ку.
Тяжелый выдался день. Ближе к сумеркам измотанный Адэху вернулся в Род. Голова болела уже не так сильно. Тронул рукой изваяние сына Хррх. Камень неприятно холодил кожу. Адэху отдернул руку. Не помог он им в отличие от сестры, которая подсказала верный путь вернуть свои земли. Адэху не верил в победу в открытом бою над чужаками: их линия сверкающих наконечников копий выглядела несокрушимой. А проиграют они еще раз, то Род может и не возродиться снова. А пока он потянет время. Впереди зима. И надо сказать, чтобы на камне выбили изображение змеи.
Старшая злилась на Эссу. Съедобные семена на местной траве давно осыпались, а он вдруг отправил ее с женщинами искать на колосках редкие сохранившиеся зернышки. Ладно бы не хватало им их, но еще с прошлого года остались запасы; и в этом году столько собрали, что хранить их негде. За два дня рысканий по слежавшейся траве общими усилиями едва заполнили половину мешка. С ним и отправилась искать его по стоянке, заодно и сообщить ему, что назавтра женщины отказались выходить в поля.
Против ее ожидания Эссу выглядел вполне довольным собранным количеством семян. Он высыпал зерно на внутреннюю часть шкуры криворога и теперь увлеченно отбирал самые крупные из них. Вышло совсем мало: небольшой горшок кое как заполнился до краев. Остальное оставили варить на вечер. Старшая задохнулась от злости: получалось, что два дня они занимались никому ненужной работой.
Андрей посмеивался над Старшей, которая со злостью наблюдала, как он отбраковал большую часть принесенных зерен. Вручил ей горшок, поручив просушить семена, чтобы затем сохранить их и не использовать ни в коем случае.
— У нас много таких семян, Эссу…
— Скоро мы уйдем отсюда, Старшая. В новых землях может не быть такой травы. Заберем ее с собой.
Задумалась. Зерно травы, найденной на захваченной Каменной стоянке в огромных количествах, помогло людям Долгой дороги без проблем продержаться зиму. Впервые на ее памяти в холода никто не беспокоился о еде. Если удача отворачивалась от охотника, то зерна варили с добавлением жира, добавляли в бульон. А Эссу еще придумал толочь их найденным на стоянке круглым камнем с выемкой, затем замешивать с водой и жарить на теплой печи. Особенно дети любят такое поесть, пока готовится привычное мясо.
— Но как нам поможет этот горшок семян? И почему мы собирали те зерна, которые не осыпались?
— Мы рассыпаем их на землю недалеко от летней стоянки, а когда прорастут, то соберем зерно. А семена, которые дольше держатся, легче собирать, чем те, которые осыпаются за несколько дней.
— Зерна выйдет совсем мало, Эссу. Не хватит на семью Гррх.
Старшей и след простыл, а Андрей все еще думал над ее словами. Хорошо, что не сказал ей, что хочет сохранить семена до Восточных земель: приняла бы за очередное его чудачество. Он не знал, сколько лет можно хранить зерно, прежде чем оно окончательно потеряет всхожесть, но попытаться стоило. Если все получится, и злаки приживутся, то для потомков семьи Гррх на новом континенте это станет огромным подспорьем.
По большому счету именно найденные на Каменной стоянке огромные припасы зерна и стали тем последним аргументом, которые склонили его к решению задержаться на этом месте больше чем на год, а не слова Эзуми и Энзи об общей усталости людей Долгой дороги после двухлетнего перехода и необходимости им отдыха. Забрать припасы с собой они не могли: для этого им пришлось бы удвоить количество саней, а оставить еду казалось чем-то немыслимым. «Вот так люди, наверное, и стали оседлыми из-за своей жадности», -подумал Андрей. Возможно, сама природа хотела, чтобы люди Гррх остались здесь на год. Как иначе понять ее капризы прошедшей зимой.
— Где снег, Эссу?
— Энку с копьем собрался на охоту и ковырял ногой подтаявшую жижу на все еще зеленой траве. Кожаная обувь размокла и отяжелела на ногах: не пойдешь искать зверя. Темные тучи насылали на землю что-то среднее между ледяным дождем и снегом. Зябко и неприятно. Между тем согласно календарю Гррх, за которым следила Старшая, уже наступил последний месяц года. И далеко бы они ушли со своими санями по раскисшей земле?
— Еще похолодает, Энку, и ты пойдешь по следам зверя по снегу,— утешил он друга.
Но Андрей ошибся. Снег укутал землю только в самом конце зимы и то совсем ненадолго. Ледниковый период называется. Оставалось надеяться, что подобная мягкая зима является аномалией, и им просто не повезло. Ну а если нет? Ждать еще год?
Увидев отца, маленький Эрит бросился к нему. Андрей подхватил его на руки и подбросил к невысокому потолку, отчего тот взвизгнул, и опустил на пол. Подрос, тяжелый уже. Малыш вернулся к своим играм и стал толкать по твердому полу статую вепря. Хорошо, что ее не так легко сломать, как, например, искусно вырезанное объемное изображение змеи на одной из статуй поддерживающих крышу. Его Эрит, почти не повредив, сбил с основания удачным ударом топора. А к кабану еще бы колесики приделать, и получится прочная игрушка из его времени.
— Ты куда, Эссу?— Эсика проводила взглядом куда-то вдруг заторопившегося своего мужчину.
Тот только досадливо махнул рукой.
Увидев Андрея, сын Иквы радостно скалил зубы. Все продолжает возиться с найденными камнями из пещеры, плавя их в разной пропорции. С гордостью показал два красноватых ножа из растаявшего камня.
— На десять больших синих камней один небольшой блестящий, но блестящих совсем мало.
Андрей постучал ножами друг об друга. Показались какими-то упругими. И как ни старался, не смог выбить из них искры. Его это заинтересовало, но он сейчас не за этим.
— Где Эрру и Упеша?
— Лэнса нашел черный камень недалеко от озера, пошли посмотреть.
Хорошая новость: деревьев у Каменной стоянки мало, или их повывели ее прежние обитатели. Едва хватает на поддержание костров, не говоря уже о прожорливых печах мастеров. Но пришел он не за этим.
Сын Иквы потел, пытаясь сделать сквозную дыру в чурбаке косточкой Упеши, закрепленной в конструкцию в виде лука. Андрей сменил его, но получилось не лучше. Надо было Лэпу позвать, уж он знаток дерева как никто другой, подумал Андрей.
Отверстие никак не получалось ровным. И как только средиземноморец так ловко ею управляет. Вроде бы ничего сложного. Наконец, к вечеру что-то вышло. Андрей дул на ободранные ладони, а сын Иквы с тоской смотрел на бронзовую пилу Эрру. Ему предстояло отпилить от дерева круглые заготовки и просверлить их посередине. Но справился он быстро, даже лишние сделал, пилить— это не сверлить.
Меньше всего это было похоже на задуманную им игрушку на колесах. Получился чурбак с продетыми через отверстия деревянными осями, на которые закрепили разного размера колеса. Но главное, он катился.
Зря он волновался: маленький Эрит пришел в восторг, наконец-то забыл про кабана и возил игрушку по ровному полу. Уснул он совершенно счастливым.
Хорошо на Каменной стоянке, его синеглазая женщина пекла лепешки на сковородке из скользкого камня. Андрей откусил от серого, грубого помола, хлеба. В нём попадалась шелуха, которая почему-то не отделялась от зерен. Он обжёг рот. Большинство людей в семье Гррх предпочитали варить зерна, но любителей лепешек становилось все больше, особенно после того, как Старшая стала раздавать их детям в «школе». Жаль, что придется отвыкать, если его затея перенести злаки на другой континент не увенчается успехом.
Права Эсика, что это был самый лучший год за все время, которое он провел в каменном веке. Когда они пришли на Каменную стоянку, то он долго не мог поверить своим глазам. Ее словно перенесло из другого времени. Три десятка круглых строений, соединенных узкими коридорами, образовывали вместе защищенное от внезапного нападения поселение. Теперь помещений стало на два больше, после того, как «каменщики» пристроили к ним два похожих домика, правда, сделали их не круглыми, а квадратными, похожими на те, какие они строили в своих горах.
Была и утварь, только не обожженная. И горшки, почти такие же, какие делает Младшая. Шила из кости, какие-то дощечки с дырочками, которые, видимо, использовались для изготовления ткани. Больше всего он обрадовался большой каменной ступе с пестиком, который выбросил нашедший его Энку. Злаки не просто варили, но еще и толкли.
Внутри зданий находились по две колонны высотой в два его роста, которые поддерживали крышу. Позже он понял, что это статуи, которые при всей своей внешней схожести изображают разных существ. При хорошем воображении угадывались мастерски, буквально двумя, тремя штрихами обозначенные линии рук и головы. На некоторых были вырезаны змеи, на других ящерицы, хищные птицы, а то и просто непонятные знаки. Андрей нашел это странным, в разрисованных пещерах семьи «художников» тоже были изображения животных, но они все были привычными обитателями степи. А зачем вырезать из камня змей? Являлись ли колонны изображениями богов или других сверхъестественных существ, он, пожалуй, никогда не узнает.
Бывшие обитатели этого места за прошедший год их так ни разу и не побеспокоили, а Энзи окончательно развеял его опасения сообщением, что они убежали за реку в нескольких днях пути от стоянки и даже не пытаются пересечь ее в обратном направлении. Как бы то ни было, племена Каменной стоянки, которых прогнали люди Долгой дороги, были самыми развитыми и многочисленными из всех им встреченных. Только на поле битвы они оставили несколько сотен трупов своих мужчин, а значит, их еще достаточно осталось и в самих племенах. Когда-нибудь страх перед людьми Гррх притупится, и они захотят вернуться сюда. Пора двигаться дальше по изначально выбранному пути: навстречу солнцу; он сообщит об этом завтра всем людям Долгой дороги.
Дождь не прекращался половину луны. Он заполнял землянки водой, не давая развести костры, и вынудил белогорцев спасаться в небольших пещерах. Ручьи превратились в реки и заперли семью с Белой горы в малой части долины, не давая мужчинам возможности отправиться на охоту.