льше, чем в Варге. Как велика деревня, Ардай пока не понял, но ему показалось, что довольно велика, не меньше Варги, а скорее всего, больше, дальние дома терялись в туманной дымке.
Работы, похоже, у кузнеца хватало, перезвон молотков доносился снизу весь день напролет. Работали сам кузнец и его сын Талбот, Крис — никогда. Ардай при случае спросил у Талбота, почему.
— У него другие дела, — пожав плечами, уклончиво ответил тот.
На второй или третий день пребывания Ардая в плену явился странствующий торговец, приехал в крытой кибитке, которую тащила маленькая лохматая лошадка. Он не стал заезжать в деревню, а остановился на просторной лужайке возле кузни. Расстелил грубое полотно прямо на траве, на нем разложил товар — цветные ткани, связки платков, мотки шерсти, какую-то хозяйственную утварь, на отдельном коврике — разную мелочь: пряжки, бляхи, женские украшения. Торговец просидел на поляне весь день, за это время у него перебывало множество народу — мужчины, женщины, детишки, молодежь и старики. Ардай мог наблюдать за поляной сверху, не показываясь никому на глаза. Поначалу он удивлялся, что Мена, жена кузнеца, не носила платок, ходила с непокрытой головой, как ведьма. Свои густые волосы она убирала в тяжелый узел на затылке, который перетягивала еще полосой тонкого, полупрозрачного шелка, непослушные прядки подбирала гребешками и шпильками с бусинами и затейливыми бляшками. Это было, пожалуй, красиво, но никак не полагалось замужней женщине и хозяйке. Теперь Ардай рассмотрел, что так, оказывается, здесь принято — большая часть женщин были непокрыты. Но чему удивляться, это же горные колдуны, они иномирцы, говорят. Их обычаи и должны отличаться от того, что принято у прочих людей.
А вообще, это были люди как люди, и жили они вполне человеческой, обыденной жизнью, состоявшей из всем и всюду понятных, ежедневных человеческих забот. И вот еще что — здесь не было драконов! Ни одного дракона пока Ардай не заметил. Это его разочаровало. Он-то ожидал, что в деревне колдунов драконов должно быть немало. Не меньше, чем рухов в Варге, во всяком случае. А тут, на тебе — ни одного!
Он не удержался и спросил у Талбота, где же их драконы. Тот улыбнулся и неопределенно махнул рукой в сторону гор.
— Вы держите их где-то в другом месте? А почему?
Талбот взглянул на него, как на идиота.
— Ну оглянись, что здесь делать драконам? — он повел рукой вокруг себя. — Тут и людям места мало.
— Нет, постой, — не унимался Ардай. — Они живут где-то в горах, да? Сами?
— Ну… — Талбот неопределенно пожал плечами.
— А если срочно нужен дракон? Дело какое-нибудь важное, скажем.
— Ну, с этим проблем не бывает. Когда нужно, они тут как тут.
— Гм. Ясно. Они сами кормятся, охотятся, да?
— Им не нужно, — Талбот рассмеялся.
— Вы их кормите?
— Нет, зачем?
— Погоди. А что они тогда едят? Ты хочешь сказать — травку? — полюбопытствовал Ардай с сарказмом, вспомнив острые, как бритвы, зубы дракона.
По крайней мере, зубы у куклы из подвала выглядели нешуточно, и у того черного, с которым Ардай сражался, тоже.
Увалень Талбот засмеялся еще веселее.
— Про травку я не говорил…
— А что же тогда они едят? — Ардаю во что бы то ни стало хотелось добиться ответа на такой простой вопрос.
Он-то до сих пор был уверен, что самая очевидная пища для дракона — та, что пасется на горных склонах: туры, горные козлы. А если не это, то что же?
— Любопытный ты, — заметил Талбот. — Вот что, надо будет — узнаешь.
— А я догадываюсь, — разозлился Ардай. — Я, кажется, что-то об этом читал. Дракону надо в год съедать по одной девственнице. И им хватает. Так?
— Что-о-о? — протянул Талбот и глаза его стали, как два блюдца. Потом он повалился прямо на траву и захохотал так, будто ему щекотали пятки. Он захлебывался, глаза его налились слезами.
— Да ты что? — пробулькал он сквозь хохот. — Это правда? У вас такое в книгах пишут? Нет, правда? Не шутишь? Пойду отцу расскажу, — он поднялся на ноги. — В год, говоришь? Всего одну девственницу? Ох…
— А что же вы делаете с девственницами? — поинтересовался Ардай невинно.
— Ты же сам сказал — едим! Нет — драконов кормим! Солим в бочках! — сын кузнеца заржал с новой силой и ушел.
Это, наверное, следовало понимать так, что драконов девственницами они не кормят. И то хорошо. И все же, где их драконы?..
Позже, улучив момент, Ардай спросил про драконов хозяйку Мену. Та улыбнулась.
— Увидишь еще. А тебе не страшно? — она лукаво прищурилась.
— Мне обидно, — он мотнул головой, — раз уж попал сюда, так хоть на драконов посмотреть.
— А ты занятный, — Мена рассмеялась. — Имя свое не вспомнил? Так придумай какое нибудь, надо же пока тебя как-то звать…
И вдруг — Ардай решил было, что привиделось — над ними, чуть в стороне, пролетел наездник на рухе.
Нет, не привиделось. Рух пролетел сначала дальше, но потом развернулся и стал снижаться, направляясь к кузнецовому двору.
— Это Талбот, — пояснила Мена.
Ардай уже и сам узнал Талбота Рая, верхом на крупном, мощном на вид — наезднику под стать, — но каком-то нескладном рухе. Явно выбраковок, причем молодой, его еще учить и учить…
— Я не знал, что у вас летают на рухах, — сказал он Мене.
— Почему же нет? — удивилась она. — Но Талбот недавно начал, рух его плохо слушается. Я беспокоюсь, это же опасно — летать на этих глупых птицах!
Ну, что Талбот наездник начинающий, Ардай и сам заметил — тот сидел в седле, как плохо привязанная колода. Но беспокойство Мены его позабавило.
— Рух — не глупая птица, летать на них детишек учат, — сказал он. — Я-то всегда думал, что это на драконах летать опасно.
Мена усмехнулась.
— На дракона можно хоть младенца посадить. А на эту птицу… — она махнула рукой.
Ардай подошел к Талботу, который как раз выбирался из седла. Придержал его руха. Предложил:
— Если хочешь, я помогу тебе нормально его объездить.
— Ты ведь не сможешь, — Талбот застегнул цепь на ноге птицы. — Я три месяца как его купил. Облетал бы уже, да некогда все, работы много.
— Я смогу, — уверил его Ардай. — Я летаю, как дышу. Правда. А у тебя это первый рух, что ли?
— Первый. А что, так заметно?
— Немного есть такое дело…
Они уселись рядом у стены сарая.
— Тебе надо было старую птицу покупать, которая долго с наездником летала, — сказал Ардай. — Полетал бы годик на ней, научился, потом бы молодую купил.
— Не нашлось советчика вовремя, — хмыкнул Талбот. — А я вот слышал, что у вас там, в Итсване, положено мальчишкам вообще даже не птенца покупать, а яйцо руха. Правда это?
— Да, правда. Только не мальчишкам. Молодой имень должен проходить именьское посвящение на птице, которая выращена у него дома, из яйца. То есть, это первый его собственный рух, на нем он должен в Летучей Гвардии отслужить.
— Ишь ты, — удивился Талбот.
— Этот обычай не обязательно соблюдают, — добавил Ардай. — А именьское посвящение в девятнадцать-двадцать лет проходят, к этому времени имени-гвардейцы уже отлично летают, и на нескольких смотрах нужно обязательно выступить. А мальчишки… Сначала они учатся на лошадях ездить верхом, в седле и без, и даже без поводьев. И когда уже по-всякому на лошадях умеют, тогда можно садиться на руха. Обязательно на старого и хорошо объезженного. Я вот… — и Ардай резко замолчал, поняв, что чуть не проболтался, вспомнив, как отец впервые посадил его на руха, старичка Болта. Тогда нынешний старик Момут был еще молодой и быстрой птицей. Десять лет тому назад.
Закончил Ардай так:
— Так что, тебе этого лучше сменить на старичка. Хотя бы пока.
— Ладно, я тебя понял, — невесело отозвался Талбот. — Только вот что мне интересно. Рух стоит недешево, и кормить его недешево, а ты сирота, так ведь? Как же ты научился на них ездить?
— Долгая история…
Ардай приготовился сочинять, как вдруг случилось нечто совсем неожиданное: откуда-то с высоты быстро опустился еще один рух, оседланный, но без наездника, сел на невысокий плоский камень недалеко от руха Талбота, и недовольно заклекотал.
У Ардая перехватило дыхание. Это была его птица, его Лем. Как он прилетел сюда, в Драконьи горы, как его нашел? И теперь он попадет к колдунам — ну уж нет…
"Улетай! Быстро! Лети же!"
И куда же ему лететь? Он нашелся, куда:
"Лети в Аш! Там еда! Лети!"
Маг придумает, как объяснить возвращение птицы, для него это, кажется, небольшая проблема.
Птица заклекотала громче, но не сдвинулась с места. И понятно — рух был измучен, он несколько дней шатался непонятно где и питался непонятно чем — верховые рухи ведь не охотятся.
Увести его отсюда, срочно, да хоть в ближний лес, а там… Может, доберется до Аша?
Словно сила какая-то бросила Ардая к птице, через мгновение он уже сидел в седле, а рука нашла повод, и Лем наконец оттолкнулся от камня и взмыл вверх.
И тут же на шее птицы захлестнулась веревочная петля, она рванулась, забилась и стала падать, и Ардай, конечно, вместе с ней, но у самой земли он изловчился и спрыгнул. Бросился к упавшей птице и стал стягивать с ее шеи петлю. Кажется, все обошлось, рух не пострадал. Вокруг уже собралась вся семья кузнеца — и когда они успели? Даже Крис прибежал. Веревку держал кузнец, это он только что ловко бросил ее, не дав им взлететь.
— Ишь, какой быстрый ты, — сказал кузнец. — Умеешь летать, видно. Это твоя птица. Ты с ней говорил, — кузнец не спрашивал, а утверждал, так что Ардай не стал отрицать очевидное, да и зачем?
— Моя, — согласился он, — говорил. Я всегда с ней говорю…
Кузнец застегнул на лапе Лема стальное кольцо с цепью, и, прищурившись, остро взглянул на Ардая.
— Ступай за мной, сиротка. Мы тут, знаешь ли, забыли тебе кое-что объяснить, так самое время, вижу. Иди и считай шаги. Не торопись только. Счет-то знаешь? Вот и считай.
Он зашагал по тропинке, Ардай — за ним. Они миновали кузню, стали спускаться к реке, и вдруг… Словно что-то дернуло Ардая за шею, сдавило. Он остановился, схватившись обеими руками за свой ошейник. Дальше идти не получалось, похоже было, что кто-то держал его за ошейник сзади.