры. Что толку изображать лифтера, если она заперлась у себя? И какая его мысль так ей приглянулась? Он надеялся, что вскоре сможет сам задать ей этот вопрос.
В 4 часа утра давление в мочевом пузыре погнало Моррисона в ванную. На обратном пути он услышал доносившийся из гостиной храп, увидел спящего на его диване индийца и дал себе слово покончить с пьянством.
18
Дипак удивился, обнаружив, что его племянник свеж и бодр.
— Ты не покидал ночью свой пост? — подозрительно спросил он.
— Ни на мгновение! — заверил его Санджай.
— В таком случае у тебя не волосы, а та самая самоочищающаяся печка, о которой мечтает Лали. Когда-нибудь я ее ей подарю… Я принес тебе чистую одежду, то есть получил ее от твоей тетушки. — Он протянул ему сверток. — Сегодня вечером я задержусь подольше, это она меня попросила задержаться, чтобы ты немного пришел в себя. Можешь сменить меня в восемь вечера.
Выйдя из здания, Санджай поискал взглядом окна последнего этажа. Ему показалось, что он видит Хлою, и помахал ей рукой.
Она отъехала от окна, держа в руке найденную под дверью записку.
«Не знаю, о какой мысли вы говорили, но меня посетила еще одна. Встретимся в 17:30 в парке. Главное, в этот раз не постесняйтесь меня разбудить. Санджай».
— У вас приятное имя, я такого никогда не слышала, — сказала она, подъезжая к Санджаю, ждавшему ее на скамейке.
— Ваше вызвало бы в Мумбаи фурор, — ответил он, вынимая из пачки вафлю и протягивая ей. — Купил на углу, на вид вкусные.
— Вы не сомневались, что я приду?
— Я не сомневался, что в случае чего съем обе.
— Может, прогуляемся? — предложила Хлоя.
Санджай зашагал рядом с ней. С языка просился вопрос, но он терпел целую минуту. И в конце концов не выдержал:
— Что произошло между вами и Шопенгауэром?
— Вас действительно интересует моя жизнь или вы спрашиваете из вежливости?
— Из вежливости, — сказал Санджай.
— Пойдемте к фонтану, это самое веселое место в парке.
Она была права. Начинающий жонглер пытался ловить мячики, женщина рисовала цветными мелками портреты на асфальте, двое мужчин самозабвенно обнимались в траве, дети ловили струйки воды. Санджай сел на край фонтана, Хлоя остановила перед ним свое кресло и принялась рассматривать свой плед.
— Я не всегда была такой. Теперь меня стало меньше, и это плохо повлияло на нашу с ним историю.
— Ваш юмор, реплики, ваш взгляд, даже ваша улыбка — всего этого ему оказалось мало?
— Я предпочла бы сменить тему.
— А я нет.
— Очень мило с вашей стороны, но, поскольку вы поневоле стали свидетелем этого разрыва, я вам напоминаю, что ушла от него сама.
— Не совсем…
— Как это «не совсем»?
— Это был разрыв со мной. Я не могу на вас за это сердиться, вы ошиблись номером, но сейчас, думая об этом, я, наверное, предпочел бы, чтобы той ошибки не было.
— Хотите, чтобы я от вас ушла? — шутливо спросила Хлоя.
— Согласен, я говорю невразумительно, но все же попытайтесь меня понять. Если бы то сообщение предназначалось мне, это означало бы, что мы вместе.
У Санджая был такой смущенный вид, что она не удержалась и рассмеялась.
— Никогда не слышала ничего более абсурдного! У вас мозги набекрень!
— Необходимо быть немного свихнутым, чтобы окончательно не свихнуться.
— Вы даже не представляете себе, насколько моя жизнь в последние годы подтверждает ваши слова.
— Вы ему больше не звонили?
— Вы о ком?
— Сами знаете.
— При чем тут вы?
— Дипак велел мне вас охранять, я исполняю свои обязанности лифтера, только и всего.
— Зачем вы мне наплели, будто вы бизнесмен?
— Вы живете на верхнем этаже шикарного дома, разве это не достаточная причина?
— Сейчас я здесь, и у меня впечатление, что вы за мной ухаживаете, пусть неуклюже, но…
— Договаривайте!
— Похоже, вы не придаете большого значения видимости. Я знаю, о чем говорю.
— В моей стране о видимости нет речи, люди из разных кругов не общаются. Вы поужинаете с лифтером?
Хлоя отвернулась:
— Смена декораций. Завтра я уйду из студии в пять часов вечера, адрес вы знаете…
— Да, у меня была встреча там неподалеку.
Хлоя уехала, а Санджай еще долго сидел на бортике фонтана. Перед уходом он перезвонил Сэму, который уже несколько раз пытался с ним связаться. Люди из банка «Холтингер и Мокимото», ознакомившись с их досье, пригласили их на встречу. Заполучив таких акционеров, можно было быстро собрать недостающий капитал.
— И не говори, что еще рано праздновать! Я заказал столик в «Мими», это один из лучших ресторанов во всем городе. Там такая французская кухня, что твой пата врап по сравнению с ней — несъедобная отрава, впрочем, так оно и есть.
— Вада пав. Ты ничего в этом не смыслишь. Сегодня вечером я не могу.
— Если дело в твоей Отис, то пригласи ее поужинать вместе с нами.
— Это будет сложновато, она весит не меньше трех сотен кило, и это на пустой желудок.
Сэм тяжело вздохнул и оборвал связь.
В этот вечер, заступив на пост, Санджай сразу завертелся как белка в колесе.
Он не знал, как зовут мужчину, вошедшего в холл с чемоданчиком в руке, но не мог отделаться от чувства, что где-то его уже видел. Санджай вышел из-за конторки и спросил, чем может быть ему полезен.
— На девятый, пожалуйста, — ответил профессор.
— О вас сообщить?
— Нет, пусть будет сюрприз. Хлоя уже дома?
— Я не имею права отвечать — таковы правила, — отрезал Санджай, задвигая решетку лифта.
— Кто установил эти правила? — поинтересовался профессор, когда они миновали четвертый этаж.
Только на пятом Санджай вспомнил, что видел своего пассажира в обществе Хлои в ресторане «Клодетт».
— Не уверен, что она любит сюрпризы. Кстати, многие женщины сюрпризы терпеть не могут. А мое дело — следовать правилам, — проворчал Санджай, дернув за рычаг.
Кабина содрогнулась и зависла между седьмым и восьмым этажами. При иных обстоятельствах профессионализм лифтера, заменявшего Риверу, позабавил бы профессора Бронштейна, но он добирался десять часов с Западного побережья на Восточное, и его чувство юмора, как и его силы, было на исходе.
— С вашей стороны было бы очень любезно снова включить лифт.
— Сначала скажите, кто вы такой.
— Ее отец, — сухо ответил профессор.
Санджай с достоинством взялся за рукоятку.
— Приношу вам свои извинения, я предпочел бы встретиться с вами при более благоприятных обстоятельствах, однако…
— Вы следуете правилам, — перебил его профессор. — Я все понял. А теперь, если не возражаете, я бы с радостью вернулся домой и обнял дочь, которая, уверяю вас, будет счастлива снова меня видеть.
— Я тоже… Нет, я не это хотел сказать… Доброй ночи, мистер Хлоя… опять я говорю не то… — пролепетал он. — Тут такое дело, я не знаю ее фамилию, то есть вашу, Дипак всегда называет ее «мисс Хлоя».
— Бронштейн, профессор Бронштейн.
Санджай спустился вниз, багровый как пион. Стоило ему выйти в холл, как его вызвали на восьмой этаж.
Уильямсы были в вечерних нарядах: он в смокинге, она в длинном платье.
— Роскошно выглядите, — не удержался от комплимента Санджай. Муж и жена разинули рты от удивления.
Немного погодя собрались выходить Леклеры: эти боялись опоздать в кино.
— Что за фильм? — осведомился Санджай.
— «Ла-Ла Ленд», — ответил Леклер.
— Я слышал о нем самые благоприятные отзывы… Главное, что актеры превосходно танцуют, — болтал Санджай, провожая до двери.
Под козырьком Леклеры весело переглянулись, затем сели в такси, которое остановил для них Санджай.
Моррисон решил не ехать в оперу. Он вообще отказался выходить из дому. Весь вечер он расхаживал по своей гостиной, бросая испуганные взгляды исподлобья на свой диван и наливая себе одну рюмку виски за другой.
Еще более необычным был вызов, поступивший в 20:50 от миссис Коллинз. К лифту она вышла с чемоданчиком. Она сама заговорила с лифтером и пожаловалась, что не смогла запереть дверь.
— У меня никогда не получается! Обычно это делает за меня Дипак.
Санджай предложил свою помощь, однако миссис Коллинз ответила, что у нее настолько капризные замки, что завтра она может вовсе их не отпереть.
— Я не буду ночевать дома, — прокудахтала милая старая леди. — Мы играем в бридж у подруги, она живет в Верхнем Вест-Сайде. Вечера, на которых мы позволяем себе выпить лишнего, заканчиваются поздно, и я предпочитаю ночевать у нее.
— Если хотите выиграть, много не пейте, — посоветовал Санджай.
— Спасибо за разумный совет, молодой человек, — сказала она, захлопывая дверцу такси.
К полуночи все жильцы вернулись домой. Везя наверх Леклеров, Санджай поинтересовался, понравился ли им фильм.
— Очаровательная музыкальная комедия, — ответила удивленная мадам Леклер.