— Удобно тебе? — посмеивалась Мена. — Ничего не бойся. Дракон держит тебя сам, ты не сможешь упасть. Правда не боишься?
Ардай помотал головой. Он не боялся, хотя и ощущал некоторую дрожь во всех конечностях. Но это было, скорее, волнение. Ему не терпелось взлететь.
Второй дракон с Лиолиной на спине первым взмыл в воздух.
— Ну что за девчонка! — воскликнула Мена. — Только бы не унеслась слишком далеко, а то ведь, и правда, без головы останешься, мой дорогой.
Нет, Лиолина не улетала, все время, пока летели, держалась рядом. И вовсе недолгим оказался этот полет, Ардай только вошел во вкус…
Один за другим драконы мягко опустились на неширокую каменистую площадку, кое-где поросшую редкой травой, сначала дракон Лиолины, потом их с Меной. Слезать с гладкой твердой спины тоже было удобно, Ардай так и не понял пока, в чем тут фокус, но его нога устойчиво задерживалась там, где, казалось, просто не могла не соскользнуть. Мена спрыгнула рядом, негромко сказала:
— О, да у нас тут гости.
Ардай огляделся. Здесь, на полянке, кроме них троих и двух драконов, никого не было. И тут он увидел…
Драконы. Больше десятка, все серые и коричневые, только один — черный. Драконы расположились вокруг, сидели соседней горе, на скалах, обступавших поляну. И ни одного человека рядом с ними, только драконы. И все они смотрели на них — на Мену, Лиолину и Ардая.
— Не бойся, — Мена коснулась руки Ардая. — Все в порядке.
Черный дракон, который находился прямо напротив них, приподнялся, раскрыл крылья, и все остальные драконы, включая тех, что принесли сюда Ардая и его спутниц, тоже раскрыли крылья.
Мена заговорила по-драконьи:
"Приветствую вас! Надеюсь, ваш путь сюда был благополучным".
Мена вроде бы говорила негромко, но казалось, что ее мысленный голос разнесся далеко-далеко, чуть ли не до облаков, эхом прокатился по ущелью. Она говорила мыслями, но — по другому. Такого Ардай еще не слышал, это была новость. Можно, значит, говорить для тех, кто рядом, а можно — и для тех, кто далеко…
Драконы отозвались нестройным хором:
"Приветствую вас… приветствую вас… вас… вас…"
И один за другим сложили крылья.
— Пойдем, — сказала Мена Ардаю. — Можешь больше не обращать на них внимания.
Ей это легко, должно быть — не обращать внимания на драконов.
Он не сразу разглядел впереди темный зев пещеры. Мена вела его именно туда. Она вошла первая, Ардай и Лиолина следом. Дневной свет остался позади, в пещере было совершенно темно, прохладно и сухо.
Мена двигалась уверенно, словно была кошкой, видящей в темноте. А Ардаю это напомнило его переходы по темному подземелью Обители, к Эйде. Через несколько десятков шагов они повернули направо, и оказались в помещении, где было уже не так темно, но и света тоже не было: там висел равномерный густо-серый сумрак.
— А, это вы…
Ардай вздрогнул. Седая старуха взялась непонятно откуда, только что не было ее, и — вот она. Одетая по-соддийски, но во все темное.
— Я думала, вы его раньше приведете. Ну-ну, хорошо.
— Здравствуй, тетушка Альма, — сказала Мена ровно и приветливо. — Надеюсь, мы не опоздали.
— Не надейся, опоздали, — буркнула старуха. — А ты, значит, все-таки вернулся.
Она обращалась именно к Ардаю.
— Ну, клади руки вот сюда. Сюда, говорю! — она показала пальцем, куда именно.
У стены на каменном столе лежала плоская, темная каменная плита, вовсе небольшая, света не хватало, чтобы Ардай различил, точно ли она синяя. Но, по-видимому, это и был тот самый легендарный и таинственный Синий камень.
— Делай, как она говорит, — шепнула Мена.
Ардай положил на камень обе раскрытые ладони. Ощутил всего лишь холод, холод камня, и больше ровным счетом ничего.
— Вот так и стой, — велела старуха.
Она наклонила голову, как будто к чему-то прислушиваясь, а Ардай считал удары своего сердца, которое колотилось в груди: десять… двенадцать.
— Все, готово, — сказала тетушка Альма. — Ступайте прочь, и в следующий раз приведите кого-нибудь настоящего.
Она пристально посмотрела на Ардая и покачала головой:
— Вот жалость-то…
— Благодарим тебя, тетушка Альма, — сказала Мена.
Уходя, Ардай чувствовал себя обманутым. И это — самая таинственная и важная церемония горных колдунов?..
Выйти на солнечный свет оказалось так приятно. Мена тоже с удовольствием вздохнула полной грудью.
— Тетушка Альма — хранительница камня, — объяснила она Ардаю. — Ей уже очень много лет, и она сумасшедшая. Так что не сильно размышляй над тем, что от нее услышал. Она всем говорит что-нибудь… этакое.
— Какая же она хранительница, раз сумасшедшая? — удивился Ардай.
— В самый раз, — Мена пожала плечами. — она слышит камень, и довольно. Чего ей его хранить, раз его хранят сами наши горы, заклятье предков, наша общая Сила, и Сила самого камня, наконец.
— И что во мне изменилось после… вот этого?
— Ничего особенного. Просто когда ты поймешь, что именно мой народ скрывает от остального мира, ты не сможешь произнести об этом ни слова. Сюда обычно приносят годовалых, самое большее двухлетних детишек — до того, как они как следует научатся разговаривать. Потому Альма и заявила, что с тобой опоздали. Ну что, домой?
— Хочешь полетать со мной над горами, Кай? Садись на дракона, — с надеждой предложила Лиолина.
— Нет, княжна, нам пора, — с нажимом возразила Мена, и Лиолина недовольно блеснула глазами, но возражать не стала.
Маленькая Мена умела говорить так, что ей не возразишь.
— Благодарю, княжна, в другой раз, на сегодня с меня хватит, — сказал Ардай примирительно.
И с улыбкой добавил, как будто лесной демон его за язык дернул:
— Может, и я тебя еще когда-нибудь прокачу?
Мена покачала головой.
— А где же те драконы? — Ардай огляделся и увидел, что все как один драконы дивным образом исчезли. — И вообще, откуда они, издалека?
— Ты их еще увидишь, — пообещала Мена. — Они прилетели из Северной Содды. Скоро прибудут другие. Скоро очень много драконов полетят отсюда на запад Итсваны, к побережью. Мы обещали, что Ит будет разрушен, значит, он будет разрушен.
Кажется, больше, до самого возвращения в деревню, они не сказали друг другу и пары слов.
Позже, уже дома, Мена отозвала Ардая в сторону.
— Хочу объяснить тебе кое-что, Кай. Помнишь, утром ты спрашивал у Лиолины, может ли она снять с тебя ошейник? Так вот, она тебе правду сказала — не может. У нее нет для этого силы. Точнее, не такая у нее сила. Ошейник замкнут силой Дьянов, а Лиолина, хоть и зовется Дьянной, лишь троюродная племянница князя. Она унаследовала силу другого рода, а силе Дьянов ее лишь научили. Ты понял меня, Кай?
— Ты боишься, госпожа, что я попробую принудить ее снять с меня ошейник? — уточнил Ардай, невесело усмехаясь. — Не бойся. Мне это ни к чему.
— Я знаю, что ты чувствуешь, но наберись терпения, Кай, — попросила Мена, заглянув ему в глаза. — Все еще изменится.
— Не сомневаюсь…
А на закате, когда уходящее солнце раскрасило небо и горные кручи всеми оттенками красно-золотого, Ардай стоял в входа в свою каморку и любовался дивным зрелищем. Множество драконов: серые, коричневые, зеленые и несколько черных парили в небе над деревней, над горами. Они танцевали, наслаждались, купались в воздушных потоках. Это чем-то напоминало полеты на рухах над площадью в Аше в праздничный день. И все же — это были драконы! Совсем другое дело. Некоторые из драконов несли наездников, но таких было заметно меньше половины.
Ардай подумал еще, что, должно быть, этот драконий танец прекрасно виден и из Варги, и из Аша, и там тоже многие стоят, запрокинув голову, и смотрят…
Новость, что поединок с драконом не состоялся, привел город Аш в огромное недоумение. Да что там недоумение — город был в замешательстве. Как же так — не удалось вызвать дракона? Дракон не появился? И что это значит? И что теперь будет? Городничий предположил, что надо связать это с ультиматумом колдунов, но с ним мало кто согласился: ультиматум — не повод нарушать древние законы. Сошлись на том, что это, должно быть, плохо, но поживем-увидим. Все равно, чего-то хорошего от последних событий мало кто ждал. Приграничье — под боком у горных колдунов. До сих пор это означало лишь мир и благоденствие, в вящему раздражению всей прочей Итсваны, но ведь колдуны могут и передумать?
Три дня подряд Колвен ездил на поляну к заветному камню, три дня он в мучительном волнении вглядывался в гору напротив. Дракона не было. Героический порыв Колвена превратился в фарс, в пустую трату времени. Это было оскорбительно — и для города, и для Колвена.
Нет, для Колвена это было почти невыносимо.
Он не выходил из своей комнаты несколько дней. Потом вышел, бледный и отстраненный, и с бешеным рвением взялся за учебу. Он даже летал на рухе — подолгу, с маниакальным упорством. Это нельзя было не уважать. Хотя Колвену чудились насмешки за спиной, переглядывания и улыбки украдкой — этого не было.
Тренировки в Обители продолжались, их игнорировал теперь один Колвен, но ему никто не делал замечаний. Он был любимчиком куратора, лучшим учеником — до того, как его просто невероятным образом опередил Эстерел. Эстерел, оказавший ему большую услугу, одновременно жестоко унизив. Эслерел, который имел все, которому удавалось все, а все — это слишком много для одного. Теперь Эстерел куда-то подевался, впрочем, Ириан объявил, что он отправился в Ит по вызову императорской канцелярии. Можно было лишь гадать, что это значит, и завидовать, разумеется.
Вести из столицы приходили противоречивые. С курьерами доставлялись официальные бумаги для наместника, в которых мельком, наряду с повышением некоторых налогов, сообщалось о хороших перспективах переговоров с колдунами, и в то же время уже прилетели и другие известия — что императорский двор покинул столицу, что Летучая Гвардия теперь расквартирована в соседних городках, и что Ит окружен особыми диковинными пушками, купленными в соседней Анадоре за сто тысяч золотых дирров, пушками, которые якобы стреляют огнем и громадными стрелами. Горожане ужасались сумме и недоумевали, что это за пушки такие, не иначе изделия анадорских магов, которые, говорили, веками сберегали от остального мира свои особенные секреты…