Минут через десять проход круто свернул в сторону. Мы ползли, понимая, что благодаря своей узости он дает неплохую защиту. Возможно, только по этой причине мы все еще были живы.
В давно оставшейся за спиной Подшахте № 14 было мало света, но здесь вообще царил полный мрак, и все же иного пути у нас не оставалось. Мы полагались на удачу, а силы наши подпитывала скудная надежда.
Проход вел вниз, извиваясь и становясь все уже. Недзи выругался, начав подозревать, что мы попали в тупик и теперь придется выбираться обратно, но тут проход повернул несколько раз и закончился. Дальше дороги не было, зато снизу струился тусклый свет.
— Сейчас, — Недзи прополз вперед, уперся руками в края трещины и наклонился, перекрыв освещение. Через полминуты его голова появилась вновь. — Снизу очередной коридор. Кажется, там вроде как спокойно.
Мы с ним немного посовещались, обдумывая, что делать дальше. Прыгать в коридор совершенно не хотелось, но и ползти обратно не следовало. Вариант остаться здесь и попытаться выиграть время так же не казался правильным. Жуткий преследователь обязательно отыщет нас, а после найдет способ, как выкурить из ненадежного прохода. Нет, нельзя оставаться на месте, нельзя терять последние крохи отпущенного преимущества.
— Давай, Хоб, ты первым, — наконец скомандовал я. Долар подал ему руку, парень вцепился в нее, сполз в дыру и повис. Затем Долар разжал пальцы, и наш товарищ грохнулся на пол.
— Порядок, — сразу же отчитался он. — Можете спускаться, здесь тихо.
Долар спустил меня, затем Недзи, после чего спрыгнул сам, повиснув на руках. Высота оказалась небольшой, чуть выше трех метров, никто из нас не пострадал.
— Быстрее! Быстрее! — голова едва не взорвалась от крика Те Кахуранги. — Враг близко. Беги, если хочешь жить!
Мы кое как ковыляли, сил бежать ни у кого не осталось. Когда эхо донесло до наших ушей первые отзвуки шагов и команд, силы откуда-то появились. И мы побежали.
* * *
Тени предали Шадрайта. Тени и узкие шахты, по которым он не мог протиснуться при всем своем желании.
Тени вели его, показывали обходные пути, шептали в уши, но при входе в секцию выработок, обозначенную как Нижний Северный 4-й, связь колдуна с демоническими союзниками ослабла. Из варпа вторглась иная сущность, древняя и могучая, сумевшая разогнать всю ту мелкоту, что окружала Шадрайта. Она походила на огромную рыбину с черными безжизненными глазами и треугольными зубами. Колдун понял, что за ней скрывается серьезный противник.
Тени пропали, а на их место явилась Древняя Пустота. Она казалось одновременно мертвой и странно живой, в ней напрочь отсутствовало что-либо, любые сущности, как демонические, так и материальные. Пустота заглатывала колдуна Хаоса, как пасть титанического голодного кракена, забирая по капле ту непоколебимую уверенность, что привела его на этот жалкий мирок.
Он зарычал от бешеной злобы, понимая, что противник сильнее и опытнее. Да и проклятый мальчишка оказался со стержнем стальной воли. Такого он не ожидал, это стало неприятным сюрпризом. Его личность, хотя подобное и было невозможно, словно была куда старше, умело перенося боль и невзгоды. Простой щенок не мог бы столь долго держаться!
Впервые с тех пор, как Хаос раскрыл его потенциал, Шадрайт начал чувствовать свое одиночество. Его словно отрезало от варпа и инфернальных сил. Из Глубины, что находилась глубже, чем сам Хаос, поднималось нечто, заставившие впервые усомниться в успехе всего предприятия.
Колдун знал, что все эти ощущения не сколько реальны, сколько наведенные. Они были мороком, но полностью игнорировать их не получалось. Он даже остановился, раздумывая, не вызвать ли помощь. Благоразумие требовало одного, тщеславие — другого. Он не хотел лицезреть довольную язвительную рожу Кулла.
В ярости Шадрайт вырезал группу из четырех заключенных, раскидав их кишки по коридору. Он щедро напоил БулГура кровью и гаввахом — энергией боли и страданий. А затем он все же призвал на помощь Черную Длань, смертным было проще протискиваться по узким коридорам, благодаря своей численности и размерам они обладали большей мобильностью.
Все это отняло лишнее время. Колдун чувствовал, что его остается все меньше. Возможности таяли, новые вероятности не сулили триумфа. Проклятый мальчишка продолжал ползти куда-то на север, туда, где ему могли помочь. Продолжал ползти, хотя по всем прикидкам должен был забиться в какой-то угол, скуля от ужаса и бессилия.
— Тебе противостоит Бледный Кочевник, я опознал его, — неожиданно заметил БарГул. — Ты никогда не встречал его прежде, но я с ним уже сталкивался.
— Ублюдочный демон! Почему же ты раньше молчал? — в бешенстве прорычал колдун.
— Ха, значит, признаешь, что без меня ты полное ничтожество? — демон глумливо фыркнул и Шадрайт сумел вернуть себе хладнокровие. — Он известен как Те Кахуранги из Космических Акул. Я борюсь с ним, но он опытен и стар даже по меркам самых старых Астартес.
— Я бы с радостью напоил косу твоим ихором, — признался колдун. За то, что демон так его подставил, скрывая столь важную информацию, с ним стоило бы разобраться, но он и сам знал, что не может себе позволить подобной роскоши.
— В отношении тебя у меня аналогичные планы, — хихикнул БарГул.
* * *
— Ждем здесь! — приказал Те Кахуранги.
Библиарий, командир Ари и приданные в помощь скауты подошли ближе, разбрызгивая воду под ногами.
«Острый зуб» донес их до одного из ущелий севернее Скважины № 1. Они высадились и принялись обследовать скальное ущелье, стены которого поднимались на двести, и больше, метров. Местная звезда висела точно в зените, щедро изливая свой свет на камни и джунгли наверху. И все равно, внизу казалось сумрачно и тихо. Здесь текла небольшая речка, росли какие-то высокие травы с узкими листьями и пахло застоявшейся водой, над которой вилась мошкара.
Сложность заключалась в том, что ущелье протянулось в длину на добрый десяток километров. Определить, где именно к ним выйдет мальчишка, Бледный Кочевник не мог, несмотря на свой великий дар предвиденья. Он чувствовал его, видел приближающийся огонь души, но скалы глушили образ. Да и демон Шадрайта явно пытался ослепить библиария.
Скауты, носившие позывные Алеф-семь-семь и Алеф-один-шестнадцать заняли места рядом, вскинув оружие и настороженно прислушиваясь. Остальные рассыпались по округе, осматриваясь и дожидаясь приказа.
Все, кто сейчас окружал библиария, за исключением их командира, являлись скаутами Десятой Косы. Несмотря на молодость, действовали они неплохо. Почти двенадцать лет подростки и юноши учились убивать, доказывая свою эффективность в бою. Большая часть их уже начала наносить первые метки изгнания — татуировки, закручивающиеся спиралями на предплечьях и выбритых скальпах. Им вот-вот предстояло стать полноценными членами ордена, оставив цифровые позывные и получив настоящее пустотное имя.
Для Те Кахуранги не существовало особой разницы между Алеф-семь-семь и Алеф-один-шестнадцать. Древний библиарий сотни раз наблюдал, как юноши погибают или возвышаются, становясь ветеранами или даже ротными магистрами. Но и магистры рано или поздно умирали. Через сто, двести или даже триста лет, но подобное происходило неизменно. Всегда, только каждый раз в чуть иных условиях. Таков был порядок, установленный Отцом Пустоты и общим ходом дел в Галактике. Библиарий принимал данность вечной войны как то, чего не изменить. Так к чему об этом думать?
Астартес рождались и умирали с одной единственной целью — вести бесконечную битву во благо Человечества. Они могли лишь тренироваться и прикладывать все силы, чтобы как можно дольше оставаться в строю.
Те Кахуранги знал, что и сам когда-то умрет, но относился к подобному совершенно спокойно. Данная мысль его не беспокоила, он и так прожил невероятно долго, больше, чем кто-либо еще. Других таких долгожителей в Галактике Бледный Кочевник не знал. Правда, вроде бы у Космических Волков имелся какой-то легендарный дредноут, что видел самого Императора, да существовали павшие в Хаос предатели, заставшие Великий Крестовый Поход и осаду Терры. Но последние были не в счет. Большую часть жизни они провели в Имматериуме, а время там текло иначе.
Древний псайкер лишь тревожился, что потерпит неудачу, не сможет обеспечить выживание ордена и не успеет подготовить себе замену. В Кархародон Астра насчитывалось двенадцать библиариев, многие из них были по-настоящему сильными и прозорливыми, но всем им требовался кто-то другой. Тот, кого они так долго ждали! Свежая кровь, новая жизнь, молодая и яростная, обладающая удивительным потенциалом. Вот кто мог им помочь. И этим кем-то являлся Скелл.
То, что с мальчишкой что-то не так, Те Кахуранги понял в самый первый раз, когда прикоснулся к его разуму. Его личность сама по себе интриговала, но вдобавок она хранила множество манящих тайн, с которыми ему не терпелось разобраться.
Те Кахуранги замедлил дыхание, вновь простирая вовне свою духовную сущность. Огни душ Скелла и его спутников горели совсем близко. Но одновременно с ними он увидел и тех, кто их преследовал — около трех десятков обычных смертных и того, кто ими управлял, Шадрайта, Мертвую Кожу! Предатель ощущался как сгусток ненависти, злобы и высокомерия. Еще там присутствовала стальная воля, холодный интеллект и запретные знания.
Изменник почти загнал добычу, но в своей самоуверенности не хотел видеть опасность и наверняка игнорировал советы своего демонического союзника.
Те Кахуранги и его братья воспринимали тьму совершенно не так, как предатели космодесанта Хаоса. Кархародонам была ведома непроглядная чернота небытия, не затронутая никакими эмоциями, дающая жизнь Нерожденным и материальному космосу. Зияющая пасть психической пустоты, что сотворил Бледный Кочевник, сделала Шадрайта слепым.
— Они выйдут к западу от нас, метров за четыреста вверх по ущелью, — наконец Те Кахуранги смог определиться. — Вперед, быстрее!