Нигде в городе я не видел одновременно столько пожилых и чаще всего одиноких людей. Многие из них лежат в больнице сначала с одной проблемой, потом – с другой. Я смотрел на все с ужасом и понимал, что так не хочу. Не хочу ходить по больничным коридорам. Смотреть в больничные окна. В те годы я ходил во всем черном и постоянно слушал книги. Но как-то раз я шел мимо палат в буфет за пирожком с яблоком, и у меня сел телефон, но наушники из ушей я не вынул. Бабушки сидели у палаты, как раньше у подъезда на лавочке. Посмотрели в мою сторону, и одна сказала другой: «Вот она, современная молодежь, наркоманы, вот и попали в больницу». Как-то так вышло, что с 2008 года я больше ни разу не попадал в больницу.
Глава III, промежуточнаяГлава, в которой меня спасают аудиокниги
До потери зрения я думал, что буду заниматься культурой, например читать и писать книги. Литературой я начал заниматься в школе, читал на уроках (учитель обществознания как-то раз заметил под моим столом книгу, но это оказался роман Замятина «Мы», и замечания не последовало). В нашем классе было абсолютно нормальным, что «Доктора Живаго» или другую толстую книгу прочитали полтора человека (один – не полностью). В средней и старшей школе я мог осваивать крупные произведения – «Анну Каренину», «Властелина колец» за день или ночь, с «Тихим Доном» я покончил за два дня. Когда ухудшилось зрение, а скорость моего чтения приблизилась к нулю, я стал думать, как быть дальше.
До окончания школы я успел проглотить какое-то количество книг: местные библиотеки были неплохо укомплектованы. В одной из них был платный абонемент – на полке стояли зарубежные и русские бестселлеры от Мураками и Акунина до Пинчона и Фоера. За рубль в день можно было взять одну книгу домой – кажется, это и повлияло на скорость моего чтения в средних классах.
Когда я понял свое отключение от мира бумажной литературы, то попытался вспомнить все, что прочитал. Кроме того, в средней школе я выиграл на спор у мамы ее библиотеку, довольно стандартную для советской семьи: от Тополя и Дюма до Пушкина, Гоголя и Драйзера. Постепенно вспомнил, какие книги брал в школьной библиотеке и что покупал на развалах и «рабочем поселке» – местном рынке (не)нужных вещей.
Странно, но, потеряв зрение, я не перестал покупать бумажные книги, за 500 рублей приобрел полное собрание Толстого и нашел в подвальном книжном собрание нового классика Сорокина. Хотелось найти полное собрание Достоевского, а в «Букинисте» стояли только 29 томов из 30, и я не решился. Потом я украл один из томов «Улисса» из книжной лавки местного Союза писателей: я читал Джойса и раньше, но хотелось иметь книгу дома.
Как я начал слушать аудиокниги
Книги я мог читать с помощью синтезатора речи только формально. Поэтому я решил их слушать. Главная проблема с аудиокнигами – они ужасно долгие. Очень непривычно подстраивать сознание под скорость, с которой исполнитель начитывает книгу. Но у меня не было вариантов. Для меня стерлась граница – слушаю я книгу или читаю. Я старался воспринимать звучащий текст как написанный, убирать из головы голоса исполнителей, чтобы остаться наедине с книгой.
Меня, человека, который очень плохо и странно видит мир, от одиночества во многом спасли аудиокниги. С 2007 по 2012 год я не прочитал ни одного романа глазами. За первые два с половиной года я прослушал 2–3 тысячи аудиокниг: от Клиффорда Саймака и Владимира Сорокина до Лидии Гинзбург и лекций Мамардашвили. Слушание я называл чтением, просто теперь вместо объема книги учитывал их длительность. Кроме того, я мог контролировать скорость воспроизведения и часто слушал огромные произведения («Сага о Форсайтах», «Человек без свойств») на больших скоростях без употребления всяких веществ.
Как появились аудиокниги?
Аудиокниги появились после того, как в 1931 году Конгресс США утвердил проект «Книги для слепых». Одной из первых аудиокниг считается запись историй и легенд индейских племен, записанных антропологом Джоном Харрингтоном. Самое знаменитое аудиопроизведение того времени – радиопостановка «Война миров» по роману Герберта Уэллса, осуществленная Орсоном Уэллсом в 1938 году. Вымышленный репортаж услышали шесть миллионов жителей США. Настоящий бум озвучивания текстового материала начался в 1950-х и был напрямую связан с развитием техники для записи и устройств для прослушивания. В 1950-м в Англии изобретают магнитофон с 24 катушками (Talking Book Machine).
Почти сразу появляется и первая коммерческая «голосовая книга» – стихотворения Дилана Томаса и сказка «Детское Рождество в Уэльсе». В 1961 году благодаря Всемирному обществу слепых аудиокниги пришли в СССР. Тифломагнитофоны собираются в Вильнюсе, первые кассеты – в США, в 70-х магнитолы встраиваются в автомобили, и в США и Европе активно развивается прокат аудиокниг. Все это происходило на фоне бума радиопостановок 50–80-х годов. Пока техника меняла жизнь первого мира, в 70–80-х в СССР выпускались грампластинки «Мелодия» с записями для детей: «Алиса в Стране чудес» с Высоцким и «Али-Баба и сорок разбойников» с Юрским.
Наступили 90-е годы, и пока в США дальнобойщики слушали адаптированный англоязычный вариант «Войны и мира» на кассетах, в России переводили и выпускали на книжные развалы горы фантастической литературы: от Артура Кларка и Роджера Желязны до Роберта Хайнлайна и Терри Пратчетта. Вслед за обилием книг полились CD-диски, заполнившие не так давно снесенные ларьки; на тех дисках были и аудиокниги.
Сейчас в России есть два типа аудиокниг: книги, созданные в специальных студиях и за деньги, и книги, записанные энтузиастами для народа. С конца 80-х годов появляются синтезаторы, озвучивающие не только текст, но и все, что происходит на экране. Основная масса пользователей речевых синтезаторов – слепые. Не привыкшему к механическому и монотонному голосу человеку очень тяжело будет прослушать даже страницу, озвученную, например, с помощью JAWS.
Пиратство
Сначала я покупал аудиокниги на дисках, в официальном магазине «Аудиокниги». Но я прослушивал книгу за полдня и шел за новой. День на третий я понял, что с такими темпами мне не хватит ни стипендии, ни пенсии на мое новое чтение. В 2007 году в провинции был интернет, но первое время для меня книжки с торрентов скачивали друзья и родственники из Москвы (там уже у многих был безлимитный интернет, а в провинции платили за мегабайты или время). Цифры тех dial-up-соединений в провинции сегодня впечатляют так же, как продолжительность жизни в Средние века во время чумы. В Москве родственники записывали скачанные по моим спискам книги на DVD, и на моем столе скопились сотни болванок, на которых маркером я или родня писали «Хемингуэй», «Бродский», «Толстой, плохое качество» (речь шла о качестве записи).
Вскоре выяснилось, что в аудиоформате представлены в основном фантастика, детективы и историческая литература, которую можно было и не озвучивать. Конечно, в доступе была вся классика и даже попадались редкие книги, которые мы сегодня называем «нон-фикшен». В процессе слухового чтения сложнее всего оказалось концентрироваться на фрагментах, потому что все книги разбиты на файлы длиной от пяти минут до трех часов. Хотя во всех сервисах и плеерах установлен таймер сна, ты все равно утром пытаешься вспомнить, что же ты пропустил. Чтобы спокойно воспринимать длинные (более 20 часов) аудиокниги, нужно было полностью изменить отношение к звучащей речи. Человек получает бóльшую часть информации визуально, а мне надо было объяснить организму, что теперь я аудиал поневоле.
Воспоминания мужа сестры Васи Яшкова
Тебе стало сложнее делать то, что все мы делаем просто и быстро. Я за тебя волновался, вдруг ты под машину попадешь, не увидишь что-то опасное, ты, бывало, видел только контуры вещей. В квартире ты хорошо ориентировался, а вот в городе – не всегда. Но все обошлось.
Больше всего удивляло, что ты стал думать, как тебе работать на компьютере с таким зрением. Ты нашел, как озвучивать все действия на компьютере, по сути, ты слушал интернет и таким образом искал в нем информацию. О некоторых возможностях, которые ты нашел, я даже не знал. Ты тогда старался понять, как делать то, что мы все делаем – читать, писать, отправлять письма и прочее, – с учетом слабого зрения. То, что мы делали в одно действие, у тебя занимало три. Кажется, что такой долгий путь замедлял тебя, но при этом ты сильно расширял свой кругозор, узнавал много нового и никогда не останавливался только на той информации, которая нужна была для решения задачи.
Голоса чтецов сначала страшно раздражали, самые неприятные были у заслуженных актеров. Представьте, как поставленным голосом актера классического театра читают современную прозу – от Сорокина и Пелевина до Франзена и Роулинг. Что дает человеку прослушивание аудиокниг? Прежде всего они прокачивают воображение слушателя. При чтении бумажной книги мы видим буквы, трогаем листы, чувствуем запах бумаги, перелистываем страницы. Аудиокнига переводит все эти достоинства на свой язык, язык техники: при чтении и прослушивании мы сохраняем главное качество живого читателя – воображение и умение работать с текстом. Аудиокнигу можно остановить, перемотать, сделать закладку, переслушать, запомнить: все это мы делаем и с бумажным носителем, но называем наши действия немного другими словами. Тактильные ощущения заменяются усиленной работой воображения звука. Мы находимся среди музыкальной подложки, голоса человека, произносимой им речи.
Я сразу подсел на голос Влада Коппа, резидента «Модели для сборки» – проекта по озвучиванию классической фантастики и ужасов от Саймака до Кинга под электронные сеты. Сегодня мои любимые чтецы – мастер зловещей атмосферы Григорий Перель, добрый Александр Клюквин, модный Сергей Чонишвили.
Безусловно, слушать и читать книги – разные процессы. Я опасался, что произведения записывают не полностью, пропускают важные части, адаптируют, и поэтому просчитывал продолжитель