Я провела оставшиеся несколько часов в попытках погрузиться в работу и забыть о возможностях, которые могут произойти сегодня вечером. Я всегда считала себя сильной женщиной. Я та, кто не нуждается в других, но рядом с Генри я слабая. Я пытаюсь подбодрить себя, пока спускаюсь в лифте, но понимаю, что как только встречусь с ним взглядом, я — пропала.
Когда я выхожу в лобби, то не вижу его, и тянущее ощущение опускается на мою грудь. Неужели он бросит меня после того большого скандала, устроенного им сегодня утром в лаборатории? И только я собираюсь выйти на улицу, ко мне подходит один из охранников и улыбается.
— Мисс Саммерс, следуйте за мной, пожалуйста, — она указывает рукой в направлении, в котором мне следует идти, и я понимаю, что это наверняка дорога к Генри.
Я пересекаю вместе с ним лобби и огибаю южный выход из здания. Обычно я выхожу не через него. Он выходит на Центральный парк, а дом моей матери в противоположном направлении. Так что, несмотря на то, что идти здесь намного красивее, мне никогда не удавалось насладиться этим.
Когда я оказываюсь на улице, охранник улыбается и кивает мне, а потом возвращается в здание. Сегодня вечером тепло: дует ветерок, и солнце начинает садиться.
Я оглядываюсь по сторонам и замечаю огромный фонтан прямо перед собой, и рядом с ним стоит Генри.
Я прикрываю рот ладонью, чтобы приглушить «ох», когда замечаю, что он находится в окружении свечей и цветов. А потом я понимаю, что во всем этом месте нет людей, и только мы с ним вдвоем на такой огромной площади.
Я иду к нему, и он шагает мне на встречу. Улыбка на мужском лице от уха до уха, и она заразительна. Смешок в горле, и пустота в груди согревается. Внезапно, я снова становлюсь подростком, и снова влюблена в человека, которого совершенно не знаю. Мне всегда казалось, что это останется глупой подростковой влюбленностью, но даже сейчас, спустя столько времени, ничего не прошло.
Генри наклоняется, и кажется, он собирается меня поцеловать снова, но вместо этого заключает меня в объятиях и просто прижимает мое тело к себе. Господи, его тепло обволакивает меня и вызывает желание разреветься. Как я тосковала по его объятиям.
Он целует меня в макушку, а потом спускается губами к моему уху.
— Думаю, я могу переборщить с прикосновениями.
Я смеюсь и отклоняюсь назад, чтобы посмотреть на него.
— Ты так думаешь?
И я снова осматриваю всю эту красоту из цветов и свечей, приходя в восторг от такого жеста. Не могу поверить, что он все это сделал.
— Мы будем есть здесь? — спрашиваю я, когда Генри берет меня за руку и уводит к фонтану.
— Мне хотелось поговорить в спокойном месте, — отвечает он, и его слова повисают тяжелым весом. Я знаю, о чем он хочет поговорить, но не уверена, что хочу поднимать эту тему сейчас.
— Генри… — я пытаюсь отойти от него, но он останавливает меня. Я вообще не должна здесь находится, особенно после того, как он поступил со мной на выпускном. Но я хочу, наконец-то, выяснить, почему он сделал то, что сделал, спустя столько лет.
Он тихо шикает на меня.
— Ты обещала мне ужин, и я организовал его. Пойдем.
Он уводит меня в конец парка, где есть причал с рядами небольших лодок.
Мужчина рядом с ними приветствует Генри и подводит нас к одной из них. Они достаточно большие для пар, и та, к которой он нас подводит, украшена свечами и с корзиной для пикника. Все это слишком романтично, и девчонка внутри меня визжит от восторга.
Генри разговаривает с мужчиной, а потом шагает в лодку, протягивая мне руку, чтобы помочь забраться. Я колеблюсь секунду, и прежде чем осознаю происходящее, его руки опускаются на мою талию, и он поднимает меня, переставляя рядом с собой.
Я смеюсь и качаю головой, пока занимаю место напротив него, а он берется за весла. Он везет нас по озеру, а я осматриваю волшебные огни, очерчивающие деревья и мерцающие над водой.
— Ты все это сделал? — спрашиваю я, чувствуя себя Ариэль из «Русалочки».
— Я хотел убедиться, что ты не сможешь сбежать от меня, — Генри пожимает плечами и подмигивает мне.
Его точеная челюсть и однодневная щетина делают его еще сексуальнее в сумерках. Мне бы стоило разозлиться, что Генри завез меня на середину озера для разговора, но мне в некотором роде нравится, что он сделал это ради того, чтобы удержать меня.
— Я отличный пловец, — сообщаю я, откидываясь на спинку своего сидения, пытаясь сохранять невозмутимость, будто не он здесь владеет положением.
Я наблюдаю за тем, как Генри прекращает грести, чтобы снять пиджак, и закатать рукава. Когда он потянулся, чтобы ослабить узел галстука, каждая женская частичка во мне перешла в режим повышенного внимания на всю обнажающуюся кожу. Внезапно, мне становится так же жарко, как и ему, а это только начало.
— Нравится, что видишь? — он игриво шевелит бровями, а я закатываю глаза.
— Ты обзавелся наглостью с возрастом?
— Нет, всего лишь надеялся, что тебе нравится вид.
— Не так уж и плохо, — увиливаю от ответа, не желая ласкать его эго. Но тогда, я сразу же представляю все, что с удовольствием бы у него приласкала.
«Господи, соберись, Саммерс. Сосредоточься. Он разбил твое сердце».
— Хватит и такого, — отвечает он, когда мы подплываем к местечку под деревьями, которые окружают фонарики.
— Ты делаешь подобное для всех своих девушек? — выпаливаю я, не в состоянии промолчать. — Забудь, не отвечай на это, — мое прикрытие ужасное, и я безумно жалею, что не могу забрать слова обратно.
— Я не встречаюсь, — он не шутит, а говорит твердо и искренне. — Ты — единственная женщина, для кого я сделал такое, Кори.
— Ты меня не знаешь, — это единственная известная мне защита. Думаю, что если буду достаточно часто повторять себе, то поверю в нее. — Ты думаешь, что узнал меня давным-давно, но люди меняются.
Он зацепляет весла по бокам лодки и наклоняется вперед, упираясь локтями в колени.
— Ты права, люди меняются, — его согласие — болезненная правда, которую, я считаю, мы оба должны услышать.
Я отвожу от него взгляд, потому что если продолжу смотреть в эти голубые глаза, то не смогу сдержать слез.
— Посмотри на меня, Кори, — я вздыхаю, а потом поворачиваюсь к нему, не в состоянии отказать его просьбе. — Я вырос и стал мужчиной, но мои чувства к тебе не изменились. Я может не тот самый человек, каким был в восемнадцать, но мое сердце осталось там, в той библиотеке, где ты улыбнулась мне в первый раз.
— Генри, — шепчу я, чувствуя комок в горле.
— Просто выслушай меня, детка, — говорит он, вставая на колени передо мной. — Я провел последние десять лет в попытках убедить себя, что то, что было между нами — не было настоящим. Пытался отрицать тот факт, что впервые взяв тебя за руку, я понял, что никогда не захочу держаться за другую до конца своих дней. Что, когда я держал тебя в своих объятиях на танцполе, я никогда больше не захочу танцевать ни с кем другим. Мы провели один день вместе, и это перевернуло всю мою жизнь. Я заставил себя поверить, что ты не испытывала того же, и именно так я прожил эти годы.
Он тянется вперед и берет мои руки в свои. Его ладони смыкаются на моих пальцах, и он подносит их к своим губам, касаясь ими костяшек.
— Три тысячи семьсот двенадцать, — шепчет он, а потом поднимает глаза на меня. — Столько дней, мне приходилось повторять себе, что все это было нереально. И вот сегодня, я поцеловал тебя, и понял, что все это было ложью.
Слеза скатывается по моей щеке. Я делала то же самое, что и Генри, заставляла себя поверить в то, чему сопротивлялась каждая частичка моей души. Но я отдала однажды ему свое сердце, и как только оно оказалось у него, он разорвал его на части. Я не могу пройти все это снова.
Я вытягиваю руки из его хватки и складываю их на коленях.
— А знаешь, как я прожила все эти годы? — спрашиваю я, выпрямляя спину. — Каждый раз, когда я думала сдаться и ответить на твой звонок, я вспоминала, как ты поступил со мной. Даже спустя все это время, в моменты слабости я вызывала образ тебя в ванной со спущенными штанами, и Кейсси Спрингер, голую на коленях перед тобой, с твоим членом во рту. А потом я вспоминаю смех всех вокруг надо мной и тем, насколько глупа я была, поверив тебе. Вот, как жила я, Генри.
Глава 6Генри
Сегодняшний день был идеальным. Мои родители сфотографировали нас с Кори, и она им понравилась, как я и ожидал. После мы пошли на ужин с остальными, и просмеялись все время. Я держал ее за руку под столом и не отрывал взгляда от румянца на девичьих щеках сколько мог. Боже, она так прекрасна.
Мы танцевали, пока у Кори не заболели ноги, а потом устроились в углу зала и проболтали большую часть вечера. Я никогда не чувствовал себя настолько счастливым, просто рядом с другим человеком. Это безумие какое-то. Как будто мы в мгновение ока стали лучшими друзьями, но и было нечто большее. Ее близость каким-то образом успокаивала что-то внутри меня, и я не хочу, чтобы это заканчивалось.
После того, как вечеринка закончилась, несколько ребят из моей футбольной команды собрались к дому у озера на продолжение вечера. Я сомневался, что хочу пойти, но когда спросил Кори, она ответила, что хочет. Создавалось такое ощущение, что Кори согласилась лишь потому, что решила, будто этого хотел я, но я не стал разбираться. Я был за рулем и не пил за весь вечер, так что мы сможем уехать в любой момент, когда она захочет.
Мы добрались до домика спустя час, и проводили время на крыльце, болтая все это время. Приятно побыть наедине, и не перекрикивать музыку.
— Я же говорил, что ужасный танцор, — поддразниваю я, наблюдая, как Кори снимает свои туфли и растирает ступни. — Давай, устраивай их на моих коленях.
Она смеется, но закидывает свои ноги на мои бедра, и я начинаю их массировать.
— Не ты, а я, — отвечает она, а я щекочу ее ногу в отместку. — Серьезно. Я такая н