— Дай угадаю, — сказала я, пробуя на вкус едкость своих слов. — Мы только познакомились. Я проявляю сексуальную инициативу, и принесла презерватив, так что это значит, что я шлюха, и это делает тебя совсем не заинтересованным.
Он нахмурился.
— Скажи это. Скажи, о чем думаешь, — произнесла я с вызовом. — Выкладывай как есть. Я приму это.
— Эта девушка эффектная и веселая и скорее всего самое прекрасное создание, что я когда — либо видел в жизни. Как именем господа я умудрился быть с ней в эту секунду? — Он наклонился, наполовину в замешательстве, наполовину в священном трепете. — И я не уверен, тест ли это, — Он посмотрел вниз на мои губы, — Потому что, поверь, если это так, то я хочу его сдать.
Я улыбнулась и притянула его, чтобы снова поцеловать. Он наклонил голову, охотно подаваясь вперед.
Я держала его на расстоянии, всего в дюймах от своего рта.
— Может я и спешу, но мне нравится, чтобы меня целовали медленно.
— Я могу это сделать.
Губы Шепли были полными и мягкими. От него исходила нервозность и неопытность, но то, как он меня целовал, говорило совершенно о другом. Он чмокнул меня, задержавшись на секунду, перед тем как отстраниться, и затем поцеловал меня снова.
— Это правда? — прошептал он, — Что девушки, которые спешат, обычно ненадолго задерживаются?
— В этом вся соль спешки. Ты не знаешь, что будешь делать, пока не сделаешь это.
Он выдохнул.
— Просто сделай одолжение, — сказал он между поцелуями. — Когда будешь готова уйти, отпусти меня спокойно.
— Ты первый, — прошептала я.
Он положил меня назад на одеяло, заканчивая то, что начала я.
Глава 1
Шепли
Америка была похожа на ангела, прижав к уху телефон; на ее лице блестели слезы. Даже если это и не были слезы счастья, она все равно была не менее красивой.
Она нажала на экран и положила телефон между своих перекрещенных ног. Толстый ярко розовый чемодан лежит на кровати; ее изящные пальцы и длинная оливкового цвета юбка напоминает мне о нашем первом свидании — оказавшееся и нашим первым днем встречи…наряду с несколькими другими первыми разами. Я влюбился в нее тогда, но сейчас я любил ее еще больше, спустя семь месяцев и одно расставание, даже с размазанной тушью и с красными глазами.
— Они поженились, — Америка нервно рассмеялась и вытерла свой нос.
— Я слышал. Тогда, я полагаю, Хонда стоит в аэропорту? Я могу завезти тебя туда и поехать за тобой обратно в квартиру. Во сколько они прилетают?
Она шмыгнула носом, раздражаясь.
— Почему я плачу? Что со мной не так? Я даже не удивилась. Ничего из того, что они делают, больше не удивляет меня!
— Два дня назад мы думали, что они мертвы. Теперь, Эбби жена Трэвиса… и ты только что впервые встретилась с моими родителями. Это были длинные выходные, детка. Не занимайся самобичеванием.
Я коснулся ее руки, и она, казалось, расслабилась, но это не продлится долго, прежде чем она ощетинится снова.
— Теперь ты связан с ней родственными узами, — сказала она, — Я же просто друг. Все кроме меня связаны. Я посторонняя.
Я обхватил ее рукой вокруг шеи и притянул к своей груди, целуя ее волосы.
— Очень скоро ты тоже будешь частью семьи.
Она оттолкнула меня, в ее хорошенькой маленькой головке возникает очередная беспокойная мысль.
— Шеп, они молодожены.
— И что?
— Подумай об этом. Они не захотят иметь соседей по комнате.
Мои брови взлетают вверх. Что, черт возьми, мне делать? Как только мне в голову пришел ответ, я улыбнулся.
— Мер.
— Да?
— Нам нужно купить квартиру.
Она покачала головой.
— Мы уже говорили об этом.
— Знаю. Я хочу поговорить об этом снова. Тайная женитьба Трэвиса и Эбби — это идеальный предлог.
— Серьезно?
Я кивнул.
Я терпеливо наблюдал, в то время как все варианты проплывали у нее перед глазами; уголки её губ поднимались выше с каждой секундой.
— Думать об этом очень волнительно, но в действительности…
— Это будет идеально, — сказал я.
— Дейна будет еще больше ненавидеть меня.
— Моя мама не ненавидит тебя.
Она с сомнением посмотрела на меня.
— Ты уверен?
— Я знаю свою маму. Ты ей нравишься. Очень.
— Тогда, давай сделаем это.
Какое — то мгновение я сидел в неверии, а затем потянулся к ней. Это уже было невероятно — тот факт, что все выходные она пробыла в доме, где я вырос, а теперь она сидела на моей кровати. С того дня, как мы встретились, я чувствовал себя так, будто живу в измененной реальности. Такие чудеса как Америка просто не случались со мной. Не только мое прошлое и невероятное настоящее переплелись вместе, но и Америка Мэйсон только что согласилась сделать следующий шаг со мной. Назвать эти выходные важными было бы приуменьшением.
— Я собираюсь найти работу, — сказал я, пытаясь восстановить дыхание, — У меня есть немного отложеных денег с боев, но, учитывая пожар, я не думаю, что бои будут проводиться в ближайшее время или вообще когда — либо.
Америка покачала головой.
— Я бы все равно не хотела, чтоб ты ходил на них, только не после той ночи. Это слишком опасно, Шеп. Нам несколько недель придется ходить на похороны.
Её слова, словно бомба, убили всю взволнованность от нашего разговора.
— Я не хочу думать об этом.
— У тебя завтра встреча в братстве?
Я кивнул.
— Мы собираемся собрать деньги для семей и сделать что — то в братстве в знак памяти Дерека, Спенсера и Ройса. Я до сих пор не могу поверить, что они погибли. Полагаю, до меня это еще просто не дошло.
Америка пожевала свою губу, а затем накрыла мою руку своей.
— Я так рада, что нас там не было, — Она качает головой, — Наверное, это эгоистично, но это все, о чем я могу думать.
— Это не эгоистично. Я думал то же самое про тебя. Если бы папа не настоял, чтоб я привез тебя домой на этих выходных…мы могли бы быть там, Мер.
— Но нас не было. Мы здесь. Трэвис и Эбби тайно поженились, и мы будем жить в одной квартире. Я хочу думать о хорошем.
Я начал было задавать вопрос, но замешкался.
— Что?
Я покачал головой.
— Говори.
— Ты знаешь Трэвиса и Эбби. Что, если они расстанутся? Что останется делать нам?
— Наверное позволим одному из них ночевать на нашем диване и слушать, как они ругаются в нашей гостинной до тех пор, пока они снова не помирятся.
— Думаешь, они останутся вместе?
— Думаю, какое — то время будет сложно. Они…непостоянные. Но Эбби другая с Трэвисом, и он определенно другой с ней. Думаю, они по — настоящему нуждаются друг в друге. Ты понимаешь, о чем я?
Я улыбнулся.
— Понимаю.
Она оглядела мою комнату, останавливая свой взгляд на моих бейсбольных трофеях и на фотографии, на которой я со своими кузенами, когда мне было около одиннадцати лет.
— Они все время надирали тебе задницу? — спросила она, — Ты был маленьким кузеном братьев Маддокс. Это, наверное, просто…безумие.
— Нет, — просто сказал я, — Мы больше как родные братья, чем кузены. Я был самым младшим, поэтому они защищали меня. Том вроде как нянчил нас с Трэвисом. Трэвис всегда втягивал нас в неприятности, и всегда искал приключения на свою задницу. Я был вроде как миротворцем, всегда просил о помиловании, — Я смеюсь от воспоминаний.
— Я как — нибудь спрошу твою маму об этом.
— О чем?
— Как она и Диана оказались вместе с Джеком и Джимом.
— Папа утверждает, что это произошло очень тактично, — сказал я, усмехнувшись, — Мама говорит, что это было как крушение поезда.
— Похоже на нас — Трэвис и Эбби как мы с тобой, — её глаза сверкнули.
Спустя практически год как я переехал, моя комната была почти такой же. Мой старый компьютер до сих пор пылился на маленьком деревянном столе в углу, на полках были те же книги, а на прикроватной тумбочке, в дешевых рамках, стояли две неловкие фотографии с выпускного вечера. Единственными недостающими предметами были фотографии и вставленые в рамки газетные вырезки моих футбольных дней, которые обычно висели на серых стенах. Казалось, что со времен средней школы прошла целая жизнь. Жизнь без Америки казалась альтернативной вселенной. Пожар и женитьба Трэвиса каким — то образом еще больше укрепили мои чувства к Америке.
Меня охватило тепло, что происходило только тогда, когда она была рядом.
— Значит, я полагаю, мы следующие, — не подумав сказал я.
— Следующие в чем? — От осознания её брови взметнулись вверх, и она встала, — Шэпли Уолкер Маддокс, держи свои бриллианты при себе. Я и близко к этому не готова. Давай просто поиграем в семью и будем счастливы, хорошо?
— Хорошо, — сказал я, поднимая руки, — Я не имел в виду в ближайшее время. Я просто сказал, что мы следующие.
Она села.
— Ладно. Давай все проясним, мне нужно спланировать вторую свадьбу Трэвиса и Эбби, и у меня нет времени еще для одной.
— Вторая свадьба?
— Она должна мне. Много лет назад мы дали обещание, что будем друг у друга свидетельницами. У нее должен быть настоящий девичник и настоящая свадьба, и она позволит мне организовать её. Полностью. Это мое, — сказала она, без малейшего намека на улыбку, — Пойми, — она обвила руками мою шею, окутывая меня своими волосами. Я зарылся носом в её золотые локоны, приветствуя удушье, которое означало, что я был близок к ней, — Твоя комната очень чистая, такая же, как и комната в твоей квартире, — прошептала она, — Я не фанат чистоты.
— Я знаю.
— Тебя может тошнить от меня.
— Это невозможно.
— Ты будешь любить меня вечно?
— Дольше.
Она крепко обнимает меня, издавая удовлетворенный вздох, ради которого я надрываю задницу, потому, что когда она издает его, это делает меня чертовски счастливым. Её ласковый, счастливый вздох был как первый день лета, как будто все было возможно, как будто это было моей суперсилой.
— Шепли! — позвала мама.
Я отстранился и взял Америку за руку, выводя её из своей комнаты в коридор, и ведя в гостиную на нижнем этаже. Мои родители сидели вместе на их потертом диванчике, держась за руки. Этот предмет мебели был первым, который они когда — то купили вместе, и они отказывались избавиться от него. Остальная часть дома была обставлена современной кожаной мебелью в деревенском стиле, но они проводили большую часть их времени на нижнем этаже, в другом конце по коридору от мо