— Большое спасибо, капитан Ренци, — ответил Джек, сдерживая смех. — Мы будем готовы, как только вы подойдете. Конец связи.
Спустя полчаса «Генуя» и «Пингаррон» лежали в дрейфе в сотне метров друг от друга, слегка раскачиваясь на небольшом волнении при слабом восточном ветре не более четырех узлов.
На антенной мачте «Пингаррона» развевался сигнальный флаг белого цвета с красным ромбом посредине,[11] что указывало на судно с неисправной машиной. Несколькими метрами ниже, на палубе, Сесар, следуя инструкциям Джека, управлял краном, на гак которого был подвешен метровый деревянный ящик, который медленно опускался на одну из шлюпок «Пингаррона». Это был пришвартованный к борту рабочий моторный катер, на котором стоял Марович, чтобы принять груз и безопасно уложить его.
— Нормально, стоп майнать,[12] — сказал Джек, обращаясь к португальцу. Затем он спросил, перегнувшись через борт: — Как у тебя, Марко?
Югослав снял с гака стропы и поднял большой палец:
— Отлично. Вирай[13] гак, Сесар.
Подошли Райли и Жюли, каждый со своим саквояжем. На капитане «Пингаррона» был костюм, который он надевал прежде, а на француженке — легкое ситцевое платье, которое, хотя и не было слишком открытым, но было достаточно облегающим, чтобы представить ее роскошную фигуру в лучшем виде.
— Однако... — произнес галисиец с насмешливой усмешкой, скрестив руки на груди. — Из вас получилась красивая пара.
— Да? — отозвалась Жюли, сжимая руку Райли и кокетливо надувая губы. — Мы очень счастливы, — добавила она, наклоняясь к предполагаемому мужу. — Так ведь, mon chéri?
Алекс бросил извиняющийся взгляд на Сесара, который, стоя за пультом управления краном, выглядел не очень радостным.
— Все готово? — спросил капитан своего помощника.
— Ждем только вас.
— Прекрасно, — кивнул он и пожал ему руку на прощание: — Следи хорошенько за судном, пока я не вернусь.
— И вы двое, будьте осторожны... и не позволяй ей делать глупости.
— Я не отпущу ее от себя ни на шаг, — сказал Райли.
— То же самое относится и к Жюли, — уточнил Джек и, глядя на француженку, добавил: — Постарайтесь не облажаться.
— Я буду следить за ним, — ответила она, подмигнув.
Райли закатил глаза и покачал головой.
— Ну, хватит разговоров, — сказал он, снова беря в руки саквояж. — Не будем заставлять ждать капитана Ренци.
Алекс подошел к фальшборту, откуда свисал шторм-трап, по которому им предстояло спуститься к шлюпке. Но прежде чем перелезть через планширь, он взглянул на судно, к которому они направлялись. Это был пароход длиной около ста пятидесяти метров, устаревший, построенный, вероятно, в конце прошлого века. На бортах выкрашенного в черный цвет корпуса проступали длинные полосы ржавчины. Даже с такого расстояния было видно, что белая надстройка, над которой возвышалась одинокая дымовая труба, была покрыта пятидесятилетним слоем краски.
— Ну как, готова? — спросил капитан Жюли, которая чуть ли не пожирала взглядом итальянское судно.
Француженка взглянула на него и лукаво улыбнулась:
— Устроим им неплохое представление.
5
Марович подвел шлюпку к правому борту «Генуи», который возвышался над водой метров на восемь.
Матросы с помощью ручной лебедки вывалили за борт парадный трап и опустили его почти до ватерлинии. Двое из них немедленно спустились и, закрепив поданный югославом фалинь, помогли Райли и Жюли подняться по трапу на борт «Генуи».
На палубе их встретил высокий молодой офицер, смуглый, с гладкими волосами и безупречно одетый в белое, который восхищенно смотрел на Жюли, не обращая внимания на то, что ее предполагаемый муж был рядом с ней.
— Добро пожаловать на борт «Генуи», — на прекрасном испанском приветствовал он их, пожимая руки. — Меня зовут Джорджио Илиано, я пассажирский помощник.
— Спасибо, что приняли нас, — ответил Райли и представился: — Я Алекс Райли, а это моя жена Жюли.
— Вы не испанцы? — удивленно спросил офицер. — А мы думали… — показал он на «Пингаррон» с развевавшимся на корме красно-желтым флагом.
— Я американец, а моя жена француженка. Надеюсь, это не станет проблемой.
— Гм... нет. Абсолютно. Прошу проследовать со мной, я отведу вас на пассажирскую палубу, где вы сможете отдохнуть, пока мы не дойдем до порта сегодня же.
— Не могли бы вы выделить нам каюту? — Райли указал на Жюли и добавил: — Моя жена устала, и ей нужно полежать несколько часов. Этот испанский корабль — он пренебрежительно кивнул в сторону «Пингаррона» — настоящий свинарник, и мы не спали уже два дня.
Офицер собирался отказать, когда Алекс вынул из кармана пачку банкнот из тех, что Николас Палермо дал ему накануне вечером, и добавил: — Конечно, мы заплатим за дополнительный комфорт.
Несмотря на это, офицер колебался и, казалось, не мог принять решения до тех пор, пока Жюли не взяла его за руку и с театрально опущенными ресницами не стала умолять:
— S’il vous plaît…
Офицер взглянул на наручные часы.
— О, разумеется, — наконец признал он.
Затем он подозвал одного из матросов, который помогал им поднять саквояжи, и что-то приказал ему вполголоса.
— Через двадцать минут в вашем распоряжении будет каюта, — сообщил им Джорджио. — А вы можете подождать в ресторане, пока вас не уведомят. И не беспокойтесь о багаже, его доставят прямо в каюту.
— Отлично. — Райли удовлетворенно кивнул.
— Кстати, — добавил он, словно что-то вспомнив, — та коробка, которую мы привезли с собой, предназначена для офицеров «Генуи» в знак признательности за то, что вы согласились принять нас.
— Большое спасибо, сеньор Райли, — ответил офицер, бессознательно облизывая губы.
— Это вам спасибо. Надеюсь, содержимое вам понравится, — ответил Алекс, слегка наклонив голову.
Райли предложил Жюли руку, и они направились в пассажирские помещения вслед за моряком, который ждал их со служебной улыбкой.
Палуба «Генуи» была частично завалена джутовыми мешками и транспортными ящиками разных размеров. Теперь то, что раньше было приятной прогулочной палубой для путешественников, где можно было насладиться морским бризом, пока судно пересекало Средиземное море, из-за войны и необходимости покрывать возросшие расходы стало чем-то вроде склада под открытым небом, пробираться через который было непросто.
— И что теперь? — тихо спросила Жюли, убедившись, что ее никто не слышит.
— Надо найти парня, который везет товар.
— И как мы собираемся это сделать? — Она огляделась. — Эта посудина très grand.[14]
— Начнем с ресторана, как подсказал нам пассажирский помощник. — Он посмотрел на наручные часы и добавил: — Надеюсь, мы найдем его за завтраком.
— А если нет?
— В таком случае придется импровизировать. Постараемся обыскать судно осторожно и не привлекая внимания.
Разговаривая, они подошли ко входу в ресторан, и Райли вежливо открыл дверь, чтобы уступить дорогу Жюли, которая подавила ухмылку при этом необычном для капитана жесте.
Как только они вошли в ресторан, пятьдесят голов повернулись к ним с явным интересом, заинтригованные этой парой, ради которой «Генуя» останавливалась в море.
— Что вы скажете, capitaine, — пробормотала Жюли, наклоняясь к Райли, — насчет непривлечения внимания?
Райли раздраженно хмыкнул:
— Давай займем то место. — Он указал на пустой стол в другом конце ресторана. — Постараемся раствориться в окружающей среде.
Они пересекли зал, незаметно оглядываясь по сторонам, пытаясь идентифицировать среди посетителей человека, которого они искали.
Присев, Жюли тихо спросила:
— Ты видел? — Она слегка повела подбородком, указывая на человека, сидящего к ним спиной через два столика. — Может, он?
Алекс мельком взглянул на него, прежде чем ответить:
— Не исключено.
Тот, которого она увидела, пересекая зал, был хорошо одетый, ухоженный мужчина средних лет с тонкими черными усами и рассеянным видом. Он был одним из немногих в зале, кто не повернулся, чтобы взглянуть на них.
— Хочешь, чтобы?.. — начала Жюли.
— Подожди.
Райли поднял руку, чтобы привлечь внимание ближайшего стюарда, который осторожно подошел и, заученно кивнув, спросил, что они хотят на завтрак.
Алекс заказал континентальный завтрак для них двоих и с непринужденным видом добавил:
— Между прочим, не могли бы вы сказать мне, вон тот джентльмен — показал он взглядом на одинокого мужчину — это, случайно, не доктор Бернар Риэ из Франции?
Официант полуобернулся и пожал плечами:
— Mi scusi. Non lo so.[15]
— Понимаю. — Капитан кивнул и потянулся к бумажнику, достал купюру в двадцать франков и положил ее на стол. — Не могли бы вы узнать для нас... незаметно? Буду признателен.
Официант едва улыбнулся при виде этих легких денег, протянул руку и взял банкноту, которая быстро исчезла в кармане его брюк.
— Un minuto, per favore .
Он развернулся и направился к бару, где, заказывая напитки, перекинулся с барменом несколькими словами. Через несколько секунд он издалека утвердительно им кивнул.
— Это он, — подтвердила Жюли.
— Ты знаешь, что делать?
— Ну разумеется, сэр, — заверила она капитана, подмигнув ему.
— Что ж, — обронил Алекс, сжимая ее локоть. — За дело.
Жюли встала, поправила платье и, озорно улыбаясь, как будто все это было просто игрой, взяла свою маленькую сумочку и кокетливо подошла к одинокому пассажиру.
Райли смотрела ей вслед, наблюдая, как она приближается к мужчине и представляется. Тот вскочил как пружина, и после короткого обмена словами широким жестом пригласил Жюли сесть за свой стол.