Проводник ожидал его с той же застывшей на лице почтительной улыбкой.
— Ничего не понимаю, — с явным разочарованием произнес по-французски мужчина в белом костюме. — Она прислала телеграмму, чтобы я ее встретил. Извините меня, пожалуйста…
— Компания «Ле вагон ли» к вашим услугам, господин!
Мужчина еще некоторое время постоял возле вагона, просматривая перрон, а затем с недовольным видом двинулся к выходу. Шаг у него был упругий, как у спортсмена.
В соответствии с указаниями, содержащимися в твоем докладе, мы внимательно изучили подшивку иллюстрированного журнала «Армата ноастрэ», но пришли к иному выводу. Думаю, что следует направить усилия не на редактора Тудора Винглу, а на фоторепортера Гаврила Андроника. Терпеливо изучи его биографию и составь досье согласно тесту ТМ-1. Повторяю, не торопись. Мы имеем в виду использовать его для долгосрочного задания. Пользуйся фондами, положенными на текущий счет в секторах 1 и 5. Связь будем поддерживать по каналу Е. Л. В случае особой срочности можно пользоваться и другими каналами. Желаем успеха. Мы тебе очень верим.
ФОТОРЕПОРТЕР Г. А.
Ассистентка Миа Бурлаку с медицинского отделения военного госпиталя ничуть не удивилась, когда в коридоре ее остановил больной Гаврил Андроник. Она довольно хорошо знала фоторепортера журнала «Армата ноастрэ» («Наша армия»), на страницах которого в одном из репортажей появился и ее портрет. Фотоаппарат Андроника запечатлел Миа в позе, подчеркивающей ее красивую фигуру. Сейчас Андроник отвел ее в сторону и заговорщицким тоном попросил помочь ему вечером тайком выбраться из госпиталя.
— Хочу эту ночь провести дома… Завтра утром вернусь…
Ассистентка посмотрела на него с интересом:
— Соскучился по жене?
— Что скрывать — конечно! — виновато признался Андроник.
— Верю, у тебя очень симпатичная жена, — польстила ему ассистентка. — Что я могу сказать? Ты толкаешь меня на преступление. Да ладно, я тебя отпущу, но только с одним условием: ты не возьмешь в рот ни капли алкоголя.
— Ты же знаешь: я не любитель спиртного, — защищался он с некоторым сожалением. — Знаешь также, что моя язва образовалась на нервной почве.
Он перехватил лукавый взгляд ассистентки и подумал было, что эта молодая женщина с вызывающим бюстом расположена выслушать историю его болезни. Однако мысль, что после подобной исповеди она начнет ему сочувствовать, остановила его.
— Тепло, поэтому мне потребуются только рубашка, брюки и сандалии.
— Хорошо, я тебе помогу… Но никому ни слова.
Гаврил Андроник взял ее руку и уважительно поцеловал, что обычно производит на женщин хорошее впечатление. Однако Миа Бурлаку погрозила ему пальцем, будто хотела сказать: «Веди себя умно!» — и скрылась в одной из палат.
Обрадованный, что все так хорошо устроилось, Андроник вышел в парк, окружавший многочисленные корпуса госпиталя. Ему давно приглянулась скамейка под старой липой, и сейчас хотелось посидеть там наедине со своими беспокойными мыслями. Скамейка была свободна. Он сел, решив не возвращаться в палату до обхода врача. Все утро он никак не мог отделаться от необъяснимого волнения, которое лишь обостряло боли в желудке, и без того ужасно донимавшие его в последнее время. Он никак не мог понять, на чем основано терзавшее его беспокойство: но сегодня ему вдруг почудилось, что Родика его обманывает, что в его отсутствие она проводит время совсем не так, как описывала, когда приходила навестить его в воскресенье. Поэтому он хотел хотя бы ненадолго вырваться домой и в то же время боялся этого. Он подумал, что хорошо бы позвонить Родике, сказать, что намеревается улизнуть из госпиталя на одну ночь, одним словом, предупредить. Но зачем? Какие у него причины не доверять Родике?
«Хм! — возразил себе Гаврил Андроник. — В последнее время что-то случилось… У меня такое чувство…»
Легкий ветерок ласково коснулся его лица, и он закрыл глаза, будто надеялся таким образом избавиться от тяжелых мыслей. На какое-то мгновение ему показалось, что чудо свершилось, но вскоре он опять вернулся к поискам объяснения… Когда он наконец докопался до причины, она показалась ему серьезной, очень серьезной. Напрашивался и единственно возможный выход — расставание. Пусть каждый идет своим путем. Да, довольно лицемерия. Надо набраться смелости и честно сказать друг другу: «Так больше продолжаться не может… Нельзя насильно удерживать друг друга…» Но такой вывод поверг его в еще большее смятение.
«Чего же мне надо? Чего я добиваюсь?» — драматически вопрошал он себя. Он вспомнил, как Родика не раз признавалась, что любит его. И тут же в подтверждение своей искренности добавляла: «Я люблю тебя, но не так, как любила Ники». Дойдя до этого пункта своих терзаний, он вдруг понял причину беспокойства.
«Как же она любила Ники? — спрашивал он себя. — И почему не может любить меня так же, как его?»
Через некоторое время, измучив себя вопросами, он устыдился глупости, которая лезла ему в голову, и даже своего намерения улизнуть из госпиталя на ночь, ведь если быть до конца откровенным, то двигало им не желание побыть с Родикой, а стремление неожиданно нагрянуть домой.
Он поднялся со скамейки в невеселом настроении, но удовлетворенный тем, что обрел наконец столь необходимое ему равновесие. Направляясь к корпусу, он твердо решил поблагодарить Миа Бурлаку за отзывчивость и отказаться от ее услуг. Но сразу ее не встретил и в ожидании обхода лег в постель. Закрыл глаза. И вдруг перед ним возникла Родика. Он вспомнил о воскресенье, когда она пришла к нему, а он ее спросил, как прошел день накануне. «Ко мне заходила Флорика со своим женихом, — начала рассказывать Родика, и он заметил, что она избегает встречаться с ним взглядом. — Знаешь, он такой молчаливый и простой. Я приготовила им кофе. А потом мы смотрели продолжение многосерийного фильма по телевизору. Ты как себя чувствуешь? — спросила она вдруг. — Боли не прекратились?» Теперь он вспомнил, как у нее порозовели щеки. Конечно, оттого, что она лгала, причем лгала не очень умело.
Андроник вздохнул и, перевернувшись на спину, уставился в потолок. «Она меня обманывает, — убеждал он себя. — Зря она это делает. Лучше бы сказала честно, без обиняков: «Ты хороший парень, у тебя благородное сердце, после истории с Ники ты мне очень помог, но, видишь ли, я не могу быть твоей женой. Я пыталась полюбить тебя, но не смогла…» И я бы ее понял».
Андроник снова разволновался и заворочался в постели. Он считал, что сам во всем виноват. Уж очень он настаивал, чтобы она вышла за него замуж после того, как рассталась с Ники. По сути дела, чего он хотел? Доказать ей, что он настоящий кавалер и что история с Ники его не касается? Или любой ценой заполучить красивую жену? А может, и того и другого? «Ну так позвони ей! — приказал он самому себе. — У тебя нет никаких причин унижать ее».
Некоторое время он лежал с закрытыми глазами, стараясь ни о чем не думать, но безуспешно. В конце концов он встал и, выйдя из палаты, направился к телефону, установленному специально для пациентов. Волнуясь, набрал номер домашнего телефона и стал напряженно ждать, Когда он услышал голос жены, его так и обдало теплой волной. Прерывающимся от волнения голосом он проговорил:
— Это я, Родика…
— Андро, ой, какой сюрприз! — обрадованно воскликнула она. — Не поверишь, но я чувствовала, что ты позвонишь.
— Мне вдруг стало так скучно без тебя, — заговорил он, словно влюбленный. — Что ты поделываешь?
— Читаю, Андро, — последовал ответ. — В серии «Любовный роман» вышла книга одного итальянского автора…
Он слушал ее о замиранием сердца. Потом начал советовать не замыкаться в четырех стенах, а пойти прогуляться на бульвар, где сейчас расцвели розы, скажем, с Флорикой и ее женихом.
— Нет-нет, — запротестовала Родика. — Я лучше посижу дома и почитаю… Книга мне нравится… и сидеть в кресле возле открытого окна так хорошо!..
Он будто воочию увидел, как она сидит в кресле, вытянув ноги. На голое тело накинут голубой прозрачный халат, открывающий длинные, будто из белого мрамора, ноги. Она читает, потом отрывается от книги и, улыбаясь, устремляет взгляд в невидимую точку. Сидит так некоторое время, а затем откидывает назад голову и встряхивает длинными каштановыми волосами.
— Андро, почему ты замолчал?
И вдруг, будто кто-то подтолкнул его, он прошептал:
— Я люблю тебя!
— Андро!
— До встречи, Родика… Я жду обхода… Целую тебя!
— До встречи, Андро!
Он был так взволнован этим телефонным разговором, что не заметил Миа Бурлаку, которая остановилась возле него.
— Все в порядке! — сообщила она ему заговорщически.
— Спасибо! Не беспокойся, к утренней поверке я буду на месте.
— Теперь, когда вам известна цель нашей беседы, я хотел бы задать один вопрос: что вы предприняли утром 15 июня 1971 года, когда обнаружили, что Гаврил Андроник в госпиталь не вернулся?
— Во-первых, я не ушла домой. А когда поняла, что дело принимает неприятный оборот, доложила доктору Буклю, что допустила нарушение дисциплины. Он посоветовал мне позвонить домой больному. Было восемь часов утра, когда я позвонила. Мне ответила его жена.
— Вы не запомнили, о чем говорили с ней?
— Конечно запомнила. Такое разве забудешь? «Его нет в госпитале? — удивленно переспросила она. — Он ушел из дому около двух часов назад». Я подумала, что она меня разыгрывает, и упрекнула: мол, теперь из-за их легкомыслия меня накажут. Но постепенно ее тревога передалась и мне… В тот день мы говорили с ней по телефону еще раз пять.
— Она тоже искала его?
— Да. Вечером, когда Андроника нашли, она зашла в госпиталь.