Нечистая сила и народные праздники — страница notes из 110

1

Точно так же Персефона есть подземная Гера – Juno inferna.

2

Я. Гримм допускает тождественность между богом Loki и великаном Logi (naturkraft des feuers, от liuhan – lucere), сыном Форниотра (forn-iotr, der alte iotr, iötunn).

3

Zumal vorstechend ist die analogie, dass Hefäst durch Zeus vom Olymp herabgestürzi wird, wie der böse feind durch gott aus dem himmel in die hö11e, obgleich die Edda von Loki weder einen solchen sturz berichtet, noch ihn als künstlichen schmied und meister der zwerge darstellt.

4

Римляне чтили Марса под образом кривого меча – hasta curva.

5

Народная поговорка: «Черт хром, да с рожками».

6

Světlonosi собираются на лугах и полях, танцуют, сбивают путников с дороги и бросаются им на спину; можно накликать их свистом.

7

Люцифер, владыка ада, по самому значению его имени был первоначально светлым духом.

8

Сказание о великом святителе о Иване, архиеп. великого Новаграда, како был единой нощи из Новаграда в Иерусалиме-граде и паки взвратися.

9

«Дочекався чортовой мами!»

10

Народные поговорки утверждают, что «черт и баба – родня между собою», «где черт не сможет, туда посылает бабу».

11

Напомним, что суббота (dies Saturni) есть по преимуществу день поминок.

12

У пророка Исайи: «…и расшири ад душу свою, и разверзе уста своя». На стенной живописи вологодского Софийского собора под стопами Спасителя, изводящего из ада души праотцов, изображены сокрушенные врата, вереи и заклепы.

13

Между небом и подземным царством ада земля составляет средину – Midhgardh (media domus).

14

Пекло – смола; пекла моуки – inferni poenas; «посмоли же ковчег пеклом»; пекол, пекл, пькол – смола или асфальт.

15

Г. Микуцкий сближает dah со славянским «жег»; «д» изменяется в «ж», как в словах: орудие – оружие, куделя – кужеля.

16

Φλεγω – пожигаю. «Калевала» упоминает огненную реку; волны ее бьют в скалу, на вершине которой сидит орел (молниеносная птица) и точит свой клюв.

17

В стихирах недели мясопустной, по рукописи XV столетия, читаем: «…река же огньная пред соудищем течет, оужасая вьсех… плачю и рыдаю, егда во оуме приимоу огнь неоугасимый, тмоу кромешноую и пропасть глоубокоую, лютого червия неоусыпающего и скрежет зоубный».

18

Имя, указывающее на грозовое божество (χάροψ, χαροπός).

19

Styx nebulas exhalat iners.

20

Ср. со сказаниями о райских реках; дождевые, грозовые потоки равно принадлежат и раю, и аду, только на обрисовку их здесь и там употреблены различные поэтические краски.

21

Киммериане = жители загробной области, усопшие; Одиссей отправляется к ним вопросить душу мудрого Тирезия. «Auch deutet ihr name auf Erebos und Unterwelt, da sie auch Κερβέριοι hiessen, welches wahrscheinlich wie der name des griechischen höllenhundes Κερβέρος, mit έρεβος zusammenhängt, während der name Κιμμέριοι auf eine andere form desselben wortes, nehmlich auf έρεμνός führt». Ср. с преданиями о блаженном народе гипербореях.

22

Mutspelli (muspille), по объяснению Я. Гримма, – слово сложное: вторая часть его spilli, spelli, spell роднится со сканд. spiöll – corruptio, spilla – corrumpere, англос. spillan – perdere, анг. spill, др.-в. – нем. spildan, др. – сакс. spildian; mud, mu (mû?) заключает в себе понятия земли или дерева. Следовательно, mudspelli есть поэтическое название огня как потребителя деревьев, пожирателя дров.

23

Список Троицкой лавры относят к XII веку. Хождение по мукам апокрифическая литература приписывает и апостолам, и святым.

24

Греческие мифы о Титии и Сизифе стоят в связи с преданиями о Прометее и великанах, бросающих облачные скалы и горы.

25

Лужичане приостанавливают в этом случае все полевые работы.

26

Предлог «зa» означает начало действия; следовательно, приведенные слова буквально означают начало мрака или смерти (= зимы).

27

У литовцев и леттов Welnas, Wels – бог смерти превратился в дьявола.

28

Перевод: встать не может; Морена усыпила его в черную ночь.

29

Другое имя, даваемое этой богине, – Smrtonoška.

30

Смерть считали также порождением Земли и Тартара и давали ей эпитет αίενυπνος – всегда сонная.

31

Энеида называет ад жилищем теней и Сна.

32

Поэтому думают, что обмиравшие могут предсказывать, и жрецы пользуются иногда этим суеверием ради собственных выгод.

33

Итал. cimeterio, фр. ciemeterium, rpeч. χοιμετηριον (χοίμαω – дремлю, сплю) – кладбище = усыпальница.

34

Приснился молодцу сон, говорит песня: упали на его дом пчелы, а на подворье – звезда, и выпорхнула со двора кукушка. Пчелы предвещают печаль (их мед необходим при поминальных обрядах), звезда – рождение дитяти, а отлет кукушки – смерть матери. Есть поговорка: «Страшен сон, да милостив Бог».

35

См. сказки о куме-Смерти.

36

Вариант: Ездил Аника-воин по чистым полям, по темным лесам, никого не наезжал – не с кем силы попробовать. «С кем бы мне побиться? – думает Аника-воин. – Хоть бы Смерть пришла!» Глядь – идет к нему страшная гостья: тощая, сухая, кости голые! И несет в руках серп, косу, грабли и заступ.

37

Ср. со списком о «Прении Живота с Смертию»: «Живот б человек и прииде к нему Смерть. Он же устрашися вельми и рече ей: кто ты, о лютый зверь? Образ твой страшит мя вельми, и подобие твое человеческое, а хождение твое звериное».

38

Дифенбах сближает слова «гроб», «гребу» и «грабли».

39

То же сравнение находим и у немцев.

40

Предание это перешло и к мордве, и к черемисам: Юма, создавши человеческое тело, отправился творить душу, а к телу приставил пса, который тогда еще не имел шерсти. Злой Кереметь произвел такой холод, что пес едва не замерз; потом дал собаке шерсть и, допущенный к человеку, охаркал его тело и тем самым положил начало всех болезней. Собака олицетворяет здесь стихийные силы природы, на что указывает и создание ее из слез, слюны и мокрот (= древнейшие метафоры дождя).

41

О страдающих запоем простолюдины думают, что они проглотили маленького чертика, когда тот плавал в рюмке вина.

42

Кавказские горцы бешенство и бред приписывают влиянию нечистой силы. Подобные же верования встречаем у разных инородцев.

43

Паралич.

44

«Лунь его вхопив» – он околел.

45

Износиться – похудеть.

46

То есть она не взирает на сан.

47

В крестоцеловальных записях читаем: «…ни ведовством по ветру никакого лиха не посылати».

48

Кликуша = крикуша, крик и крич = клик и клич.

49

Кликуши обыкновенно пророчат о гневе божием и скором светопреставлении.

50

«Дети бегают рода».

51

Финны признают болезни родными братьями, сыновьями старухи Launavatar.

52

Немецкая сага рассказывает, что одного бедняка давил по ночам эльф, а когда вносили в комнату зажженную свечу – оборачивался в соломинку или перо. Догадались сжечь эту соломинку, и мучительный эльф уже более не являлся.

53

Огонь очага – метафора грозового пламени; яичная скорлупа служит для эльфов и русалок кораблем, в котором плывут они на тот свет; свинья – зооморфический образ тучи.

54

Сыновья Автолика останавливают кровь, текущую из ран Одиссея, и Асклепиос освобождает больных от мучительных страданий – силою целебных заговоров.

55

Я предлагаю сводный, по разным спискам исправленный текст.

56

Вариант: мученик, великий апостол.

57

Вариант: «видеша: на море восстали волны и возмутишася море и земля до небеси».

58

Вариант: сами черны, власы по пояс.

59

Вариант: ангела Сихаила.

60

Вариант: четырьмя дубцами.

61

Вариант: по три тысячи.

62

«Мешая воду с песком».

63

Вариант: за три дня, за три поприща.

64

От reiten, ибо она ездит на человеке, как мара.

65

Вариант: по три тысячи.

66

«Поди ты (горловая жаба) на дуб – на сухое дерево, на котором нет отраслей отныне и до веку».

67

Рожа и лом в костях.

68

Финская песня заклинает чуму сокрыться в твердые как сталь горы.

69

В русском заговоре Христос «громом отбивает, молоньей ожигает и стрелами отстреливает» всякие уроки и недуги.

70

В преданиях Средних веков Гольда встречается под именами Иродиады, и этой последней приписывались припадки падучей.

71

«И о нежитех, сиречь из пустыня исходят… то все поп Иеремиа изглаголал».

72

Расщепя (расколов) камни.

73

В рукописи испорчено: «вьзвлелену».

74

Во Владимир. губ. больные, снимая с себя нижнее платье, бросают его в полночь за окошко на ветер.

75

В Германии существовал обычай замуровывать чуму в церковную стену или заключать ее в скважину дерева – обычай, возникший из древних заклятий, изгоняющих демона смерти в камни (скалы) и леса.

76

Из всего сказанного понятно, почему так долго удерживается в массах простого народа доверие к знахарям и их врачебным пособиям и отвращение от научной медицины. За первых стоят исконные предания, крепко сросшиеся с родным словом, а следовательно, и с самыми убеждениями человека. До сих пор поселяне охотнее прибегают к помощи своих знахарей и ворожеек, а лекарства, даваемые официальными врачами, называют «погаными». Вместе с этим приведенные сведения убедительно доказывают, как несостоятельна, ничтожна и часто положительно вредна народная медицина: лечить глаза искрами огня, заставлять от воспалительных болезней есть сусальное золото, сажать ребенка в жарко натопленную печь и тому подобные средства, конечно, не могут быть признаны за полезные. Нельзя отвергать, что знахарям доступны некоторые знания целебных трав, кореньев и других снадобий, на которые случайно набрел наблюдательный ум наших предков; но объем этих знаний весьма ограничен и притом они так спутаны с многочисленными суевериями, что нам кажется совершенно неуместным то наивное сожаление о расколе, существующем между ученою и народною медициною, какое еще недавно высказывалось представителями так называемой «русской науки».

77

В 1576 г. звонили на Мораве proti mračnŭw; дьявол схватил звонаря и три дня носил его в вихре.

78

Гомон = гом, гам.

79

Песня: «Гомин, гомин по дуброви, туман поле покрывав».

80

«Mit einer reibe (rive), einem gezahnen werkzeug, womit evde oder heu und getraide auseinander gezogen wird».

81

Во Владимирской губ. ее называют собачьей смертью.

82

Или: брат и две сестры.

83

Товар – рогатый скот.

84

У болгар существует поверье, что Чума или Оспа, желая удалиться из деревни, является кому-нибудь во сне и требует, чтобы он проводил ее в такую-то сторону. Избранный в проводники берет хлеб, намазанный медом, несколько соли и штоф вина; утром, перед восходом солнца, он идет на указанное место, как бы сопутствуя незримой страннице, и там оставляет хлеб, соль и вино. После того болезнь прекращается.

85

Перевод: Оставь мне оконцы для грудей, выпусти мои белые груди; когда принесут моего бедного Joeaнa – пусть пососет груди.

86

Итак, заложили ее в стену, приносили к ней ребенка в колыбели – и кормила она его целую неделю, а потом хотя потеряла голос, но все давала пищу своему дитяти и кормила его целый год. Как было тогда, так и осталось: и теперь идет от нее питание – ради чуда и ради исцеления женам, у которых нет молока.

87

И доныне из тех оконцев, откуда выказывались сосцы, течет некая влага, которая оседается внизу стены, как известь, и жены, не имеющие молока или с больными грудями, носят ее (при себе) или пьют в воде.

88

Недалеко от Вероны есть место, где видна твердая скала, в которой выделаны груди наподобие женских; из них постоянно капает вода, и если мать-кормилица омоет этою водою свои сосцы, то ей снова возвращается молоко, утраченное вследствие болезни или по другой причине.

89

Выше было замечено, что понятие быстрого разлива, равно соединявшееся со стихиями света и воды, выразилось в определении их словами, производными от одних и тех же корней. На этом основании допускают сродство имени русалки с прилагательным «русый» (светлый, рыжий), в Ведах руçат – rutilans; хотя санскр. «руç» употребляется в смысле ferire, laedere, occidere, но с переменою нёбного «ç» в «ч» («руч») означает lucere, splendere; в русском же языке «ручей» – весенний или малый, незначительный поток.

90

Здесь wreginy сближаются со словом «враг», пол. wróg.

91

Качели.

92

Польская сказка изображает русалку девою с рыбьим хвостом.

93

В Саратовской губ. шишимора – привидение в виде белого старика.

94

Другая песня: «На гнилой колоде, / На белой березе, / Русалки сидели, / Суки вязали, / Да на тых суках / Русалки гутали. / Красные девочки / Шли веночков вить; / Просили русалки / У девок сорочки: / Девочки-подружки! Дайте нам сорочку…»

95

В 1092 г. чешский князь Вратислав II запретил на Троицкой неделе приносить дары источникам.

96

Скура = шкура.

97

В Златоструе XVI века: «…да оубо о скомрасех и о русалиих ни покрову надлежащу многажды и дожду идоущоу трьпите». Приведя это место, Востоков заметил: «Словении заменил здесь чуждые ему ипподромы (χαί έν μέν ίπποδρομίαις) СВОИМИ скомрахами и русалиями».

98

В словах rusadla, rusadljé – d вставное, как и во многих других речениях: напр., mydlo, sadlo, pravidlo.

99

Клечанье – деревья, ветки, цветы, которыми убирают дома и церкви.

100

«Die nixe im teich»: никса увлекла на дно пруда молодого охотника; опечаленная жена его берет сначала гребень, потом флейту и, наконец, прялку и в полнолуние кладет их на берегу пруда; всякий раз, как она делала это, подымалась волна и уносила положенный дар и вслед за тем показывался из воды несчастный утопленник. Все три означенные вещи составляют необходимые атрибуты водяных дев.

101

Называют их и гречухами – от гречи, в которой они любят прятаться.

102

Обгороженные поля.

103

Уже.

104

То есть золотистым зерном.

105

Показание Сахарова о проводах русалок в Чернигов. губ. в конце Святой недели – неверно.

106

Загадки эти разрешаются так: камень растет без корня, вода бежит без повода, папороть цветет без цвету.

107

Как «жила» от «жить», «рыло» от «рыть» и т. д.

108

«Подунал е тихи ветер, три вилни ветерушки».

109

Перевод: Меня гора родила, зеленым листьем повила; утренняя роса падала, меня, вилу, кормила; от горы ветер веял, меня, вилу, убаюкивал: то были мои няньки.

110

Грана – ветвь, отрасль; бисер – жемчуг, шкерлет – шарлаховое, красное сукно, багрец, пурпур.

111

Перевод: «не делать того, потому что на этой крутизне нет ни ладьям пристанища, ни коню поигрища (раздолья)».

112

Черногорская песня о легкокрылой виле, что прилетела с неба.

113

Перевод: «Но быстра у него дикая кобылица, быстра, как горная вила».

114

Греческие сирены также представлялись птицами.

115

«A vu onom istom morju bile so vile. Vile so prijele ovo dete… Vre je prešlo pet let, kak je dete vu vodi bilo i neizmerno lepo je bilo».

116

Не разбивай тут шатра.

117

Прянула бедная.

118

Все ветви.

119

Студенец, родник.

120

Теперь.

121

Трясти, поворачивать.

122

Перевод: «Где ты нынче, посестрима вила, где ты? Нигде тебя нет! Разве ты неверно клялась помогать мне в беде?»

123

Перевод: Кличет вила с горы Комы, зовет вила на Цетинское поле, на Цетинское поле среди Черногорья, по имени и прозванию – владыку Данилу Петровича: «О владыка, черногорский глава! Идет на тебя сильное войско царя отоманов».

124

Перевод: «Скажи мне, горная вила! Знаешь ли ты – сколько войска, из каких земель и областей, на какую сторону хочет нападать и кто на нас ударит?»

125

Когда шла зеленым лесом…

126

Брось.

127

С ее дочерью.

128

Вещи, дары.

129

Не хотела.

130

Перевод: Ой вишня, вишенка! Подыми вверх ветви, под тобою вилы дивный хоровод водят. Перед ними Радиша бичом росу стрясает, двух вил водит, а третьей говорит: «Пойди за меня, вила! Подле моей матери будешь сидеть в прохладе и прясть тонкий шелк на золотое веретено».

131

Серб. руб, рубац = рус. рубаха.

132

Когда вилы натанцевались, они закричали: довольно, будет играть!

133

Штала – конюшня, пивница – погреб.

134

«Оро (коло, хоровод) ми играле триста самовили. На варфь на планина, на рамна рудина». Когда юды водят коло, то движутся самые горы. Также упомянуто, что юды собирают лекарственные травы.

135

В венгерской Сербии последние колосья на ниве, не срезанные серпом, перевязываются золотыми нитями и лентами и называются брадой господина Бога. Из этой бороды выдергивают несколько колосьев и плетут венок, который потом прикрепляется на палке, поставленный посреди нивы, и носит название Cpeћa (счастье). Орисницы и Cpeћa – девы судьбы.

136

Бродил.

137

Ночи.

138

Кладези.

139

И продает одну кружку воды.

140

Дань, подать.

141

В песне об Орфее старая юда изображена наподобие змея, с тремя головами и хвостами.

142

У чехов в этом случае место вил заступают ведьмы.

143

Славянским «лебедь», «лабудь» отвечают лит. «баланда», «баландас» от «балти» – белеть. Наш эпический язык дает женским грудям постоянный эпитет «белые», а народная загадка обозначает их следующею метафорою: «Белый лебедь на блюде не был, ножом не рушен, а всяк его кушал». Санскр. hansa, hansi – гусь и лебедь от hаn (вместо ghan) – pulsare, icere; нем. schwan (стар. suan, англос. svan) от санскр. svan – sonare; лат. columba = слав. голубь от санскр. lamb.

144

По костям этого гуся гадают о будущем.

145

Корова = дождевая туча. Отсюда объясняется любопытная подробность сказки о корове-буренушке: мачеха заставляет падчерицу прясть и ткать и нарочно задает ей большие, невыполнимые уроки; девица приходит к буренушке, в которую превратилась ее мать, кладет ей кудель в правое ухо, а из левого вынимает готовую пряжу, иногда сама входит в одно ухо, а выходит в другое с оконченною работою: все выпрядено, соткано и выбелено! Или, вместо этого, корова начинает жевать принесенный лен, а изо рта у ней тянется тонкая, ровная нитка – только успевай на катушку наматывать!

146

В сказке о Еруслане говорится: ровно в полдень прилетело великое стадо птиц-хохотуней (хохот – один из существенных признаков водяных, леших и русалок), сели кругом дуба и учали измётываться красными девицами.

147

«Как бы далеко мы ни углублялись в историю индоевропейского племени, мы не найдем, чтобы раса эта когда-либо думала, будто с настоящею жизнию все оканчивается для человека. Самые древние поколения, еще прежде всяких философов, верили в загробную жизнь».

148

Та же мысль поэтически развита в народном стихе о расставании души с телом. Душа человека, тоскующего в разлуке по своем друге, может вызвать к себе душу этого последнего, как бы далеко он ни был: душа чутка.

149

Те же приметы встречаем у чехов и лужичан.

150

Огромная, большая.

151

Черемисы, совершая поминки, за каждого покойника ставят по свече; за детей свечи бывают маленькие.

152

В старинных назидательных словах святые отцы метафорически называются звездами и светильниками; картина «Венец Богоматери» представляет Пресвятую Деву, окруженную душами божиих угодников – в виде звезд. Киргизы уверены, что души покойников обитают на звездах.

153

От санскр. корня dhu. Ср. переход звуков «у» и «ы» в словах: слух – слых, слышать («слыхом не слыхал»).

154

Можно указать еще на санскр. atman – дуновение и душа, atasa – ветр и душа; англ. soul – душа, гот. saivala. M. Мюллер производит от корня si, siv – колебаться; гот. saivs – море, т. е. волнующаяся вода.

155

So zeigt eine Miniatur des zwölften Jahrhunderts einer lateinischen Bibeihandschreft zu Erlangen die Belebung des Gebeines durch den Wind Hesek. 37, 1 bis 10, bes. 9: «und er sprach zu mir: weissage zum Winde; weissage, du Menschenkind, und sprich zum Winde: so spricht der Herr Herr – Wind komm herzu aus den vier Winden und blase diese Getödteten an, dass sie wieder lebendig werden», inden in die Todteu lehendiger Odem von den vier Winden kommt, welche in den Ecken als blasende blaue Köpfe angebracht sind. Aehnlich blasen in einem der Münchener Bibliothek angehorenden Evangeliarium des eilften Jahrhunderts die vier Winde bei der Auferstehung der Todten als zweigehörnte blaue Köpfe aus den Wolken.

156

Уже средний род этого слова указывает на что-то безличное, лишенное сущности человеческой природы.

157

Евреи в день Нового года идут к реке и смотрят в воду; кто не увидит своего отражения, тот вскоре умрет. По суеверному преданию, члены масонских лож оставляли в обществе свои портреты; в случае измены своего товарища масоны стреляли в его портрет – и он тотчас же умирал, как бы далеко ни был.

158

«Вjештица се зове жена, кoja, има у себи некакае ћаволски дух, коjи у сну из нье изиће и створи се у лепира, у кокош или у ћурку» (в бабочку, курицу или индейку).

159

У нас вещица – колдунья и сорока (птица, в которую любят превращаться ведьмы).

160

Во Владимирской губ. думают: если в доме заведутся сверчки, то кто-нибудь в семействе тяжко заболеет.

161

Перевод: Там много душ носятся туда-сюда по деревьям. Боятся их птицы и пугливый зверь, только совы не боятся.

162

Исторг из юноши душу-душеньку! Она вылетела прекрасною длинною гортанью, из гортани румяными устами.

163

Вот и вышла душа из стенящих уст, взлетела на дерево и (порхала) по деревьям туда и сюда, пока не сожгли мертвого.

164

В немецкой редакции, когда раскаявшийся грешник был помилован и умер, душа его воспарила на небо белым голубем.

165

Арабы верили, что из крови убитого зарождается птица, которая летает близ могилы и жалобно кричит, пока не будет отомщено убийство.

166

Египтяне, разделявшие то же воззрение на душу, изображали ее в виде птицы (копчика) с человеческой головою.

167

Никто, говорит песня, не погрустит о погибшем на чужбине, только ворон прилетит, сядет на трупе, поклюет и перестанет, да «прилетит зозуля да й плаката стане»; к умирающему казаку прилетали кукушки, «у головах сидали, як ридны сестры ковали».

168

Ср. малорусское предание: «Зозуля й дятел були перше людьми, а поели Бог так дав, що поробились птицями».

169

Беременные женщины выкапывают эту траву и гадают по ней: если на корне будет два отростка – то родится девочка, а если три – то мальчик.

170

У румынов на Троицкой неделе совершается праздник кукушек.

171

Припомним летописное свидетельство (под 1044 г.), что при Ярославе «выгребоша два князя Ярополки и Ольга, сына Святославля, и крестиша кости ею, и положища я в церкви святыя Богородица».

172

Маннгардт указывает на санскр. корень mr, mar – раздроблять, разбивать; мы же сближаем эти названия со словами «мрак» (морок) и «мор» (смерть) и видим в них: во-первых, бурных духов, омрачающих небо тучами, и, во-вторых, усопших (= души, как дыхание тех же ветров).

173

Таковы картины «Смерть грешника», «Молитва св. Сидору блаженному» и др.

174

Било – колотушка, барило – бочонок.

175

Не баюкала в колыбели.

176

По рассказам гуцулов, майки прекрасны, стройны и резвы, носят тонкие прозрачные платья и убирают свои длинные, распущенные по плечам косы весенними цветами. Они заботятся о благосостоянии полей и стад и, как только растают снега, являются в горы и долины, засевают травы и даруют урожай. Они воруют по ночам лен, прядут кудели, ткут и белят полотна и вьют венки.

177

В житии замученного Евстратия повествуется, что душа его по смерти вознеслась на небо в огненной колеснице и на огненных конях, на которых, как мы знаем, разъезжал бог-громовник.

178

По свидетельству Оссиана, тени убитых героев обитали в облаках, управляли бурными вихрями, одевали солнце тучами, сражались между собой в воздухе и охотились за небесными вепрями и оленями.

179

По мнению чехов, мать, умершая после родов, в продолжение шести недель приходит в полночь и кормит грудью своего ребенка.

180

Подобное же предание встречаем в Записках Вениаминова об алеутах и колошах: раз двое детей, идучи за водою с ведрами, отзывались с неуважением о луне; луна разгневалась, сошла долу и схватила их, отчего и видны на ней пятна.

181

Ипатьевская летопись, описывая лунное затмение 1161 г., говорит: «Идяше бо луна… и посреде ее яко два ратьная секущеся мечема, и одиному яко кровь идяше из главы, а другому бело акы млеко течаше».

182

В понедельник не должно начинать дела и выезжать в дорогу. «Посей в понедельник, будешь бесхлебник!» – говорят крестьяне.

183

Engelland = England, Albion – страна альбов (эльфов), в позднейшем, подновленном смысле: ангелов; ср. предания об острове Буяне и рассказ о перевозе душ на остров Brittia.

184

Gütchen, güetel = guoten, holden.

185

В загробном мире, у цвергов, его касались только холодные руки мертвецов.

186

В сказках, собранных братьями Гримм, встречаем одну (Das todtenhemdchen) следующего содержания. Умер прекрасный семилетний мальчик; опечаленная мать плакала по нем дни и ночи, и вот в ночное время явился он в белом саване и сказал ей: «Ах, мама! Перестань плакать; мой саван не высыхает от твоих слез, и я не знаю покоя в могиле».

187

Райскому колодцу соответствует Urdharbrunnen, адскому – Hvergelmir. По словам гуцулов, мавки обитают в пещерах, где журчат прозрачные источники и растут чудные сады и виноградники.

188

Святая Дева взяла с собой девочку и спрашивает ее однажды: «Где ты была?» – «Я пробыла один день в раю», – отвечала девочка. «Не один день, а целый год!» – возразила Богородица. В другой раз повторяет свой вопрос Святая Дева: «Где ты была?» – «Я пробыла один час в раю». – «Не час, а три человеческих жизни!» В третий раз на слова девочки «Я на одно мгновение побывала на небе» Пресвятая Дева замечает: «Ошибаешься, дитя! Не мгновение, а полвечности провела ты в жилище блаженных».

189

У народов романских есть такое же предание о пустыннике, который, заслушавшись в лесу соловья, впал в сладкое забытье на целые сто лет, и когда очнулся – все в этом мире было для него ново и незнакомо.

190

Сваливает.

191

Пока поломаем все иголки в корзинах.

192

Сходная сказка есть у греков; здесь ведьма прилетает в виде облака и душит лошадей; но предание значительно сокращено и лишено старинных красок.

193

Перевод: Ухватись, душа, за мой плащ (за мое крыло), пойдем перед Господа Христа или полетим в райские селения.

194

Существует поговорка: «Постимо, як рахмане».

195

Подобное верование встречаем и у племен североамериканских.

196

В заговоре против моры высказывается желание, чтоб она «ушла у jвjскy л(ь)уску, утопила се у морску пучину».

197

«Die Kelten, – замечает Маннгардт, – haben in alter zeit denselben stammgott unter dem namen Erimon, Eirimon verehrt, nach ihm führte das grime Erin (Irland) und das volk der Iren den namen».

198

У киргизов Млечный Путь также называется птичьей дорогою.

199

У русинов существует обычай жечь после Коляды солому, что называется у них сожжением дида.

200

Как скоро у больного начинается предсмертная агония, его перекладывают с перины на солому, если не сделать этого, душа будет мучиться и отдаст на том свете ответ за каждое перышко в постели. Если соломинка пристанет к хвосту курицы – в доме будет покойник.

201

Кто носит при себе сердце ласточки, тот (утверждают немцы) будет любим всем светом; по французскому поверью, чтобы обрести любовь девицы, должно подарить ей золотое кольцо, которое девять дней лежало в гнезде ласточки. На Руси берут корень травы, называемой «кукушкины слезы» (orchis maculata или latifolia), топят его в воде и приготовленный отвар дают пить молодой чете, чтобы она жила согласно и любовно; по этому же корню гадают – кого родит замужняя женщина: сына или дочь?

202

Небесный владыка, отец богов и людей.

203

Фрея или Гольда.

204

Наоборот, кто поставит навозного жука, лежащего на спинке, на ноги – тот очищается от семи грехов.

205

«Ich bin so alt, als der greise wald!»

206

Род домашнего пива.

207

По лужицкому поверью, ребенок, не окрещенный до шести недель, непременно будет подменен.

208

Родильницы.

209

Высматривают.

210

Безобразное, горбатое и кривоногое.

211

Подкинутое.

212

Сжались.

213

Похищают.

214

«Атремиду» поставлено, конечно, по ошибке писца вместо «Артемиду».

215

Рожденная прежде своего брата-близнеца (Аполлона), Артемида тотчас же исполнила в отношении к нему обязанности повивальной бабки.

216

Баски до сих пор верят в богиню судьбы (Sorsaina – от sors, sortio), как в «esprit qui préside à la naissance des enfans».

217

Мы пользовались рукописными азбуковниками из хранилища г. Погодина; ср. с текстом, напечатанным у Сахарова: «Рожденици – кумири елленьстии, их же погани влшением рождение нарицаху быти»; «Рожденицы – свято дня рождениа младенца; в кой-же дьнь кто родится, той нрав и осудь (судьбу) приемлет».

218

На Руси не советуют отымать детей от груди в дни, посвященные святым мученикам; иначе ребенок будет томиться, мучиться.

219

Перевод: Остерегайтесь, братия, тех, которые думают, что когда кто родится, то с ним нарождается и его звезда, устрояющая его судьбу, принимая за доказательство своего заблуждения сказанное в священном писании: «звезда его», т. е. ссылаясь на появление новой звезды, предвозвестившей рождение Спасителя. До сих пор на Руси накануне Рождества Христова не вкушают до восхода первой звезды, а в самый день праздника носят по домам «вертеп» и «звезду». В вертепе представляются события, какими сопровождалось рождение Спасителя; звезда делается из бумаги, укрепляется на шесте – так, чтобы она могла обращаться, – и освещается внутри зажженной свечою.

220

В Малороссии умершей повивальной бабке кладут в гроб палку и привязывают к поясу платок с маком; на том свете, говорят, нападут на нее дети (= души усопших) за то, что помогла им родиться для горестей земной жизни, и если она не успеет отбиться палкою, то рассыпает мак; дети бросятся подбирать маковые зерна, а повивальная бабка тем временем спешит от них удалиться.

221

Оссиан: «Он видит облак, долженствующий принять тень его; он видит туман, из которого должна быть соткана его (посмертная) одежда».

222

Laume gul ant skilvio – лаума лежит на животе = давит. В одну избу, сквозь небольшое отверстие в стене, прокрадывалась по ночам лаума и душила молодого парня, так что он совсем извелся. Знающие люди научили его, как изловить лауму; следуя их совету, он приготовил дубовый клин и, когда явилась ночная гостья, тотчас же заколотил отверстие. Целую ночь слышал он, что кто-то возится и царапает в углу, а поутру увидел перед собою прекрасную, но печальную деву. Молодец женился на лауме и прижил с нею двух детей. Впоследствии, уступая ее просьбам, он вынул дубовый клин – и вслед за тем лаума исчезла и более не возвращалась к мужу; только в продолжение года каждый четверг приносила она своим малюткам по белой сорочке (ср. с преданием о виле).

223

Латышские swethas jumprawas представляются с прялками в руках.

224

В той комнате, где горят три свечи, ведьмы могут творить злые дела.

225

Перевод: прислуживал в церкви, подошел туда, где стояла освященная вода, опустился в нее головою и умер.

226

Перевод: Ездил юнак на коне, искал дорогую долю; увидали его вилы, стали звать юнака: «Поворачивай сюда, молодец! Твоя доля родилась – солнечным лучом спеленалася, ясным месяцем воскормлена, ясными звездами воспоена».

227

Ризик, рисик = новогр. ρίζιχό, итал. rischio, исп. riesgo, от др.-греч. όριζω – tennino, decerno, statuo.

228

Перевод: которые нарицают (изрекают), сколько и как жить новорожденному; что изречет третья, то и сбудется.

229

В наших заговорах упоминаются какие-то загадочные жены – метницы: «Сохрани мене, Господи, от ведунов и полуведунов, от тридевять колдунов и полуколдунов, от еретиков и полуеретиков, от метниц и полуметниц». В Арханг. губ. метище – сетчатый рыболовный снаряд; серб. «метница» = прећа, das garn, netz.

230

Индийцы давали богу усопших (Яме) веревки и путы, которыми он и его послы связывали людей; те же атрибуты приписывает Смерти и древненемецкий поэт.

231

По приказу Аполлона мойры должны были присутствовать при рождении Эвадне; а при рождении Геракла, посланные ревнивою Герою, они продолжили мучения матери его – Алкмены.

232

Г. Срезневский сближает лат. parca со словами pario (рождаю) и pars (часть), греч. μοίρα с μέρος, а слав. «чАсть» производит от корня «чА» = «чьн» = «кън», от которого образовались и глагол «чАти» («зачАти»), и сущ. «чАдь», «чАдо». – Архив ист. – юрид. свед., II, 113–4. Таким образом, по его мнению, парка означает то же, что и рожаница; но как ни соблазнительно такое производство, принять его нет достаточных оснований.

233

Феи явились в ночь рождения Огера Датского, и каждая дала ему особенный дар; они же присутствовали при рождении Оберона и наделили его всевозможными жизненными благами, кроме одной, которую позабыли пригласить и которая, в отмщение за свою обиду, осудила его на рост карлика.

234

Von verdha – werden aus dem plur praeter, urdhum gebildet.

235

Fern part, praes. von verdha.

236

Part, praet. von skula.

237

Перевод: Две творческие жены плели мне веревку; тут же сидела третья и разрывала: то было мое несчастие. – Как отголосок старинного предания о норне, разрывающей нить жизни, доселе существуют приметы, что встреча с пряхою предвещает неудачу.

238

Перевод: Я творю (= присуждаю), что дитя должно жить до тех пор, пока не сгорит зажженная при нем свеча.

239

Вещие жены völvur произошли от великанов.

240

Немецкая сказка говорит о трех старых пряхах, которые помогают девушке прясть и требуют за то позвать их на свою свадьбу; по литовскому преданию, это были лаумы, по итальянскому – мойры также присутствовали при свадьбах, и невесты чествовали их жертвенными приношениями.

241

«Jetzt wird es schönes wetter, die frauen haben ihre wäsche aufgehängt», – говорят поселяне.

242

Или: Die dritte spinnt das klare gold, die vierte ist meinem büblein hold.

243

При крещении.

244

Кумовья.

245

Стоглав восстает против обычая приносить такие сорочки в храм и оставлять их в течение шести недель на престоле.

246

В Голландии говорят: «Met den helm geboren zin».

247

Genius (одного корня с gens, geno, gigno) – дух, присутствующий при рождении человека и охраняющий его во все продолжение жизни; слово это служило также для означения судьбы, счастия и душевных свойств.

248

Сканд. kiosa (нем. kiesen) – избирать жертву, kür (др.-в. – нем. chur) – electio.

249

Schild und helm-mädchen.

250

Маннгардт производит слово χήρ от krit – резать, рубить.

251

Народный эпос весьма часто выводит богатырских жен, действующих мечом и стрелами и поражающих вражеские рати и страшных змеев.

252

«Звездного ради нарока» = ради неотразимого влияния звезд, ради судьбы.

253

От санскр. корня diç – dicâmi – indico, ostendo, лат. dico, in-dico, ju-dex, греч. δείχνυμι – zeige, δίχη – recht; санскр. dishtam (вместо diktam) означает судьбу, fatum. Я. Гримм слово schaaren (учреждать, распоряжать) ставит в связь с scheere – ножницы, которыми вооружена парка. Ср. выражения: разрешить (развязать, рассечь) узел, разрешить или распутать дело.

254

В сербских песнях встречаем следующие выражения: da mi hoce Mićo sudjen biti, moj sudjenik, zete nesudjeni.

255

Bapиант: по рукам.

256

Или: суженого не обойдешь и на коне не объедешь. Название «суженый-ряженый» объясняется тавтологической формулой «судить-рядить».

257

Лужичане называют ведьм – kuzłarničje; у чехов кузельник – колдун, чародей; у нас козленица – кузница, кузло – ковка и кузнечный молот (Тверск. губ.).

258

Вариант: Лежухови Бог долю дае.

259

По указанию г. Потебни «часть» (от санскр. «чh’ид», «чhинатти» – scindere) и «доля» (от санскр. «далати» – колоться) означают нечто отрезанное, отколотое, кусок.

260

Ockabyrr = óskis wind, wunschwind.

261

В русском языке «баженый», «забажанный» – дорогой, желанный и, говоря о детях, вымоленный, выпрошенный у Бога; «бажить» (бажать) – сильно желать.

262

Бесчестное, темное дело.

263

См. храмовые и лубочные изображения Страшного суда.

264

От νέμω – разделяю; νομος – раздел, мера, стихотворный ритм, песня.

265

При таком взгляде на суд и законы нет ничего удивительного, что при введении христианства духовенство тотчас же приобрело значительное участие в судебных делах.

266

Мы говорим: «про-свещение», свет знания (правды, истины), мрак невежества, прозорливость, ясновидение, умственная слепота, дальновидный или темный человек.

267

По мнению г. Потебни, в чешской сказке о деде-Всеведе спутаны два различных предания; под именем деда-Всеведа скрывается дракон, а чтo сказка называет его солнцем – это не более как ошибка рассказчика. Мы не можем согласиться с этим мнением. Правда, что те же самые подробности, какие встречаем в сказке о деде-Всеведе, повторяются и во множестве других сказок, где герой отправляется за разрешением трудных вопросов к царю-змею, дракону, горному великану и даже черту, но это только доказывает, что один и тот же миф мог варьироваться различно. На сказочного героя возлагается обязанность узнать: отчего высох источник живой воды? отчего яблоня не дает моложавых плодов? кем похищена прекрасная царевна или как излечить ее от тяжкой болезни? и куда затерялся ее золотой ключ? Вопросы эти живописуют зимнее состояние природы, когда иссякает живая вода дождей, когда в небесных рощах перестают зреть моложавые яблоки, когда богиня летнего плодородия попадает во власть демонов и теряет свой ключ-молнию. Но увядание и возрождение мировой жизни условливаются деятельностью богов и демонов, и потому с вопросами о конце зимы и начале лета народная фантазия с равным правом могла обращаться и к царю-змею (Вритре) как похитителю прекрасной богини, живой воды и моложавых яблок, и к Солнцу как владыке пресветлого рая и, наконец, к Судьбе как представительнице суда Божьего, которым зиждется и управляется вся Вселенная. Затем остается одна черта в сказке о деде-Всеведе, которую, кажется, следует признать заимствованною из преданий о драконе и перенесенною на Солнце: это вырывание золотых волос из головы деда-Всеведа. Заметим, что странствование к Солнцу за разрешением различных вопросов вовсе не составляет исключительной принадлежности сказки о деде-Всеведе, а напротив, есть один из обычных мотивов народного эпоса.

268

Вариант: Жили-были два брата рыбака – один богатый, другой бедный. У богатого завсегда все верши рыбой полны, а бедному коли попадется две-три плотички – и то слава Богу! «Что за чудо! Уж не ворует ли кто мою рыбу?» – подумал он, взял плеть и пошел ночью на реку. Послышался плеск по воде; глядь – кто-то в братнину сеть рыбу загоняет. «Ты кто?» – спрашивает рыбак. «Я Доля твоего брата, гоню ему рыбу». – «А где ж моя Доля?» – «Твоя Доля – ленивая, вверх брюхом на камне лежит, песни поет да в гусли играет; оттого ты и беден». Рыбак бросился к камню и давай стегать свою Долю плетью…

269

Или: «счастье что лихорадка – к кому привяжется».

270

Встречает.

271

Вариант: «Як вродилась щасниця, так поправицця и пьяниця».

272

Сказка повествует о человеке, который искал Лиха, и оно предстало ему в образе одноглазого великана.

273

Держится.

274

В горячку.

275

Ср. с малорусскою песнею:

276

По другому варианту мужику удалось запереть Горе в сундук и зарыть в землю. Богатый из зависти вырыл сундук и выпустил Горе на волю. «Ступай, – говорит, – к брату, разори его до последней нитки!» – «Нет, – отвечает Горе, – я лучше к тебе пристану: ты добрый человек, ты меня на свет выпустил, а тот лиходей в землю упрятал!» Подобный же рассказ записан в Вятской губ.: Богатый брат выстроил новый дом, задумал сделать влазины (новоселье) и позвал к себе в гости и бедного брата с женою. «Куда нам с богатыми знаться!» – говорит бедный жене. «Что ж, – отвечает она, – давай сходим; нам от этого бесчестья не будет». – «Да ведь на влазины надо гостинцы несть, а мы что понесем? Разве занять у кого, да кто нам поверит?» – «А Нужа-то! – сказала баба с горькой усмешкою. – Ужли она выдаст? Ведь мы с нею век в ладу живем». Отвечает Нужда из-за печки: «Возьмите-ка праздничный сарафан да продайте, на те деньги купите окорок и отнесите к брату». Переглянулись мужик с бабою, не знают, что и подумать; посмотрели за печь – никого не видно. «А давно ли ты, Нужа, живешь с нами?» – спросил мужик. «Да с тех самых пор, как ты с братом разделился». – «И привольно тебе со мною?» – «Благодаренье Богу, живу помаленьку!» – «Отчего ж мы тебя никогда не видали?» – «А я живу невидимкою». Мужик продал сарафан, купил окорок и отнес к богатому брату на влазины… На обратном пути он случайно набрел на клад; забрал золото, пришел домой и спрашивает жену: «Ты где спать ляжешь?» – «Я в печь залезу». – «А ты, Нужа, где уляжешься?» – «В корчаге, что на печи стоит». Выждавши время, мужик спрашивает: «Баба, ты спишь?» – «Нет еще!» – «А ты, Нужа?» Та и голосу не подает – заснула. Мужик взял последний женин сарафан, завязал корчагу и забросил ее, вместе с Нуждою, в прорубь…

277

Ст. – слав. «с-ряшта» (от «с-рести») = встреча; счастье, по народному убеждению, зависит от действительной встречи с ним человека.

278

У Гомера олицетворенная αίσα (Я. Гримм сближает это слово с др.-в. – нем. êга, н.-в. – нем. ehre, гот. áiza, áisa = honor, dignitas) прядет новорожденному нить его жизни.

279

Перевод: Когда счастие отделяется от несчастия, темная ночь от белого дня, т. е. на раннем утреннем рассвете.

280

Mundanam cornucopiam Fortuna gestans. Formatum Fortunae habitum cum divite comu.

281

Все приведенные нами свидетельства положительно убеждают, что мнение Прокопия, будто славяне не признавали Судьбы, – несправедливо.

282

Кроить – резать.

283

Ср. перевод позднейших изданий: «Вы же, оставившии мя (Бога) и забывающии гору святую мою, и уготовляющии демону трапезу, и исполняющии щастию растворение – аз предам вас под меч».

284

В рукописи Волоколамского монастыря (сборнике Леонида, епископа рязанского) сказано: «Аще ли кто крестит вторую трапезу родству (Роду?) и рожаницам тропарем св. Богородицы, а кто яст и пиет, да будет проклят».

285

В Архиве историко-юридических сведений указаны и другие протесты против треб, совершаемых вилам и рожаницам, а в предисловии приведено следующее место из сборника Московского архива Министерства иностранных дел: «Се буди всеми ведомо, яко Несторий еретик научи трапезу ставити рожаничьную, мня Богородицу – человекородицу; святии же отци лаодикийского собора… писанием повелеша не творити того».

286

Secundus означает: и второй, и благоприятный, счастливый, благополучный; res secundae – счастие, fortuna secunda; secundae – все, что после родов выходит из утробы, место младенческое, послед детский.

287

Нем. hexe Я. Гримм объясняет скандинавским hagr – dexter, artificiosus; следовательно, hexe – то же, что лат. saga, т. е. хитрая, мудрая = вещая жена.

288

Слово, встречающееся в Святославовом Изборнике и у митрополита Кирилла.

289

Прокудливая береза = чтимая язычниками.

290

От «баяти» – заговаривать.

291

Кобь – в старинных рукописях: волшебство, а в современном языке (в Пермск. губ.): худое дело, зло.

292

Связь колдовства с жертвоприношениями подтверждается и свидетельствами немецкого языка: fornaeskja – колдовство и fôrn – жертва; zoupar, др.-в. – нем. zëpar, анг. – лос. teafor и tifer роднят оба эти понятия.

293

Во многих местах коновалы считаются за колдунов.

294

У чехов лечением недугов заведовали vĕštci, hovoriĉi, zaklinaĉi, ĉarodĕjnici, hadaĉi.

295

По другим спискам это место читается так: «Отпадшая же, рекша бесовская имена на обличение волхвом и чародеем зде написахом толковании; повеже чародеи и волхвы, написующе бесовская имена, дают их простым людям, повелевающе им тая имена носити; иногда же и на ядь какову написующе или над питием именующе – дают та снедати простой чади. Сего ради зде объявихом имена сатанинская, да никто же от простой чади волчье имя приимет, и вместо света тму удержав, неразумия ради душу свою погубит». – «Понеже бо злочестивии волхвы и чародеи в различных их мнимых заговорных молитвах пишут иностранною речью бесовская имена, тако же творят и над питием, шепчюще призывают та злая имена и дают ту ядь и питие болным вкушати, овем же с теми злыми имены наюзы на персех дают носити».

296

Вариант: «Жертву приносить бесом, недуги лечат чарами и наузы, немощного беса, глаголемого трясцю, мняться прогоняюще некими ложными писмяны».

297

В житии Зосимы и Савватия занесен рассказ о новгородском госте Алексее Курнекове, который обращался к волхвам, испрашивая у них помощи своему болящему сыну «и ничтожеуспеше».

298

Печать – эмблема налагаемых уз: запечатать кому уста все равно что «завязать кому рот», т. е. заставить молчать. Особенно важную роль играет это слово в заговорах на остановление крови («запечатать рану») вследствие сродства его с выражением: «кровь (или рана) запеклась».

299

Красная повязка оберегает ребенка от порчи.

300

Корова, которая ходит впереди стада.

301

В Смоленск. губ., выгоняя скот на Юрьев день в поле, читают следующее заклятие. «Глухой, глухой! Ци слышишь?» – «Не слышу!» – «Когда б дал Бог, чтоб волк не слыхал нашего скота». «Хромой, хромой! Ци дойдзешь?» – «Не дойду!» – «Когда б дал Бог – не дошел волк до нашего скота». «Слепой, слепой! Ци видзишь?» – «Не вижу!» – «Дай Бог, чтоб волк не видал нашего скота».

302

Кто желает добыть шапку-невидимку или неразменный червонец от нечистого, тот, по народному поверью, может выменять у него эти диковинки на черную кошку; но непременно должен обвязать ее сетью или ниткою с узелками, а то – беда неминучая! Сказанное же средство спасает от несчастия, потому что нечистый до тех пор связан в своих злобных действиях, пока не распутает всех узлов.

303

То место, где кисть руки соединяется с костью, идущею от локтя, крестьяне называют «заве(и)ть».

304

Гедимину волхв растолковал его чудесное видение. Напомним и народные поговорки: «Хорошо тому жить, кому бабушка ворожит», «Бабка надвое сказала!»

305

У литовцев, например, жрецы давали прорицания, гадали по крику птиц, лечили болезни, заживляли раны, останавливали кровь, навязывали амулеты и пр.; верховный жрец назывался у них «криве кривейте» = судья судей. По чешскому преданию, у Крона было три вещие дочери, из которых одна знала силу трав, умела целить болезни и ведала все, о чем бы ее ни спросили, вторая была жрицею, научила чехов поклоняться богам и приносить им жертвы, а третьей, Любуше, принадлежали суд и управа.

306

В финских рунах «колдун» называется Ukon poika = сын громовника Укко.

307

Фритиоф-сага предлагает следующее свидетельство: сыновья конунга Бели послали за двумя ведьмами, заплатили им деньги и заставили на погибель Фритиофа возбудить морскую бурю. Ведьмы приготовили пары и, взобравшись на утес, вызвали заклинаниями буйные ветры. Море запенилось, заклубилось, и пловцов окружила непроницаемая тьма…

308

На Руси можно услышать рассказы о том, как положили колдуна или ведьму наказывать плетьми, а им и горя мало: всем кажется, что плеть бьет по голой спине, а она ударяет по земле или бревну. Мороча людей, колдуны напускают обманчивое наводнение = марево.

309

Поэтому и в народных заклятиях испрашивают защиты «от бабьих зазор, от хитрого чернокнижника, от заговорного кудесника, от ярого волхва, от слепого знахаря, от старухи-ведуньи, от ведьмы киевской и злой сестры ее – муромской».

310

По другому варианту колдун велит граду спуститься на поля нечестивой бабы.

311

Когда ведьма летит, должно воткнуть в землю нож, освященный на Светло-Христово Воскресенье, и она непременно опустится наземь.

312

«Кад вjeштицa лети нoћy, она се cиja као ватра».

313

«Seydhr oder saudhr – dichterisch ein name des siedenden, kochenden feuers».

314

В актах XVII столетия встречаем любопытное обвинение, взведенное на одного попа, будто он ездил на медведе.

315

Триптолем был послан Деметрою «auf einem geflügelten Schlangenwagen in alle Welt, urn den in Eleusis gestifteten Segen unter alien Völkern und Menschen zu verbreiten».

316

Перевод: Пошла она в зеленый сад, оседлала коня оленьим рогом, зауздала его лютым змеем, еще лютейшим змеем погоняет…

317

Была вещица, «mala kona Tatosjka», летала на нем и в Венгрию, и в Польшу.

318

«Старая ведьма» – одно из наиболее употребительных в нашем народе бранных выражений.

319

Болгары уверяют, что ведьмы ходят ночью по рекам – раздетые догола и созывают злых духов для совещаний с ними.

320

В заговоре заклинается баба-ведунья, девка простоволосая.

321

Накануне Пасхи финны ставят около хлевов серпы против летучих волшебниц, которые собирают тогда шерсть (волну) и уносят ее на высокую гору.

322

Трепало – орудие, служащее для очистки льна от кострики.

323

В этнографическом сборнике приведен рассказ о ведьме, которая убивала людей, ударяя своими грудями.

324

Mangelt – катать на катке.

325

Венгерские ведьмы летают на kopasz teto (лысая макушка, вершина горы).

326

С большим вероятием можно допустить, что название это знаменует облачные горы, а не свод небесный.

327

Масленицу свою ведьмы отправляют на Лысой горе, что бывает или на первой неделе Великого поста, или накануне Воскресения Христова.

328

Перевод: В Среме рассказывают, что ведьмы наиболее собираются на ореховом дереве у села Моловина. Рассказывают, что какой-то человек, усмотря с постели, как отлетела из хаты ведьма, достал ее горшок с мазью, намазался и, произнеся такое же заклятие, как и ведьма, оборотился во что-то и полетел вслед за нею. Он прилетел на ореховое дерево, нашел там много ведьм, которые пировали за золотым столом и пили из золотых чаш. Глядя на ведьм, он узнал между ними многих, перекрестился от изумления и произнес: «Анафема б вас побила!» В ту же минуту прыснули все ведьмы – кто куда, а он свалился с дерева и сделался по-прежнему человеком. Не стало ни золотого стола, ни вещиц, а золотые их чаши превратились в копыта стерв (издохших животных).

329

«Eine solche angehende hexe stellt der teufel auf den kopf und steckt ihr ein licht in der after».

330

Ведовские песни, напечатанные Сахаровым, есть бессмысленная подделка.

331

Чтобы Соломония могла избавиться от водяных духов, ей было сказано: «И ты у них не яждь, не пей и ничтоже не отвещай, и они помучат да и отпустят». То же условие возврата из подземного, адского царства встречаем и в сказаниях греков и других индоевропейских народов.

332

То же рассказывают и в Нижегород. губ.

333

В Новгородской и др. губ. думают, что случайный приход монаха или монахини в дом, где празднуется свадьба, сулит новобрачным несчастие. Примета эта, надо полагать, создалась вследствие иноческого отречения от брака; наоборот, встреча с публичною женщиной принимается шведами за счастливый знак.

334

Иногда ставят осиновый прут над воротами.

335

Шварц указывает еще, что древние пастушеские племена видели в полной луне изготовленный круг сыра; еще теперь есть местности, где месяц называют käslaib; то же воззрение встречаем и в сербской сказке.

336

Точно так же если на Чистый четверг, во время так называемого «стоянья», за каждым церковным звоном бросать в печь по одному полену и потом на Велик день запалить эти двенадцать поленьев, то ведьмы придут за огнем. Четверг – день громовника, звон – метафора производимого им грохота.

337

Когда ведьма доит коров и хозяин подкараулит ее, она силою своих заклятий заставляет его сидеть неподвижно на одном месте – до тех пор, пока не окончит своего дела.

338

«Malleum, ubi puerpera decumbit, obvolvunt candido linteo».

339

Кто на Светло-Христово Воскресенье пойдет к заутрене с осиновой палкою или вербою и через эту палку или вербу станет смотреть на собравшийся народ, тому все колдуны и ведьмы покажутся стоящими головами вниз, а ногами кверху (Полтав. губ.).

340

То же поверье слышали мы и в Воронеж. губ.

341

Припомним выражение «Душа в пятки ушла!».

342

Перевод: Кто держится правды, тот не доит коров.

343

Мертвецы, пронзенные осиновым колом, уже не могут вставать из гробов.

344

Перевод: «Мы видели и слышали многих одержимых таким безумием, такою глупостью, что веруют и утверждают, будто есть некая страна, именуемая Магония, из которой приходят на облаках корабли; воздушные пловцы забирают зерновой хлеб и другие плоды, побитые градом и вихрями, уплачивают за них чародеям, вызывающим бури, и увозят в свое царство».

345

«На скилько забачила свиту, стилько и вкинула голоду» или: «Стилько и молока одибрала».

346

Чародеи могут допрашивать вихрь о будущем урожае и допрос свой совершают, ударяя крутящийся вихрь острым ножом и держа в руках петуха.

347

Мягкую рухлядь, звериные меха.

348

Обилье – в Арханг. губ. всякий немолоченый хлеб, в Псковск. губ. – огородные овощи.

349

Г. Мельников описывает мордовский обряд сбора припасов для общественного жертвоприношения и наклонен видеть в нем факт, однородный с тем, какой занесен в летописное сказание о волхвах. В назначенный для сбора день замужние мордовки обнажают свои груди и плечи и, становясь задом к дверям избы, закидывают за спину холщовые мешки с мукою, медом, маслом и яйцами; янбед (помощник главного жреца) колет их слегка в голые плечи и спины жертвенным ножом, потом перерезывает тесемки, на которых висят мешки, и забирает приготовленные припасы. Мы, со своей стороны, не усматриваем в этом описании ничего общего с летописным рассказом: в мордовском обряде укол ножа представляет не более как символическое действие, и самый обряд этот имеет целью собрать припасы для общественного жертвоприношения, какое совершается в благодарность за дарованный богами урожай; летопись же говорит о действительном избиении жен, заподозренных в похищении гобина.

350

Женская форма от слова «волхв»; ср.: «свекровь».

351

«Nadeln, mit welchen ein todtenhemd genäht worden, dienen zum nestelkniüpfen» («Такая игла зашивает и вместе омертвляет силу чадородия»).

352

В Курской губ. срезывают однолетние осиновые прутья и кладут их накрест возле нивы, на которой сделан залом.

353

То же делают и в Германии.

354

Чтобы вор не мог убежать, должно взять нитку из савана, смерить мертвеца и обойти с нею трижды около дома и амбаров, приговаривая: «Как мертвец не встает и не выходит из могилы, так бы не вышел и вор из этого круга».

355

«Колдун подает ендову пива, от которого выскакивают глаза и выпадают все зубы».

356

Подобные поездки приписывают и нечистому; на Украине говорят: «И на мудрим дидько на Лысу гору jиздить».

357

Вариант: Натопила она кореньица в меду в патоке, Напоила добра молодца допьяна.

358

До сих пор о туманном, облачном небе говорится: заволокло; в областных говорах облако называется: наволока.

359

По свидетельству одной приповедки, он раздавал волкам по небольшому куску хлеба и сыра и такую же долю отдал встречному путнику, который, вкусив этой пищи, в продолжение двух недель не чувствовал ни малейшего голода.

360

Согласно с олицетворением туч то различными зверями, то птицами, то рыбами, хорутанская сказка упоминает еще пастырей птичьего и рыбьего, а сказки русские говорят о трех вещих старухах, из которых одна властвует над лесными зверями, другая над воздушными птицами, а третья над морскими рыбами и гадами. Валахская сказка дает власть над зверями и птицами св. Недельке (= Фрее), которая играет в свирель (= заводит грозовую песню), и, послушные могучим звукам, бегут к ней из лесов и полян звери и спускаются с воздушных высот птицы.

361

По германским сказаниям, богиня Perchta носит коровью шкуру, Huldra имеет коровий хвост, а предводительница неистового воинства наделяется в Норвегии кобыльим хвостом и называется Ryssarofa (hryssa – лошадь, rofa – хвост).

362

В одной из великорусских песен девица, отданная замуж в чужедальнюю сторону, прилетает оттуда на родину горемычною кукушкою, а в другой сёстры идут искать своего милого брата:

363

Имя Хоре (Хърсъ, Хръсъ) встречается во многих старинных; исследователи признают его тождественным Дажьбогу: в санcкр. «солнце» – sûrya (ведич. sûr, sûra) = svarya от svar – свет, небо: слову svar в зендском соответствует hvarĕ, род. hûгô – солнце, перс. chûr, hôr, осc. chur.

364

«Da nannte man hamaz das Gewand umziehen, die Verwandlung hiess hamaskipti».

365

Как-то охотился король; собаки наследили Бисклаварета и страшно его искусали. Увидя короля, волк подбегает к нему, целует его ноги и просит знаками о пощаде. Король взял волка с собою и держал в своей опочивальне; волк был кроток, как ягненок, и только однажды обнаружил зверское бешенство, бросившись на королевском празднике на свою бывшую жену и откусив у нее нос. Это возбудило подозрения; произвели допрос, и виновная жена вынуждена была признаться и возвратить рыцарю его платье.

366

При этом Марина похвалялася: «А и нет меня хитрее, мудрее». Но сыскалась волшебница похитрее ее. «Я не хвастаю, – сказала она, – а хочешь – оберну тебя сукою!»

367

Медведь, говорят поселяне, был прежде человеком. Когда-то в старину странствовали по земле святой Петр и святой Павел. Случилось им проходить через деревню около моста. Злая жена и муж согласились испугать святых путников, надели на себя вывороченные шубы, притаились в укромном месте, и только апостолы стали сходить с моста – они выскочили им навстречу и заревели по-медвежьи. Тогда апостолы сказали: «Щоб же вы ривили отныни и до вика!» С той самой поры и стали они медведями.

368

Так, колдун и его любовница превращают мужика в кобеля, дятла, воробья и черного ворона; тем же способом сам колдун был превращен в жеребца, а его любовница – в козу или кобылицу.

369

«…Ако да преко њега мертва прелети каква тица или друго какво живинче приjeћe»; по указанию Илича, надо заботиться, чтобы через мертвого не перескочили kokoš, mačka и pseto.

370

Не имеет костей.

371

Перевод: Вещица имеет в себе некий дьявольский дух, который выходит из нее во время сна, превращается в бабочку, курицу или индейку, летает по домам и поедает людей, особенно младенцев. Находя спящего человека, вещица ударяет его прутом в левый сосок, открывает ему грудь, достает и съедает сердце, после чего грудь опять срастается. Некоторые из этих лишенных сердца людей тотчас же умирают, а другие продолжают жить столько времени, сколько присудила им поедучая ведьма, и потом погибают назначенною от нее смертию.

372

«Не могу, сестрица! Вещицы меня изъели: мать вынула мое сердце, тетка ей лучиной светила».

373

У нас говорится: «Человек с сердцем, с душою, с чувством, сердечный»; «Это ему по сердцу (по желанию)»; «Бог проницает в глубину сердец, он знает: у кого что на сердце»; серчать – гневаться и т. д.

374

Срьдьце, среда, средина.

375

Шварц, объясняя эти предания, принимает «сердце» за поэтическое обозначение солнца, закрытого тучами, так как у древних писателей оно называлось «сердцем Вселенной». Что ведьмам приписывалось пожирание солнца – об этом сказано выше. Здесь прибавим, что ребенок, родившийся с зубами, признается у венгров существом чародейным (по мнению чехов, это – мора); когда он умирает, то в рот ему кладут камень; в противном же случае он проглотит и солнце, и месяц. Точно так же славяне кладут камень в рот вампира, дабы он не мог высасывать кровь. Слово «упырь» перешло от русских к татарам и чувашам; у первых «убыр» – колдунья, ведьма; у последних «вабур» – чародей, поедающий луну. В ярких красках зари и в преломленных лучах солнца предки наши видели потоки крови, а солнечные затмения приписывали демону, который в образе волка грызет дневное светило и точит из него горячую кровь.

376

Водяная мельница.

377

В современных грамотах говорится, что Отрепьев – еретик, впал в чернокнижие и обольстил народ бесовскими мечтами.

378

Перевод: «Когда начнет на селе умирать много людей, то станут говорить, будто на кладбище есть вукодлак, и приймутся гадать, кто это повампирился? Для этого берут вороного жеребца без отметин, ведут на кладбище и переводят через те могилы, в которых можно опасаться присутствия вукодлака. Говорят, что такой жеребец не захочет и не посмеет переступить через вукодлака. Когда убедятся в вампирстве покойника и вздумают выкопать его, то все поселяне собираются вместе, разрывают могилу и, если найдут в ней неистлевший труп, прободают его глоговым колом (глог – weissdorn, crataegus Linn., боярышник), а потом бросают в огонь и предают сожжению».

379

Перевод: «Когда умрет человек, о котором думают, что он ведогоня, то забивают ему под ногти глоговые иглы и подрезывают ножом жилы под коленками, чтобы он не мог выходить из гроба как вампир».

380

Так как вампиры умерщвляют людей чрез высасывание из них крови, то, наоборот, умерщвленные вампирами тотчас же оживают, как скоро будет возвращена им высосанная кровь; кто заболевает вследствие укушения мертвеца, тому советуют давать хлеб или питье с примесью крови, добытой из вампира, или тою же кровью предлагают ему натирать недужное тело.

381

Отчитыванье, т. е. чтение вслух священного писания над «заклятыми» и усопшими, считается вернейшим средством для избавления их от демонской власти.

382

В образе эльфа (как указано выше) представление души сочеталось с представлением грозового гения, и потому сказка о ведьме и хитром мальчике, которого она хочет пожрать, живописует: во-первых, черную тучу, поглощающую молнии, и, во-вторых, Смерть (Моровую деву), похитительницу душ человеческих.

383

Звук h, сохраненный в русском, в других славянских наречиях смягчается в «жд» = «зд» (пол. dz), «ж» и «з». Чеш. jedu-baba, по мнению г. Лавровского, образовалось позднее из «яждати», «ездити», «едж». Согласно со сварливым, неугомонным характером бабы-яги, областные рус. «ягать», «яжить» стали употребляться в значении «кричать», «шуметь» («Что ты яжишь, как яга-баба?»), яган – буян, грубиян.

384

По другому варианту это делает змей.

385

Наравне с драконами, ведуны и ведьмы тотчас же разрывают наложенные на них оковы и пропадают из темницы, как скоро добудут воды и утолят свою жажду.

386

У финнов бабе-яге соответствует Сiёэтер = пожируха; в чувашской сказке старая ведьма, как только вошла в избу, так и закричала: «Что это человеческим духом пахнет?» – «Матушка, – возразила ей дочь, – да разве ты не каждый день употребляешь в пищу человеческое мясо; так какому же запаху быть в нашей избушке!»

387

Желая навести дождь, яга выставляет на двор мертвую голову (= Морану = черную тучу).

388

«Чорт ярой баби!» «Чорт бурой (или дикой) баби!»

389

По свидетельству некоторых саг, она прекрасна спереди и безобразна сзади.

390

Mäöhme = muhme, mutter.

391

Пережженная на Чистый четверг.

392

Словом raffia на Западе означалось: метание жребия, азартная игра в кости. Поэтому г. Пыпин приписывает «Рафлям» западное происхождение и думает, что гадательными тетрадями названы они в смысле известной книжки «Соломона», которая и доныне с успехом расходится в народе чрез посредство дешевых (лубочных) изданий. В этой книжке изображен круг с цифрами и напечатаны различные краткие изречения, долженствующие служить ответами на вопросы гадающих; на какой цифре остановится брошенный шарик или зерно (= зернь), та цифра и указывает гадающему номер ответа.

393

В числе отреченных книг упоминаются также «Месяц окружится» и «Стенем (лунным и солнечным затмениям) знамянье».

394

Олеарий говорит, что русские признавали астрономию и астрологию за науки волшебные, что уменье вычислять и предсказывать солнечные и лунные затмения казалось для них сверхъестественным даром. Когда в Москве сделалось известным, что царь желает принять Олеария на службу в звании придворного астронома, то в народе пошла молва, что в скором времени должен явиться волшебник. Эта молва и была причиною, почему ученый иноземец отказался от сделанного ему царем предложения. В начале XVIII в. известный Брюс, составитель календаря, дополненного астрологическими предсказаниями, считался в народе колдуном и чернокнижником. По рассказам простолюдинов, волшебники обладают черною книгою и с ее помощию вызывают чертей, узнают тайное и творят злые чары. Кто случайно найдет такую книгу и станет читать ей, к тому немедленно явятся черти и потребуют от него работы.

395

Кроме альманахов и книги «Аристотелевы Врата», можно указать еще на «Луцидариус», напечатанный в 1-й кн. Летописей г. Тихонравова, и отчасти на «Планидники».

396

Никоновская летопись: «Явишася в Новеграде волхвы, ведуны, потворницы, и многая волхования и потворы и ложная знаменья творяху, и много зла сотворяху, многих прельщающе. И собравшеся новгородцы изымаша их, и ведоша их на архиепископов двор. И се мужи княже(и) Ярославли вступишася о них; новгородцы же ведоша волхвов на Ярославль двор, и складше огнь велий на дворе Ярославли, и свезавше волхвов всех и вринуша во огнь, и ту згореша вси».

397

Так были преданы сожжению жидовствующие, обвиняемые между прочим и в занятиях астрологиею; так в 1689 году сожжен за ересь иноземец Кульман.

398

Дочь великого кн. Тверского.

399

Бережно, остерегаясь.

400

В старые годы чары на любовь мужей были в большом ходу. Когда кн. Курбский женился в Литве на Марье Юрьевне Козинской, довольно пожилой вдове, то она подобными же средствами хотела упрочить расположение своего мужа. При обыске в сундуке ее найден был мешочек с песком, волосами и другими снадобьями, которые (по свидетельству служанки) дала княгине одна старуха – для того, чтобы ее любил князь.

401

Испрашивая церковного разрешения на четвертый брак, Иван IV говорил, что первая жена его изведена «вражиим наветом и злых людей чародейством и отравами».

402

Между Холмогорами и Лапландией.

403

То есть не сгустилась. У Карамзина вместо этого слова стоит: «не умерла».

404

Федор Никитич был пострижен и сослан в Антониев Сийский монастырь, а Александр Никитич в Усолье-Луду к Белому морю. Есть еще известие, что Михайло Молчанов «за воровство (в древнем значении этого слова) и чернокнижество был на пытке кнутом бит».

405

Патриарх Константинопольский извещал однажды Михаила, чтобы он остерегал свое здоровье от грамот турского царя и его подарков, потому что султан имеет на него досаду за мир с Польшею: так не было бы какого «насылочного дурна».

406

О том же упоминает и грамота 1551 г.

407

Замечательно, что рядом с этими преследованиями за держание при себе трав и корений – сам благочестивый царь Алексей Михайлович приказывал стольнику Матюшкину высылать крестьян в купальскую ночь для сбора сереборинного цвету, интериновой и мятной трав и дягильного корня, а сибирским воеводам предписывал разведывать про лекарственные травы и присылать их в Москву. Такое противоречие легко уживалось, потому что зелья бывают разные: и лихие, и добрые, а недостаток научных сведений и дух взаимного недоверия заставляли всякой раз, когда находили у кого-нибудь неведомый корень или траву, подозревать злой умысел.

408

В Археографическом сборнике документов напечатаны: а) заявление полоцкого мещанина Василия Паука (1638 г.) об очаровании его дома: кто-то, явившись ночью, облил у него неведомо чем ворота и стены, в чем Паук усматривает чару на собственное здоровье и на здоровье своей жены и детей; b) протест пана Лисовского (1640 г.) на мещанина Старымовича, который напустил «своей радою и намовою» в его дом тараканов.

409

В другой челобитной сказано: «А после того Оринка в порче кличет на Федькину жону на Онтонидку, Фадееву дочь, будто она Онтонидка ее Оринку портила и после мужа своего Федьки Якимова».

410

По мысли царя, взята была ко двору «в верх» девица Марья Ивановна Хлопова и объявлена царскою невестою; вскоре она заболела, обкушавшись сластями. Михайло Салтыков донес государю, что болезнь у Хлоповой великая и нельзя чаять долгого живота ей, вследствие чего она была сослана вместе со своими родичами в Тобольск, откуда после переведена в Нижний. В 1623 г. дело это было поднято снова, так как до царя дошли слухи, что невеста его, со времени отсылки ее, находится в вожделенном здравии. Врачи, лечившие невесту, сказали, что болезнь ее была ничтожная и легко излечимая; а Хлоповы обвиняли во всем окольничих Михайлу да Бориса Салтыковых. Дядя невесты, Гаврило Хлопов, показал: «Ходил государь в Оружейную палату и смотрел оружейныя казны, и поднесли де к государю турскую саблю и почали хвалить, и Михайло де Салтыков учал говорить, что и на Москве государевы мастеры такую саблю сделают. И государь де пожаловал, тое саблю дал в руки ему Гавриле и говорил ему: чает ли он, что такую саблю сделают на Москве? и он де говорил, что сделают, только, чаю, не такову, какова та. И Михайло де тое саблю у него из рук вырвал и молвил, что он говорит не знаючи. И он де за то с Михайлом побранился и поговорил с Салтыковыми гораздо в разговор, и с тех де мест Борис да Михайло Салтыковы любити их не учали. А после того, недели с две спустя, учала Марья Иванова дочь Хлопова понемогати и почала блевати часто, и чает де от сладких ядей, потому что едала сласти». Марья Хлопова показала, что рвало и ломало ее, и опухоль была, а думает, что то учинилося от супостат ее. Результатом следствия была ссылка Салтыковых с их женами в Галич и Вологду, так как они для своей недружбы с Клоповыми «любити их не почали – для того, чтобы одним быть при государе, и ихнею смутою почала быти Марья Хлопова больна». Больной невесте (как видно из следственного дела) давали пить св. воду с мощей да камень безуй. В 1655 г. доставлены были в аптекарский приказ три рога инроговые, и доктор Граман, осмотря их, сказал, что те роги – прямые (настоящие) и помогают в лихорадке, огневой (горячке), от морового поветрия, в черной немочи и когда укусит змея, «а принимать того рога против двунадцати зерен с каменем безуем – с теплым ренским или в романеи»; роги оценены: два больших в 5000 руб., а меньший около 1000 руб. Встречается еще упоминание о камне безвар: в 1587 г. эрцгерцог австрийский Максимилиан прислал в дар Федору Ивановичу этот камень, «взяв из казны отца своего, а имеет силу и лечбу великую от порчи».

411

С 1653 г. девице Всеволожской дозволено было проживать в касимовской деревне.

412

Такова была вера в силу «приворотных кореньев». Из разыскных дел видно, что и любовь Петра Великого к Екатерине, и расположение его к Меншикову объяснялись в народе тем, будто бы она и Меншиков обвели государя кореньем.

413

Царицу звали Евдокией Лукьяновной; это была вторая жена Михаила Федоровича.

414

Сообщено И. Е. Забелиным. В книгу полоцкой ратуши за 1643 г. занесено заявление служки Петра Мартиновича, что неведомый человек, чаруя над его домом, подбросил к нему в кадку с водою пучок женских волос.

415

В продолжение 1485 г. Кумон, в графстве Вурлиа, сжег за колдовство 41 женщину, в следующем году он продолжал действовать с тою же ревностию, так что большая часть народа разбежалась. Алциаст говорит, что в это же время инквизитор сжег в Пиемонте 100 колдунов и своими преследованиями вывел наконец из терпения жителей… В 1515 г. в Женеве казнено 500 человек под именем протестантских колдунов; в Равснсбурге в четыре года было сожжено 48 человек по решению Менго, автора известного сочинения Malleus maleficarum; ученый инквизитор Реми хвалился, что он в продолжение 15 лет казнил 900 человек.

416

В житии святого Стефана Пермского читаем: «Март месяць – начало всем месяцем, иже и первый наречется в месяцех, ему же свидетельствуеть Моисий законодавець, глаголя: месяць же вам первый в месяцех да будет март… Марта бо месяца начало бытиа – вся тварь Богом сотворена бысть от небытья в бытье, марта же месяца в 21 (25?) день и первозданный человек, родоначальник Адам, рукою божиею создан бысть». С марта месяца начинали год и евреи, египтяне, мавры, персы, древние греки и римляне; латинские названия месяцев: сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь (= седьмой, восьмой, девятый и десятый) ясно указывают, что первоначально счет велся с марта.

417

По мнению других, весна от санскр. vas – одевать (vasana – vestis), потому что она одевает леса листвою, а землю травой.

418

Миклошичь и Гануш производят «лето» от снк. lî – лить; лит. lytus – pluvia; по их объяснению, лето будет означать «время дождей».

419

В зиму – на север, зимняя сторона – северная; наоборот, лето в Арханг. губ. употребляется в смысле юга.

420

Малорусские названия месяцев тождественны с польскими и, вероятно, уцелели в народной памяти благодаря влиянию польских календарей.

421

Линде ставит имя «просинец» в связь с польск. prosię, чеш. prase, рус. «порося» – на том основании, что ко времени зимнего поворота солнца относятся мифы о рождении золотого поросенка и выезде Фрейра на золотощетинистом вепре. В декабре приносилась в жертву свинья, и люнебургские славяне давали этому месяцу название trebemôn (от «треба» – жертва).

422

Гануш сближает это слово с санскр. nâra – вода, серб. «норити» – погружать в воду, чеш. po-noriti, малор. «поринати» (нырять); если принять такое производство, то unor будет означать время начинающейся ростепели, таянья льдов в снегу.

423

Подобно тому как февраль = феврарь, пролубь = прорубь.

424

Г. Микуцкий сравнивает слав. «изок» с литов. «жогас» – кузнечик, считая гласную и благозвучною приставкою.

425

В одной старинной рукописи читаем: «И паки дохнувше вихри и шумы воспущаху и руяния творяху».

426

У литовцев сентябрь также назывался «вересковым месяцем».

427

У черемисов и чувашей февраль и март – месяцы оттепели, апрель – пашни, май – посева, июнь – летний, июль – сенокосный, июль и август – месяцы серпа, сентябрь – льна, октябрь – молотьбы (овинный), ноябрь – поминок, декабрь – жертвоприношения; декабрь и январь – сильноморозный, январь и февраль – менее морозный. У карагассов месяцы получили свои названия от прозябания травы, приготовления березовой коры (бересты) для юрт, цветения и сбора сараны, сбора кедровых орехов, течки оленей, ловли соболей, охоты на лыжах и т. д. У самоедов олень, составляющий главное их богатство, дал названия пяти месяцам; июнь – комарный месяц, июль – оводный и проч.

428

Вообще следует заметить, что как скоро проникает в массу народа иностранное слово – оно почти никогда не остается в своей первоначальной форме, простолюдин не только изменяет его соответственно своим грамматическим законам, но и старается между туземными выражениями подыскать такое созвучное, которое бы нагляднее определяло для него смысл иностранного слова; так maraudeur обращается в миродёра, август в густарь и т. д. То же бывает иногда с названиями и словами архаическими, значение которых уже затеряно народом, и потому чувствуется потребность подновить их, осмыслить. В старинных актах, например, упоминается во Владимирском уезде Волосов-Николаевский монастырь, ныне упраздненный; исследователи догадываются, что так назван он потому, что был выстроен на месте древнего чествования Волосу. От этого монастыря сохранилась икона св. Николы Волосовского, и народ для объяснения означенного эпитета создал легенду, что икона эта явилась на дереве – висящею на волосах.

429

«Федул губы надул» = настало ненастье.

430

Есть примета: «Кто женится в мае, тот будет маяться».

431

Иеремия, в простонародном произношении Еремей, Ярема.

432

Святой Ермий.

433

«На Глеба и Бориса за хлеб (т. е. за его уборку) не берися!»

434

435

Жита.

436

На покосе.

437

Румыны чествуют особым празднеством Лелю и смешивают ей в своих песнях с Пресв. Девою; холостые парни и девицы обращаются к Леле с просьбою послать им ровню (устроить ровный брак). Очевидно, Ляля (Леля) – то же, что древняя Лада, богиня весеннего плодородия и любви.

438

Поговорка: «Маракав на Цецю, а трафив на псецю!» = метил (жених) на красавицу, попал на безобразную.

439

Тотчас на Жытня (сваливают беду), если не окажется в амбаре хлеба.

440

В одной из валахских сказок Весна является как богиня, наказующая злую мачеху.

441

По числу черных точек на крыльях Marienkäfer’a заключают о будущем урожае; если этих точек окажется более семи, то хлеб будет дорог, а если менее, то предстоит богатая жатва. По русскому поверью: если во время посева под брюшком жука будет много яичек – это предвещает изобилие хлеба, и наоборот: если яички помещаются у передних ног жука, то лучший урожай будет для ранних посевов, а если у задних ног, то лучше всего уродятся поздние посевы.

442

У египтян ласточка служила символом Изиды в ту пору весеннего обновления природы, когда богиня эта искала тело своего супруга, умерщвленного злобным Тифоном; у греков образ этой птицы принимала Афина. Так как мысль о воскресающей природе сочеталась в христианскую эпоху с празднованием Светло-Христова Воскресения, то вместе с этим ласточке было дано участие в легендарных сказаниях: своим чириканьем она предостерегала Спасителя от преследующих жидов, а когда предали его на распятие, то похищала и прятала приготовленные гвозди.

443

Существует еще поверье: кто разорит гнездо ласточки, у того выступают на лице веснушки. Завидя первую ласточку, малороссы умываются водою и приговаривают: «Ластивко, ластивко! на тоби веснянки, дай мени билянки».

444

Перевод: Божеству Живе было устроено капище на горе, названной по ее имени Живец, где в первые дни мая благоговейно сходился многочисленный народ испрашивать от той, которую почитал источником жизни, долговременного и благополучного здравия. Особенно же приносились ей жертвы теми, которые слышали первое пение кукушки, предвозвестившее им столько лет жизни, сколько раз повторился ее голос. Думали, что высочайший владыка Вселенной превращался в кукушку и сам предвещал продолжение жизни; поэтому убиение кукушки вменялось в преступление и преследовалось от правителей уголовным наказанием.

445

У литовцев май назывался «месяцем кукушки».

446

Перевод: Мы выгнали Смерть и принесли милое Лето.

447

То есть Смерть плывет по воде, едет к нам новое Лето.

448

«Ой, вже весна вскресла!»

449

Великую субботу сербы и чехи называют белою; серб. биjела недjел(ь)а – Масленица.

450

К этому же времени относится и обрядовое поздравление молодых супругов – так называемый вьюнец.

451

Вотяки и черемисы перед весенним посевом хлеба гоняют шайтана; парни и девки садятся верхом на коней, берут в руки зажженные лучины, бичи, палки, метлы и с диким воплем начинают скакать по деревне из конца в конец, махая метлами и ударяя по хлевам и углам изб, чтобы шайтан не осмелился повредить посеву; потом отправляются в поле, ставят две палки и делают загородку – в знак того, что шайтан прогнан и возвратный путь для него прегражден. Сравни известия, занесенные в книгу «Обряды еврейские» и в путевые записки XVII в. «О ходу в Персидское царство»: «И возят нарядного мужика, сделан мехом да набит соломой, и сагадак и стрелы сделаны из лучины, а ему ругаются и плюют на него, а женки плачут… того соломенного мужика вывезут на поле за город и вынесут соломы и нефти и сожгут, а сами вязьем бьются – а то они (персы) празднуют клятым своим».

452

Тополь.

453

В некоторых городах троицкое гульбище превратилось в обрядовый смотр невест.

454

Квет = цвет, римляне с 28 апреля по 1 мая праздновали floralia – в честь богини Флоры.

455

Светящийся Ивановский жук называется у словенцев kersnica.

456

То же соблюдалось некогда и в Германии.

457

По требованию свадебного обряда, новобрачная чета должна переехать через зажженные пуки соломы.

458

«В Ивановскую нощь… на травы парятся в банех, и травы рвут и корение копают» (из сборника прошлого столетия).

459

Не хочет услужить ему (= омыть его) холодной водою.

460

Lada, Lada, dido musu deve! – Лада, Лада, великая наша богиня!

461

По свидетельству автора «Абевеги русских суеверий», ижорки (недалеко от Петербурга) собирались накануне Иванова дня под старою липою, разводили огонь и при плясках сожигали белого петуха.

462

В Саратов. губ. Костромою называется куча соломы, сожигаемая под Новый год.

463

О Кострубе, по словам О. Миллера, есть в Малороссии песни с неудобными для печати подробностями.

464

Мандрики – ватрушки, которые пекутся к Петрову дню.

465

Г. Гедеонов сближает коляду с греч. χαλή ώδή; Дм. Щепкин видит в этом слове «кол-ед» (вокруг едущии) или «кол-еда» (круговая яства); г. Бессонов подозревает здесь колоду (зажженный пень); г. Костомаров производит коляду от слова «коло» (колесо); г. Соловьев указывает на сложные: коло Лада, ко-Ладу.

466

В Иллюстрации 1847 года напечатано предание, будто бы в XVI–XVII стол. звонарный староста московского Успенского собора два раза в году обязан был являться пред царские очи: 12 декабря – с докладом, что «отселе возврат солнцу с зимы на лето, день прибывает, а нощь умаляется», и за такую радостную весть государь жаловал ему 24 серебряных рубля; 12 же июня – с докладом, что «отселе возврат солнцу с лета на зиму, день умаляется, а нощь прибывает», и за эту печальную весть старосту запирали на 24 часа в темную палатку на Ивановской колокольне. Предание это не подтверждается ни дворцовыми расходными книгами, в которые записывалась всякая царская награда, ни другими письменными свидетельствами того времени.

467

На родинах, ставя на стол кашу, поют тропарь: «Радуйся, благодатная Богородице Дево! Из тебе бо изыде солнце правды – Христос, Бог наш».

468

Г. Потебня производит «бадняк» от санскр. badh – бить (слав. «бодать», литов. badyti; сравни «колоть» и «колода»); а г. Лавровский, оспаривая это производство, указывает на др. – слав. корень «бъд» («бъд-ети», «боудити») и соединяет со словом «бадняк» понятие пробуждения, бодрствования: в исходе декабря солнце пробуждалось от зимнего сна = загоралось новым пламенем и выступало на летнюю дорогу.

469

Вечер.

470

Счастливый.

471

В Черногории принято отвечать: «И с тобом заедно сречно и честито!»

472

Подобный обряд совершается на Руси накануне 1 сентября – вероятно, потому, что в допетровское время с этого числа начинался у нас новый год.

473

Souche – пень, вырытый с корнем; noël – dies natalis.

474

В северных рунах зимний поворот солнца обозначался изображением колеса. В Шлезвиге накануне Рождества Христова крестьяне катят в деревню колесо: это называется Weihnachten.

475

Так как кольцо было эмблемой супружеской связи и так как весна (с наступлением которой золотое кольцо-солнце открывается из-за снежных облаков) была временем брачного союза между Небом и Землею, то отсюда возникло следующее гадание: девицы приносят блюдо снегу, бросают в него кольцо и поручают кому-нибудь разделить между ними снег; в чьей доле окажется кольцо, та в течение года непременно будет замужем. Одна из святочных подблюдных песен гласит:

Песня эта предвещает скорую свадьбу.

476

Розмарин был посвящен Фрейру.

477

Слово «сеять» нередко употребляется в значении «светить»; так хорутанская песня говорит о солнце, что оно обсеивает долины, а малорусская загадка выражается об очах: «Двома узликами все поле засию» или «Два вузлика все поле освитять».

478

По указанию Сахарова, 1 января хозяйка варит кашу и, вынимая горшок из печи, приговаривает: «Милости просим к нам во двор – со своим добром!» Потом замечает, полон ли горшок и хорошо ли уварилась каша? Если каша будет белая или вылезет из горшка, то предвещает голод и всякие беды; наоборот, каша красная, изготовленная вровень с краями горшка, предвещает изобилие и счастье.

О женихах гадают так: а) вечером на Святках девица сеет где-нибудь на дворе горсть конопляного семени, заволакивает зерна сорочкою или исподницею и приговаривает: «Кто мне суженый, тот придет со мной конопли брать». После этого суженый непременно явится во сне. б) Другое гаданье состоит в том, что собравшиеся девицы выдергивают по стеблю соломы и по этим стеблям догадываются о своей судьбе: если попадется колос с зерном – жених будет богатый, пустой колос предвещает бедного жениха, а стебель без колоса – безбрачную жизнь.

479

Вставай, деревцо, давай нам плодов; нынче ведь щедрый день.

480

Поэтому слово «коледовать» стало употребляться в смысле «собирать милостину, просить хлеба»; коледа – дневной сбор милостины нищими; пол. kolęda – подарки на Святки и Новый год; в других славянских наречиях «коледа» стала означать «славление»; рус. поговорка: «Полно коледу томить» = давай милостину, не томи бедного.

481

В Черниг. губ. поют: «Застилайте столы коврами, насыпайте кубки винами, да и буде к вам трое гостей: первый гость – ясен Месячка, другий гость – ясная Сонейка, третий гость – дробен Дожчик» и т. д.

482

Подпоясался житною соломою.

483

За тою ожинкою заткнуты.

484

В других колядках райские птицы прилетают на дерево-тучу, обламывают с него ветви, золотую кору и рясу и сотрясают жемчужную росу; «золота ряса (т. е. плоды; рясный – изобильный, осыпанный плодами) дуже звенела, дуже звенела – деву збудила».

485

Стебли как трости.

486

Или: «волы в золоте горели».

487

Болгары и словенцы называют Рождественские Святки Крачун, карпато-русы – Керечун (сочельник – Керечун вечер), румуны – Krečunu; сверх того, в Болгарии называется Крачуном и всякий родившийся 25 декабря. Название это в старину было известно и на Руси; в Новгородской летописи под 1143 годом сказано: «Стояше вся осенина дъждева от Госпожина дни до Корочюна». Слово «Корочун» доныне остается необъясненным. Карамзин производил его от «коротать» (укорачивать) на том основании, что в декабре бывают самые короткие дни; но с половины декабря солнце поворачивает на лето и дни начинают удлиняться, что и было признано за самый характеристический признак этого месяца, названного коложегом и просинцем. Г. Эрбен сближает название Корочун с именами Кърт и Крак (от «крети»); основываясь на глоссах Вацерада, в которых сказано: «Mercurius – Radihost, wnuk Kirtow», он признает Кърта славянским Сатурном; известно, что празднование сатурналий начиналось с 17 декабря. По указанию г. Срезневского, у хорутан и хорватов слово «кърт» употребляется в значении «огня»; у последних существуют поговорки: «Ne wsi gremo w K’rtowo, marsikteri w č’rtowo» (не все пойдем к Кърту, иные к черту), «Wsi gremo w K’rtowo» (все пойдем в Къртово царство = все помрем); K’rtowa dežda (Къртова область) = небо или рай. Другое имя славянского Сатурна, сообщаемое в глоссах Вацерада, – Sitivrat (Ситиврат). По мнению Эрбена, оно обозначает поворот света (серб. cит = cjeт = свjeт.); Яков же Гримм высказал догадку, что начальная половина этого имени должна указывать на сито, которое, во-первых, своею кругловидною формою приравнивается «колесу», а во-вторых, самым названием своим возбуждает мысль о посевах и земном плодородии (обл. «ситиво, сетево» – лукошко для высева хлебных зерен = сеялка, серб. «ситар» – сеятель). Таким образом, Ситиврат (= коловрат) будет бог, поворачивающий солнечное колесо на лето и вместе с этим возвращающий земле силу плодородия; выше были приведены и объяснены народные поверья, сближающие капли дождя с хлебными семенами и утверждающие, что дождь падает с неба сквозь решето или сито. Финны называют сеялку Ukkonak (коробка бога-громовника Укко). В Малороссии при «посыпании» на Новый год причитывают:

Немцы, празднуя на Рождественские Святки возврат светлых богов, представляют это событие в драматическом обряде, причем лицо, играющее роль Одина, держит на высоком шесте сито. Память о Ситиврате уцелела в названиях некоторых местностей: Ситомир, Ситива-ратенштейн = Ситивратов камень и др. Идея борьбы между летом и зимою, жизнью и смертью составляет главнейшую основу всех мифологий. По указанию Зендавесты, Ормузд (свет) постоянно борется с Ариманом (тьмою), каждый торжествуя в свою очередь. Египтяне ежегодно весною праздновали возвращение к жизни Озириса (бога света и плодородия), убитого Тифоном: явившись на землю в образе человека, он оказывал людям благодеяния и пред возвратом на небо был умерщвлен, но в определенное время восстал для новой жизни. По греческому сказанию, Дионис, в котором олицетворялась плодотворящая сила весны и лета, странствуя по земле, поучал людей добру и побеждал зло; был убит злыми титанами, но потом воскрес и принял участие в управлении Вселенной; детородные части этого бога, найденные после его смерти, послужили залогом нескончаемой жизни в природе. Весенний праздник Адонису выражал ту же мысль; он продолжался два дня: в первый день носили изображение (куклу) умершего Адониса, пели печальные песни и совершали погребальную жертву; в Александрии изображение это выносили на огромном катафалке и топили в воде. На другой день совершался обряд обретения или восстания Адониса, сопровождавшийся шумными и веселыми оргиями (I, 402). Сходно с этим, на Украине в начале весны празднуют воскресение Коструба. Поселянки водят хоровод и заунывным голосом поют: «Помер-помер наш Кострубонько!» В средине круга лежит на земле девица, представляющая мертвого Коструба; немного погодя она вскакивает, и в ту же минуту хоровод изменяет печальный тон на веселый и запевает:

488

Каковы: новоселье, крестины, свадьба, встреча почетных гостей; в Мосальском уезде приносимые на дом иконы встречаются всегда с хлебом и солью.

489

Против уроков и сглаза преимущественно употребляют соль четверговую (т. е. пережженную в чистый четверг). Рассыпать соль – дурной знак; подавая за столом солонку, необходимо положить в нее кусочек хлеба, т. е. надо подавать не просто соль, а хлеб-соль.

490

Это делается так, чтобы четыре руки составили квадрат; каждый сначала берет правой рукою собственную левую, а этой последнею схватывает около локтя руку того, кто с ним в паре.

491

Гречихою.

492

Болгары обвивают первыми колосьями мальчика, подымают его на руки и поют песни (сообщено Каравеловым).

493

Сретенскою.

494

Иногда же два венка: один изо ржи, другой из пшеницы.

495

На крылечко.

496

В великорусских областях толока – общинная уборка хлеба или сена, помочь; толок – ток, где молотят хлеб, и нива, оставленная под пар.

497

Житный.

498

Цветами.

499

Напиток, приготовляемый из водки, меду, слив и вишен.

500

«Или кто молится под овином».

501

Славяне дают им названия: полевой дед, полевик, гречуха, жыцень.

502

Или weizen(gersten, hafer)-mann.

503

В Германии насекомое, пожирающее зерновой хлеб в амбарах, называется kornwolf; о связи житных духов с мифическими волками и другими животными сказано было выше. Не менее любопытны поверья, олицетворяющие житного духа в образе петуха (getreidehahn). Немцы приготовляют изображение петуха из зрелых колосьев и ставят его на шесте посреди сжатого поля. В Галиции и Польше поверх венка, сплетенного из цветов и колосьев и надетого на голову избранной жницы, привязывают живого петуха, и если петух начинает клевать колосья – это принимается за предвестие урожая на следующий год. В некоторых местах Германии привязывают живого петуха к последнему снопу или зарывают его на ниве в землю, оставляя свободною одну голову; затем жнец берется за серп и срезывает ему голову.

504

В Галиции житного деда представляют стариком с тремя длиннобородыми головами и тремя огненными языками.

505

То есть производит засуху, пускает град и посылает истребительных насекомых.