Некоторые идеи Амбарцумяна имели революционизирующее значение для современной науки и в корне изменили наши представления о Вселенной. С этой точки зрения примечателен следующий факт.
В 1973 году Национальная Академия наук США издала к 500-летию со дня рождения Коперника сборник, в который включила статьи о наиболее важных и имеющих революционное значение открытиях, сделанных в разных областях естествознания. В сборнике была помещена статья известного польского астронома Владимира Зонна, посвященная взрывам, происходящим в галактиках. В этой статье излагаются идеи Амбарцумяна об активности ядер галактик. Составитель и редактор сборника американский математик Джерзи Нейман прислал один экземпляр книги в Бюракан с таким посвящением: «Глубокоуважаемому Виктору Амбарцумяну, коперникианскому революционеру».
С 1947 года Амбарцумян — почетный член Американского астрономического общества. Сообщая об этом, тогдашний президент общества, американский астрофизик-теоретик Субрахманьян Чандрасекар[3] писал Виктору Амазасповичу: «Это наиболее высокая оценка, которую Американское астрономическое общество может дать, и мне приятно, что Ваша замечательная работа была признана таким образом. Я всегда относился с восхищением к Вашим блестящим идеям и рад, что они признаны везде».
Почти через тридцать лет после этого события Чандрасекар писал: «Вместе со всеми астрономами я восхищен первостепенными вкладами Амбарцумяна в астрономию за последние пятьдесят лет, которые были непрерывными, оригинальными и блестящими». И еще об одной стороне научной деятельности Амбарцумяна.
Его выступления, научные сообщения и доклады на съездах и симпозиумах Международного астрономического союза, на международных научных конференциях и собраниях, в университетах и обсерваториях Советского Союза и других стран (Австралии, Австрии, Аргентины, Бельгии, Болгарии, Венгрии, ГДР, Голландии, Греции, Индии, Италии, Мексики, Финляндии, Франции, ФРГ, Швейцарии и Чехословакии), а также популярные лекции в различных городах Советского Союза и зарубежных странах, в частности для армянских общин за рубежом, всегда способствовали международному научному сотрудничеству, поднятию авторитета нашей отечественной науки, помогали укреплению дружбы между народами.
Один из учеников Амбарцумяна, видный советский астрофизик академик Виктор Викторович Соболев, так охарактеризовал своего учителя: «Многие загадки выдвигает перед человечеством звездное небо. Трудна астрономия, наука о строении, движении и развитии небесных тел. Только немногие способны достигнуть вершин этой науки и, обозревая открывшиеся горизонты, посвятить новые истины миру.
К числу этих немногих принадлежит Виктор Амазаспович Амбарцумян — крупнейший астрофизик нашей страны».
«Красным сверхгигантом»[4] назвал Амбарцумяна проректор Австралийского национального университета в Канберре профессор Хаксли.
Амбарцумян большой оптимист в науке, он верит в безграничные возможности науки, в частности о Вселенной.
В 1967 году в речи, произнесенной им в Карловом университете (Прага) на официальной церемонии вручения ему диплома Почетного доктора, Амбарцумян сказал: «Мы в настоящее время живем в эпоху крупнейших астрономических открытий, при которых раскрываются принципиально новые явления… приближается эпоха, когда астрономия снова станет источником новых идей и коренных изменений в физике»[5].
С 1962 года Виктор Амбарцумян — почетный доктор наук Австралийского национального университета, а с 1965 года — Парижского университета.
В январе 1966 года его избрали членом Исполкома совета Международных научных советов в Бомбее. А год спустя он получил звание Почетного доктора Льежского университета (Бельгия). С 1967 года Амбарцумян член Национальной академии наук Италии, членами этой академии были выдающиеся русские и советские ученые Менделеев, Чебышев, Ляпунов, Павлов, Мечников, Карпинский, Виноградов, Соболев.
Амбарцумян — основатель и руководитель шкоды теоретической астрофизики в Советском Союзе. Его заслуга в том, что советские астрономы своими исследованиями внесли значительный вклад во многие разделы мировой астрономии и астрофизики.
Что же привело Виктора Амбарцумяна к вершине научной славы?
ОТЕЦ И СЫН
В семье Амбарцумянов дети были предметом самого пристального Внимания родителей. Мать и отец, каждый по-своему, внесли достойную лепту в их воспитание.
В родительском доме Рипсиме Сааковна многому научилась. В 1904 году она вышла замуж за Амазаспа Амбарцумяна. С характером мягким, чуткая и правдивая, она стала хорошей матерью и хозяйкой дома.
Амазасп обладал темпераментом, неукротимой энергией, был не только талантливым адвокатом, но и литератором.
У отца постепенно выработалась, как говорили в семье, своя система воспитания, представляющая немалый общественный интерес.
— Алмаз красив и сам по себе, — не раз повторял он, — но отшлифовать его и довести до совершенства могут только умелые руки. Лишь после этого он засверкает всеми гранями и станет произведением ювелирного искусства. Так и дети. Ими надо заниматься все время, а не от случая к случаю. Повседневное наблюдение, своевременное вмешательство, обсуждение проступков детей должно стать для родителей непременным правилом. Дети только тогда радуют родителей, когда те, не жалея себя, добиваются добрых результатов. В таких семьях все ладится. Для воспитания детей всегда надо находить время. Упущенное трудно, а иногда и невозможно восполнить.
В семье было трое детей: дочь Гоар, Виктор и Левон.
Гоар была одинаково привязана к отцу, матери, бабушке, дедушке — ко всем. Развитие ее шло ровно. Когда девочке было четыре года, она свободно говорила по-армянски и по-грузински и складно формулировала свои мысли.
Виктор с трех лет обнаруживал познания в области чисел. За числовыми упражнениями последовали логические. Отец был уверен, что логические связи возникают и развиваются в сознании детей в очень раннем возрасте. Он считал, что активизация психических сил должна положительно сказаться на создании характера активного, творческого.
Семейные заботы были для Амазаспа Амбарцумяна своего рода отдушиной. Они давали возможность забыться и выбросить на время из головы служебные неприятности в коллегии адвокатов.
В свободное от службы время отец имел возможность всецело посвящать себя воспитанию детей. Он все больше втягивался в орбиту детской «философии». Собеседниками его, а подчас и ярыми оппонентами являлись Виктор, Гоар и гостившая в семье родственница Лиза.
Устав от дебатов, неприятностей на работе, от хлопотливого сотрудничества в тифлисской газете «Закавказская речь», Амазасп Асатурович решил в июне 1913 года съездить в родное село Басаргечар. Для детей-горожан поездка оказалась необычайно полезной. Они увидели сельскую жизнь.
В деревне уже были наслышаны о том, что маленький Виктор обладает незаурядными для своего возраста знаниями. В шутку его иногда называли ученым. В самом деле, его осведомленность в области географии и арифметики, его способность к рассуждениям казались удивительными.
Дети свободно говорили не только по-армянски, но и по-русски; бегло читали и писали. Иногда в доме собирались любопытные односельчане, и Виктор устраивал импровизированный семинар по общеобразовательным наукам. Сам он играл роль «профессора», а в качестве «учеников» покорно выступали почтенные взрослые.
Много лет спустя я спросил Виктора Амазасповича, какую роль сыграл отец в его судьбе. Немного подумав, он ответил:
— Самая большая заслуга моего отца заключается в том, что он с раннего детства научил меня логически мыслить…
Случались и незабываемые для детей прогулки по Тифлису. Наиболее активным собеседником обычно выступал Виктор. Ясно, что он оставался еще пятилетним мальчиком и рассуждения его были детскими. Однако развитие интеллекта, уверял отец, заключается не в серьезности или наивности суждений, а в последовательности познавательных процессов. Виктор не только задавал многочисленные вопросы, но и сам рассуждал о многом.
Незаметно дети из малышей превратились в подростков. Тематика «диалогов» была неограниченно широкой. Дети имели возможность говорить и спрашивать обо всем, что их интересовало. А отец сообщал во время прогулок детям то, что, по его мнению, должно было попасть в орбиту их внимания.
Ходячий «вольно-дискуссионный клуб», «логические упражнения», «арифметические загадки» и некоторые другие методы воспитательного воздействия временами дополнялись участием детей в разговорах взрослых.
В квартире Амбарцумянов на Эриванской площади, в доме № 3, часто бывали и подолгу засиживались друзья отца.
— Надо бы собирать людей пореже. Уж очень шумно с утра до вечера. А ведь в доме — дети, — сказала жена.
Это напоминание возвращало к отцовским заботам. Но трудно было отказаться от интересных встреч.
— Знаешь, кого я сегодня видел? — сказал как-то Амазасп жене, — Степана Даниэловича Лисицяна с супругой. У них частная гимназия на Бебутовской улице.
— Ну и что же?
— Лисицян спросил: «Верно ли то, что рассказывают о способностях вашего сына? Неужели вы не хотите обучать его в нашей гимназии?»
— А что ты ответил?
— Он еще не дорос до этого!
— До чего не дорос? До их гимназии?
— Нет, вообще пока мал. Рано ему ходить в школу. Но Лисицян настоял на том, чтобы я привел, как он выразился, своего «вундеркинда».
Через три дня Амазасп отправился с сыном в гимназию. Директор приветливо встретил их в приемной комнате, где было много посетителей.
— Скажи, пожалуйста, какое число среди всех наибольшее? — начал «экзамен» директор.
— Такого числа нет! Если вы назовете какое-нибудь число, то стоит прибавить к нему единицу, и оно станет еще большим.
— Сколько в году дней, часов?