Очередь двигалась медленно. Свет в коридоре был тусклым, стены будто сжались, создавая ощущение камеры. Из-за угла выходили прошедшие испытание. Кто-то был бледный, кто-то молчаливый, одна омега прислонилась к стене и осела. Страх витал в воздухе.
— Ана Вель, — произнёс инструктор у массивной двери. — Заходи!
Внутри все было полностью изолировано. Без окон. С куполом из усиленного стекла. По периметру стояли специальные ароматические диффузоры, наблюдатели, инструкторы, в том числе альфы. Высшие альфы. Лидеры. Одним из них был Таррен, рядом находился Томас.
— Участвующие, встать по меткам! — приказал голос преподавателя.
Ана заняла позицию.
Сначала было просто. Стандартные запахи, такие как цветы, древесные ноты, чистый воздух. Нейтральные и не провоцирующие.
Потом запах изменился, но был на грани терпимого. Альфа во время раздражения. Одна омега вздрогнуло. Другая, рядом с Аной, прикрыла рот рукой.
Следом накрыла новая волна аромата. Агрессия и ярость альфы. Сильный хищный шлейф. Кто-то бы сказал, что это перебор, но Ана стояла спокойно. Ее зверь внутри немного встрепенулся, но не вырвался. Остальные омеги в зале сжались.
— Омега номер три стабильна. — преподаватели переглянулись.
А потом резкий скачок. В систему пустили живой запах. Реальный альфа. Не имитация. Ана поняла это раньше остальных.
Он входил медленно. Его шаги были тяжёлыми, как удары сердца. Таррен. В волчьей форме. С запястья на пол стекала капля пота, смешанная с агрессией. Он встал напротив, в десяти метрах, но его запах заполнил всё пространство.
Её тело слегка напряглось, плечи чуть дрогнули, но спина осталась ровной. Зверь под кожей затаился, не рычал, но не отступал.
— Омега номер три, — прозвучал голос. — Ана Вель. Подтверждение стабильной реакции на активного альфу.
Таррен бросил на неё взгляд. Короткий. Изучающий. Затем вышел. Ана расслабилась и выдохнула.
Когда она вышла в коридор, Лея металась у стены.
— Ну как? Они что-нибудь сказали? — выпалила белка.
— Нет.
— И?
— Я просто прошла.
— Прекрати быть такой спокойной. Это пугает сильнее, чем если бы ты кричала. Говорят, что кто-то зашипел на альфу.
Ана позволила себе короткую улыбку.
— Хорошо, что не я.
Лея хотела еще что-то ответить, но её позвали.
Как только омега скрылась за дверью, к Ане подошел Томас.
— Ты удивила их, — сказал он негромко.
— Чем?
— У тебя железные нервы.
— Это результат дисциплины.
— И всё же... его запах давил на тебя?
Ана внимательно посмотрела на леопарда.
— Конечно. Я же простая омега.
Томас усмехнулся.
— Ты управляешь страхом. Это хорошо, но страх не единственное, что тебя может выдать.
— А ты всегда говоришь загадками?
— Нет. Обычно я просто беру то, что хочу. Но с тобой все сложнее. Ты заставляешь хотеть понять.
— Не старайся, я не хочу, чтобы ты понимал.
— Поздно. Я уже чувствую. То, что скрывается внутри, это не заяц.
Ана замерла, но не подала виду. Томас больше ничего не сказал, только кивнул и ушёл.
Минут через пять вышла Лея. Она держалась за стену, а дыхание сбилось, будто пробежала всю Академию.
Ана тут же подошла к подруге.
— Ты в порядке?
— Что? Нет... Не знаю, — белка с трудом выдавила улыбку. — Таррен. Он стоял так близко. Я едва не разревелась.
— Это было не обязательно.
— Да! Но он смотрел, как будто... как будто хотел разорвать меня. — Белка прислонилась к колонне и шумно вдохнула. — Думала, у меня сердце выскочит.
Ана молчала. Лея говорила быстро, срываясь, словно пыталась выговорить страх, пока он ещё не осел в груди.
— Я трусиха, да? — наконец спросила Лея.
Ана слабо усмехнулась, но ничего не сказала. Вместо этого коснулась плеча подруги и повела её к выходу.
Проводив Лею в комнату, Ана направилась в столовую. Её шаги были ровными и уверенными. Слишком уверенными для омеги, только что прошедшей через испытание инстинктов.
Она не успела дойти до поворота, как чья-то рука сомкнулась на её запястье и потянула в сторону. Спина ударилась о каменную стену, но не сильно просто жёстко. Она не вскрикнула, только коротко втянула воздух. Перед ней оказался Таррен. Он стоял близко. Настолько близко, что она прекрасно чувствовала запах его кожи. Волчья сила, острая, как укус, пряталась под сдержанным тоном.
— Ты так уверенно идёшь, будто ничего не боишься.
— Может, я просто не хочу казаться испуганной, — спокойно ответила Ана.
— Ты не дрогнула. Ни разу. Даже когда я подошёл.
— Я знала, что это испытание, а не настоящая угроза. Ты бы на меня не напал.
Он прищурился. Не угрожающе, но настороженно. Словно что-то не складывалось.
— Зайцы обычно не выдерживают такого давления. Они не смотрят на альфу с таким спокойствием, когда от него исходит ярость. У них ноги подкашиваются.
Ана медленно вдохнула. Она не хотела врать, но и не собиралась раскрывать правду.
— Может, у меня просто хороший самоконтроль.
— Бояться это естественно, — мягко заметил он.
— А подавлять страх это часть выживания, — отрезала она.
Он кивнул, но выражение лица осталось задумчивым.
— Бывают зайцы, которые слишком хорошо умеют прятаться.
— Бывают альфы, которые видят то, чего нет.
Между ними повисло молчание. Он смотрел, как будто пытался заглянуть глубже, чем позволено.
Ана выдержала паузу, а затем ответила, не отводя взгляда:
— Я просто привыкла рассчитывать на себя. Это пугает?
Он усмехнулся, но в усмешке не было тепла.
— Это сбивает с толку.
— Тогда держись подальше, чтобы не сбиваться.
Он отпустил её руку, шагнул назад, не сводя с неё взгляда, потом развернулся и ушёл.
Ана осталась стоять на месте. Запястье всё ещё хранило тепло его пальцев. Странное, чужое прикосновение. Оно не было грубым, но в нём сквозила та уверенность, с которой хищник берёт добычу, зная, что она не вырвется. Она медленно провела пальцами по коже. Она казалась горячее, чем обычно. Кожа словно помнила вес его руки. Её пальцы наткнулись на лёгкий пульс, который сбивался, стоило вспомнить, как близко он стоял. Под подушечками пальцев ощущалась едва уловимая дрожь, не страх, а что-то другое. Слишком живое. Слишком настойчивое. Как будто тело запомнило больше, чем она хотела бы признать.
***
Лариса, спасибо Вам огромное за награду и поддержку! Для меня это не просто знак внимания, а настоящий вдохновляющий толчок продолжать писать и делиться этой историей. Очень ценно знать, что она откликается в чьём-то сердце. Благодарю от всей души!
Привкус грани
Ана стояла у своего шкафчика в раздевалке, завязывая шнурки. Казалось бы, обычный день, но воздух между омегами был натянут, словно струна перед срывом. Слова никто не говорил, но взгляды бросали. Осторожные, скользкие, цепкие.
Слух о её реакции на испытании разнёсся по Академии не как новость, а как брошенный в воду камень. Круги от него расходились по факультетам, общагам и столовой. Омега не испугалась альфу. Осталась стабильной вблизи разъярёного волка. Даже не вздрогнула, когда он вошёл в купол. Люди не знали подробностей, но знали главное — она не проявила страха.
Это не восхитило. Это насторожило. Особенно хищников. Тех, кто знал, как работает инстинкт. Кто жил в своей иерархии, где страх был частью баланса. Ана разрушала этот баланс.
Лея сдвинула стопку полотенец на скамейке и села ближе.
— Ты чувствуешь? — прошептала она, глядя на отражение в металлическом шкафчике. — Теперь все омеги пристально следят за тобой.
— Ну и пусть.
— Да, но некоторые из них опасны. Элисса особенно. Видела, как она смотрела на тебя утром?
Ана видела.
Раньше Элисса просто не замечала её. Теперь же в каждом взгляде читалась насмешка, колючая, как зубы. Как будто зайка потревожила что-то древнее и ранимое в хищниках, их уверенность, что мир устроен так, как они привыкли. А тут появился кто-то, кто не вписывался.
На тренировке атмосфера только сгущалась. В зале царила жара, смешанная с потом, звоном ударов и выкриками инструкторов. Сегодня практиковали манёвры в паре. Альфы переговаривались. Волки поднимали головы, когда проходила Ана. Усмешки. Перемигивания. Оценка. Провокации.
Ана старалась не обращать внимания. Бег по кругу, дыхание ровное. Один шаг, второй. Концентрация. Она ощущала зверя под кожей — не рвущегося, но чуткого. Он прислушивался к каждому звуку, скользил взглядом по углам зала.
Внезапно, толчок сбоку. Подножка. Скользкое движение и падение. Пол больно ударил по колену, и сразу же жгучая боль. Кто-то хихикнул. Ана поднялась мгновенно, сдерживая зверя изо всех сил. Гнев в ней взывал, как буря за закрытым стеклом. Взгляд метнулся на Элиссу.
— Осторожнее надо быть, — сказала та с лёгкой усмешкой. — Тут пол скользкий.
Лея бросилась к Ане.
— Ты в порядке? Я видела. Она тебя толкнула.
— Да, — прошипела Ана. — Всё нормально.
Но колено ныло. И ярость в груди трепыхалась, как запертая птица.
На краю зала стоял Томас. Его глаза встретились с её. Он молча отвернулся и вышел.
Ана стиснула зубы и продолжила разминку. Ей нужно было остаться холодной. Не дать зверю вырваться. Не сейчас. Не на глазах у всех.
Через несколько минут Томас вернулся. В руках у него был пластырь. Он молча подошёл, присел на корточки перед ней и аккуратно взял её за ногу.
— Не надо, — попыталась отстраниться Ана.
— Надо, — ответил он спокойно.
Он открыл упаковку, снял защитную полоску и бережно наклеил пластырь на ссадину. Его пальцы были тёплыми, а движения уверенными. Это было не притворное участие, а почти забота.
Ана смотрела на него, не зная, что сказать. Её сердце билось неровно, как будто от сбоя в системе.
— Ты всегда носишь с собой пластырь? — спросила она.
Томас усмехнулся уголком губ.