— И что этот опыт научил тебя о смерти?
Крид помолчал, наблюдая, как последние звёзды исчезают в лучах восходящего солнца.
— Что смерть — это иллюзия. Меняется форма, но сущность остаётся. Звёзды не умирают утром — они просто становятся невидимыми. Люди не исчезают со смертью — они переходят в другое состояние.
— А ты сам? Что ты есть — форма или сущность?
— И то, и другое. Форма моя неизменна благодаря проклятию, но сущность продолжает развиваться. Возможно, в этом и заключается истинный смысл бессмертия — не в сохранении тела, а в бесконечном развитии души.
Элементаль встал, и пламя его тела заплясало ярче.
— Ты начинаешь понимать. Это радует меня. Но скажи: если ты принимаешь смерть звёзд как естественную часть цикла, почему не можешь принять свою собственную жизнь?
— Потому что я не вижу цикла. Я вижу лишь бесконечное повторение одного и того же паттерна.
— Тогда измени паттерн, — просто сказал элементаль. — Звёзды не могут выбирать, когда умирать. Но у тебя есть выбор, как жить.
За их спинами раздался тихий шёпот. Воины всё ещё не решались приблизиться, но их страх постепенно сменялся изумлением. Они наблюдали за своим командором, который беседовал с существом из легенд, как со старым знакомым.
Танит сделала ещё один шаг вперёд. В её тёмно-зелёных глазах плясали отблески пламени элементаля, и Крид заметил, что она изучает не столько огненного духа, сколько его самого.
— Твоя спутница проявляет мудрость, — заметил элементаль, следуя его взгляду. — Она понимает, что истинное чудо не в моём появлении, а в твоей реакции на него.
— Она жрица. Для неё мистическое — привычная область.
— Нет, дело не в этом. Она видит в тебе то, чего не видишь ты сам.
— И что же это?
— Потенциал. Возможность стать чем-то большим, чем просто бессмертный воин. Ты можешь стать мостом между мирами, проводником для тех, кто ищет понимания.
Солнце поднялось выше, и его лучи стали ярче. Фигура элементаля начала терять чёткость, словно растворяясь в утреннем свете.
— Время нашей беседы подходит к концу, — сказал он. — Дневной свет ослабляет мою связь с этим планом бытия.
— Прощай, Хранитель Пламени. Спасибо за урок.
— Урок? — элементаль улыбнулся. — Я лишь напомнил тебе то, что ты уже знал, но забыл. Помни: красота смерти звёзд не в том, что они исчезают, а в том, что они освобождают место для солнца. Возможно, красота твоей жизни не в том, что она бесконечна, а в том, что она позволяет другим найти свой путь к свету.
С этими словами элементаль окончательно растворился в воздухе, оставив лишь небольшое стеклянное пятно на песке — след своего присутствия.
Крид встал и отряхнул тунику. Для него беседа была закончена, и пора было думать о дальнейшем пути.
— Командор... — робко начал один из воинов.
— Что? — Крид повернулся к нему с видом человека, который только что обсуждал погоду, а не беседовал с огненным духом.
— Это... это был...
— Элементаль огня, — спокойно ответил Крид. — Довольно разумное существо. Хорошо разбирается в астрономии.
Воин открыл рот, но так и не смог произнести ни слова. Остальные тоже молчали, поражённые простотой, с которой их командор воспринимал мистические события.
Танит подошла ближе и присела рядом с застывшим стеклом.
— Красивое прощальное послание, — заметила она.
— Ты слышала нашу беседу?
— Часть её. Достаточно, чтобы понять: ты не такой простой бессмертный воин, каким кажешься.
Крид взглянул на неё с новым интересом.
— А ты не такая простая жрица, раз можешь спокойно стоять рядом с элементалем и не дрожать от страха.
— Может быть, мы оба не такие простые, какими кажемся друг другу.
Имхотеп подошёл к ним, и в его движениях читалось глубокое почтение.
— Редко кому удаётся беседовать с элементалями как с равными, — сказал он. — Это требует особого... понимания природы вещей.
— Или просто достаточно долгой жизни, чтобы встретить всех и каждого, — пожал плечами Крид.
— Нет, дело не в этом, — настаивал жрец. — Элементали чувствуют суть собеседника. Они не станут тратить время на того, в ком не видят родственную душу.
— Родственную душу? — Крид усмехнулся. — С духом огня?
— С существом, которое понимает цикличность бытия. Красоту перемен. Необходимость принятия того, что кажется разрушением, но на самом деле является трансформацией.
Танит встала и отряхнула песок с платья.
— Элементаль был прав в одном: ты видишь больше, чем показываешь. Вопрос в том, готов ли ты действовать согласно этому видению?
— Что ты имеешь в виду?
— Ты принимаешь смерть звёзд как нечто прекрасное и естественное. Но принимаешь ли ты свою собственную роль в великом цикле? Готов ли ты стать тем мостом между мирами, о котором говорил элементаль?
Крид задумался. Слова огненного духа отзывались в его сознании, заставляя пересмотреть многие устоявшиеся представления.
— Возможно, — наконец сказал он. — Но сначала нужно закончить то, что начато. Остановить Акилу, понять, что скрывается за границей миров.
— И тогда?
— Тогда посмотрим, смогу ли я жить согласно урокам умирающих звёзд.
Лагерь постепенно оживал. Воины, всё ещё потрясённые увиденным, начали собирать снаряжение. Но они то и дело бросали на Крида взгляды, полные смеси страха и благоговения. Их командор перестал быть для них просто опытным воином — он стал чем-то большим, чем-то непостижимым.
Танит седлала свою кобылицу, но её мысли явно были заняты не дорогой. Время от времени она поглядывала на Крида, и в её взгляде читалось растущее понимание того, с кем она имеет дело.
Имхотеп подошёл к застывшему стеклу и начертил вокруг него несколько защитных символов.
— Это место станет священным, — сказал он. — След присутствия элементаля всегда несёт в себе силу.
— Оставляем послание для будущих путешественников? — спросил Крид.
— Оставляем свидетельство того, что чудеса всё ещё случаются в этом мире. И что есть те, кто способен говорить с ними на равных.
Солнце окончательно взошло, озарив пустыню золотистым светом. Последние следы ночи исчезли, но память о беседе с элементалем осталась. Не только в застывшем стекле на песке, но и в изменившихся взглядах спутников Крида.
Отряд двинулся дальше, углубляясь в пески.
Третий день пути по пустыне начался так же, как и предыдущие — с медленного рассвета, окрашивающего песчаные дюны в оттенки розового и золотого. Отряд двигался неспешно, сохраняя силы для долгого перехода. Пустыня требовала уважения к своему ритму, и Крид, несмотря на своё бессмертие, понимал это лучше других.
Танит ехала впереди, изучая горизонт и время от времени останавливаясь, чтобы проверить направление по звёздам или едва заметным ориентирам. Её кобылица двигалась с удивительной уверенностью, словно чувствуя безопасные тропы в море песка.
— Здесь начинается истинная пустыня, — сказала она, когда они поднялись на высокий гребень дюны. — То, что мы прошли раньше, было лишь её преддверием.
Крид взглянул вперёд и понял, что она права. Впереди простиралась бескрайняя равнина из белого песка, настолько чистого и ровного, что казалось, будто они смотрят на застывшее море. Ни единого камня, ни кустика, ни признака жизни — только бесконечная пустота под палящим солнцем.
— Пустыня Белых Костей, — пояснила Танит. — Здесь песок перемалывал камни и кости тысячи лет, пока не превратил всё в эту идеальную белизну.
Один из воинов, молодой галл по имени Кассий, сглотнул.
— А почему она называется именно так? Чьи кости здесь перемалывались?
— Всех, кто осмелился пересечь её неподготовленным, — ответила Танит без улыбки. — Люди, животные, целые караваны. Пустыня не делает различий.
Они начали спуск по склону дюны, и тут произошло первое чудо. Песок под ногами лошадей зазвучал — низкий, протяжный тон, похожий на пение хора. Звук то усиливался, то затихал, создавая удивительную мелодию.
— Поющие пески, — объяснила Танит, заметив изумлённые лица воинов. — Здесь песчинки особой формы. Когда они трутся друг о друга, рождается музыка.
Имхотеп остановил своего верблюда и прислушался.
— В этой мелодии есть что-то знакомое, — сказал он. — Словно отголосок древней песни.
— Говорят, что это голоса тех, кто остался в пустыне навечно, — ответила Танит. — Они поют предупреждение живым или приветствуют новых странников. Кто знает?
Крид слушал неземную музыку и чувствовал, как что-то отзывается в его душе. В этих звуках была печаль веков, память о бесчисленных путешественниках, искавших что-то в бескрайних песках.
Они двигались дальше, и песок продолжал петь под копытами. Мелодия менялась в зависимости от скорости движения и направления ветра, создавая симфонию пустыни.
К полудню они достигли места, где характер местности резко изменился. Белый песок сменился красноватым, а на горизонте появились странные образования — высокие столбы из песчаника, выточенные ветром в причудливые формы.
— Сад Каменных Великанов, — объявила Танит. — Здесь нужно быть осторожными. Иногда эти статуи... движутся.
Как только она произнесла эти слова, один из каменных столбов действительно качнулся. Воины напряглись, руки потянулись к оружию.
— Спокойно, — поднял руку Крид. — Это просто ветровая эрозия. Камень нестабилен.
Но Танит покачала головой.
— Не только эрозия. Здесь тонка граница между мирами. Иногда духи пустыни вселяются в камень, оживляя его на короткое время.
Они проехали между каменными исполинами, и Крид чувствовал, как древние глаза следят за ними из пустых глазниц, выветренных в скале. Некоторые столбы действительно слегка покачивались, издавая скрежещущие звуки.
Один из них, особенно высокий, внезапно накренился прямо на отряд. Лошади заржали, воины выхватили мечи, но Крид остался невозмутим. Он поднял руку, и столб застыл в воздухе, как будто натолкнувшись на невидимый барьер.